Остается лишь напомнить, что исходный законопроект о СРП, разработанный «хорошими политиками», принятый Думой и с большим трудом остановленный тогда, в 1995-ом, нами в Совете Федерации, не только не предусматривал хотя бы равных условий для российских производителей оборудования, но и напротив — устанавливал право инвестора ввозить оборудование из-за рубежа ... без уплаты таможенных пошлин, НДС и акцизов. Интересно, если бы вопреки нам «хорошие политики» тогда сумели бы и это «продавить», графики-прогнозы были бы еще более заманчивы?
Как, например, заманчиво утверждение, что все 100 процентов транспортных услуг будут оказываться «российским рынком» (см. таблицу). Конечно, теоретически даже такое допущение возможно... было бы, если бы не уже подписанные соглашения, предусматривающие право экспорта всего получаемого инвестором в собственность сырья, но никак не оговаривающие, что хотя бы половина танкерных перевозок обслуживается российской стороной. Неужто зарубежные перевозчики добровольно уступят нам рынок, тем более что решение о выборе перевозчика принимается иностранной компанией?
Можно было бы еще долго и тщательно анализировать работу наших ученых, если бы не употребление в тексте документа терминов типа «правительственная казна», оборотов типа «уплачивая налоги правительству» и т.п. Это симптоматично и свидетельствует о прямом, не слишком качественном ... переводе текста с английского языка. Можно ли в этом случае доверять документу, первым автором которого в заглавии выступает Комиссия по изучению производительных сил и природных ресурсов Российской Академии Наук, и лишь вторым — зарубежный Нефтяной совещательный форум? Или кто-то верит, что у зарубежных корпораций в вопросе о выводе из под российской юрисдикции 38% всех разведанных запасов нефти нет более важных задач, чем забота об интересах российской стороны?
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО К УЧАСТНИКАМ «НАСТУПЛЕНИЯ»
Статья в «Деловом Мире» начиналась с информации о том, что Комиссия по изучению производительных сил и природных ресурсов (КЕПС) РАН, Нефтяной совещательный форум (PAF), представляющий иностранных инвесторов, и Минтопэнерго РФ предприняли «очередное наступление на оппонентов СРП и колеблющихся».
Уважаемые ученые — члены КЕПС! Очень хочется верить, что вас, как у нас водится, подставили и что вы не ставили подписей под этим произведением и не намерены допускать использование ваших имен в спекулятивных целях.
Но тогда, будьте так добры, разъясните обществу, депутатам Думы и членам Совета Федерации: какое отношение вы имеете к данному документу. И если ваша функция ограничивалась лишь организацией экспертизы документа, то есть авторство не ваше — снимите имя уважаемой организации с заглавия «труда», где, вынужден повторить, на титульном листе официально направленного мне экземпляра оно фигурирует в качестве имени первого автора.
А заодно, пожалуйста, поясните публике: что именно содержалось в экспертном заключении на этот «труд», кроме «подтверждения наличия весьма существенных прямых и косвенных эффектов...» (это ведь еще не полмиллиона обещанных рабочих мест?): подтвердили ли вы истинность приводимых сказочных по красоте графиков, зовущих и манящих цифр, или же оговорили, что это не более чем допущения, которые могут быть реализованы при определенных условиях, которые в будущих соглашениях (в отличие от уже подписанных) должны быть зафиксированы, за что российской стороне еще придется бороться...
И наконец, скажите: благословили ли вы использование данного «труда» в качестве орудия совместного с «Petroleum Advisory Forum» «наступления» на кого бы то ни было? И, в частности, на тех, кто как раз и выступает за фиксацию в законе в качестве требований к соглашениям тех самых условий, без которых сказочные графики и манящие цифры останутся лишь фактом введения граждан в заблуждение испытанным путем — выдавая желаемое за действительное... В стране, и так уже ставшей бесспорным мировым лидером — по сдаче всех своих прежних позиций.
Юрий Болдырев.
В истории с «научной экспертизой» надо отдать должное «Новой газете». Требовалось определенное мужество для того, чтобы, несмотря на тесные связи газеты с Явлинским и «Яблоком» и явно просматривающиеся симпатии редакции, тем не менее в ключевом для «Яблока» вопросе дать мне возможность публично «препарировать» эту псевдонаучную работу — опубликовать приведенную выше статью. Естественно для газеты было предоставить слово и авторам «научного» труда — их ответный материал тоже был опубликован. Что могли ответить «ученые»? Для того, чтобы читатель сам мог оценить их ответ, приведу его здесь полностью. И выбор редакцией заголовка к нему («На чужом языке наши законы смотрятся толково») кажется мне весьма симптоматичным — выпускающие материал (еще раз подчеркну: в целом, как минимум, симпатизирующие Явлинскому и «Яблоку», то есть тем, кто находился и находится в этой борьбе на противоположной от меня стороне), прочитав ответ, похоже, просто не смогли скрыть своей иронии по отношению к так опозорившим свое имя «ученым»[32].
