– Знаете, дамочка, если бы не мое нездоровое любопытство, я бы послал вас без всяких раздумий, но, признаться, вы меня заинтриговали своей напористостью. – Он перечитал договор, хмыкнул и приписал еще один пункт.
Я взяла документ в руки, отметив, что у пирата почерк четкий и ровный.
– Исполнитель оставляет за собой право расторгнуть договор и вернуться в порт города Маринель при условии непослушания заказчика, неразумного поведения и… – я подняла взгляд на мужчину, – бабьей дури?
– Именно, дамочка, именно! – воскликнул он, потирая руки и поднимаясь из-за стола. – Кстати, вы заметили, что там еще написано?
Я опустила потрясенный взор в договор, дочитала и потянулась к столу. Взяв одно из перьев, я обмакнула его в чернила, перечеркнула последнее предложение и посмотрела на капитана Лоета, желая пояснить внесенные изменения к его приписке. Аппетит пирата оказался отменным.
– Деньги только за то время, которое будет потрачено на поиски. Лишь в случае успешного окончания поисков раньше времени вы получаете заявленную сумму. Если мы возвращаемся раньше, не найдя следов господина Литина, то и деньги вы получаете лишь за то время, которое мы провели в пути, как указано выше. Зовите уважаемых мэтров.
Капитан усмехнулся и выглянул из каюты. Вскоре к нам присоседились мэтр Орле и неизвестный пока мне мужчина. Господин Лоет указал им на договор.
– Засвидетельствуйте, – коротко велел он.
Неизвестный мужчина покосился на меня, после подошел к своему капитану и что-то прошептал ему на ухо, пока мэтр Орле читал договор. Губы его медленно шевелились, и я поняла, что он читает по слогам.
– Совсем? – услышала я вопрос пирата и обернулась.
Его собеседник помотал головой в ярко-красном платке, и Лоет вздохнул:
– Торонс, чтоб тебя… э-э, – покосился на меня и воздержался от ругательств. – Как же ты умудрился в лавке работать?
– Считать я умею, – усмехнулся мужчина.
– Зови Красавчика, – велел капитан.
– Он тоже, – смущенно потупился матрос.
– Только винище жрать умеете! – гаркнул на него Лоет. – Кто может?
– Самель, – уверенно кивнул Торонс.
– Зови, – кивнул капитан и посмотрел в мою сторону. – А что вы хотите? Они же у меня как дети.
– Сиротки, – невольно усмехнулась я.
– Отец у них есть, – хохотнул капитан. – Матери вот не хватает. Не желаете заняться воспитанием моих мальчишек?
В этот момент в капитанскую каюту заглянул один из «мальчишек». Даже капитан оказался ниже его ростом. Великан был огромен не только в росте – его брюхо вздрагивало при каждом шаге. Волосатые ручищи, сжимавшие не менее внушительный нож, вызывали невольную дрожь только при одном взгляде на него. Самель остановился перед Лоетом, почесал всклокоченную бороду и вопросил громовым голосом:
– Чего изволите?
– Писать умеешь? – поинтересовался капитан.
– Обучен, – кивнул мужчина.
– Отлично. Завтра займешься грамотой с остальными раздолбаями. А сейчас поставь свою подпись на той писульке и можешь вернуться на камбуз, – сказал ему Лоет.
«Мальчишка» вручил свой нож мэтру Орле, оттеснив того бедром от стола, поставил размашистую подпись, заняв ею едва ли не все свободное место, забрал нож и направился к двери. И уже вышел почти, когда слова капитана полностью дошли до него. Самель обернулся и возмущенно посмотрел на капитана. После вернулся к столу и ударил по нему кулаком, взревев:
– За что?!
Чернильница от удара подскочила, и господин Лоет сумел ловко перехватить ее и поставить на место, не дав чернилам разлиться.
– Спорим? – спокойно поинтересовался он, и верзила вдруг сник.
– И корми я их, и учи я их, всё на мне, – громко пробубнил он и покинул капитанскую каюту. – Уроды, завтра учим азбуку, – донесся его рев с палубы. Видно, кто-то что-то ему ответил, но я не расслышала только очередные слова великана. – Вэйлр велел… Вот ты и спорь, а я не самоубийца. Смелые есть? Нет? Ну и закройте хлебала.
На этом все стихло, и я обернулась к капитану, на лице которого застыло безмятежное выражение.
– Мадам, – подал голос мой привратник, – вам не стоит…
– Не обсуждается, мэтр Орле, – ответила я тоном, не допускавшим возражений. – Подпишите, будьте так любезны.
– Лети меня убьет, – вздохнул мужчина и поставил свою подпись.
– Мэтр Орле, я оставила список распоряжений в своей комнате. Также на ваш счет переведено жалование ваше и вашей жены на полгода вперед, – сказала я, наклоняясь, чтобы поставить свою подпись. – Прошу вас, господин Лоет.
Пират оставил на документе красивый росчерк и с усмешкой посмотрел на нас с мэтром Орле.
– Тех, кто остается, прошу покинуть палубу, – сказал он. – Мы отчаливаем.
После этого выжидающе посмотрел на моего сопровождающего. Мэтр Орле в свою очередь посмотрел на меня, и я кивнула.
– Идите, со мной все будет в порядке.
– Присмотри за ней, Вэй, – попросил мужчина у пирата. – Она хрупкая. Чтоб не простыла.
