Я приближаюсь еще, и лужа оказывается всего в нескольких дюймах. Когда до меня постепенно начинает доходить, я перевожу взгляд на распластавшийся рядом предмет. Я приняла его за мусорный мешок, но это совершенно точно нечто другое.
– Эй, – тихо говорю я, и переулок поглощает страх в моих словах и эхом выкрикивает его мне в лицо.
Мое тело двигается как будто по собственной воле, колени сгибаются, и я опускаюсь на корточки. Подношу руку к предмету и чуть толкаю. На кончиках пальцев остается что-то влажное и липкое.
Предмет больше не опирается на мусорный бак и валится набок. От шока у меня перехватывает дыхание: я подозревала, но надеялась, что мои подозрения не подтвердятся.
Это тело.
Постепенно я начинаю различать черты мертвого человека и замечаю у него на шее ярко-красный порез, по краям которого выступили капельки крови, стремящиеся последовать за теми, что уже образовали на земле лужу. Усилием воли я перевожу взгляд выше, на розовый шрам на щеке, на широко раскрытые почти черные глаза, уставившиеся в пустоту, на бритую голову.
Знакомое лицо человека, с которым я вчера говорила на пляже, человека, за которым я следила меньше часа назад в этом самом переулке.
Это Даниэль.
14Касс
Когда после собрания я иду в «Тики-Палмс», лавируя в потоке выходящего оттуда персонала, который спешит вернуться на места, в ночи раздается еле слышный звук.
И вдруг все ускоряется, как будто мир поставили на перемотку. Какая-то женщина восклицает:
– Кто-то кричал!
Вокруг мельтешат гости и персонал, все, видимо, спешат туда, откуда доносится шум, чтобы первыми узнать, что случилось. Я зажата со всех сторон, и толпа почти уносит меня, как вдруг кто-то крепко хватает меня за руку.
– Касс, идем со мной, – говорит мне на ухо Логан.
Я, не думая, подчиняюсь и слышу, как откуда-то издалека над гвалтом поднимается голос Дага.
– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, – командует он толпе. – Гостей просим разойтись по номерам. Персонал просим вернуться на свои места.
Логан уводит меня в противоположную сторону от толкотни. Только когда мы заходим, я понимаю, где мы. В Центре дайвинга.
Несмотря на липкую ночную жару, кожа у меня холодная, а волоски на руках стоят дыбом. Логан выуживает откуда-то плед, закутывает меня и садится рядом со мной на скамейку.
Открывается дверь и входит Нил, за ним – Грета, лица у обоих каменные.
– В чем дело? – спрашивает Логан.
– Я не знаю, – отвечает Грета отстраненно.
– Похоже, что-то случилось в одном из переулков у главной дороги. Кто-то пострадал. Кто – не знаю, у меня не вышло подойти близко, – объясняет Нил.
Дверь снова открывается. Пришли Брук и Даг, он поддерживает ее под локоть. Я удивляюсь, увидев их вместе, но потом замечаю ее испуганные глаза и растрепанную прическу.
Мы с Логаном резко встаем, и Даг усаживает Брук на скамейку.
– Даниэль, – говорит она. – Я нашла его там, в переулке. Ему перерезали горло. Он истек кровью. Он… Он умер.
– Но… Быть не может, – я не сразу понимаю, что сказала это вслух, и краснею, почувствовав, что все взгляды обращены на меня. – Ну то есть это же он убил ее. Люси.
Нил, Грета и Логан переглядываются.
– Касс, смерть Люси – это несчастный случай, – говорит мне Логан, будто непонятливому ребенку, и во мне закипает раздражение.
– Нет, – отвечаю я настойчивее, чем хотела. Я начинаю было рассказывать им о статье, которую нашла в интернете, как вдруг дверь снова открывается, впуская в помещение порыв влажного воздуха и прерывая меня на полуслове. Увидев вошедшего, всего замолкают.
– Что это, блин, за жесть, – бормочет Фредерик, качая головой. – Там на дороге полный дурдом. Кто это сделал? – Он многозначительно обводит помещение взглядом, ожидая, видимо, что кто-то из нас выступит с признанием, а потом, повысив голос, с напором продолжает: – Я слышал, как люди уже называют Санг Островом Смерти или вроде того. Курорт этого не переживет. Я этого не переживу!
Фредерик вертит головой, ища, кого бы обвинить. Слышно только наше тревожное дыхание, как вдруг воздух прорезает доносящийся издалека звук полицейской сирены.
– Merde. Я думал, у нас больше времени, – Фредерик нервно потирает руки. Я пытаюсь вспомнить, когда последний раз видела его обеспокоенным, но без толку. – Мне нужно поговорить с полицией. Вы пока подумайте, как мы все это объясним. А ее, – он выставляет подбородок в сторону Брук, – отсюда уберите.
Как только Фредерик исчезает, Нил подходит к Брук и кладет руку ей на плечо.
– Брук только что пережила шок, – говорит он нам. – Ей лучше побыть здесь, пока она не придет в себя.
Я смотрю на Дага, думая, что он станет возражать и настаивать на выполнении указаний Фредерика, но Даг уставился в пол, избегая пристального взгляда Нила. Его предложение встречают неохотными кивками. Брук поднимает глаза на Нила, и я замечаю, как между ними что-то промелькнуло.
