— Я на вас в суд подам!
— Обычная угроза в наше время. Но этим вы себе не поможете. Большинство ваших служащих тоже напугано. В самом деле, у вас скоро просто не останется гидов. Может, сами возьметесь проводить экскурсии по шахте?
Артур Мэтисон втянул воздух и медленно выдохнул. Саймон ожидал нового взрыва, но ошибся. Владелец пещер вытер пот со лба, и когда заговорил снова, в его голосе не осталось и звука прежнего раздражения.
— Давайте поговорим как мужчина с мужчиной, — он устало вздохнул, — впрочем, все равно я вам ничего не обещаю.
Рэнкин сдерживал торжество: праздновать победу пока рано. Но это был добрый знак.
— Много лет кряду, будучи членом ордена иезуитов, я имел дело с духами. Я совершил множество изгнаний демонов, большей частью успешно. — Он старался не думать о Дауэр Мэншен. — Едва я сел на "шахтерский трамвай", как понял, что внизу находится нечто. Вчера, на глубоком спуске, оно было еще сильней. Я боролся единственно возможным способом, но оно до сих пор там. Я уверен, мальчика схватили в отместку. Завтра может случиться другое, быть может, еще большее несчастье. Умоляю, мистер Мэтисон, позвольте мне совершить акт экзорцизма! Если я добьюсь успеха, вы сможете спокойно продолжать ваш бизнес.
— А если нет?
— Тогда, боюсь, дело безнадежно и пещеры придется закрыть. Надо будет вам с этим смириться.
Артур Мэтисон глубоко затянулся сигаретой и выпустил дым из ноздрей. Руки у него дрожали.
— А как вы поймете, что добились успеха? Вы это будете знать?
— Разумеется. В случае неудачи я вряд ли останусь в живых. А если и выживу, остаток дней проведу в сумасшедшем доме.
— Хорошо… попытайтесь. Когда вы собираетесь приступить?
— Я должен подготовиться. К вечеру, когда вернутся ваши спасатели. В пещерах я должен быть один.
— А если мальчика найдут, скажем, через час-другой? Я не хочу закрывать пещеры без нужды.
— Это необходимо! Любой, кто туда войдет, рискует жизнью. И своей душой! Скажите, мистер Мэтисон, что произошло здесь много лет назад, какой трагедией все это вызвано?
— Если б я мог вам помочь! — Мэтисон помотал головой. — Что-то такое стряслось во времена моего деда, и деревенские предпочитают об этом помалкивать. Они меня ненавидят, знаете ли. Естественно, случались аварии, как на любой большой шахте. Кровля рушилась, были неудачные взрывы. Документы не сохранились, если они и были, то давно уничтожены. В Кумгилье еще живет единственный бывший шахтер, старый Джо Льюис. Ему, верно, далеко за девяносто. Иногда он приходит сюда и выкрикивает угрозы, но в сущности, вполне безобиден. Он меня обвиняет в том, что я загубил шиферное дело, но это же смешно, оно пришло в упадок еще до войны. Вот он наверняка знает, что здесь произошло.
— С ним я уже говорил. Боюсь, из него ничего не вытянуть. Так что придется мне просто обращаться с этим духом, как с весьма сильной нечистью, и попытаться изгнать ее из ваших мест.
— Тогда приходите вечером, — Мэтисон встал из-за стола. Казалось, он готов извиниться за свою вспышку, но он ограничился слабой улыбкой. — Я буду у себя в офисе. Хотите, кто-нибудь пойдет с вами?
— Лучше мне одному. — Несмотря на жару, по спине Саймона пробежал легкий озноб. — Если можно, устройте так, чтобы кто-нибудь из механиков спустил меня на глубокий маршрут и был на месте, чтобы поднять обратно, когда я закончу. Думаю, это все, что мне потребуется.
— Ты действительно готов бороться? — с тревогой спросила Андреа на обратном пути в деревню.
— Готов или нет, я обязан это сделать. По крайней мере, я знаю, что сохранил веру. Тот голос внутри больше не кричит: "Ты не веруешь в Бога!" Конечно, мне хотелось бы больше времени на подготовку, но теперь это невозможно. Опасность такова, что грозит любому входящему в пещеры. Поисковая группа напрасно теряет время, но не стоит говорить им об этом. Остается молить Бога, чтобы хоть они возвратились благополучно.
— Я бы хотела вечером пойти с тобой, — неуверенно предложила Андреа, зная, что он откажет.
— Нет! Больше всего мне поможет, если ты останешься и будешь непрестанно молиться за меня, пока я там.
Волна дурноты нахлынула на Андреа, она даже пошатнулась, но через секунду все прошло. Она вложила влажные холодные пальцы в руку Саймона, надеясь, что он не заметит ее состояния. Ощущение миновало, оставив слабость и страх. Это было "то самое чувство", как его называл Саймон: предостережение, угроза. И она поняла, что очень скоро произойдет ужасное. Как и опасался Саймон, теперь они принялись за нее!
До самого дома она молчала, истово молясь в душе за спасение их обоих: приближался самый страшный миг в их жизни.
Глава шестая
Четверо мужчин спустились под землю через полчаса после того, как пропажа Дэвида Уомбурна была обнаружена. Людям в очереди на глубокий спуск объявили, что сегодня все экскурсии отменяются. В лихорадочном возбуждении все столпились на платформе фуникулера, поняв, что случилось несчастье.
