–Да из-за пристрастия Бума к чужим бабам все наши беды нынешние. Кто-то из людей Шифки, думаю, узнал нашего рыцаря и стукнул об этом людям герцога. Те послали вслед этих молодцов, чтобы они нас задержали в лесу. Вот они и стреляли по лошадям, не трогая людей.
–Ни фига себе не трогая! У нас уже семеро раненых!
–Ну стрела это дело такое – летит не всегда туда, куда хотелось бы. Да и сам посмотри: у нас осталось восемь лошадей, а было сорок. При этом есть еще пять коров, а пропала лишь одна. Все лошади ранены, а корову лишь одну лечить пришлось.
–Да… странно, что сами этого не заметили… Нас и правда стараются задержать.
Бум тоже обернулся к Максу:
–Плохо дело. Пешком нам не уйти от погони. Думаю, люди барона или самого герцога уже в затылок дышат. Уж очень серьезно они за нас взялись.
Пленник, решив, что настал его звездный миг, заявил:
–Его светлости герцогу Нирусватусу нужна лишь голова сира Бума. Принесите ее в мешке, и он наверняка помилует остальных. Ну разве что уши отрежет или выпорет.
–Я тебе сейчас отрежу все, что можно у мужика отрезать,– пригрозил Бум.
–У вас нет другого выбора,– упрямо гнул пленник.– Барон Пигирус со своими вассалами пошел к Рыбице рысью, не жалея лошадей. Ему не надо было крюк к Шифке делать. Так что у брода вас будет ждать его отряд. Луга вокруг Рыбицы по нашему берегу просторные, есть где разгуляться. У вас восемь полудохлых кляч осталось, а у нашего барона семь рыцарей, с ними оруженосцы и свита. Втопчут вас в траву, как жаб.
Бум пнул пленника по макушке, заставив замолчать, и обернулся к Максу:
–Самое время вам подумать, что делать дальше. Или режьте мне голову, или надо не попасться на глаза этому сыну ублюдка Пигирусу.
Пойманный лучник зашипел:
–Когда придет время суда, я расскажу барону, как ты его оскорбил. Смерть твоя будет собачья, позорная!
Рыцарь без слов вытащил меч, коротко рубанул пленника в горло:
–Наконец-то заткнулся!– хохотнул Гурк.
Бум, не обращая внимания на агонизирующее тело, корчащееся у ног, вновь обернулся к Максу:
–Ну что решать будем?
Макс пожал плечами:
–Нас мало, бой мы не потянем. Надо поворачивать на юг и переходить Рыбицу выше их засады.
–Плохая идея. Через Рыбицу один брод, на ее повороте. Кратчайший путь к Фреоне… так говорят. Если переходить ее выше, в самые болота уткнемся. Что там ваши кшарги про эти болота говорят? Знают они там тропы?
–Вряд ли. Им незачем туда соваться. Говорят, эти болота опасны и непроходимы.
–Эх… лучше голову отрежьте… ненавижу болота…
Добрыня присел на скамью и кивнул Олегу:
–Вот, это наш химик, Серега, про которого я тебе говорил.
Плюгавенький мужичок суетливо кивнул в знак приветствия, обернулся к Добрыне:
–Я еще не подобрал точную пропорцию, но вроде бы эта селитра хорошая. Вот смотрите.
Покопавшись среди множества плошек и кувшинчиков, расставленных на столе, химик выставил тарелку с горкой серого порошка.
–Подождите минутку, я светильник принесу.
Проводив взглядом спину специалиста, скрывшегося в сарае, Олег поморщился:
–Ну и воняет же здесь.
–А чего ты хотел… это же кожевня. Потому за стенами и работают, иначе в поселке не продохнуть будет.
–Не внушает мне доверия этот химик. Я порох черный видел: он не так должен выглядеть.
–Критику разводить легко, а ты вот найди мастера получше.
Пороховых дел мастер выскочил из сарая, поспешно плюхнул на стол жировой светильник, зажег от него лучинку, поднес к тарелке. Серая кучка зашипела, выбросила язык пламени, пробушевав секунды две-три, оно резко пошло на убыль, оставив после себя жалкое пятно дымящегося шлака.
–Вот, вроде уже получше горит,– обрадовался Сергей.
Олег хмыкнул и поинтересовался:
–А ты вообще откуда химию знаешь? Учился? Работал?
–И учился, и работал.
–Что-то я у нас в городе пороховых заводов не встречал…
–Ну так небось завод безалкогольных напитков знаешь, вот там я технологом и работал.
Олег покачал головой:
–Дерьмо это, а не порох… Серега, лучше бы ты на динамитной фабрике работал – я в детстве и то лучше делал разную гадость для бомбочек.
–Ну так я пропорцию точную не знаю, надо подбирать,– начал суетливо оправдываться «химик».– И вообще, вы много от меня хотите: да никто в наше время подобное делать не может. Нет таких людей. Надо все придумывать заново.
Из-за спины радостно донеслось:
–Здравствуйте, дяденька Добрыня!
Лидер островитян чуть не поперхнулся:
–Кислый! Лом! Мать вашу! Вы какого здесь делаете?! Я же ясно сказал вам с гонцами убираться!
–Так мы пропустили их уход,– подчеркнуто-виновато ответил Кислый.
–Ну амба вам, торчкам! Связанными отвезу и сдам Кругу!
–Дядя Добрыня, ну что вы такой злой. Мы же вам помогли, жизнями рисковали ради вас. Что вам стоит поделиться одной-единственной лодочкой?
