Мне снова снилось, что Леонидовы родственники пытаются сделать из меня алкаша, но в этот раз я уже не брыкался, пил наравне со всеми, мужик я, в конце концов, или нет? Проснулся пьяным, без шуток, я был пьян как сапожник, то есть голова соображала, а встать смог только с третьего раза, и, пошатываясь, побрел в кусты. Кое-как, совершив моцион, дошел до костра, и плюхнулся прямо в пыль.
— Антох, на тебе лица нет, заболел что ли? — Олег смотрел мне в глаза с тревогой. — Температура? — и он, наклонившись, приложил руку к моему лбу. — О-о… Брат… Да ты горишь весь. Вов, дай там в Лехином рюкзаке аптечку. — Володя уже шарил в поисках таблеток.
— На, выпей вот эти две, и вот эти четыре. Должно помочь. — И он высыпал мне в руку горсть пилюль.
Запив водой из фляги, я отключился. В этот раз снилась какая-то чушь, снова война, похожая на гражданскую, только вокруг меня то ли монголы, то ли узбеки. А я у них главный. Одет я в застиранный халат, а на нем генеральские погоны. Опять этот исторический бред…
Пробуждение тоже было не из лучших, кое-как сходив до ветра, допил воду из фляги, запивая новую порцию таблеток и опять уснул. Разнообразием снов морфей не баловал, тот же халат, те же погоны и снова узбеки. Скачу на коне, не видно ничего, ночь. Выскакиваю на поляну, медленно освещаемую бледным светом выходящей из-за туч луны, и вижу монаха. Вот как на фотографиях из Тибета — один в один. О чем-то говорю с ним, на непонятном языке, и, похлопав по карманам халата, снимаю с пальца перстень. Тот самый, только без камня, на его месте виден полностью герб рода. И это мой герб…
Стреляют автоматы, интересно, откуда они в гражданскую? Открываю глаза, веки слиплись, как при конъюнктивите, ничего не вижу. Постепенно доходит, что это тут, в нашем погружении идет бой. Вот ведь гадство, угораздило же меня заболеть так не вовремя. Пытаюсь нащупать свое оружие, натыкаюсь на нож. Ну, хоть так, все равно не вижу ни хрена.
— Антон, можно мне? Только со всеми, возможно не справлюсь, но попробовать хочется, люблю, когда на грани. Так что? Согласен? — ответить сил уже нет, но духу достаточно моего мысленного одобрения.
В этот раз кое-что вижу, только не глазами, они по-прежнему закрыты. А как паук, который наплел везде паутины, и четко знает, кто и где попал к нему. Чувствую Володю, остервенело стреляющего вслепую, Леонида, вжимающегося в камень под стеной огня, Олега, точнее уже пустого донора, с дырой вместо глаза. Теперь нас трое. Ввиду большого количества целей дух взялся за винтовку, со стороны странно выглядит, как стреляет слепой солдат. Но каждая пуля находит свою цель, такое ощущение, что я вижу противника, и легонько касаюсь его рукой, не целясь, просто вот он, передо мной, касание, и враг падает. Как все просто.
Патроны закончились, двадцать выстрелов, двадцать мертвецов. Запасного магазина нет. Дух берется за нож, прыгает как горилла по камням, на бегу подхватывая брошенный ему Володей второй клинок. Теперь я вижу человечков, к каждому из которых с неба опускается ниточка, а я бегу и отрезаю эти нити, превращая людей в безвольные куклы. Мне очень хорошо. Нити лопаются с таким приятным звоном, будто я играю на гитаре, чем быстрее двигаюсь, тем чище и плавнее мелодия. Но, все хорошее быстро кончается, и, как говорят геймеры:
— Sector Clear.
Сплю без снов, кто-то тащит меня на себе, мне неудобно, но проснуться не могу. Ветки царапают лицо, спина болит, в голове будто включили дрель. Наконец мучение заканчивается, и меня оставляют в покое.
Открываю глаза и пытаюсь соображать, но видимо столько всего произошло, что мозг отказывается анализировать, поэтому просто встаю и оглядываюсь по сторонам. Я в лесу, горит костер, Володя сидя дремлет, привалившись спиной к дереву.
— Привет. Выспался? — не спал значит, — бдел.
— Да вроде того, жрать хочу, как Маугли, дайте мне мамонта. — Чувство голода действительно разом взорвалось в животе.
— Возле костра стоит, все готово давно, подогреваем периодически, ждем, когда проснешься.
Пока я ел, Володя ввел меня в курс дела. Когда я так не вовремя заболел, а провалялся я почти двое суток, на нас вышли остатки той банды отморозков, что пытались угнать танк и устроить спектакль в деревне. Численность террористов была достаточной для того, чтобы не думать о победе, а лишь о том, как не сразу сдохнуть. Я спал, когда подстрелили Олега, и прижали ураганным огнем остальных. Потом вдруг поднялся во весь рост, и подхватив Олеговский винторез, с закрытыми глазами просто пошел в сторону боевиков, непрерывно стреляя. За пять секунд опустошив магазин, отбросил его, и достав нож стал прыгать по камням, уворачиваясь от пуль. Володя бросил мне свой тесак, точнее духу, и тот, подхватив его, побежал дальше, двадцать секунд криков боли, и все стихло. Позже насчитали больше тридцати трупов. Раненных не было.
Поднявшись туда, нашли меня крепко спящим. Тащили по очереди, и лишь отойдя на достаточное расстояние от места бойни, остановились. Здесь я проспал еще почти сутки, — итого три потерянных дня.
