Я вытаскиваю мобильный телефон, но такой модели я не видела уже много лет. Старая «Нокиа», такими до сих пор пользуются разве что неверные супруги или наркоторговцы.
Но прежде чем я успеваю спросить себя, почему у Касс под кроватью такой телефон, от которого не жалко избавиться, я слышу, как от входной двери раздается какой-то звук. Я тут же выпрямляюсь и напрягаю слух. И вот снова: звяканье металла о металл. В замок вставляют ключ.
Видимо, Логан вернулся. Или Касс.
Как бы там ни было, я попала.
Как можно быстрее я запихиваю все обратно в тумбочку, а телефон сую в карман шорт. Верчу головой по сторонам, прикидывая, какие у меня варианты. Есть ванная, но туда они, скорее всего, пойдут в первую очередь. Еще гардеробная, забитая одеждой и обувью. И веранда, прямо за которой крутой спуск, ведущий к каменистому пляжу.
Бежать некуда.
22Касс
Еще не повернув дверную ручку, я уже знаю, что Логан дома. В гостиной горит свет, а жалюзи полностью закрыты. Подходя, я смотрю на порог и собираюсь с духом, ожидая увидеть очередной конверт. Но его нет.
Глубокий вдох. Я знаю, что должна сделать.
Услышав звук открывающейся двери, Логан выходит из спальни. Вокруг пояса у него небрежно обернуто полотенце, а на футболке капли воды после душа. Не говоря ни слова, он крепко обнимает меня, и моя тонкая рубашка тут же промокает от воды с его кожи.
Когда мы отстраняемся друг от друга, я вижу, что он обеспокоен.
– Думаю, нам надо поговорить, – предлагает он ласково, но твердо.
Я киваю.
– Да, надо.
Мы садимся на диван в гостиной. Здесь как будто что-то изменилось, но я не могу понять, что именно. Словно появился какой-то новый поток воздуха, которого раньше не было. Я жду, пока начнет Логан, ведь после того, что я ему расскажу, все изменится.
– Касс, – он хмурится, и его синие глаза смотрят прямо в мои. – Что случилось в тот вечер на «Полнолуние-пати»? Как так вышло, что вчера мне пришлось тебя выгораживать?
Помолчав, я вздыхаю.
– Я не помню.
Такого ответа он не ожидал.
– В смысле? – И тут до него доходит. – Погоди-ка. Ты что, вырубилась?
– Логан… – начинаю было я, но он перебивает.
– Значит, вырубилась? Господи, сколько же ты выпила? И еще и ныряла на следующий день?
Он заметно разочарован.
– Дело не только… – я пытаюсь вставить слово, но он не дает мне договорить.
– И ты даже не помнишь, что делала? Той ночью погибла Люси. Ты же понимаешь, что ситуация хреновая? А мне пришлось тебя прикрывать.
Я распрямляю плечи, мышцы спины напрягаются. Злость, которая накопилась, пока я была на Кхрум-Яй, концентрируется и густеет в венах. С какой это стати Логан стыдит меня за то, что я слишком много выпила? Он же, блин, бармен. Он каждый день наливает шоты подвыпившим туристам, не говоря уже о Даге. И я отлично помню, что он не раз прикладывался к той бутылке тайского виски, которую мы передавали друг другу за столом во «Франжипани». И он еще злится, что ему пришлось прикрывать меня? Я нашла его сраное кольцо рядом с телом Люси и никому, между прочим, об этом не сказала.
Мне бы взять тайм-аут и подышать. Нужно рассказать ему о «Ксанаксе». Но обидные слова слетают у меня с языка прежде, чем я успеваю себя остановить.
– Как будто ты такой идеальный.
– Ты о чем это? – парирует Логан.
Я сжимаю кулаки: ярость, разочарование и грусть, которые я ощутила, когда несколько недель назад увидела его с Джасинтой, смешиваются с моей новообретенной злостью. Все эти чувства крутятся у меня в животе, как торнадо.
– Я вас видела, – выплевываю я.
Он в недоумении сдвигает брови.
– С ней. С Джасинтой.
Я словно вонзила в него нож. Он откидывается на спинку дивана.
– Касс, это не то…
– Вы целовались. Это именно то, что я думаю.
Наш разговор ушел в совершенно другую сторону, но меня уже не остановить.
– И я нашла твое кольцо рядом с телом Люси. Оно лежало на дне, в песке, прямо под ней. Ты и об этом наврал, да? О том, что его потерял? – Я иду напролом, прежде чем он успевает ответить. – Ты тусовался с Люси перед тем, как она погибла? Поэтому у нее было твое кольцо? Или что похуже? Может, это ты ее убил?
Из меня льется яд, из-за этих вызванных ревностью обвинений перекосились губы. Я сама не знаю, что говорю. Мне и в голову не приходило, что Логан может быть причастен к смерти Люси или что она ему интересна. Но я как будто снова оказалась в номере того отеля, спиной к стене. И пытаюсь любым способом отразить чужой гнев и разочарование.
Никто из нас еще не успел ничего сказать, как вдруг я что-то слышу. Какой-то стук в глубине дома.
– Что это? Здесь кто-то есть? – в панике спрашиваю я.
Через несколько секунд я уже влетаю в спальню. Двери в гардеробную и ванную до сих пор открыты, воздух наполняется влагой после душа, который принимал Логан. Я распахиваю дверь на веранду и высовываюсь наружу, но там пусто.