Пару мгновений мы сидим и молчим, глядя в окна и думая каждый о своем.
– Погодите, почему мы так уверены, что Даниэля убили? Это ведь мог быть несчастный случай? – говорит наконец Даг, в его голосе отчетливо слышны умоляющие нотки. Я знаю, о чем он думает: мы все думаем о том же. Если Даниэля убили, курорту несдобровать. Две смерти за неделю, три – за месяц, если считать девушку, которая разбилась на Кхрум-Яй, – слишком сильный удар по репутации острова.
– Ну если только он сам напоролся на нож в темном переулке, – бесцветно отвечает Брук.
Ее слова быстро кладут конец подобным вопросам.
– Ну так что, – продолжает она своим обычным голосом, в нем нет ни намека на шок, в котором она только что пребывала. – Не пора ли признать, что здесь что-то происходит?
Этот вопрос встречен молчанием.
– Может, это все-таки совпадение, – говорит наконец Логан, будто размышляя вслух.
– Серьезно? – спрашивает Брук.
– Ну да. Ничто не говорит о том, что смерть Даниэля связана со смертью Люси или с той девушкой, которая упала с Кхрум-Яй… – Он замолкает, словно пытаясь вспомнить, как ее звали, и во мне снова нарастает раздражение.
– Джасинта. Ее звали Джасинта, – холодно говорит Брук.
– Точно, – продолжает Логан. – Я имею в виду, и Люси, и… Джасинта обе погибли в результате несчастного случая. Но, может, с Даниэлем – другое дело. – Он обводит нас взглядом, будто просит поддержать.
Грета приходит ему на помощь.
– Согласна. Если бы Люси, Джасинту и Даниэля убили, все три смерти походили бы на несчастный случай, разве нет?
Я нервно сглатываю, вспомнив синяки на шее Люси. Но сейчас, кажется, не время напоминать о них остальным.
– А может, убийца Даниэля не смог обставить все как несчастный случай, – не сдается Брук. – Может, ему или ей не хватило времени, поэтому его тело и осталось на улице.
В отличие от нас, Брук, кажется, не понимает, что задумали Грета и Логан. Они цепляются за любую возможность оградить нас от последствий этих смертей. Если смерть Даниэля не связана со смертью Люси, курорт еще сможет это пережить. И мы тоже. Наша жизнь – здесь, а без курорта и туристов, которые сюда приезжают, жить на острове будет невозможно. Нам придется уехать. Мы потеряем все.
Даг ведет себя так, будто не слышит Брук.
– Касс говорит, что у Даниэля была судимость, что он нарушил условия УДО. Думаю, он просто влез здесь во что-то сомнительное. И… – На секунду он замолкает, затем вытаскивает телефон и что-то печатает, задумчиво наморщив лоб. – Помните того чувака… Как его там звали? Ну, того, которого нашли с перерезанным горлом где-то на Самуе. Не могу найти те новости, но полиция же тогда подозревала тайскую мафию, типа он наркоту для них толкал? – Даг оставляет телефон в покое и даже не дожидается ответа. – Уверен, так и было. Может, и с Даниэлем то же самое. Судя по его виду, он вполне мог бы ввязаться в наркоторговлю.
Брук резко его обрывает:
– Конечно, давайте еще и расизма добавим, почему нет?
В ее голос снова прокрадываются какие-то другие модуляции, отдаленно знакомая интонация, от которой покалывает в шее. Но, прежде чем я успеваю углубиться в эту мысль, Даг парирует:
– Я не это имел в виду, и ты это знаешь. – К шее у него начинает приливать кровь, и мне становится неловко. Я знаю, как он себя ведет, когда чувствует, что его загнали в угол. – Фредерик прав, нечего тебе здесь делать. – Он указывает телефоном на Брук. – Ты здесь не работаешь, ты не с нами. Да ты через пару минут, наверное, будешь об этой херне трубить. «На Санге отличная погода и потрясающие коктейли, но хорошо бы им разобраться со всеми этими убийствами. Они, короче, портят всю атмосферу», – говорит он делано высоким голосом, очевидно, передразнивая Брук.
– Эй, – твердо говорит Нил. – Слушай, мы все на взводе. Если мы перессоримся, это делу не поможет. И вообще, давайте посмотрим на факты. За месяц погибли три человека, причем одного явно убили – как-то это слишком для совпадения.
Все замолкают, обдумывая его слова.
– Это какая-то бессмыслица, – говорю я, и все головы поворачиваются ко мне. – Ну правда. Я действительно думаю, что Даниэль имеет отношение к смерти Люси. Я думаю… Это он ее убил.
На меня невидяще смотрят пять пар глаз. Мне хочется объяснить, выложить им все, что привело меня к этому заключению, но все вдруг расплывается. И ничего больше не складывается. Каждое событие последних сорока восьми часов похоже на кусочек пазла, и эти кусочки друг к другу не подходят.
– Касс права, – говорит Брук, прерывая молчание, которое длилось, кажется, целую вечность. – Даниэль следил за Люси на «Полнолуние-пати». Он даже снял ее на видео и по тупости выложил в Инстаграм.
Эта новость, похоже, всех ошарашила. Все молчат, и Брук продолжает:
– И я видела, как примерно час назад он шел в Кумвит по тому же переулку, где… Где я потом его нашла. Он быстро скрылся, как будто знал, что за ним следят…