– Правда? – вскинула на него глаза Тина. – И ты не сердишься на меня за то, как я вела себя сегодня?
– Твое упрямство было неразумным и неприятным, – признал молодой человек, поглаживая девичье запястье большим пальцем. – Тебе стоит извиниться перед отцом, он всего лишь оберегает тебя. Лаифа не то место, где стоит разгуливать девице, даже такой отчаянной, как ты. – Девушка потупилась и кивнула, уже сама понимая, что была неправа. – Здесь торгуют людьми, а зная тебя… Кстати, что это еще за история с твоей продажей? Мне хотелось бы узнать и об этом твоем злоключении. Расскажи.
Тина на мгновение вспыхнула, отрицательно мотнула головой, но все же решилась и кивнула. Мужские пальцы еще раз скользнули по тыльной стороне ее ладони. Затем Альен наконец забрал пирожное, и отпустил мадемуазель Лоет. Она немного разочарованно вздохнула и вернулась на свое место.
– Все началось еще в Кайтене. Мы со Сверчком сбежали в порт, чтобы посмотреть выгрузку зверинца. Папенька жутко рассердился на меня, – начала свою историю Тина…
Вэйлр Лоет сидел в кабаке напротив Бонга и слушал его. Они уже опустошили половину заказанной бутылки, и благостное настроение наполняло тело вместе с теплом от выпитого вина. Бонг, по своему обыкновению, довольствовался овощами и зеленью, Вэй с наслаждением ел мясо, время от времени поглядывая на посетителей кабака.
В отличие от самого острова, над которым время было не властно, местная публика сильно изменилась. Прежних представителей Лиги практически не было, их сменили более молодые и горячие головы. Женщины, прогуливающиеся между столов, также давно сменили тех разудалых красоток, которых знал Лоет. Воспоминания ненадолго отвлекли бывшего пирата от беседы. Бонг замолчал, видя, что его друг сейчас далеко, и понимающе улыбнулся.
Вэй вернулся лет на тридцать назад. Тогда за стойкой этого кабака стоял папаша Лебо, отец нынешнего владельца. Папаша Лебо был скупердяем, каких не видывал свет. Без денег у него невозможно было выпросить даже черствой корки хлеба. И если кто-то был возмущен этим фактом, то появлялись братья-близнецы Олер и Толь, получившие почти одинаковые прозвища: Молот и Кувалда. Огромные, похожие сложением на Самеля, с бородами, заплетенными в косу с неизменным кокетливым бантиком на конце, они лупили своими кулаками, не вступая в долгие препирательства, вышибая дух из возмущенных одним ударом. Папаша Лебо обожал их, и они платили ему собачьей преданностью.
При кабаке имелся дом увеселений, и, когда душное нутро заполнялось моряками, девки, кто остался не у дел в борделе, выходили в зал. Они точно так же, как и нынешние женщины, бродили между столиками, усаживались на колени к мужчинам, соблазняли, просили заказать им выпить. Зачастую, получив свой заказ, девицы испарялись, возвращая папаше Лебо выпивку. Папаша обожал своих девочек, девочки уважали папашу.
Была среди шлюх одна наиболее запомнившаяся Лоету. Нет, она запомнилась ему не по тому, как могла ублажить мужчину, он и не был никогда с ней. Длинная Мэл орудовала ножом, как иная швея иглой, и могла вспороть брюхо любому, кто не готов был считаться с ее «нет». Мэл могла за вечер обойти почти весь зал, принеся папаше Лебо немалую прибыль, приласкать каждого, обещая жаркую ночь, и уйти, так и не подпустив никого близко.
Как-то несколько пьяных скотов, посчитавших себя оскорбленными, подловили женщину, когда она покинула кабак и оказалась вне бдительного ока Кувалды и Молота. Вэй в тот день как раз зашел на Лаифу после не очень удачного рейда. Он был зол, он был трезв – и он желал исправить оба данных недоразумения. Те четверо мерзавцев стали ему подарком небес. Лоет не прошел мимо. Он влез в заварушку, и они вдвоем с Длинной Мэл сначала вырезали скотов, а потом вдвоем же и надрались у нее в комнате в борделе.
– Бесплатно! – ревела Мэл, как только кто-то пытался намекнуть, что ее гость задержался.
Заснули они на одной кровати, но даже и не подумали предаться утехам. Когда Лоет уходил утром, Мэл похлопала его по плечу и сказала:
– Вэй, здесь ты всегда найдешь приют.
И через год он вспомнил об этих словах, когда в драке получил ножом в живот. Единственным местом, где Лоет успел скрыться, был дом увеселений.
– Мэл! – прохрипел он, ползя по лестнице.
Удивительно, но женщина услышала. Она выгнала своего клиента, кинув управляющему собственные деньги взамен потерянных. После оттащила к себе раненого Вэя, прежде метнув нож в первого же головореза, сунувшего нос в двери борделя. Он так и упал навзничь с рукоятью, торчавшей из горла. Затем сама выхаживала, пока Лоет не смог подняться и уйти. А когда мужчина вернулся на Лаифу еще через полгода, узнал, что Мэл зарезал один из клиентов ее же собственным ножом. Кто это был, Вэйлр так и не смог выяснить, сколько он ни искал, стремясь поквитаться за смерть своей подруги.
Воспоминания о Длинной Мэл неожиданно всколыхнули старые чувства, злость, сожаление и боль утраты друга, которого знал не так долго, но запомнил на всю жизнь. Лоет поднял свой стакан и провозгласил:
– За Мэл. Пусть кости ее покоятся в мире, и дьявол не тревожит ее.
