– Мы двое навсегда, – повторил Логан. – Теперь официально.
Этого мгновения я ждала с тех пор, как познакомилась с Логаном два года назад. Увидев его впервые, я поняла: он – тот, кто спасет меня.
Логан продолжил, и на глазах у меня выступили слезы:
– Касс Моррис, ты для меня – все. Когда я был подростком, я мечтал, что встречу кого-то такого же любящего и понимающего, как ты, на кого я всегда смогу положиться и кому смогу доверять. Не могу поверить, что встретил тебя. Я, наверное, самый везучий парень на свете.
Я могла только кивать и слушать, сквозь ресницы брызнули слезы. Я с трудом сглотнула и попыталась полностью насладиться моментом, попыталась притвориться, что я действительно та милая, застенчивая, преданная девушка, которую он полюбил, а не та девочка, что была три года назад в том номере в отеле, – девочка, которая смела бы с пути кого угодно, лишь бы выжить.
Сейчас, лежа в нашей кровати, я подаюсь к нему: мне хочется ощутить его губы на своих. Но как только мы ими соприкасаемся, в спальню врывается шум.
Бам, бам, бам.
Я чувствую, как тело деревенеет, мускулы напрягаются.
– Это просто в дверь стучат, – говорит он, хмурясь, в его словах читается вопрос.
– Точно, – поспешно говорю я, надеясь, что он не заметил моего смущения. – Просто этот сон казался таким реалистичным.
Логан переворачивается на бок и подвигает ноги к краю кровати, собираясь вставать.
– Нет, ты лежи, – говорю я. – Тебе только днем на работу, а у меня и так будильник сейчас зазвенит. Это, наверное, Грета принесла подарок на помолвку. Ты же ее знаешь.
Я уже представляю, как она стоит на пороге, готовая кинуться на меня с объятиями и затараторить, как трудно ей было держать все в секрете так долго. Я вспоминаю, что Грета недавно пережила расставание, и чувствую легкий укол жалости. Элис без всякого предупреждения и без видимой причины взяла и бросила ее и всю ту жизнь, что они построили на этом острове. Но я отбрасываю эту мысль. Сегодня утром нужно праздновать. Хоть раз я заслуживаю быть счастливой.
– Посмотрите только. Вот она, лучшая невеста, о которой я только мог мечтать, – говорит Логан. От его слов в животе поднимается теплая волна, и я легонько целую его улыбающиеся губы и подбираю брошенную у кровати одежду – последствия вчерашней ночи. Натягивая футболку Логана, я на миг останавливаюсь, чтобы посмотреть в панорамные окна, расположенные по всему периметру нашей спальни: из них открываются безграничные виды на сияющее, усеянное горами море.
Как и всегда, от красоты у меня захватило дух. Мы переехали в этот дом год назад, когда каждому из нас надоело жить как раньше: Логан снимал в Кумвите квартиру с Нилом и Дагом, а я жила в одном из номеров, которые Фредерик сдает персоналу курорта по сниженной цене. Увидев, что этот дом продается, мы поняли, что просто обязаны подать заявку на покупку. Это один из немногих домов, которые находятся так высоко на холме, прямо рядом с тропой на Кхрум-Яй. Но все решил вид: остров как на ладони, будто он весь наш. И в каком-то смысле так и есть. Санг – наш дом, притаившийся в Сиамском заливе, довольно далеко от других популярных островов, так что толпы туристов еще не успели его испоганить, в отличие от соседних Пхангана и Самуя.
Сегодня море выглядит спокойным. Это хорошо, учитывая, что сезон дождей все еще в разгаре. С погодой каждый день лотерея. Но солнце уже встало над водой и уверенно поднимается выше в безоблачное небо.
Я прохожу через гостиную и миную совмещенную с ней кухню. С каждым шагом жду, что стук раздастся снова, но Грета, кажется, сдалась. Или услышала, что я уже иду.
У двери я останавливаюсь, чтобы пригладить волосы, и надеюсь, что они не выглядят так, будто я только что выкатилась из кровати, хотя так оно и есть. Не стоит слишком уж явно демонстрировать Грете нашу предсвадебную идиллию. Открывая, я улыбаюсь, готовая изобразить удивление Гретиным приходом.
Но на пороге никого нет.
Я выхожу из дома, влажность моментально липнет к коже. Может, Грета решила, что нас с Логаном нет дома, и уже уехала? Я смотрю на крутой склон холма, который спускается к другой части острова. Если она уехала, я бы как минимум увидела, как она несется с холма на байке, но дорога пуста.
В недоумении я морщу лоб. Захожу обратно в дом и думаю, не написать ли Грете, но задеваю что-то ногой. Что-то маленькое, что я перешагнула, даже не заметив. Простой белый конверт, на котором мелкими заглавными буквами написано мое имя – КАСС – вроде бы не Гретиным почерком. Но, должно быть, почерк все-таки ее.
Значит, вот в чем дело. Она, видимо, положила конверт на порог, постучала и быстро уехала, чтобы не тревожить нас. Я снова улыбаюсь.
Я беру конверт, несу в дом и останавливаюсь у кухонного стола, чтобы его открыть. Он такой легкий, как если бы внутри была открытка, но, зная Грету, можно предположить, что там что-то более существенное. Может, билеты в какую-нибудь новую страну? Когда дело касается подарков, она иногда чересчур увлекается.
