оном через ноутбук. Телефон у меня отобрали сразу. И как только я прикасаюсь к ноутбуку, один из охранников тут же делает мне предусмотрительное замечание:
– Интернет в квартире отключен. Даже не пытайтесь, – едкий бас заставляет меня вздрогнуть. Я и без его комментария уже заметила, что на компьютере нет связи. Так бы захлопнула его за ненадобностью, если бы не заметила одно маленькое всплывающее окно, с названием моего романа «Insomnia», которое тут же привлекло мое внимание. Окно является уведомлением, рассказывающем о том, что файл на облачном диске был восстановлен более получаса назад. Хорошо, что у меня стоит автоматическое скачивание всех входящих файлов из списка моих контактов. А значит есть шанс, что роман, который я так сильно хотела вернуть откроется. Не знаю, чем обусловлено мое желание заглянуть в тайную рукопись в такой ответственный и даже жуткий момент в своей жизни. Наверное, тот факт, что этот роман написан не мной, а Амандой, и, прочитав её книгу, я, возможно, пойму что-то, найду ещё один пазл, который с удовольствием поставлю на картинку.
– Быстрее собирайтесь. У вас десять минут осталось, – напоминает охранник. В ответ я кидаю на него нервный уничтожающий взгляд и возвращаюсь к заветному файлу. Времени читать роман у меня, разумеется, нет. Да только взглянув лишь на первые страницы, я уже понимаю, никакой это не роман! Это настоящий личный дневник, который вела Аманда…и вела она его не последний год, а целых шесть лет, где почти каждый день рассказывала о том, что с ней происходило. Чем она жила и, что чувствовала. Жаль что времени копаться в чужой голове у меня нет. Но, фактически, в самом начале исповеди девушки мой взгляд цепляется за нечто такое, что мгновенно повергает меня в шок, полнейшее состояние аффекта.
Боже, не может этого быть – думаю вновь и вновь, вчитываясь в написанные Амандой строки. Нервно сглатывая, я пытаюсь осознать в голове мысль, а точнее факт, порожденный её записью.
Запись, которая меняет пусть не все, но очень многое…
Закрываю ноутбук, как только охранник вплотную подходит ко мне, чтобы вырвать его. Прижимаю к груди и упрямо бросаю:
– Я готова. Вот все мои вещи, – киваю в сторону брендовой сумки, к той, что даже прикасаться противно, потому что знаю, что это подарок Лиама.
Глава 13
«Я не сумасшедший, просто моя реальность отличается от твоей.»
Дэймон
Я подъезжаю к Bank of America в бронированном Мерседесе в сопровождении лучших из своих секьюрити, и это далеко не просто бессмысленная и пафосная прихоть. Скорее, жизненно важная необходимость. Нет никакой гарантии того, что Лиам не заманил меня в ловушку, а если быть точнее – я уверен, что так и есть, и без боя ублюдок не вернет украденное.
За мое детище ещё придется побороться.
Что ждет меня в банке, а конкретно в хранилище я не имею понятия, но начальник охраны настоял на том, чтобы под пиджак я надел бронированный жилет. Честно говоря, в нём не так-то легко дышать. Я уже весь вспотел на хрен, да и походка сразу меняется, когда осознаешь, что на поясе у тебя тяжелеет пушка, которая может пригодиться в целях самообороны.
Пробираясь через переполненный суетливыми людьми холл банка, я сразу направляюсь в отдел, обслуживающий особо ценных клиентов.
– Добрый день, мистер Мерсер. Меня зовут Ребекка – я менеджер по VIP клиентам. Господин Лиам Мерсер уже дал мне распоряжения на ваш счет. От вас требуются только документы и кодовое слово. Я так понимаю, вам не нужен заказ наличных, вы просто забираете имущество, которое отдали брату на хранение? Он ввел меня в курс дела, – соблазнительная Ребекка, облаченная в юбку и блузку классического кроя, сразу берет меня в оборот, улыбаясь белоснежными зубками. Хлопает длинными ресницами, весьма недвусмысленно облизывает губы, невербально намекая мне на то, что не просто так устроилась работать в элитный банк. Ох уж эти охотницы за головами…точнее, за кошельками и членами. В принципе, её дружелюбие и любезность меня не отталкивают. Мне нравятся девушки с аппетитом, даже если этот аппетит проявлен не только в постели, но и в сфере финансов. Когда женщина многого и постоянно хочет…это возбуждает.
Вопрос в другом: наполнена ли она сама и какие ресурсы может дать мужчине, на кого ведет такую активную охоту? Конечно, я не стану задавать Ребекке этот вопрос вслух. Если девушка не глупа, она далеко пойдет. Если очередная «пустышка», то она может, как сейчас передо мной, хоть перед каждым клиентом стелиться, но так и не сорвать свой куш.
И я бы определенно обратил внимание на её роскошную задницу, если бы все мои развратные мысли не были направлены в сторону упругих форм Ариадны Мерсер, которые я имел всю ночь напролет в самых горячих, удобных и не очень удобных позах.