— Что дальше? — задание никто не отменял, нужно выполнять.
— Честно? А хер его знает. Нужна информация, а взять её неоткуда, хоть к гадалке иди…
— Идти надо вперёд, а там уж… куда-нибудь да попадем. — Леонид внёс свои пять копеек.
— Ага, пальцем в ж… попадешь ты, — проворчал Володя.
От места боя отошли не далеко, никто нас не искал, да и заинтересовавшихся перестрелкой видимо не было. И мы, соблюдая всевозможные меры предосторожности, гуськом двинулись к месту схватки. Картина совсем не изменилась, куча трупов, там же где и была. Вырыли неглубокую ямку, и положив туда бойца, в теле которого находился Олег, присыпали землёй и камнями. Тела боевиков трогать не стали, документы нам не к чему, а оружия и своего хватает. Постояв над могилой, двинулись дальше, пообещав, что придем сюда, и похороним солдата по-человечески.
Глава 16
— Хорошая смерть. — Прозвучало в голове.
— Очнулся? Ты куда все время пропадаешь? Зову-зову…
— Сил мало, если расходовать как в этом бою — так и помереть не долго.
— А ты разве не мёртв? — слова духа меня удивили.
— Смерть, это такое абстрактное понятие, что нельзя однозначно сказать умер ты или жив. Так что я, скорее жив, чем мертв. Понимаешь? — и он усмехнулся.
— Нет, не понимаю. — Честно ответил я. — Это как в кино, — живой мертвец?
— Не совсем. Ты не учитываешь одного, я, в твоём понимании, и не был никогда жив. — Удивлять, так удивлять. А что? Чем больше путаницы, тем интереснее.
— Получается ты не человек? Так? — я вспомнил рассуждения Деда о чужих.
— Почему же? Я то, как раз человек, это ваша раса не понятно кто. Купированные куклы, не обладающие даже третьей частью способностей человеческой цивилизации. — У меня не было слов. Было бы у духа лицо, рассмеялся б в него.
— А подробней? — хотелось объяснений.
— Не могу, сам не знаю. Я, по-видимому, тоже в чем-то неполноценен. — И он замолк.
Как я ни звал его, больше не услышал ни слова. Как это понимать прикажете? Всё-таки у товарища не все дома. Придумал же. Хотя я уже ни чему не удивляюсь, мы сейчас где? Правильно, в прошлом! Причём в чужих телах, так что все что мне наговорил дух, вполне может оказаться правдой.
На спуске, обратил внимание на сгусток чего-то серого, с голубоватым отливом. Прямо по ходу движения, возле тропинки.
— Лень, что за туман впереди? — Леонид шёл первым, и притормозив, стал всматриваться вниз.
— Где? Не вижу. — Он достал прицел и стал осматривать местность уже вооруженным глазом, — нет там никакого тумана.
— Ну вот же, метров триста вниз, прямо над тропинкой — и я, вытянув руку в нужном направлении, показал пальцем. — Вов, посмотри.
— Ты чего Антох, бредишь? Нет там ничего, да и откуда ему взяться то? — и он, достав бинокль, тоже навел его в это место.
— Хотя постой… Вот черт! Люди, как минимум человек пять, может больше. — И не отрываясь от наблюдения, он жестами показал, что нужно уйти под прикрытие валунов, лежащих вдоль тропинки. И когда мы спрятались, продолжил — значит, все-таки заметили нас, и ждут, когда будем спускаться. Как думаете, наши или чехи?
— А нам не все ли равно? И те и другие хотят нам голову открутить. — Я прильнул к окуляру прицела винтореза, — цвет сгустка меняется, начинает краснеть, вы на самом деле ничего не видите? — Володя мотнул головой, Леонид лишь пожал плечами.
— Что предлагаете? — мысль у меня уже была, хотелось услышать, что думают товарищи.
— А что тут думать, прорываться надо. — Леонид прямолинеен как гвоздь. Володя, посмотрев на него, покачал головой.
— Не пройдем. Были бы гранаты, тогда другой разговор. Но их нет.
— Тогда придётся вернуться кому-то, собрать с бандитов, наверняка у них есть. — Цвет тумана вновь стал серым. — Надо было сразу заморочиться. И с дороги не забрали взрывчатку.
— Поговорку про инициативу инициатора слышал? — дождавшись моего кивка, продолжил, — тебе и идти. А мы тут пока посидим.
И я, как самый молодой, не откладывая, побежал наверх. В гору совсем не то, что с горы, уже через пять минут дыхание стало сбиваться и темп пришлось сбавить. Дух молчал, получить ответы на накопившиеся вопросы было не у кого, и я старался не задумываться над происходящим, а думать только о поставленной задаче.
Дойдя, — а под конец восхождения я еле переставлял ноги, — до самого верха, стал потихоньку обыскивать мертвецов в поисках гранат. У одних они были на виду, других приходилось переворачивать, что было совсем уж неприятно, еще и кучи мух, несмотря на невысокую температуру воздуха, вились возле уже начинающих вонять трупов. Нужно просить добавку к жалованию, за вредность.
Вдали застучали автоматы, наверное, заметили нас, когда мы стояли и рассматривали засаду. Я стал прислушиваться к стрельбе, пытаясь определить количество нападавших, и не сразу сообразил, что кто-то положил руку мне на плечо. А когда понял, то чуть не умер от разрыва сердца. Я ведь тут один… только я и трупы… Медленно поворачивая голову, поднимаю глаза вверх, и вижу оскалившуюся морду бандита с разрезанным горлом.