ла его жизнью, ходила на работу, общалась, полностью имитируя оригинал. Отличить её от живого человека, можно было только пока фантом формировался, в этот момент он еще был нематериален, и боялся прямых солнечных лучей. Но после полной трансформации, распознать, что это подделка, оставалось только по поведению. Унаследовав от оригинала внешний вид, фантом помнил лишь то, что происходило недавно, остальное додумывал, словно слепок с памяти делался только по-верхам.
Это было похоже на погружение, когда проводник вселяется в донора, но там тело остается прежним, здесь же точная копия, — «клон». За время своей службы он не раз встречался с такими сущностями, но кто они и откуда — никто не знал, появлявшись незаметно, и сыграв свою роль, так же исчезали.
Увидев машину, а УАЗ у нас необычный, он стал кусочком зеркала пускать в нашу сторону солнечных зайчиков, дабы облегчить поиски. Когда, увидев блики, мы подъехали посмотреть, решил проверить меня первым, кинув тем самым осколком, с помощью которого подозвал нас. Убедившись, по моей бурной реакции, что со мной все в норме, продолжил свои тесты, начав с Лехи, — больно вид у него был цветущий. Знал, что нельзя раздумывать, нужно действовать сразу, пока фантом не догадался, что раскрыт. Иначе он будет сопротивляться, а это как ни крути — боец элитного спецназа, хоть и копия. Как закончилась проверка, вы уже знаете. Следующим подозрение вызвал Леонид, не будучи знакомым с ним раньше, Володя опирался лишь на поведение в данный момент. Спросив про усы, увидел в глазах неподдельное удивление, и наконец, успокоился. Шпион всегда держит лицо, Леонид же, так волновался, что становилось понятно — не фантом.
— А меня, почему проверять не стал? — с подозрением спросил Олег.
— Да вид у тебя был тогда несерьезный, фантомы смотрятся иначе. — И, увидев надувающегося Олега, Володя примиряюще поднял руки — шучу. Сразу понял что ты, это ты.
— Это как?
— Выражение лица. — Не успевший сдуться Олег, снова стал багроветь, — фантомы не подвержены человеческим слабостям, ты же выйдя из машины… — И Володя, улыбаясь замолчал. Три пары глаз, вопросительно уставились на него, выждав несколько секунд, наконец закончил фразу — ковырялся в носу!
Мы захохотали.
— Пить… — Леха начал подавать признаки жизни. Володя подошел к нему.
— Силен бродяга… Живой? — Леха с трудом кивнул.
— Бошка болит, — дали стакан с водой, напившись, снова уснул.
— Сегодня остаемся тут, с ним мы не побегаем, — кивнул он на Леху, — а завтра будем решать куда двинем. — Володя сходу взял командование на себя. — Ночью дежурим по двое, никуда не ходим. Обращаем внимание на все, ветка ли хрустнула, птичка пролетела… еще раз повторяю, на ВСЕ!
— Товарищ полковник, а по нужде? — Посмотрев на Олега, Володя поискал глазами что-то.
— Тут гадьте. — И показал рукой на дерево.
Сев обедать, рассказали ему про погоню, исчезновение джипов и типа в балахоне. Выслушав, он пришел к выводу, что им нужно что-то от меня, — может перстень? Или информация? Так я ничего секретного не знаю…
— Сейчас не знаешь, а через двадцать лет будешь знать, не забывай, ни для нас, ни для них — нет временных границ. Единственное что путает всем карты, это возможность перехода только в прошлое. И отсутствие четких маяков. Возможно, что лишь этим объясняется то, что мы еще живы.
Засылают к нам своих солдат, года так из две тысячи сто какого-то, а связи с ними нет. Вот и действуют как будто невпопад. — И он, отхлебнув кофе из дымящегося стакана, с блаженством закатил глаза. — Красота… Давно так не сидели…
— Угу, восемьдесят лет, с сорок второго.
Спать ложились так как и планировали, Леха в машине, на заднем сидении, я на переднем пассажирском, Леонид на водительском. Володя с Олегом остались дежурить, мы должны были сменить их в три часа. Но все опять пошло не по плану.
Глава 9
Меня разбудила стрельба, в унисон бухали пистолеты, гулко — это Володин Грач, и звонко — мой Стечкин, — отдал его Олегу на дежурство. УАЗ взвыл мотором, Володя, запрыгнув на подножку стучал по кузову и стреляя в темноту орал — Поехали! Поехали!
Леонид еще не проснулся, а руки уже вовсю крутили баранку. Вот что значит профи. В свете фар мелькали деревья, кусты, камни. А сзади темнота расцветала всполохами ночного боя. Какие-то машины ревели на всю округу двигателями. Заливался пулемет, потом раздалось еще несколько взрывов, и все затихло.
Ехали, пока небо не стало сереть, и видимость достаточно улучшилась для того, чтобы не опасаться погони. Остановившись у какой-то реки, вывалились из машины, мы то ладно, в кабине ехали, а ребята на улице. Мокрые, грязные. Лица еще дышат азартом схватки, но усталость берет свое, напали на нас почти в конце их дежурства, потом стрельба и бесконечная ночная гонка. Полноценным боем, конечно, назвать произошедшее можно с натяжкой, но все же..
