– А здесь можно устроить наблюдательный пункт! – Я показала карандашом на соседний полуразрушенный корпус.
– Ты что, хочешь сказать, что…
– Что мы поедем туда и осмотримся на месте!
– Ну ты и авантюристка! Моя мамаша сказала бы, что ты еще безответственнее, чем я!
– И вовсе нет! Это не авантюра – это моя работа. А ты можешь в ней не участвовать, ты мне и так уже очень помог.
– Ну уж нет! – Он побагровел от возмущения. – Неужели я тебя отпущу одну в это змеиное гнездо? Ты что, хочешь стать еще одной декоративной рыбкой в этом «аквариуме»? Да там такие пираньи плавают – съедят и косточек не оставят!
– Ничего, как-нибудь справлюсь! Не забывай, я – частный детектив, так что мне рисковать не впервой…
– Детектив! – Он хмыкнул. – У тебя даже машины нет! Имей в виду, детектив, – общественный транспорт туда не ходит! Вот на чем ты туда поедешь? Такси вызовешь?
Я замялась с ответом, а Паук уже потянулся за телефоном.
– Цыпа! Ты сейчас свободен? Можешь нас с Василисой кое-куда подвезти?
Я замахала на Паука руками: положим, сам он мне кое-чем обязан и мы с ним вроде бы подружились, но Цыпа-то тут при чем? Ему-то с какого перепугу влезать в рискованную операцию?
Тут же я успокоилась: я вспомнила, что у Цыпы было назначено свидание с девушкой, так что он сам сейчас прямым текстом пошлет Паука подальше…
Но разговор приятелей развивался неожиданным для меня образом: Цыпа явно не возражал, и они с Пауком договорились, что он заедет за нами через полчаса.
К условленному времени мы уже вышли на улицу.
Джип защитной окраски остановился рядом с нами, из него высунулась лоснящаяся физиономия Цыпы.
– Такси вызывали?
Паук сел рядом с водителем, я устроилась на заднем сиденье, изнывая от любопытства.
Едва машина набрала скорость, я не удержалась и спросила:
– Цып-цып, а что у тебя с той девушкой?
– С какой еще девушкой? – проворчал он, недовольно взглянув на меня через плечо.
– Ну, с той, с которой у тебя было свидание, – не унималась я. – Как ты говорил, в реале…
Он с минуту помолчал, потом снова взглянул на меня и недовольно пробормотал:
– Может, не надо, а?
– Ну, если ты не хочешь об этом говорить, я тебя, конечно, не неволю… – сдалась я.
В машине снова наступила тишина. Вдруг, когда я этого совершенно не ждала, Цыпа снова оглянулся и проговорил:
– Вот ты кем в Интернете представляешься?
– Что? – Я не поняла вопроса. – Какой я выбираю логин?
– Да нет, я не о том! Когда ты себя описываешь сетевым знакомым, что ты про себя выдумываешь? Что ты натуральная блондинка с параметрами 90–60–90?
– Зачем это? – Я искренне удивилась. – Ну, начать с того, что я вообще не знакомлюсь в Интернете и очень мало времени в нем провожу. У меня много работы, и еще Бонни…
– А, ну да, у тебя вся жизнь проходит в реале! – В голосе Цыпы прозвучала странная интонация – то ли сочувствие, то ли зависть. – А вот другие… так себя распишут – просто Милла Йовович отдыхает, а на самом деле…
– Что, эта реальная девушка при встрече не оправдала твоих ожиданий? – догадалась я.
– Не спрашивай! – отмахнулся он. – Низенькая, толстая, кривоногая, волосики жидкие, глазенки как у кролика… а уж так себя расписывала – прямо фотомодель! И фотографию такую прислала – настоящая мисс Вселенная!
– Ну признайся, Цыпа, ты ведь тоже наверняка писал ей, что сложен как Шварценеггер, что у тебя черный пояс по карате…
– По айкидо… – поправил он меня и тут же прикусил язык.
– Ну, вот видишь – значит, вы вполне друг друга достойны! Два сапога пара!
– Придется общаться только в Сети, не выходя в реал… – печально вздохнул он.
– Ты только на дорогу смотри! – напомнил ему Паук. – Мы сейчас в самом что ни на есть реале, если во что-нибудь впилимся – заново начать не получится!
Через сорок минут мы выехали за черту города и помчались по Выборгскому шоссе.
Перед выездом Паук установил цель нашей поездки на навигаторе, и сейчас приятный женский голос проговорил:
– Через пятьсот метров поворот направо… через триста… через двести… поворот направо!
Цыпа сбросил скорость и свернул на второстепенную дорогу.
Когда-то это была вполне приличная асфальтовая дорога, но ее уже много лет не ремонтировали и не обновляли, асфальт покрылся трещинами, через которые пробилась трава, а кое-где даже успели вырасти тонкие осинки.
Цыпин джип ловко катил по этой разбитой дороге, оправдывая титул внедорожника, и скоро перед нами показался проржавевший металлический забор с распахнутыми воротами. Над этими воротами висели красные жестяные буквы, составляющие надпись: «Мельная фрика № 8».
– Мебельная фабрика, – прочитал Паук, восстановив недостающие буквы. – Когда-то здесь делали мебель, но сейчас от фабрики остались рожки да ножки…
– Мебель? – переспросил Цыпа, покосившись на приятеля. – С чего ты взял, Паук?