Черт, я поклялся, что вырву её из сердца и не стал с этим медлить…но до моего члена доходит куда медленнее. В боксерах ему становится слишком тесно, стоит лишь кадрам-воспоминаниям о сегодняшней ночи проскользнуть в мой разум. А потом я вспоминаю, как эта негодница крутилась у плиты, что-то беззаботно мурлыкала себе под нос и переворачивала на сковороде странные на вкус, но чертовски вкусные сырные оладьи, которые я попробовал впервые в жизни.
Для меня старалась, моя девочка…и нежность невыносимая, удушливая, болезненная тот час вымещает из тела похоть, даруя безумное ощущение эйфории, растекающееся по венам, вероломно овладевающая каждой клеткой моего ДНК.
Я люблю её, и это безумие, как и её раздвоение личности (имеющее весьма странную природу, об истоках которой я начинаю догадываться, но, если честно, пока осознать не способен) едва ли излечимо.
– Благодарю, Ребекка. Дальше я справлюсь сам, – обращаюсь к девушке я, когда она провожает меня до семейного хранилища, расположенного в лабиринте из коридоров огромного банка.
– Всего доброго, мистер Мерсер. Я вернусь, когда вы закончите, – Бекка дарит мне томный и обещающий взгляд, но мне он уже не интересен. Не удостоив её даже улыбкой, все свое внимание обращаю к открытой сейф-комнате, первыми в которую входят два моих охранника и, проверив обстановку и комнату на безопасность, приглашают меня. Кажется, это все-таки не ловушка, потому что внутри нас не ждет облава киллеров, нанятых моим братом.
Тот факт, что здесь нет аппарата для погружения в виртуальную реальность я осознаю сразу. Огромный предмет, внешне напоминающий аппарат для исследования МРТ, невозможно спрятать в довольно тесной комнате площадью в пять метров квадратных. Пространство хранилища переполнено семейными реликвиями, многие из которых я помню с детства; они всегда являлись древними пылесборниками, и единственное, что изменилось в них к сегодняшнему дню, так это то, что с фамильных регалий здесь регулярно протирают пыль, и без неё они теряют тот самый налет таинственности и важности.
Чего здесь только нет: кожаное кресло-качалка, на котором сидел ещё мой прадед, позолоченный глобус, компас и часы, передающиеся из поколения в поколение.
«Бесценный» хлам едва умещается в сейф-комнате, и у меня создается острое впечатление того, что я попал на склад: «Тысяча и одна не самая нужная мелочь».
Самым выделяющимся из того, что здесь находится и фактически обрастает плесенью являются золотые слитки, выстроенные в сверкающую пирамиду на поверхности стола, выполненного из красного дерева. Подхожу чуть ближе к пыльному предмету мебели, чтобы внимательно рассмотреть один из сплавов, намереваясь взять в руки. Но дотронуться до слитка я не успеваю, мое внимание мгновенно перехватывает листок бумаги, на котором я различаю знакомый мне почерк своего ублюдка-брата.
«40.5409482,-74.0467482»
Сомнений в том, что это координаты местонахождения объекта – нет. Точнее, адрес капкана, в который он хочет меня заманить. Лиам, очевидно, судит по себе и считает меня идиотом.
Это какая-то шутка? Он держит меня за дурака, бл*дь? Думает, я буду бегать по миру за своей собственностью, идти у него на поводу, пока он наслаждается этим шоу?
Да я солью в сеть и репортерам все его «грехи» быстрее, чем он произнесет это короткое слово.
Судя по тому, как напряглись ребята из моей охраны, они все почувствовали то, что мое терпение на пределе. Сделав глубокий выдох, и, ощутив, жгучую ярость, разливающуюся в венах, пульсирующую в висках, я уже хочу мысленно послать Лиама к черту и разрушить его будущее за мгновение, нажатием пары кнопок на телефоне.
Но «правая рука» и по совместительству начальник моей охраны останавливает меня, касаясь ладонью моего плеча.
– Мистер Мерсер, не стоит этого делать. Сначала посмотрите то, что прислали нам две минуты назад, – с шумом выдохнув, но не почувствовав облегчения, я выхватываю планшет у секьюрити и жадно всматриваюсь в короткое тридцатисекундное видео, от одного взгляда на которое у меня начинает першить в горле и трястись мелким тремором руки. Черт. Черт. У него что, совсем крыша поехала?
Он использует своих собственных детей, как пушечное мясо, выставляет разменной монетой? Прекрасно зная о том, что я, не позволю, чтобы с ними что-либо случилось, потому что уверен, это убьет Ариадну.
На экране я вижу двух маленьких детей. Мальчика и девочку, что сидят на деревянном полу, вплотную прижавшись друг к другу. Девочка тихо всхлипывает, уткнувшись носом в плечо брата, до побелевших костяшек пальцев вцепившись в пижамную рубашку мальчишки. Все в её позе, жалобном шёпоте и желание найти защиты у паренька кричит мне о том, насколько болезненно девочка переживает эмоциональное потрясение, вызванное похищением. Дети не перевязаны, их движения в маленькой, судя по видео, комнате не ограничены, а это значит, что они находятся в замкнутом пространстве и не могут выбраться оттуда самостоятельно. Возможно, рядом с ними располагается охрана, которая постоянно запугивает их. Детей выкрали из собственных кроватей, отвезли в жуткое место и бросили на произвол судьбы.