– Делать мне нечего, как бабам сопли подтирать, – хмыкнул капитан Лоет. – Да иди спокойно, она под моей защитой.
Видно, именно этих слов и ждал бывший моряк, потому что тут же расправил плечи, улыбнулся и направился прочь из каюты, а после и на берег. Я помахала ему рукой и обернулась к человеку, в обществе которого мне теперь придется проводить каждый день. Когда мэтр Орле оказался на берегу, Лоет гаркнул:
– Готовимся к отплытию! – И добавил уже спокойней: – У нас появилась работенка.
Секундное замешательство, и команда пришла в движение.
– Можете пока посидеть в моей каюте, – сказал капитан, не глядя на меня.
– А посмотреть можно? – робко спросила я, разом теряя весь свой апломб.
Мужчина смерил меня насмешливым взглядом единственного глаза и указал место, где я могла остаться. Я послушно отошла и замерла, глядя на деловитую суету. Затем перевела взгляд на причал. Эрмин бросил вожжи мэтру Орле, после подбежал к «Счастливчику» и быстро взлетел на палубу.
– Это что за довесок? – строго спросил капитан.
– Я мадам не оставлю. Мне господин Литин велел смотреть за своей супругой, – упрямо произнес мужчина.
– Оставьте его, – попросила я, чувствуя огромное облегчение от того, что буду не одна.
– Никаких поблажек и особого положения, – сухо ответил капитан и перестал обращать на нас с Эрмином внимание.
Мэтр Орле стоял на берегу до тех пор, пока «Счастливчик» не вышел из гавани. Потом бриг развернулся, и я судорожно вздохнула. Моя погоня за собственной сказкой началась.
Глава 17
Оказалось, что под плеск волн снятся сладкие сны. Наверное, впервые за месяц с небольшим я спала, ни разу не проснувшись от кошмаров. Возможно, разгадка была в том, что я наконец перестала ждать и начала действовать. А может, морской воздух оказался подобен лекарю. Я выспалась и даже встала с улыбкой, несмотря на ужасную брань, несшуюся с палубы. Поджав губы, напомнила себе, что мои нравоучения здесь ни к чему и я дала слово ни во что не вмешиваться.
Поднявшись с койки, я огляделась и тяжело вздохнула. В Маринеле я лишилась водопровода, который был в отчем доме. На корабле я лишилась горячей воды и прислуги. Впрочем, вопрос с водой я вчера не затронула, а капитан Лоет не спешил озаботиться моими нуждами. Все, чего меня вчера удостоил пират, – это ужин в его каюте. Не буду кривить душой, умением вести себя за столом капитан меня приятно поразил, как и умением поддерживать светскую беседу. И если бы он не сдабривал свою речь пренебрежительным «дамочка», я могла бы сказать, что господин Лоет – воспитанный человек. Но стоило ему проводить меня до отведенной мне каюты, как с палубы понеслись такие отвратительные ругательства, когда он что-то пытался объяснить своим людям, что приятное впечатление от вечера испарилось вовсе.
Еще одним открытием стало то, что я не страдаю морской болезнью. Я переносила наше плавание легко, а вот Эрмин почти не отлипал от борта. Цвет его лица все более походил на цвет морских волн. Он жалобно смотрел на меня и, кажется, очень жалел о своей ответственности.
– Рычишь, щенок? – вроде даже ласково спросил Эрмина боцман – господин Даэль. – Ничего, все дерьмо выблюешь и станешь морским волком.
Я закрыла уши и удалилась в свою каюту.
Умывшись холодной водой (кувшин и медный таз стояли в моей каюте с вечера), я оделась, собрала волосы в пучок на затылке и вышла на палубу. Мне предстала невероятная картина. Кок Самель, сжав в руке уже знакомый мне огромный нож, орал во всю мощь легких, указывая на коряво нарисованные на большом листе бумаги буквы.
– «А», ушлепки! Это буква «А»! «Адышка», уяснили? «Б», – для примера он привел столь неприличное слово, что его значения я даже не поняла. – «В» – «ворье»! Кто украл колбасу, поганцы? Говорите лучше сразу, пока я искать не начал!
– Господин Самель, – позвала я. Он вздрогнул и обернулся. Лицо великана стало вдруг пунцовым, и мужчина опустил взгляд, бормоча извинения. – Одышка, – все-таки поправила я его, – начинается на букву «О».
– На «О» у меня было «отродье», – скромно ответил он.
– Вы еще не знаете, что у него на букву «Х», – услышала я веселый голос капитана Лоета. – Впрочем, вы даже не догадаетесь, что этот орган можно так назвать. Доброе утро, дамочка.
Я повернула голову и узрела самого говорившего. Капитан сидел на большой бочке, подтянув колено к груди. Его нездоровый глаз сегодня скрывала повязка. На теле Лоета была лишь белая рубашка с распахнутым воротом, несмотря на прохладный ветер. Мужчина явно получал удовольствие от происходившего. Так как мне некуда было себя деть, я направилась к пирату.
– Самель, а как писать «б…»? – задал вопрос один из матросов, озадаченно глядя на кока.
– Завяжи свой грязный язык на узел, Кузнечик! – заорал на него великан. – Здесь дама!
– А что сразу Кузнечик?! – возмутился матрос. – Ты говоришь, я записываю.
– Да что ты там можешь записать, выблевыш? – кок страшно навис над мужчиной. Затем неожиданно замер и принюхался.