– За Мэл, – поднял стакан Бонг. – Кто бы она ни была.
Вэйлр залпом допил вино и налил снова. Он повернул голову, рассматривая совсем юную блондинку, хохотавшую на коленях какого-то молодчика. Тот заметил и нахмурился, явно не одобряя неожиданного внимания к своей даме. Его ладонь по-хозяйски легла на грудь девки. Вэй усмехнулся и вернул свое внимание старому другу.
– Значит, вы ведете переговоры с властями острова? – переспросил он.
– Ведем, – кивнул лекарь-колдун. – Мерзавцы заламывают такую цену, что впору продавать императорский дворец. Пока дядя принца думает, меня отпустили. Им сегодня переводчик не нужен, а мне хотелось увидеть тебя.
Лоет откинулся на спинку стула и, прищурившись, криво усмехнулся.
– Ты хитрец, Бонг, – сказал он, погрозив пальцем. – Я тебя знаю. – Лоет снова подался вперед и уже не сводил пытливого взгляда с раскосых глаз господина Тина. – Тебе нужна моя помощь. И не говори, что ты просто соскучился по моей роже.
Теперь лекарь откинулся на спинку своего стула. На его губах появилась улыбка, и мужчина покачал головой.
– Ты угадал, мой друг, но вместе с тем обидел меня. Прежде всего, я был рад увидеть тебя, Вэй. И когда я понял, что судьба нам дарит еще одну встречу, я возблагодарил Небо. Но ты прав, я не только вижу то, что было и будет, я умею понять и настоящее. И раз уж судьба решила нас свести сейчас, значит, мы можем быть полезны друг другу. Ничего на этой земле не происходит просто так, у всего есть причина и следствие.
– Неплохо моя Ада поднатаскала тебя в нашем языке, – хмыкнул Лоет. – Хорошо, возможно, ты и прав. Возможно, Ржавый продырявил мой бриг именно для того, чтобы я подставил свой зад твоим неприятностям. И я даже могу согласиться на это, потому что ты всегда знаешь, что мы выберемся из заварушки, сохранив зад неприкосновенным. Но, дьявол тебя дери, Бонг, на борту «Счастливчика» – моя дочь, и ею я рисковать не могу, ты понимаешь?
Тин кивнул. Он знал о том, что Тина сидит закрытой в каюте, как и о том, из-за чего мучается ее отец.
– Я понимаю, и я не прошу тебя о многом. Нужно всего лишь помочь, но об этом не здесь, – прервал сам себя Бонг.
– Согласен, – кивнул Лоет. – Уходим?
– Не сейчас, – чуть скривился лекарь.
– Почему? – поинтересовался Вэйлр.
– Не получится, – широко улыбнулся Бонг и указал взглядом в сторону двери.
Лоет неспешно обернулся и с любопытством рассмотрел немолодого мужчину в линялом жилете и грязных штанах. Неряшливый вид мужчины показался Вэю знакомым, вызвав в душе бывшего пирата протест. Сам он не переносил грязи, ни на одежде, ни на теле, если, конечно, к тому не вынуждали обстоятельства. Если приходилось спать на земле и не было возможности помыться и переодеться, Лоет от этого не приходил в дурное расположение духа, воспринимая неудобства и лишения философски. И все же…
Мужчина чуть наморщил лоб, напрягая память.
– Грязнуля? – задумчиво спросил он у самого себя. – Дьявол меня задери, он… Вот же дерьмо собачье, – от души выругался Вэйлр и перевел взгляд на Тина. – Ты знал?
– Друг мой, даже я не могу знать все, что произойдет в следующую минуту, – покачал головой колдун. – Но когда дверь открылась, и я взглянул на того, кто вошел, то увидел… – мужчина усмехнулся и закончил, – как ты его мыл.
Вэй скривился и ответил Бонгу укоризненным взглядом.
– Из твоих уст это прозвучало как-то совсем неприлично.
Лекарь улыбнулся в ответ и подмигнул. Лоет снова обернулся к Грязнуле, который успел усесться за одним из свободных столов и подозвал к себе жестом одну из девок, однако идти к нему никто особо не спешил. Пират нахмурился и огляделся. Вэйлр отвернулся еще до того, как его заметили. Нет, он не опасался старого знакомого. Он не был опасен в молодости, не стал опасней и сейчас. Впрочем, подленько из-за угла ударить мог и даже пытался это сделать после того, как Лоет выставил его на посмешище. Однако все закончилось тем самым мытьем, когда взбешенный капитан «Счастливчика» окунул недруга с головой в грязный городской фонтан, сопроводив сие действие глумливыми присказками, повеселевшими собравшихся зевак. Вэй мог бы даже помахать рукой Грязнуле, но связываться с недоумком не хотелось.
Сейчас, пока Лоет сидел спиной к пирату, тот, меньше всего ожидая увидеть старого недруга, не обращал на него внимания. Вэйлр посмотрел на Тина.
– Собственно, не вижу особой помехи для нашего ухода, – сказал он.
– Узкоглазый, а ты что забыл в приличном обществе? – тут же послышался голос Грязнули. Голос этот всегда раздражал Лоета скрипучими нотами. – Кто пустил сюда эту обезьяну? Лебо, кого ты привечаешь под своей крышей?
– Урою, – констатировал Лоет, но Бонг поднял руку, останавливая его.
– Эй, я к тебе обращаюсь, сучий выблевок, – не унимался старый пират. – Повернись и смотри на меня.