— Так, товарищи солдаты и офицеры. Слушай мою команду! На отдых — он посмотрел на часы — нет времени. Сейчас перекусим и возвращаемся обратно. Не дает покоя мне пальба эта, не правильно как-то. Такое ощущение, словно там воевали две группы, а мы оказались между ними. Надо подумать. — И он, подперев голову руками, замер. Со своими габаритами Володя походил на древнюю скульптуру «Думающий человек» или «Человек смотрящий в небо» правда, смотрел он в землю, но впечатление складывалось именно такое.
На месте были уже спустя пару часов, сначала не доехав примерно с километр, изучали округу через надставной окуляр видеокамеры, который валялся в машине, видно, правда не очень, — но все же. Не заметив признаков жизни, решили подъехать. Из леса, с громким недовольным карканьем, испуганные нашим приближением, влетали толпы ворон. Солнце еще не поднялось толком, но уже жарило во всю, даже ветер стих. Остановились метров за двадцать до первого кустарника, и пригибаясь, перебежками, прикрывая друг друга, двинулись вперед. Глаза полезли на лоб от увиденного. По всему лесу были разбросаны трупы немецких солдат в грязно зеленой форме. Вонь стояла такая, как будто они неделю лежат на солнце. Расклёванные лица, полопавшиеся животы… Сзади слышались характерные звуки. Кому-то стало плохо. Мы с Володей стояли возле старой дороги, на которой отчетливо виднелись следы гусениц танка.
Долго находится на месте боя было невозможно, трупный запах и стаи снующих вокруг мух, не давали сосредоточиться. Обмотав голову какими-то тряпками, с трудом сдерживая рвотные позывы, я обошёл это странное кладбище. Убитых было человек двадцать, все, у кого смог достать документы, оказались хорватами, это были те самые солдаты, на которых мы наскочили тогда, в сорок втором. Шум моторов, грохот пулемета, следы гусениц. Интересная картина вырисовывается… очень интересная… — каким-то, пока не понятным нам образом, этих мертвецов выбросило в наше время, именно тогда, когда мы заночевали тут. Было над чем поразмыслить.
— Антох, я что подумал, — Володя даже через тряпку говорил очень громко, можно сказать на весь лес, поэтому привлек внимание всей нашей компании. — Как они тут оказались? Ведь перенос физических тел, тем более предметов, в принципе не возможен? Да и со временем не понятно. Стреляли вчера, а эти фрицы все попротухали… и ты посмотри на их раны, это далеко не огнестрел. Их кто-то пытался съесть. Причём как до, так и после смерти. И это не вороны. А у нас кроме них тут и нет никого. Значит что?
— Что?
— Значит, они оказались тут не прямо из сорок второго. Эта поляна их конечная станция, а была ещё и промежуточная остановка. Тем более что при них нет оружия, но ведь из чего-то они стреляли ночью?
— Версия конечно хорошая, только мы все равно не узнаем того, что произошло на самом деле. У нас есть только факты, а они вот, прямо перед нами лежат и жутко воняют, поэтому предлагаю для обсуждения куда-то отойти, метров так, за триста.
Переехав ближе к реке, привели себя в порядок, и рассевшись полукругом, начали мозговой штурм. На повестке дня стоял вопрос: — Как и откуда появились мертвые фашисты, и все ли они тут лежат? Может, были еще и живые, но уже ушли? По поводу — «Как?» — ничего не решили, насчет — «Откуда» — с этим все ясно, из нашего боя в сорок втором. В итоге было принято решение прочесать округу, и если выжившие присутствуют, непременно их найти. Ну а последующие наши действия планировать уже по результатам облавы.
Есть никому не хотелось, въевшийся в одежду запах не прибавлял аппетита, поэтому, оставив Леху на хозяйстве, мы двинулись прочесывать местность вдоль речки, справедливо рассудив, что вода нужна всем, а значит, если есть кто-то живой, искать его надо у воды. Разделившись по двое так, чтобы в каждой паре было по пистолету, — пулемет оставили Лехе, — мы двинулись вперёд. Уже через несколько минут наткнулись на ещё один труп, почти свежий, может сутки пролежал, форма на нем эсэсовская, с красивыми погонами, видимо офицер. Документы были на месте, по ним узнали, что мертвец этот — штандартенфюрер СС, Герберт фон Обвурчер. Командир тринадцатой дивизии СС.
Ранений на теле не было, так что от чего он умер — неясно. Поставив зарубку на дерево, чтобы не потерять товарища фашиста, двинулись вперед. Чуть дальше, там, где спуск к реке был более пологим, нашлись следы немецкого лагеря, примятая трава, где они отдыхали, куски чёрных от крови тряпок, кучка стреляных гильз. Несколько срубленных веток и потухшее кострище дополняли пейзаж. Леонид покрутил в руках палку.
— Волокуши делали, раненый с ними есть. — Сказав, посмотрел на Володю, тот, нагнувшись к остатку костра, потрогал золу руками, потом растер ее в пальцах и понюхал, подпрыгнул вверх, подтянулся и встал на ветку, что-то высматривая вдали. Повернувшись к нам, снова понюхав пальцы сказал.
— Трое, плюс раненый, идут медленно, расстояние отнас метров семьсот, вроде с автоматами. — Спрыгнув вниз приказал.
— Леонид, бегом к машине и подъезжай сюда, будем перехватывать.
— Володь, это ты по запаху все понял? Или по вкусу? — Леонид не двигался с места.