Я жадно разрываю конверт, даже не думая подождать Логана. Мне не терпится удивить его, что бы ни было внутри.
Открыв конверт, я вижу, что внутри всего лишь сложенный лист бумаги. Заинтригованная, я разворачиваю его.
И сразу же роняю на стол, пальцы зудят, как будто я обожглась. Я инстинктивно отхожу назад, подальше от развернутого листа, сердце бьется все быстрее, мысли скачут. Я делаю несколько неловких шагов и хватаюсь за стул.
Все это время мой взгляд прикован к листу бумаги, к черно-белой фотографии девочки, которая безумно смотрит на меня, распахнув глаза, на лице – виноватое выражение. Репортеры и операторы устремляются к ней со всех сторон, выволакивая на арену медиа-цирка.
Фотография окружена целым морем плотных черных букв, других изображений на газетной странице нет.
Вверху – надпись красным маркером.
Я знаю, кто ты.
Ниже, под статьей и фотографией, – еще одна.
И скоро узнают и все остальные.
Когда смысл этих слов наконец укладывается в голове, я чувствую, как в горле поднимается желчь. Все, чего я добилась за последние два года, – новая личность, новая семья, новая жизнь – рушится.
– Это Грета? – кричит Логан из спальни.
С первой попытки ответить не удается. Всякий раз, когда я открываю рот, звук застревает в дыхательных путях. В глазах чернеет, и я снова оказываюсь в том номере. В руке нож, на лезвии – моя кровь.
– Нет… Никого, – наконец выдавливаю я, молясь, чтобы Логан не заметил, как дрожит мой голос. – Грета, видимо, не дождалась.
– Отлично, – говорит он. – Тогда возвращайся в постель. Мы еще не закончили праздновать.
Я иду как будто в трансе, останавливаюсь на кухне, чтобы свернуть лист и засунуть в ящик со всякой ерундой, под стопку меню из ресторанчиков, где Логан точно его не найдет. Этот лист нужно уничтожить, но мне отчасти хочется увидеть его снова, на свежую голову. Разобраться, как такое могло произойти.
Даже теперь, когда я не вижу этих слов, они словно выжжены у меня в мыслях. Я знаю, кто ты. И везде, куда ни глянь, фотография той девочки.
Той версии меня, которая давно осталась позади.
2Брук
Я тяну курсор на себя, уменьшая свои бедра до идеальных параметров Барби. С экрана ноутбука смотрит мое улыбающееся лицо, тело находится в позе, которую я отточила до совершенства: рука выставлена так, чтобы казаться как можно тоньше, корпус повернут чуть в сторону от камеры, живот втянут.
Устав от ничтожности своего занятия, я со вздохом откидываюсь на спинку стула. В «Тики-Палмс» сидят еще несколько человек, но, учитывая, что время завтрака уже прошло, а обеденный наплыв гостей еще на начался, главный ресторан под открытым небом и пляжный бар дайв-курорта «Санг» относительно пуст. Я делаю еще один глоток кофе со льдом, который цежу весь последний час. Несмотря на то что здесь все дешево, у меня нет лишнего бата на вторую порцию.
В отличие от большинства посетителей, я выбрала место в углу ресторана, спиной к морю. Спустя две недели на острове я привыкла к потрясающим аквамариновым волнам, мягко набегающим на белый песок, и к чересчур ярким цветам, будто на все вокруг наложили фильтр. Так что я сижу лицом к курорту и наблюдаю, как приходят и уходят люди. Это гораздо интереснее.
Сам курорт, как и большинство подобных мест, расположенных по ломаной береговой линии острова, вписан в склон холма. Со своего наблюдательного пункта я вижу, как тропинка с пляжа резко поднимается вверх и ведет к главной дороге. Идеально ухоженные пальмовые деревья и кустики с пурпурными цветами украшают гостевые домики, похожие на мотели. Два бассейна – один для отдыха и один для тренировок – точками виднеются на склоне холма в том единственном месте, где нашелся протяженный плоский участок земли, чтобы их построить. За бассейнами проходит главная дорога острова, которая рассекает курорт, но его территория продолжается и за ней. На северной стороне курорта есть еще один бассейн – большой, панорамный, где проходят все вечеринки; еще несколько гостевых домиков, а также спа, фитнес-центр и студия йоги. Благоустроенная территория курорта протяженностью в милю занимает в целом почти четверть острова.
Я смотрю, как с крутого склона спускается группа дайверов: в руках – ласты, на запястьях болтаются маски. Они явно направляются к Центру дайвинга, главной точке притяжения курорта. «Санг: остров, где много дайвинга и слишком много вечеринок» – написано на футболках, которые продают в лобби. Но мой взгляд обходит дайверов и останавливается на девушке, которая идет за ними на расстоянии футов двадцати. В отличие от остальных, она ничего не несет. Она худенькая, с тонкими чертами лица и светлыми каштановыми волосами.
Я бы не обратила на нее никакого внимания, вот только она ловит мой взгляд. Секунду я смотрю на нее, уверенная, что она отведет глаза, но нет. Я как будто уже видела ее раньше: кого-то она мне напоминает. Я перебираю в голове знакомых, людей из с