ДОКУМЕНТ: Статья в «Новой газете»
от 24 февраля — 2 марта 1997 года.
НА ЧУЖОМ ЯЗЫКЕ НАШИ ЗАКОНЫ СМОТРЯТСЯ ТОЛКОВО
Противнику исходного варианта Закона «О соглашениях о разделе продукции» Ю.Болдыреву отвечают авторы проекта.
Статья Ю.Болдырева в «Новой газете» (№ 48) настолько эмоциональна, что сразу же хочется ответить. Возникает вопрос: насколько серьезны выдвинутые обвинения?
Участники проведенного исследования стремились к научной корректности оценок, о чем должны свидетельствовать приводимые ниже выдержки из его текста:
«Авторы настоящего доклада исходят из допущения о важности для российской экономики как иностранных, так и российских негосударственных инвестиций...
... Принимая инвесторов, государство отдает предпочтение тем, кто обеспечивает для него максимум прямых и косвенных экономических эффектов вне зависимости от национального происхождения капитала».
«При этом именно государственная политика будет определять конкурентоспособность конкретных отраслей промышленности (имеется в виду российской — прим. наше), а также то, насколько быстро следует развивать другие отрасли».
При определении возможности российских компаний по предоставлению конкурентоспособных товаров и услуг был составлен список из нескольких десятков наименований, не считая уже имеющихся конкретных заказов. Что касается транспортных услуг, то они всюду относились к территории Российской Федерации, и их стопроцентное российское осуществление никем не оспаривалось.
Но не обратить внимания на эти и подобные им разъяснения можно, только когда глаза и другие органы восприятия информации заменены «пламенным мотором революционного правосознания».
Однако, думая не об авторе статьи, а о читателях газеты, у которых может создаться превратное представление об исследовании и его участниках, хотелось бы сделать несколько замечаний.
В сегодняшней ситуации падения промышленного производства и судорожных попыток избежать общеэкономического кризиса трудно себе представить, что продукция и услуги наших предприятий смогут конкурировать с Западом. Но не забывайте, что, во-первых, сроки реализации проектов 50 — 60 лет, во-вторых, российская сторона имеет ряд изначальных преимуществ, таких, как более низкая транспортная составляющая, более низкие на значительную часть периода затраты на оплату труда, предпочтение при прочих равных условиях для российских предприятий и — наконец, в-третьих, уже имеющиеся примеры успешного использования российских товаров и услуг на мировом рынке.
Ю.Болдырев требует доказательств и гарантий того, что российские предприятия победят в конкурентной борьбе на 72%. Никто таких гарантий дать не может и не собирается, поскольку исход конкурентной борьбы зависит только от поведения самих конкурентов, от того, как себя поведет российская сторона. Будет ли она должным образом бороться за свои интересы:
1) государственные органы — путем создания соответствующей законодательной, налоговой базы, разработки программ поддержки российских производителей;
2) предприятия — путем повышения конкурентоспособности своей продукции;
3) участники переговорного процесса и российские представители в наблюдательных советах проектов — путем отстаивания государственных и общественных интересов.
Именно сделанные в работе допущения, поскольку их можно рассматривать как взаимоприемлемую позицию государства и инвесторов (хотя бы на уровне экспертов), могут стать ориентирами в таких переговорах и в текущей практике реализации проектов.
Пока же результаты исследования следует понимать не как блага, которые неминуемо посыплются на головы россиян, а только как масштабы упущенных по разным причинам выгод. В том числе и по причине болезненной подозрительности.
К симптомам последней можно отнести упрек Ю.Болдырева в «прямом не слишком качественном... переводе текста с английского языка». Исследование совместное, и ни от кого не скрывалось, что часть текста изначально была написана на английском, а часть — на русском языках. Хотя, конечно, претензии к качеству перевода в отдельных местах можно принять. Думаем, если найдутся желающие упрекнуть авторов исследования в чересчур сильном российском влиянии, они смогут найти аналогичные недостатки в английском варианте работы.
Другим симптомом той же болезни является содержащееся в статье утверждение о выводе из-под российской юрисдикции 38% всех разведанных запасов. Не вдаваясь в юридические тонкости и не обсуждая конкретной цифры, зададимся вопросом, что лучше: лежать нефти в недрах под российской юрисдикцией или работать ей на российскую экономику? Второе — предпочтительнее. Но, чтобы это произошло, необходимо привлечь инвесторов на взаимоприемлемой основе. А какие можно ожидать результаты, мы постарались показать в исследовании.