Но в этот момент капитан, уже желавший закончить схватку, нанеся сокрушительный удар противнику, получил подножку, опрокинулся на палубу и едва успел откатиться из-под приближающейся палки. Тина снова охнула и закричала:
– Альен, не смей бить моего папеньку! Он старше тебя, имей уважение…
– Захлопнись! – рявкнул вскочивший на ноги папенька.
– Не разговаривайте так с моей подопечной, – потребовал Литин.
– Она моя дочь!
– Одно другому не мешает.
– Не тебе меня учить. Это моя головная боль…
– И я вас непременно от нее избавлю.
– Лекарь…
– Самый лучший. Исцелю раз и навсегда.
– Не отдам.
– Заберу.
Дальнейшего Тина не слышала, потому что противники уже унеслись на другой конец корабля. Девушка хотела броситься за ними, но Самель, выглянувший из своих чертогов, поймал мадемуазель и уже не отпускал, чтобы она не попала ненароком под шальной удар. Так она и охала, когда деревянное оружие настигало то одного, то второго дорогого ей мужчину. В какой-то момент Тине показалось, что этот бой никогда не закончится, потому что сдаваться не желал ни один, ни второй противник.
– Господин Литин, так держать! Покажите пирату, как дерутся честные люди!
Альен и Вэйлр одновременно повернули головы и увидели, что «Алиани», чья команда была привлечена суетой на бриге, уже идет параллельно «Счастливчику», и матросы повисли на снастях, с не меньшим интересом следя за схваткой капитана Лоета и его пассажира.
– Ардо! – зычно позвал Вэй, указывая взглядом на шхуну.
Старший помощник кивнул и теперь внимательно следил за вторым кораблем, но на «Алиани» были увлечены схваткой и дурных намерений не проявляли. Наконец Альен заметил, что капитан «Счастливчика» начал выдыхаться. Воздух со свистом вырывался сквозь стиснутые зубы Лоета, и молодой человек подумал, что Вэйлр, пожалуй, загонит себя до того, что просто свалится на палубу на глазах обеих команд двух кораблей. Литин намеренно пропустил удар по корпусу, второй, третий – и полетел на палубу под оглушительный смех матросов:
– Парень, у тебя кишка тонка против нашего капитана!
– Ничего, в другой раз повезет!
– Ты и так долго продержался, Умник, можешь собой гордиться!
– Уделал-таки щенка Батя…
– Закрылись все! – гаркнул Лоет, подавая Альену руку и помогая подняться. Затем дернул на себя молодого человека и зашипел ему в ухо: – Я подумаю на досуге, оскорбиться или сказать спасибо за то, что ты поддался. – После хлопнул по плечу. – Отдыхай, сынок, держался отлично.
Капитан отпустил Литина и направился в свою каюту. Альен некоторое время смотрел ему вслед, затем нашел взглядом Тину и подмигнул ей. Девушка вырвалась из рук кока, устремляясь к молодому человеку. В ее глазах ясно читалась тревога.
– Как ты? – спросила она, испытующе глядя на Альена.
– Бодрюсь, – весело ответил он и получил кулаком в плечо, тут же скривился и охнул.
– Больно? Прости, – засуетилась Тина, виновато глядя на молодого человека. – Ах, Альен, прости, я не хотела…
– Мне бы прилечь, – простонал Литин, страдальчески морщась.
– Я помогу!
Мадемуазель Лоет подставила свое плечо Альену, тут же навалившемуся на нее. Он так усердно «умирал», что в глазах половины команды сочувствие сменилось недоверием. Господин Даэль и вовсе скрестил на груди руки, иронично усмехнувшись. Но ни Тина, ни Альен этого не видели. Они прошли к каютам, и, как только скрылись с чужих глаз, Альен прижал к себе девушку, впиваясь ей в губы. Опешившая Тина оплела его шею руками, доверчиво подаваясь навстречу, но неожиданно глаза ее широко распахнулись. Мадемуазель Лоет отпрянула назад и воскликнула:
– Альен Литин, ты коварный обманщик!
– Я избит до полусмерти, – не согласился молодой человек.
– Да чтобы все дохляки так выглядели, – возмутилась девушка.
– Ты дала мне силы, – восторженно воскликнул Альен, весело сверкая глазами.
– Уже не болит? – прищурилась Тина.
– Не-а, – мотнул головой мужчина.
– Я тебя возродила, я тебя и добью, – с отцовской кровожадностью пообещала мадемуазель Лоет, впечатывая кулак в живот Альена.
– Мое сокровище! – с непередаваемой гордостью произнес Лоет, выглянувший из своей каюты.
– Наше, – просипел Литин, сползая по переборке на пол и глядя вслед гневно чеканящей шаг девушке.
– И нужен тебе этот дьяволенок? – усмехнулся капитан.
– До зубовного скрежета, – совершенно серьезно кивнул Альен. Лоет вздохнул, покачал головой и снова скрылся в каюте.
Ближе к вечеру на горизонте показался небольшой остров, покрытый обильной растительностью. А когда подошли ближе, то стали заметны и крыши домов, притаившихся среди деревьев. На удивленный возглас дочери Лоет пояснил, что на острове живет небольшая община, покинувшая большую землю задолго до того, как родился сам Вэйлр.
– Они смирные, – сказал капитан на вопросительный взгляд Альена. – Если вести себя тихо, накормят, напоят, в дом пустят. К чужакам относятся спокойно, только дольше нескольких дней оставаться не разрешают – считают, что мы злим морского бога, который покровительствует им.