Кто-то должен был отправиться на поиски мальчика; четверо экскурсоводов, очевидно, подходили для этого как никто другой.
Рон Томас, рослый гид, в чьей группе был пропавший, понимал, что вся ответственность лежит на нем: трое остальных, похоже, сговорились ничего на себя не брать. Уильямс и Ллойд слишком молоды — совсем мальчишки. Им никто не стал бы подчиняться, кроме того, они плохо знали подземелье. Собственно, с закрытыми выработками не был знаком никто: там было опасно, могли обрушиться своды, грозило падение в глубокую пропасть. Эд Портмэн подошел бы лучше всех, подумал Томас, он работает в фирме со дня открытия. Портмэна никто не любил, он был неразговорчив и вечно имел зуб на всех и вся. Сейчас, когда они, сойдя с фуникулера, направлялись по широкому и светлому входному туннелю к первому уровню разработок, Эд шел замыкающим. Оглянувшись на него, можно было двояко истолковать выражение его лошадиного лица: на первый взгляд, брезгливость к черной работе. Но если присмотреться, — в нем таился страх.
— Странно, как это ты раньше не заметил, что мальчишка пропал, — проворчал Портмэн.
— А ты сам когда в последний раз пересчитывал свою группу, Эд? — отозвался Томас, и первое эхо подхватило его слова, будто сама пещера предупреждала: "свою… группу… Эд… Эд!"
— У нас не больше шансов найти этого придурка, чем кошку в аду, — гнул свое Портмэн. — Зайдя в любую из этих боковушек, попадаешь в лабиринт, который дырявит всю гору насквозь. По таким сотам целая армия может блуждать неделями. К тому же там отвесные обрывы, глубокие озера, а нижние уровни вообще под водой. Зря мы тратим время.
— Мы обязаны сделать все возможное, хотя бы ради парнишки. Это Мэтисон виноват, выработки надо было замуровать, а не загораживать полосками сетки, через которые любой запросто может перешагнуть.
Уильямс и Ллойд шли молча; чем скорей они выберутся наверх, тем лучше. Втайне они надеялись, что Рон не потащит их в глубину горы. Если же он так решит, останется только следовать за ним.
— Думаю, придется осмотреть не одну выработку. — Опасения подтвердились: направляющий резко повернул вправо и перелез через искореженную сетку, направляя луч фонаря в темный коридор. Оттуда, казалось, исходила угроза. — Все держитесь за мной.
Дальше пошли медленно, сгибаясь почти вдвое, местами шлемы задевали кровлю. Было чертовски холодно, сланцевые стены сочились влагой. Каждый шаг отдавался бесконечным гулким эхом.
Другие звуки поначалу едва улавливались за скрипом сапог и приглушенными разговорами спасателей. Но понемногу они дошли до людей: вот свежий ветер прошумел в густой листве и завыл над вересковой пустошью. Хотя тут, внизу, не было ни леса, ни вереска. И ветра здесь не было.
— Что это? — Уильямс остановился так внезапно, что Ллойд и Портмэн налетели на него.
— Это опять… те звуки, — прошептал Ллойд, и вновь эхо разнесло его слова: "опять… звуки… опять…"
— Что ж такое, мать твою?
— Не знаю… что-то не то!
"… не то… не то…"
Рон Томас обернулся и увидел в свете фонаря глаза Портмэна. Он облизал губы, собираясь с мыслями. Прошло несколько секунд, прежде чем Рон решился произнести то, что волновало их всех много месяцев.
— Давай, Эд, выкладывай, в чем тут дело. Мы хотим знать, и знаем, что тебе это известно… потому что Джо Льюис тебе рассказал!
Воцарилось молчание. Даже загадочные далекие звуки стихли, будто тоже ждали ответа.
Портмэн попятился, выражение его лица трудно было понять. Он смотрел в сторону с видом предателя, который боится быть подслушанным.
— Ну? — торопили трое тревожным шепотом.
— Я… не знаю.
— Врешь! — выкрикнул Томас их общий страх.
"Врешь… врешь… врешь!.."
Эд Портмэн дрогнул под тяжестью обвинения, съеживаясь на глазах.
— Не спрашивайте про это… пожалуйста. Не здесь!
— Мы хотим знать!
"… хотим… знать…"
— Не могу!
— Скажи! Мы имеем право знать!
"… право… знать…"
Портмэн беззвучно шевелил губами, выдавливая слова перехваченным горлом, будто его душила незримая железная рука. Товарищи видели это, но не могли расслышать слов в мощных порывах ледяного ветра, донесшего вздохи и стоны из глубин горы. Буря отчаянных воплей обрушилась на них и захлестнула.
Фонари бросали свет во все стороны, рассекая тяжелый, сгустившийся мрак. Белые лучи померкли до желтизны, тени наступали на них. Четверо скорчились под низким сводом; фонари уже еле мерцали.
— Что это? — прокричал Томас в ухо Портмэну. — Что такое, друг, говори, ради Бога!..
— Это… — Портмэн прилагал неистовые усилия, чтобы открыть свою тайну, ему приходилось кричать: — Господи, Джо Льюис не соврал, тут…
Раздался оглушительный грохот, будто гром небесный грянул над головами. Кровля и стены затряслись, раскололась сланцевая твердь, словно давно умершие горняки вновь вырубали кайлами старые жилы. Градом посыпались обломки, раня лица скорчившихся людей. Эд Портмэн что-то еще кричал, но нельзя было разобрать ни слова, потом голос сорвался в визг.