Не знаю, кого я искала и чего ожидала, но ощущение, которое преследует меня последние дни, возвращается с новой силой. Кто-то смотрит на меня, наблюдает. Следит за каждым шагом. И теперь этот человек здесь. В моем доме.
Я лихорадочно осматриваю гардеробную и встаю на четвереньки, чтобы проверить под кроватью. Пусто. Если кто-то здесь и прячется, то делает это очень хорошо.
– Да нет тут никого, – осторожно говорит Логан. – Может, ветка по стене стукнула или еще что. Постарайся успокоиться.
Я не обращаю на него внимания, но он прав. Мне и правда нужно успокоиться. Эта злость ни к чему не приведет.
Я последний раз осматриваю комнату, взгляд останавливается на прикроватной тумбочке. Все на своих местах, кроме нашей с Логаном фотографии, которая обычно повернута к кровати. Теперь же наши улыбающиеся лица будто выставлены на всеобщее обозрение и видны прямо с порога.
– Это ты так поставил? – укоризненные нотки в моем голосе не укрываются от Логана.
– Фотографию? Нет, с чего бы?
– Она всегда стояла лицом к кровати. Ты что, лазил в моей тумбочке? – Я думаю о спрятанном там «Ксанаксе». Об этом ему знать нельзя.
– Нет, конечно. Солнце, в чем дело? – Логан садится на кровать и тянет меня за руку, чтобы я села рядом, от беспокойства на лбу у него появились складки.
Я не знаю, с чего начать. Я не принимала «Ксанакс» с утра, и рот наполняется слюной. Я снова взглядываю на тумбочку. Они так близко.
– Касс, сядь, пожалуйста, – говорит он мягко, указывая на кровать. Я сажусь, и он всем телом разворачивается ко мне и сжимает мои руки в своих, и я, несмотря ни на что, чувствую, как от них исходит тепло.
– Ты права насчет Джасинты, – говорит он, и внутри у меня что-то ломается. Хоть я и видела все своими глазами, мне хотелось, чтобы он меня разубедил. Что это просто огромная ошибка. Но он смотрит мне в глаза и негромко рассказывает: – Мы с ней пошли пообедать на следующий день после того, как познакомились в баре. Не надо было мне вообще соглашаться. А когда мы пообедали, она… Взяла и поцеловала меня. Не знаю, Касс, я не могу объяснить. Накануне я как раз купил кольца, наши помолвочные кольца, и хотел на неделе сделать тебе предложение. Но мне вдруг показалось, что все такое реальное, такое необратимое. Я испугался. Как там это называется? Мандраж?
Он не дожидается, пока я отвечу.
– Этому не может быть оправдания. Я могу только сказать, что она – Джасинта – рассчитывала на большее, но как только мы ушли из ресторана, я это прекратил. Я как будто наконец пришел в чувство. Я понял, как сильно я рискую, что́ я ставлю под удар. Но я не мог тебя потерять. Ты для меня все. Та жизнь, которую мы здесь создали, – она для меня все.
На последнем слове его голос прерывается, и он замолкает и опускает голову, словно пытается взять себя в руки. Когда он снова смотрит на меня, в его глазах стоят слезы, на лоб падает кудрявая прядь.
– Не знаю, как я мог быть таким идиотом. Но после этого я уже был уверен. Сильнее, чем-когда либо. Я хочу прожить свою жизнь с тобой. Я люблю тебя.
Теперь слезы выступают и у меня.
– А что касается кольца… – говорит он. Жестом я пытаюсь остановить его. Ему не нужно ничего объяснять. Я несла чушь. Я ему верю. Люси, наверное, нашла его кольцо, и оно было у нее, когда она пошла поплавать. Я все не так поняла.
Но Логан отодвигается от меня и вытаскивает что-то из-под футболки.
Я резко втягиваю в себя воздух.
Кольцо. Висит у него на шее на тонкой золотой цепочке, там, где он и обещал его носить.
– Касс, сегодня утром мне его отдал Сенгпхет. Говорит, нашел на пляже, когда убирался после «Полнолуние-пати».
– Н-но…
Не может быть. Его кольцо у меня. Я затолкала его в коробочку «Ксанакса». Хотела отдать Логану через пару дней, сказав, что нашла на пляже. Я бросаю на тумбочку виноватый взгляд.
– Может, ты и нашла кольцо, – говорит Логан. – Но точно не мое. – Он вздыхает, собираясь с духом. – Я знаю, что последние дни тебе было трудно, поэтому я не хотел ничего говорить.
Он опускает взгляд, и пока я жду, что он скажет, дыхание у меня перехватывает.
– Тебе нужно прекратить принимать «Ксанакс».
Меня как будто бьют кулаком в живот. Откуда он знает?
– Ты рылся в моих вещах, – говорю я откровенно холодным тоном.
– Я беспокоился о тебе. Сначала тот кошмар, а потом ты пережила столько стресса. Ты сама не своя. На грани. Я просто заглянул в твою тумбочку и увидел таблетки.
Я не знаю, что сказать. Не имеет смысла отрицать, что я их принимаю.
– От этих уродских таблеток только хуже. От них мозги набекрень. Побочные эффекты просто жесть, я почитал. Перепады настроения, бессонница, паранойя, провалы в памяти, даже галлюцинации. – Перечисляя, он загибает пальцы.
Я, конечно, знаю о побочках. Прочитала все от и до, когда мне прописали «Ксанакс» три года назад. Но я их никогда не испытывала. Настроение у меня тогда и так часто менялось, а ничего помнить я и не хотела. Ну и когда на тебя накидывается вся страна, это, пожалуй, не назовешь паранойей.