– Сектанты, – понятливо кивнул Литин.
– Скорей, язычники, – усмехнулся Лоет, бросив взгляд на невозмутимого Бонга.
– Горастанцы пойдут с нами? – напряженно спросил Альен.
– Нет, иначе островитяне могут вас не принять, – ответил Вэй. – Они считают, что все, кто не похож на них, сотворен злым духом. Так что принц и лекарь побудут на бриге, пока мы будем заняты нашим делом. Вернетесь, когда услышите выстрел из пушки, не раньше.
– Я помню, – кивнул молодой человек, вновь расслабляясь.
Лоет усмехнулся, но ничего не сказал. Все свои напутствия и угрозы, расписывая с чувством и толком, что он сделает с Литином, если тот обидит Тину, Вэйлр уже огласил. Альен молча выслушал, покивал и ответил на обещание достать его из-под земли:
– Да куда я от вас денусь, Вэйлр. Мы уже почти породнились.
– Бесишь.
– Ничего, скоро полюбите.
На том и разошлись, обменявшись колючими взглядами, на большее силы тратить не стали – обоим они были нужны вечером. Альен должен был приглядывать за Тиной и охранять ее от неприятностей, которые юное создание умело находить с завидным постоянством. А Лоету… Лоету предстояло исполнить то, о чем они договорились с капитаном Верта во время его памятного визита на «Счастливчик».
В тихую маленькую бухту оба корабля вошли почти в сумерках. Тина уже приплясывала от нетерпения, ожидая, когда будет спущена на воду шлюпка, – о предстоящей прогулке она узнала еще днем, когда передохнувший Альен занимался с ней фехтованием. Известие обрадовало и взволновало девушку. Вдвоем с Альеном – это было невероятно! Во-первых, Тина радовалась и трепетала одновременно, а во-вторых, она всерьез заподозрила, что Альен – или второй колдун на бриге, или же попросил Бонга повлиять на папеньку. Но, когда девушка увидела остров, всякие подозрения оставили ее, и душа ее наполнилась предвкушением прогулки.
К острову отправились сразу четыре шлюпки – две со «Счастливчика» и две с «Алиани». Первыми берега достигли шлюпки Лоета. Он же первым и шагнул в воду, когда шлюпка ткнулась носом в песчаную отмель. Следом за ним выскочили Мельник, Красавчик и еще двое матросов, чтобы вытащить шлюпку на берег. Альен, не дожидаясь, когда они причалят, перемахнул через борт и протянул к Тине руки. Девушка фыркнула, всем своим видом показывая, что может обойтись без всякой помощи, но оказалась в крепком захвате рук молодого человека, и он направился к берегу, неся сопящую в молчаливом негодовании мадемуазель Лоет.
– Литин, – Альен поставил Тину на берег и обернулся к капитану. – Ты помнишь, где найдешь свое хозяйство, если обидишь мне ребенка?
– Я не ребенок! – топнула ногой мадемуазель и первая направилась к редким деревьям, росшим неподалеку.
– Ребенок, – буркнул Вэй. – Маленькая девочка, моя маленькая девочка.
– Оторвите уже дочь от груди, капитан, – усмехнулся Красавчик, получил по шее и насупился, больше не суясь со своими замечаниями и советами.
– Литин!
– Вэйлр, ваши угрозы я знаю уже лучше любой молитвы, – усмехнулся Альен, махнул рукой и поспешил за Тиной.
Лоет проводил его взглядом, вздохнул и временно выкинул из головы. Сомнений в порядочности молодого человека у него уже давно не было, как и в том, что Литин удержит Тину от глупостей и будет защищать ее, что бы ни случилось. Сейчас у капитана «Счастливчика» было занятие поважней, чем упражняться в острословии с претендентом на руку его дочери.
Дождавшись, пока обе шлюпки окажутся на берегу, Вэй мазнул равнодушным взглядом по капитану Верта. Мужчина держался вроде бы спокойно, но Лоет сразу заметил, что у него подрагивают руки, и Верта то сжимал эфес сабли, то поправлял шейный платок синего цвета. Лихорадочный румянец на щеках также стал показателем того, что второй капитан волнуется.
Взгляд Лоета скользнул от Верта к матросу, стоявшему рядом с капитаном с невозмутимым видом. Вэй сразу узнал его: это был тот матрос, который прибыл с капитаном «Алиани» на борт «Счастливчика». Высокий, жилистый, с жесткой линией рта, колючей щетиной на лице и глазами, слишком непроницаемыми, чтобы позволить себе повернуться к нему спиной. Такие становились либо преданными псами, либо врагами на всю жизнь. Внутренний голос требовал избавиться от него прямо сейчас, вспороть глотку и для верности добить ударом ножа в сердце, но…
Вэйлр Лоет продолжил свое неспешное, даже ленивое изучение команды со шхуны «Алиани». Людей Верта он узнал без всякого труда, и не только благодаря синим платкам, повязанным на шею или на голову, – просто опытный взгляд старого пирата без труда определил тех, кто привык убивать, и тех, кому было привычно отрабатывать свой хлеб честно, не ввязываясь в драки и сомнительные предприятия. Их лица были мрачными, у кого-то – и вовсе обреченными. Пара человек заметно боялись. Это было плохо, это значило, что что-то должно было вскоре произойти.