начал готовиться к войне: засылал в Россию шпионов, собирал сведения о ее военном потенциале и даже отправлял в крупные города фальшивые русские ассигнации. На территории Польши, которой Наполеон обещал независимость и восстановление в старых границах, то есть присоединить к ней Литву, Белоруссию и часть Украины, против России создавался крупный военный плацдарм. В условиях надвигавшейся войны учрежденная Екатериной II вольнонаемная таможенная пограничная стража не справлялась с охраной границы, тем более что порядок ее службы не имел стройной системы, а границу надо было закрыть не только от контрабандистов, но и шпионов. Здесь нужны были сильные и отважные воины, которые с оружием в руках могли бы встретить неприятеля.
В 1810 году Александр I поручил военному министру Барклаю-де-Толли проверить состояние охраны западной границы. После выполнения приказа тот пришел к весьма неутешительному выводу: граница фактически не охранялась. Таможенники выращивали кур, гусей, индюшек, коров и свиней, но на службу не ходили. Они не выявляли и не задерживали ни контрабандистов, ни шпионов, и обеспокоенный военный министр подумал, что Наполеон со своей армией может дойти до самого Петербурга, а таможенники по-прежнему будут заниматься своим хозяйством и узнают об этом только из газет. Он решил срочно изменить положение на границе.
Итогом этой поездки явился проект «Положения об устройстве пограничной казачьей стражи», который был одобрен императором. 4 января 1811 года Александр I подписал указ, гласивший: «Учреждение доброй пограничной стражи на западном пределе империи всегда составляло одно из важных попечений Военного министерства, ибо все распоряжения полиции к отвращению побегов через границу, вывоза монеты и меди, прогона лошадей и скота и входа в империю людей безпашпортных не могут быть действительны без благоустроенной пограничной стражи. Всегда начальствующим пограничными губерниями и войсками давались предписания устроить стражу сию, но по неопределенности понятий о ее устройстве, по большей или меньшей деятельности начальствующих известно, что доселе ничего не было устроено; ибо охрана границ, вверенная одним казакам, не могла быть надежна, что и самые опыты, как то: частые многочисленные побеги, перегон лошадей и скота в большом количестве, вывоз меди и денег и провоз контрабанды сие доказывают. Издание нового тарифа на 1811 год, сие столь важное законоположение к поддержанию общего и частного благосостояния, призывает ныне особенное внимание на систематическое и надежное устройство западной пограничной стражи. Таможенный надзор в трех пунктах на пространстве 1500 верст есть надзор недействительный, как скоро пространство между таможнями не будет связано беспрестанною и верною стражею; беспрестанное движение сей стражи довольно легко устранить, оно зависит от состава ее и надзора над нею».
На основании этого «Положения» вся западная граница от Палангена до реки Ягорлык, впадающей в Днестр, разделялась на участки по сто пятьдесят верст каждый; на каждом таком участке размещался один казачий полк. Каждый участок делился на пятнадцать частей, и в итоге получалось на тридцать казаков по десять верст. Всего было выставлено на охрану границы одиннадцать полков: восемь Донских и три Бугских. Охрана участка границы от Ягорлыка до устья Днестра поручалась генерал-лейтенанту Дюку де Ришелье на тех же основаниях.
С этого времени вдоль западной границы беспрерывной чередой двигались отважные казачьи разъезды, задерживая контрабандистов, шпионов и всех, кто пытался нарушить государственную границу России. Сзади них, на удалении трех-пяти верст, несли свою службу и вольнонаемные таможенные объездчики, которые сведены были в команды по десять человек во главе с надзирателем и его помощником. На каждые пятнадцать верст границы выставлялась одна команда. Всего же на западной сухопутной границе имелось одна тысяча триста объездчиков, сорок надзирателей и сорок помощников надзирателей.
Александр I таким образом усилил охрану границы накануне войны с Наполеоном. К началу всенародной Отечественной войны 1812 года границы России с Польшей, Пруссией и Австрией охранялись в две линии: в первой разъезды казачьей стражи днем и ночью двигались непосредственно вдоль границы, а позади них протянулась линия дозоров из наемных объездчиков и надзирателей.
Прошел год. В ночь на 12 июня 1812 года французская армия четырьмя колоннами переправилась через Неман и вторглась в Россию. Наполеон оказался на русском берегу. В числе первых вместе со старой гвардией помчался он к соседнему лесу, ожидая столкновений с русскими войсками. Вокруг стояла почти первозданная красота. Необозримые пустынные поля и безмолвные леса тянулись до самого горизонта. Казалось, все живое вымерло или бесследно растворилось в этих бескрайних просторах. «Где же русские? – спросил Наполеон. – Почему их не видно?» Ему ответили, что передовой дозор французских войск встретился у переправы с разъездом казаков русской пограничной стражи. Завязалась перестрелка. Убитых и раненых нет. Русские пограничники с боем отошли в тыл, вслед своей уходящей армии.