Лом, подкравшись к столу и осмотрев выставку химикатов, с любопытством поинтересовался:
–А че это вы тут делаете?
–Кружок «Юный химик» у нас тут,– буркнул Добрыня.– Пока дармоеды вроде вас под ногами путаются, мы делом занимаемся, порох пытаемся вот сделать.
–А чего тут пытаться?– недоуменно протянул Лом.– Берешь и делаешь.
–Ну раз ты такой умный, может, сам и сделаешь?– въедливо предложил Добрыня.
–Не вопрос,– небрежно заявил Лом и бесцеремонно расположился рядом с Олегом.
Глядя, как ловко он завозился с посудой, островитяне переглянулись и без комментариев стали следить за действиями Лома. Тот быстро, но без суеты, что-то смешивал, толок, просеивал через чайное ситечко, из плошки светильника временами капал жидким жиром и даже плюнул пару раз. Высыпав приготовленную смесь на жестяную лопатку, он, постоянно потряхивая, подсушил ее над пламенем и лениво заявил:
–Вот вам и порох. Дерьмо, конечно, но на нормальный состав тут у вас кое-чего не хватает.
Добрыня, сунув нос в лопаточку, недоверчиво буркнул:
–Да это чай какой-то… гранулированный. Торчок ты конченный, как у тебя совести хватило нам голову морочить? Ты же даже взвешивать ничего не стал, смешал все, что видел!
–А че тут взвешивать? Это ж не термит, отклонение на один процент легко допустимо. Вот сами смотрите, если не верите.
Лом сунул лучинку в лопаточку. Яркая вспышка заставила всех шарахнуться, под крышу навеса ушло облако дыма, на лопаточке осталось темное пятно нагара.
–Нормальный порох. Только грязноватый немного. Но за пять минут из этого дерьма лучше не сварганить.
Добрыня молча переглянулся с Олегом и вкрадчиво поинтересовался:
–Скажи-ка, Лом, ты что, химик по образованию?
–Не, я на экономиста учился… только недоучился.
–А откуда знаешь, как порох делать?
–Так чего тут знать? Три компонента, пропорция легкая, почти все в селитру идет, просто перемешать получше и на гранулы пустить.
Кислый решил отрекламировать товарища:
–Лом у нас головастый, вы не смотрите, что тормознутый немного. Он, если надо, из табуретки что угодно замастырит, хоть героин!
–Сам ты тормоз,– огрызнулся Лом.– Но вообще-то да, талант у меня к химии. Хотя насчет табуретки ты и загнул… Правда, кому надо, тот и электрической лампочкой сможет вставиться, главное знать как. Добрыня, ну так как там насчет лодки?
–Да погодь ты со своей лодкой! Ты мне вот что скажи: а тонну пороха сможешь сделать?
–Г… вопрос. Но это не за пять минут. Селитры нужно будет такой же под тонну. Ну и по паре центнеров угля и серы этой. Серу еще почистить надо будет. Не, она, конечно, хорошая, но мусора много. Проварить ее и расплав через сито пустить. Осадок не трогать, а летучие примеси если есть, то сами уйдут. Ну и масло нужно нормальное, а не эта параша из лампы. Сито тоже побольше надо, а то в этом чайном ситечке четыре горба заработаешь, если тонну через него перетрясешь.
Добрыня застучал пальцами по столу, будто на пианино играя, и, сверкая глазами, лихорадочно спросил:
–Лом, а вот ты, к примеру, динамит смог бы сделать?
–А чего там делать? Только смысла нет. Если уж делать, то пластик.
–Чего?
–Ну вы, Добрыня, и темный! Пластиковая взрывчатка. Тот же нитроглицерин, но с нормальным пластификатором. По мощности ничего не теряешь, а хранить и использовать гораздо проще динамита.
–А снаряд для катапульты сможешь соорудить, с этой пластиковой взрывчаткой?
–Ну, корпус нужен и хлам железный под осколочную массу. Под детонатор пружина нужна будет и трубка, хотя можно тупо капсюль с фитилем поставить, это проще будет.
Олег уважительно поинтересовался:
–Слушай, Лом, и откуда ты все знаешь?
–Да так… в Инете нарыл, когда для себя инфу искал…
–Может, ты и бомбу атомную сделать сможешь?
–Не вопрос. Ее и дебил сделает. Там сложность не в бомбе, а в боевом изотопе. Получить его несложно, но надо перелопатить офигенную гору уранового сырья, отделяя двести тридцать пятый от двести тридцать восьмого. Хотя можно и проще: сварить плутоний. Работы поменьше гораздо, но работа очень грязная.
Добрыня поднял руку:
–Тихо, Олег! Лом, я вот подумал, а на хрен вам назад, к Кругову переться вообще, ведь можете спокойно у нас остаться.
–Так у нас там хижина, вещи…
–Ваших вещей там стоптанные лапти и пара голодных тараканов. Выделим мы вам и вещи, и домишко. Голодать у нас точно не станете, да и работа будет интересная: вижу я, химия тебе нравится?
Лом нерешительно покосился на Кислого и, встретив в глазах товарища понимание, обернулся к Добрыне:
–Ну в принципе можно. Только в этом сарае я работать не буду, у меня уже нос отвалиться хочет от этой вонищи.
–А тебе и не придется здесь работать, для тебя мы новый сарайчик соорудим… чуть подальше от поселка… мало ли что. А заведовать кожевенным производством у нас остается его старый начальник – Сергей.
Кругов пожал руку Добрыне, остальных островитян поприветствовал кивком. Указав рукой на берег, где из лодок высаживались его люди, мэр произнес: