Обернувшись к герцогу, Олег виновато произнес:
–Даме не до раздумий о браке, ей срочно надо привести себя в порядок, но она не знает, где это можно сделать.
Герцог недоуменно повел бровями и указал в сторону ближайшей амбразуры. Там, пьяно покачиваясь, стоял молоденький рыцарь и мочился прямо на стену.
Рыцарская романтика…
Волок преодолели за неделю. Могли бы и быстрее – толпа хорошая собралась, но подвела техника. Опять не выдержала лебедка кабестана, станина расшаталась, угрожая выйти из гнезда. Использовать ее для перетягивания судна было опасно, так что пришлось работать без всякой механизации. Команды «Варяга», «Находки» и двух галер вручную перетащили корабль вверх, загрузили по новой.
Здесь пришло время расставаться с арланцами. Хорошие ребята, вот только излишне гостеприимные – после того ночного «пира» половина команды «Варяга» долго страдала желудками. Все же не привыкли земляне к дикости местной кухни.
«Находка», дожидавшаяся «Варяга» выше волока, устроила сюрприз. Снялась с якоря и без паруса и весел бодренько пошла к берегу, оставляя за собой пенящийся след на потревоженной воде. И лишь расслышав характерное тарахтение двигателя, Олег все понял – наконец-то у землян появилось первое моторное судно.
Глава 12
Фреона – река немаленькая, местами километров на пять, а то и семь растекается. Выше Нары она немного сужается, но все равно не ручей. Настоящая Амазонка этого мира. Далеко на Севере начало берет, никто толком не знает где, да и не надо это знать – пустое любопытство. Не пришло еще сюда время великих географических открытий.
Всем богата река – птицу разную сотнями бить можно, норки, бобры, ондатры, выдры, мелкая речная креветка и огромные темные раки. Ну и рыбы, конечно, разной много.
Может, ее и много, только вот ловить не везде можно. На быстрой струе сети ставить неудобно – враз затянет мусором и травой. Да и глубины тут иной раз бездонные, а где глубина, там речных монстров хватает – громадных сомов да белуг под полтонны весом или скромных щук да сазанов… под полцентнера. Такое чудовище порвет легкую сетку и не заметит, а попробуй потом новую свяжи или эту почини… На песчаном мелководье не хочет рыба путаться, видит почему-то грубые нити хорошо и не подходит, не хочет в уху попасть. А вот в протоках плавней самая благодать – вода темная, будто озерная, течения нет почти, а рыбы всякой завались. Тут тебе и лещ жирует, и карась, и окунь – в очередь перед сетями выстраиваются. А уж стерлядь тысячными стаями идет лакомиться личинками комара. Естественно, здесь же комариный рай.
Паша хлопнул по лбу, взглянул на кровавое пятнышко, оставшееся на ладони:
–Вот же гад! Насосаться успел!
Дядька Сергей покосился на подростка, недовольно буркнул:
–Комаров, что ли, никогда не видел? Давай помогай, а то до ночи не управимся.
Подавив досадливый вздох, мальчишка взялся за очередную рыбину. Окунь – рыба, конечно, вкусная, но подлая. Чистить ее одно мучение, но выпутывать из сетей и вовсе ад – колючая зараза, и уж если запутывается, то запутывается основательно. И надо же такому невезению случиться – всю сеть забило колючим полосатым разбойником.
Сломав рыбине жаберную крышку, Паша обернулся к мешку, замер, перевел взгляд вдаль, к берегу, где в просвете среди тростника что-то промелькнуло. В следующий миг чуть не крикнул от испуга, отчетливо разглядев хайта. Громила-ракс, прошагав в просвете, скрылся из виду, но следом прошли сразу двое.
Осторожно дернув старшего рыбака за рукав холщовой робы, парнишка громко шепнул:
–Дядя Сережа, там хайты, на берегу.
–Что ты мелешь? Какие тут хайты?
Рыбак обернулся, взглянул на берег, тут же съежился, вжимаясь в днище лодки.
–Мать моя! И точно хайты! Бросай сеть, давай-ка ближе подгребем, глянем на них.
–Зачем?! Надо уходить отсюда. Пока не заметили!
–Тише ты! Не заметят они нас среди тростника, а заметят, так не страшно – уйдем на лодке легко. Глянуть надо, сколько их там, а потом уж к Кругу бежать докладывать…
Деревянное весло осторожно опустилось в воду, легкая лодочка иглой скользнула вперед, послушно замерла перед стеной тростника. Вглядываясь сквозь заросли, дядька Сергей довольно констатировал:
–Не… немного их… Передавим их легко. Бери весло, к поселку пойдем.
Гонец нашел Добрыню на мельнице, где тот, используя свою недюжинную силу, помогал устанавливать новые жернова. Запыхавшийся паренек с ходу затараторил:
–Хайты! Возле поселка Носова хайты!
–Много?
–Вроде бы нет. Они вышли к реке, как раз к тому месту, где клоты их корабль захватили во время боя на Платиновом ручье. Круг сказал, что это, наверное, вернулись те хайты, которые тогда в болото ушли. Вернулись к своему кораблю, а корабля-то уже нет давно!
–Да иди ж ты! Времени-то уже прошло чуть ли не два месяца! Это как бы они выжили в том болоте?!
–Не знаю. Но их вроде тридцать или сорок, а в том отряде было около шестидесяти. Так что если это и они, то потрепало их хорошо.
