тельно был обнаружен немецкой авиацией. Лишь 24 декабря Фрезеру дополнительно сообщили, что двумя днями раньше главнокомандующий северным флотом Германии приказал командующему полярной флотилией «подготовить ударное соединение к выходу в море».
Впоследствии Фрезер написал в своем официальном рапорте: «Караван… остался без поддержки, и я опасался, что на него будет совершено нападение…»
Поэтому 24 декабря во второй половине дня Фрезер распорядился, чтобы караван развернулся и в течение трех часов следовал обратным курсом. Позднее он сам признал, что предпринятый им маневр был малоэффективен.
До полудня 25 декабря в Блетчли-Парк поступило несколько перехваченных немецких шифровок, но все они были прочитаны слишком поздно, чтобы как-то повлиять на ситуацию в Баренцевом море, где в это время находился караван «JW-55B». А после полудня в действие вступили новые ключевые установки для «Энигмы», которые английские дешифровальщики сумели вскрыть лишь через 12 часов.
26 декабря в 0.30 капитан 1-го ранга Норман Деннинг из Центра оперативной разведки английского адмиралтейства получил из Блетчли-Парка прочитанную немецкую шифровку, которую главнокомандующий северным флотом Германии отправил командующему полярной флотилией 25 декабря в 15.30:
«Срочно. Остфронт 17.00/25/12».
Затем Деннингу позвонил сотрудник дешифровального центра Гарри Хинсли и сообщил, что в дальнейшем вместо немецкого кодового слова «Остфронт» будет использовать английское — «Эпилепсия». 26 декабря в 1.30 Фрезер, находившийся на линкоре «Граф Йоркский», получил из ЦОР следующее сообщение:
«В 15.30/25/12 главнокомандующий северным флотом послал командующему полярной флотилией и командующему ударным соединением „Кодовое слово ЭПИЛЕПСИЯ 17.00/25/12“.
Комментарий. Значение этого кодового слова пока неизвестно. Информация о прочитанных шифровках, перехваченных до 12.00/26/12, будет поступать с задержкой на несколько часов, однако в том, что касается района к северу от Норвегии, эта информация необязательно будет полной».
Через несколько минут Деннинг получил из Блетчли-Парка дешифровку еще одного немецкого сообщения. Оно было отправлено с борта «Шарнхорста» и предназначалось другому немецкому военному кораблю:
«В 18.00 „Шарнхорст“ выходит в море. Действуйте в соответствии с письменными инструкциями».
26 декабря в 2.17 Фрезер получил из ЦОР следующее сообщение:
«Срочно. Вполне вероятно, что „Шарнхорст“ вышел в море в 18.00/25/12».
Вслед за этим сообщением Фрезер получил из ЦОР еще одно:
«В 17.15 немецкое патрульное судно было информировано о том, что „Шарнхорст“ выходит в море в 18.00/25/12».
В ночь с 25 на 26 декабря в секции военно-морской разведки в Блетчли-Парке дежурил Ричард Пендеред. Примерно в 3.00 при помощи метода, придуманного Йоксаллом, он получил открытый текст немецкой шифровки, которую командующий ударным соединением отправил главнокомандующему северным флотом Германии. Этот текст гласил:
«„Шарнхорст“ вместе с пятью эсминцами в 23.00 снова вышел в море».
26 декабря в 3.39 Фрезер получил из ЦОР сообщение, в котором говорилось, что, согласно имеющимся сведениям, «Шарнхорст» опять снялся с якоря. Получив это известие, Фрезер оказался в весьма затруднительном положении: если «Шарнхорст» атакует караван «JW-55B» на рассвете и немедленно ретируется, то Фрезер не сможет ему помешать. Фрезер приказал каравану изменить курс, надеясь, что такой маневр затруднит его обнаружение противником.
В 7.03 немецкое ударное соединение, в которое помимо «Шарнхорста» входили еще пять эсминцев, находясь примерно в 80 километрах к юго-западу от острова Медвежий, повернуло к квадрату, где рассчитывало встретить караван «JW-55B». В 8.45 английский флагманский крейсер «Белфаст» из состава эскадры прикрытия засек «Шарнхорст», который пока не подозревал о присутствии английских кораблей, поскольку для большей скрытности не включал свой радар. В 9.21 сигнальщики с «Белфаста» заметили немецкий линейный крейсер, а спустя три минуты «Белфаст» открыл по нему огонь.
Пытаясь выйти из боя, «Шарнхорст» несколько раз менял курс. В 9.55, имея преимущество в скорости, он смог оторваться от противника. Быстро увеличивая отрыв от преследователей, «Шарнхорст» возобновил поиски каравана. В 13.43 командующий немецким ударным соединением адмирал Эрих Бей, находившийся на «Шарнхорсте», приказал эсминцам прекратить поиск и возвращаться на базу. Этот приказ оказался фатальным для «Шарнхорста».