– Как с чего? – удивился Паук. – Написано же: мебельная фабрика!
– Не всегда верь тому, что написано! Знаешь, как сказал один умный человек? «Если на клетке слона прочтешь надпись «буйвол», не верь глазам своим».
Паук все еще смотрел недоверчиво, поэтому Цыпе пришлось продолжить разъяснения:
– Понимаешь, у меня на этой фабрике родственник работал, родной дядя, матери моей брат. Ну а у него как раз тогда дочка родилась. Времена были еще советские, ничего не достать, в магазине ничего не купить, зато с работы все тащили что только можно. Даже поговорка такая была: «Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь». В общем, жена моему дяде и говорит: Игорек, – это его так звали, – Игорек, говорит, ты же на мебельной фабрике работаешь, принес бы хоть детскую кроватку!
Ну, он сперва отказывался, говорил, неприятности будут, но жена у него была женщина упорная, обстоятельная, так что в конце концов добилась своего, он согласился и каждый день по детали от кроватки выносил. А потом дома стал эти детали собирать, только вместо кроватки знаешь что у него получилось?
– Пулемет, – ответил Паук. – Слышал я уже эту историю!
– Какой пулемет?! – возмутился Цыпа. – Пулеметов у нас в городе уже давно не производили! У него получился зенитно-ракетный комплекс класса «земля-воздух», он потом из него на даче ворон истреблял!
Я вздрогнула, услышав знакомое имя – Игорь. И вспомнила, как вчера я танцевала с мужчиной с таким же именем и как было приятно кружиться в его объятиях… И музыка играла какое-то ретро… И потом я нашла в его телефоне номер химчистки «Саламандра», будь она проклята!
Правильно говорят, нет в жизни счастья…
– Что заскучала, Василиса? – окликнул меня Паук.
Мы въехали на территорию фабрики.
Здесь не было ни души, если не считать тощей черной собаки, которая при виде нашей машины на всякий случай отбежала подальше. Видимо, прежний опыт общения с людьми и машинами приучил ее к осторожности. Вокруг среди буйно разросшегося бурьяна валялись ржавые автомобильные детали, рваные шины и разбитые ящики. Впереди возвышалось промышленное здание из белого силикатного кирпича с выбитыми окнами и облупившимися стенами. Дорога подходила к широко открытой двери, за которой виднелся темный проем. Цыпа подкатил к самому крыльцу и заглушил мотор.
Выбравшись из машины, мы вошли внутрь фабричного здания и оказались в огромном пустом помещении, посреди которого виднелся прямоугольный бассейн, заполненный зеленой тинистой водой. По краям этого бассейна находилось несколько заржавленных устройств непонятного назначения, чуть в стороне от них стоял автопогрузчик, напоминающий грустного слона со сломанными бивнями.
Впрочем, эта фабрика нас интересовала лишь постольку, поскольку ее можно было использовать как наблюдательный пункт, откуда удобно было следить за соседней складской базой, где, судя по всему, находился загадочный «аквариум».
Мы обошли помещение по периметру и наконец в дальнем его конце нашли лестницу на второй этаж.
Второй этаж фабрики представлял собой точно такой же образец уныния и запустения, как и первый. Единственным его отличием были окна без стекол, выходившие на все четыре стороны света.
Сориентировавшись на местности, мы подошли к окнам, выходящим на восток.
Действительно, отсюда были видны металлический забор соседней базы и возвышавшиеся над ним крыши складов и офисных строений. Забор был новенький, из зеленого гофрированного железа, крыши зданий покрывала красная металлочерепица, однако, кроме забора и крыш, мы ничего не смогли разглядеть, так как находились недостаточно высоко.
Мы снова обошли второй этаж фабрики и нашли узкую железную лестницу, которая вела к квадратному люку в потолке.
Паук полез первым, я за ним, Цыпа был замыкающим.
Откинув люк, мы выбрались на плоскую крышу фабрики.
Эта кровля была вся в трещинах и проломах, кое-где из занесенных ветром семян выросла трава и даже кусты.
Отсюда вид был гораздо лучше – мы смогли заглянуть через забор и увидели территорию базы, низкие корпуса складов и металлические ангары, а также двухэтажные здания, в которых размещались технические службы и офисы.
Я подошла к краю крыши, опустилась на корточки и достала из сумки бинокль.
Соседняя база словно надвинулась на меня. Теперь я видела не только корпуса и ангары – я видела висячие замки на дверях складов, видела лица водителей автокаров и погрузчиков, лица спешащих по своим делам кладовщиков и прочих работников.
И еще – многочисленных охранников.
Возле каждого здания прохаживались мрачные мужчины в камуфляже, с тем особенным выражением лица, которое бывает у людей, по долгу службы следящих за окружающей обстановкой.
Не слишком ли много охранников для обычной оптовой базы?
Впрочем, это была не обычная база. Это был «аквариум», где держали похищенных девушек, прежде чем отправить их дальше, покупателю. И где, возможно, до сих пор держат Надю.
Возле въездных ворот «аквариума» был настоящий контрольно-пропускной пункт, как при въезде на территорию секретного объекта или военной части. Там около шлагбаума дежурили трое вооруженных охранников, внимательно проверяющих каждую подъезжающую машину.