–Ну раз их так мало, то зачем тебя Круг к нам прислал?
–Так они, похоже, поняли, что корабля не будет, и пешком вверх пошли, вдоль берега. Наши пока соберутся, те уже далеко упрутся. Да и искать их посуху в этих плавнях трудно. Круг просил корабль послать, опередить их. Если высадиться на болотном перешейке, то там их и подкараулите. Обойти то место трудно им будет: слева река, справа трясина.
–Дело говоришь. Ладно, сходи в столовую, покушай, потом назад плыви, скажи Кругу, что корабль мы вышлем.
Позабыв про жернова, Добрыня припустил к поселку. Не обращая внимания на рабочих, возившихся с установкой створок ворот, пробежал к скале, издалека углядел Макса, замедлил шаг.
Охотника болота истрепали крепко – до сих пор не отошел. Исхудал заметно, а набирать вес не спешил, да и бледность нездоровая в глаза бросалась. Врач ему, как и Дубинину, давно уже не требовался, но если Дубина вполне оклемался и уже ходил в плавание к разлому, то Макс нос из поселка не высовывал. Сидел днями на завалинке или скамеечке и стрелы готовил. Стрелы у него, конечно, ладные получались, вот только не для него это дело, не для него. Охотник он хороший, и воин добрый, надо как-то его встряхнуть, вытащить из той трясины, что в душе у него растеклась.
Присев возле охотника, Добрыня с намеком произнес:
–Хорошие у тебя стрелы, Максим, но вот еще лучше у тебя выходит в цель их выпускать.
Макс, не переставая полировать древко очередной стрелы, буркнул:
–Говори прямо, что тебе надо.
–Ну прямо так прямо – хайты показались. Похоже, тот отряд, что в болото ушел, вернулся.
Макс заметно напрягся. Это не укрылось от взгляда Добрыни, и он воодушевленно продолжил:
–Их немного осталось – видать, в болотах изрядно потрепало. Вышли к берегу, а никто их тут не ждет: в бою на Платиновом мы основной отряд вырезали, а клоты захватили их корабль. В общем, они пешком пошли, вверх по берегу.
–И зачем ты мне это рассказал?
–Шлангом не прикидывайся, все ты понимаешь. Думаю я, что хватит тебе спиной стену подпирать – не упадет изба и без тебя. Да и девки уж устали вздыхать, мимо тебя фланируя. Поднимай зад и бери первую стрелковую команду, они как раз со стрельб своих сейчас подойдут. Готовьте припасов дня на два, порох, пули и картечь берите, как для серьезного боя. Испытать надо все эти игрушки в настоящем деле. Перехватите их на перешейке между Черной Трясиной и Фреоной. А я пока что пойду прослежу, чтобы «Утюг» к походу приготовили. Все понял?
–Не дурак, понял. А если я откажусь?
–Это почему откажешься?
–Слаб я после болезни, да и здоровье мне не позволяет шляться возле болот.
Пригрозив пальцем, Добрыня мрачно произнес:
–Максим! Ты мне это прекрати! Расклеился, как галоша старая! Дел тут на день-другой, всего-то и надо – залп дать по этой сволочи хороший. Победа маленькая, но тебе это будет лучшее лекарство от всех болячек.
–А может, ну их… Они никого не трогают, идут куда-то на север своей дорогой. Их там наверняка дозоры Монаха засекут, и конец им там сразу.
–Ишь ты, стратег… Выпустим живого одного, он, может, с сотней назад вернется. Каждый хайт должен знать, что ходу назад от нас нет! Так что хватит спорить – бегом за дело!
На «Утюг» ставить мотор даже не планировали – сочли недостойным такой высокой чести. И в этом свой резон – стандартные галеры хайтов не отличались высокими мореходными качествами. По сути, просто корыто для перевозки живой силы и припасов. Зимой судно кое-как модернизировали, поставили мачтовую оснастку, но особых улучшений не добились – как был утюг, так и остался утюгом.
Сидя на носу, Макс равнодушно смотрел на приближающийся берег, по привычке шлифуя древко стрелы. Кабан, присев рядом, мрачно произнес:
–Макс, не знаю, зачем тебя Добрыня назначил в наш отряд, но твое настроение мне не нравится. Очень не нравится.
–А я вроде бы не обязан нравиться.
–Минут через пятнадцать мы высадимся. Ты в этих местах бывал и лучше знаешь, где поставить засаду. Но, глядя на тебя, мне кажется, что спустить тебя с палубы проблемой будет. Я не знаю, что за фигня у тебя в голове теперь творится, но возьми себя в руки.
–Да расслабься ты… я спокоен…
–Да уж, спокоен ты – как труп спокоен. Ты даже не спросил ничего. Ты даже понятия не имеешь, что у нас за оружие. Ты ничего не знаешь и знать не хочешь. Это не тот Макс, которого я знал,– прежний Макс был бы командиром этого отряда.
–Прежний Макс потерял свой отряд.
Кабан презрительно хмыкнул:
–Ну и что? Мы все знаем, как это произошло, и никто тебя в этом и не думал винить. Вам просто не повезло тогда. А сейчас давай встряхнись – нам нужен прежний Макс. Этот овощ, что на завалинке пророс, нам точно не нужен – таких и без него хватает. Бегом встряхнись, пока я тебя в воду не спихнул,