Это было боевое крещение казачьей пограничной стражи. Сразу же после боя разъезд казаков донес командиру полка графу В.В. Орлову-Денисову о вторжении неприятеля. Тот направил донесение командиру дивизии. Так поход Наполеона на Россию уже в первые минуты был обнаружен пограничниками.
В начавшейся войне охранявшие границу донские казаки во главе со своим атаманом М.И. Платовым мужественно сражались и в рядах русской армии, и в партизанских отрядах, нанеся врагу ощутимый урон. О мужестве казаков, их умении действовать на поле боя не раз доносили Наполеону. Однажды он, покоренный их отвагой, заметил: «Дайте мне одних лишь казаков, и я покорю всю Европу».
Но казаки не знали об этом. Они продолжали без устали биться с врагом, захватив в конце войны казну Наполеона в 10 миллионов франков и едва не взяв в плен его самого.
Все это говорило в пользу строительства пограничной стражи как военной организации и показывало Александру I путь ее дальнейшего развития.
Что касается вольнонаемных надзирателей и объездчиков, то таможенное начальство о них попросту забыло, не дав никаких указаний на случай вторжения неприятеля. Это видно из доклада начальника Радзивиловского таможенного округа в Департамент внешней торговли от 19 августа 1812 года: «По случаю частых нападений неприятельских на пограничные здешние места, содержащие кордонную стражу, надзиратели с помощниками и объездчиками Радзивиловского таможенного округа в дистанциях Белогурской, Апполинской, Почекаевской и Милятинской, не быв в состоянии удержать при своих местах, тем более что и казачья стража из тех мест снята, остаются ныне без отправления своих должностей и, донося о ненадежности и настоящих своих пребываний, просили начальство защиты.
Сверх того, по дошедшим сведениям, что неприятельское войско находится в недалеком от Радзивилова расстоянии, местные жители, тревожась предвидимою опасностью, пришли в крайнюю разстройку. Почему таможня на всякий случай все письменные ее дела и денежную казну отправила в Волынское губернское ведомство. А так как чиновники ее в случае наставления опасности без особого предписания начальства сами собой от мест своих отлучиться не могут, то об оном начальник округа, учинив представление Главнокомандующему Западною армиею г-ну генералу от инфантерии и кавалеру Тормасову, испрашивал предписания, во-первых: не блаугодно ли будет его высокопревосходительству надзирателей с помощниками и объездчиками из поименованных дистанций перевести на те места границы, где еще не имеется опасности и надобность требует укрепления в важнейших пунктах постов, а во-вторых: в каком предмете опасности чиновники Радзивиловской таможни могут отлучиться от своих мест для спасения себя от неприятельского захвачения».
Обо всем этом, конечно, таможенному начальству следовало позаботиться заранее, а не в то время, когда уже полыхала война. К тому же какой-то организованной вооруженной силы, способной оказать сопротивление неприятелю, таможенники не представляли. Речь могла идти лишь о своевременном доведении до них указаний о действиях на случай войны. Как видим, этого не сделали равнодушные к судьбе своих подчиненных чиновники из таможенного ведомства.
Грозная и казавшаяся в начале похода непобедимой «великая армия» Наполеона ненадолго задержалась в России. Уже шестого октября, обессиленная и поредевшая, она покинула Москву, а через три месяца ее жалкие остатки, брошенные своим спесивым и заносчивым полководцем, медленно брели по дорогам Пруссии и Польши. Русские войска, предводительствуемые «мудрым старцем» Кутузовым, вышли на государственную границу; для него и русских солдат Отечественная война завершилась. Но иначе думал Александр I.
В декабре он выехал из Санкт-Петербурга в свою армию. Смоленская дорога была забита окостеневшими трупами «завоевателей России», и, чтобы не травмировать чувствительную душу Александра, ему построили в сторону Вильно новую дорогу, параллельную старой. В Вильно у него произошла встреча с Кутузовым, которого он торжественно обнял на глазах у всех и вручил ему Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия первой степени. И здесь Кутузов, глядя на своего государя бесконечно уставшими глазами, предложил ему остановить армию на государственной границе и не идти в Европу. «Пора положить оружие, – сказал он Александру, – пусть европейцы сами разберутся в своих делах». Ему не хотелось проливать русскую кровь за чуждые России интересы. Но Европа отчаянно звала на помощь, и Александр не мог отказать ей в этом. Он приказал во всей армии отслужить молебен и благодарение Богу за дарованную победу над Бонапартом и начинать новую военную кампанию. Помнит ли Европа об этом походе сегодня и о том, как «варварская» Россия кровью своих сыновей оплатила ее свободу? Очень хотелось бы верить, что не забыла…
Армия ушла на запад, и казаки снова приступили к охране государственной границы. Понемногу возвращались на свои таможенные посты и таможни служившие здесь по вольному найму объездчики и надзиратели, рассеянные войной по всей границе. Восстанавливались пограничные посты, патрульные дороги, шлагбаумы, разрушенные французами. Жизнь на границе входила в свое нормальное русло.