Около 14.00 адмирал Бей решил возвращаться в базу. В 15.25 он радировал главнокомандующему северным флотом Германии предполагаемое время своего возвращения. Немецкий адмирал не знал, что ему наперерез идут линкор «Граф Йоркский», крейсер «Ямайка» и несколько эсминцев, которых наводили с помощью радиопередатчиков преследовавшие его английские крейсеры из эскадры прикрытия. Носовой радар «Шарнхорста» был выведен из строя попаданием снаряда с «Белфаста», а кормовой радар, который все равно был неспособен производить поиск прямо по курсу, выключен. В результате «Шарнхорст» на всех парах шел прямо навстречу своей гибели.
В 16.32 радар на «Графе Йоркском» обнаружил цель. «Шарнхорст» оказался зажат между двумя английскими эскадрами. Артиллерийская дуэль между «Шарнхорстом» и «Графом Йоркским» была неравной. Немецкие снаряды не могли пробить толстую броню английского линкора, а англичане сумели всего за полтора часа нанести «Шарнхорсту» значительные повреждения. Лишенный преимущества в скорости, немецкий линейный крейсер был добит торпедами с крейсера «Ямайка» и английских эсминцев. В 19.48 «Шарнхорст» затонул. Из 1968 человек его экипажа спастись удалось только 36. «Шарнхорсту» было суждено стать последним немецким кораблем, который предпринял наступательные действия. С его потерей существенно снизилась боевая мощь военно-морского флота Германии.
Иногда гибель «Шарнхорста» объясняют исключительно отсутствием эсминцев сопровождения и неисправностью носового радара. После окончания Второй мировой войны немецкий адмирал Карл Дениц писал:
«Операция, предпринятая линейным крейсером „Шарнхорст“ и группой эсминцев в декабре 1943 года, после удачного скрытного начала, казалось, имела все шансы на успех, учитывая дислокацию противника и погодные условия. Но она провалилась, очевидно из-за недооценки локальной ситуации, и „Шарнхорст“ был нами потерян».
Впоследствии стало известно, что эта операция не имела «скрытного начала», поскольку, благодаря чтению немецких шифровок, английское командование было неплохо осведомлено о планах «Шарнхорста» и могло должным образом подготовить свои ответные действия.
Долгожданный триумф
Если бы не помощь французских дешифровальщиков, англичане вряд ли сумели в первые два года войны наладить чтение немецких шифровок. Однако в 1943–1944 годах ошибки, совершенные французами, едва не позволили немцам узнать о недостаточной надежности их основного шифратора. Немцы арестовали и допросили Рудольфа Лемуана, и он выдал французского агента Ганса Шмидта. Французы вовремя не эвакуировали польских криптоаналитиков, и в феврале-марте 1943 года некоторые из них были арестованы при попытке покинуть Францию. От арестованных поляков немцы вполне могли получить информацию о том, что «Энигма» взломана.
Крупными неприятностями было чревато и решение Бертрана остаться на территории оккупированной Франции. Как и арестованные поляки, он был полностью в курсе взлома «Энигмы» англичанами. К счастью для последних, у Бертрана было множество псевдонимов, которые служили ему надежной защитой. Один из своих псевдонимов Бертран собственными глазами видел однажды в списке лиц, разыскиваемых немецкой жандармерией. Однако было совершенно ясно, что достаточно кому-нибудь из его соратников по подполью проговориться, и Бертрана не спасли бы никакие псевдонимы.
3 января 1944 года Бертран получил очередное задание. Ему предстояло забрать у английского агента в Париже радиостанцию, чтобы поддерживать связь с Алжиром и Лондоном в ходе планировавшейся высадки англо-американских войск в Западной Европе. Встреча должна была состояться в одной из церквей в районе Монмартра между 9.00 и 9.30. Агент должен был держать в руках журнал под названием «Сигнал», в качестве пароля было выбрано слово «Бальзам», а отзывом служило слово «Аминь».
Бертран прибыл на встречу заранее. Войдя в церковь и увидев мужчину у входа, Бертран подошел к нему, несмотря на то, что у того не было в руках никакого журнала, и назвал пароль. Но вместо отзыва мужчина предложил выйти на улицу и там поговорить. Он представился Полем и рассказал, что получил из Лондона сообщение, в котором содержался приказ встретиться с Бертраном, но из-за помех сумел расшифровать только первую часть сообщения. Информация о пароле, вероятно, содержалась во второй части сообщения. Бертран и Поль договорились встретиться снова в этой же церкви через два дня. Бертран насторожился, когда Поль достал карандаш и записал в маленький блокнот, где и когда они должны будут встретиться. По своему опыту Бертран знал, что никто из французских подпольщиков не позволял себе рисковать, фиксируя на бумаге сведения, ведь при аресте они легко могли попасть в руки немцев.
5 января, когда Бертран вошел в ту же самую церковь, что и два дня назад, у него возникло нехорошее предчувствие. Это предчувствие усилилось, когда Поль не появился в назначенное время. Вместо Поля в церковь вошли четверо мужчин и объявили Бертрану, что он арестован.
Немцы могли узнать об уязвимости своей «Энигмы» не только от Бертрана. 10 августа 1943 года немецкая разведка прислала из Швейцарии тревожное донесение относительно надежности военно-морской модификации «Энигмы». Донесение было адресовано командующему подводным флотом Германии адмиралу Карлу Деницу. В нем, в частности, говорилось: