Чаща болгарского леса — ещё одна местная странность. Леса-то как такового вовсе и нету. На пологих холмах и в балках растет колючий кустарник да невысокие деревца. Настоящие деревья с толстыми стволами и раскидистыми кронами всегда стоят наособицу, разделенные широкими пустыми полянами. В таких местах и спрятаться-то толком негде. В жаркую погоду не найдёшь тени. Если только не перемещаться по балкам и оврагам. Если только не таиться в зарослях, как те люди… Лена решила быть честной.
— Мне страшно у вас. Я видела в лесу людей… — проговорила она.
— Турок? Под каждым кустом? Чалма-кинжал? — проговорил дед. — Морок! Мой Спас говорит, это генетическая память.
Лена оглянулась. Дед ли говорит с нею или кто-то другой? Да, он говорит. Усы шевелятся. Глаза блестят. Лена тряхнула головой.
— Кажется, я перегрелась. Тепловой удар, — тихо проговорила она. — Я ягоды в лесу искала и грибы.
— Какие же грибы теперь? Начало лета!
— Наверное, в таком-то лесу их и осенью их нет.
— Ты не думай плохо о наших лесах. До турецкой границы — тридцать километров. До Несебра — тридцать и тридцать и ещё немного. В обе стороны — лес. Дороги ай-яй! Прячься где хочешь. Внучка и её подружка — ездят быстро. Тррр! Мотоцикл! Опасно! Война лезет к нам через ров.
— Вы хорошо говорите по-русски.
— У меня была русская жена. У сына — русская жена. В нашем доме на болгарском не говорят. Я говорю хуже всех, — черные глаза дедка задорно сверкнули. — Ты понимаешь меня хорошо?
Лена кивнула.
— Русская-русская! — дед раздвинул усы улыбкой. — Но в лес больше не ходи. Нет тут земляники, а арабы есть. И ты, похоже, видела их. Не скажешь где? Э, дева! Да ты совсем плохая. Ай-яй! Иди к себе. Ложись.
— Но меня наняли на работу.
— Ложись!
Дед затолкал её в узкую каморку за кухней и захлопнул за спиной дверь. Едва ощутив под щекой прохладную ткань наволочки, Лена заснула.
В дверь постучали на рассвете, робко, тихо, странным прерывистым стуком. Три раза ударили — и всё. Она не слышала шагов хозяина. Не слышала грохота засовов и щелканья замков. Она окончательно проснулась, лишь увидев свет в щели под дверью — кто-то зажег на кухне свет. Голосу хозяина отвечал женский голос. Говорили на болгарском языке. Но на кухне был и кто-то третий. Это человек несколько раз прошел мимо двери в её комнату и она могла видеть быструю тень. Лена решила подняться и выйти к людям. Гостями оказались две молодые девушки — светловолосая и тёмненькая.
— А вот и наша танцовщица-медсестра! Оказывает мужикам посильную помощь. Ночует где придется, — светловолосая девушка смотрела на неё холодно, говорила жестко.
Почему-то Лену поразили именно её волосы. Странно! В Болгарии довольно много светловолосых женщин, вот и дочка её работодателя тоже светленькая, как тот цыганёнок в лесу.
— Они стоят за воротами, — проговорила темноволосая девушка. — Ждут подачек. Вы выйдете к ним, дядя Иван, или…
— Выйду, — ответил старик и решительно направился к двери, ведущей в сени.
— Что за манера являться ночью! — всплеснула руками темноволосая и, обернувшись к Лене, добавила:
— Вы — Елена. Я — Надя. Это — она указала на светловолосую свою подругу — внучка дяди Ивана — София.
— Мы знакомы, — проговорила из-за печи София. Она с грохотом шуровала в хранившемся за печью железном хламе. — Лена ночевала в нашем доме. Отец добрый. Тащит в дом всех, кого подберет на улице. Кормит, дает денег. Потом избавляйся от этого мусора!
Наверное, её щеки снова занялись горячечным румянцем — лицу стало жарко, в глазах помутилось. Лена отступила за порог своей комнатки.
— Ну зачем ты так! — возмутилась Надя.
— Как?
София появилась из-за печи с длинноствольной винтовкой в руках.
— Ой! — изумилась Надя.
— Вот так! — София ловким движением передернула затвор. — Теодор рассказывал на днях, как на блокпосту близ Галямо-Буково случилась стычка. Кто-то из беженцев открыл стрельбу.
— Ой! — повторила Надя, а Лена отступила дальше в темноту своей спаленки.
— Ты выйдешь с этим к калитке? — осторожно спросила Надя.
— Нет. Я залягу за колодцем и буду страховать деда.
София выскочила в тёмные сени. Надя робко последовала за ней. Лена, немного поразмыслив, потащилась следом. Но дальше сеней она не ушла. В темноте на её запястье сомкнулась узкая и тёплая ладошка Надюши.
— Дальше не ходи! Послушаем отсюда. Тише!
И Надя приложила ладонь к её губам. Руки девушки пахли цветочным парфюмом. Луговой, мирный аромат немного успокоил Лену. Что ж, если такие юные девушки и старик ничего не боятся, то и она… Лену отвлекли тихие голоса у калитки. Разговаривали мужчины на непонятном ей языке. Лена осторожно выглянула за дверь. Всё пространство двора заливал холодный свет прожектора. Видимо, источник света располагался где-то на крыше, у них над головами, освещая двор, ограду и площадку за воротами. Окруженное стеной темноты пространство походило на огромный аквариум. Люди толпились на границе света и тьмы. Лена хорошо видела прямую фигуру старика. Его шевелюра в свете прожектора блистала чистейшим серебром. Пришельцы, все сплошь темноволосые, роились вокруг него подобно муравьям. Они то выходили на свет, то снова ныряли в ночь. Холодный свет прожектора выбелил и увлажненную росой траву. Плодовые деревья отбрасывали на неё кружевные подвижные тени. А колодезного журавля прожектор превратил в причудливого доисторического монстра, который спрятал в своем чреве Софию и её ружьё.
— Один, два, три… — шептала Надя. — Их десять человек! А у Софьи всего семь патронов.
— Что ты! — испугалась Лена. — Зачем так говоришь?
— Боишься? — Надя уставила на неё темные глаза. — Ты ведь с Украины. Так? Ты ведь видела войну. Так?
— Ну да… — теперь Лену бил озноб. Ночь, пришедшая на смену тёплому деньку, оказалась на удивление холодной. — Я думала… Я сбежала от войны…
— Вот она! — Надя махнула рукой в сторону ворот. — Война пришла из леса. Это беженцы. Но ты не бойся. Они ничего не сделают нам. Не было прецедентов.
Лицо Нади подсветилось дисплеем мобильника. Она быстро листала меню в поисках нужного номера. Наконец, Лена услышала длинные гудки вызова абонента. Связь то и дело прерывалась. Надя что-то шептала себе под нос. Молилась? Наконец, мужской голос в динамике проговорил:
— Здравейте! София, какво се е случило?
— Это не София! Это Надя! Её подруга! Мы у деда Чавдарова! Вы слышите меня?
— Да, Надя, София приятелка. Слушам!
— К нам пришло из леса десять человек. А может быть и больше… мы у деда Чавдарова…
Ответом ей стали короткие гудки.
Лене не долго пришлось барахтаться в волнах липкого страха. Темнота за пределами дедова двора оживилась вспышкой света, дальней и очень яркой. Поначалу ей почудилось, будто она видит летящую по воздуху сову. Глаза ночной птицы ярко светились в ночи. Она то взмывала ввысь, то снижалась. Два световых пятна стремительно приближались к каменной ограде деда, и Лене чудилось, ещё мгновение и большая птица с сизыми крылами ворвется в аквариум света, распугав всех и вся: и хозяев, и незваных гостей.
— Видишь, видишь! — заволновалась Надя. — Это Теодор! Это точно он!
Желтые глаза совы канули в море тьмы, а на смену им явился рокот мощного мотора. Черноволосые гости деда Чавдарова один за другим нырнули в черноту, а двор озарила вспышка ещё более яркая, чем свет прожектора. Раздался оглушающий грохот. — Everybody stand![21] — завопила София, вскакивая.
Она выпустила в воздух все семь патронов. Лена закрыла уши ладонями. В этот миг, прямо в створ низенькой калитки из чернильной темноты за её пределами ударил мощный поток света. Лена ахнула. — Это Теодор, — спокойно проговорила Надя. — Теодор и его квадроцикл.
Огни дальнего света потухли. Рокот двигателя утих. Тёмные тени чужаков, сопровождаемые несколькими всадниками, снова выплыли из темноты на свет прожектора.
— Это «Группа бдительности», — пояснила Надя. — Теперь всё будет хорошо.
— А до этого что? Было плохо? — спросила Лена.
Она слышала, как клацает железо — София перезаряжала свою винтовку.
— Любо! Всички тях отведоха в двора! Вие нямате нищо против, чичо Иван?[22] — командовал тот, кого Надя называла Теодором — крупный мужчина с красивым лицом и темными, блестящими волосами, собранными в тугую косу.
В нём Лена с немалым трудом признала известного на Солнечном берегу диджея. Его она видела в спортбаре. О нём много говорили в Несебре. Говорили с похвалой, как о герое. Слышала Лена и о «Группе бдительности». Многие говорили о ней с одобрением, иные порицали за жестокие методы. Но сейчас, в гуще болгарского леса, появление вооруженных всадников принесло ей немалое облегчение. Страх отступил, когда она наблюдала за действиями мужчин, сгонявших лесных бродяг в плотное стадо. Лена узнала многих. Здесь были почти все приятели Спаса: таксист Владимир, тот самый, что подвозил их до дома Спаса в Несебре, бородатый, полноватый Георгий — лучший друг Спаса, Любомир — Люб — бармен из спортбара и его начальник, толстый Момчил, другие мужчины, молодые и не очень. Лица многих были знакомы Лене, а иных она видела впервые. Только самого Спаса среди них она не находила.
Ни один из пришельцев не решился скрыться в темноте. Все покорно уселись на землю, ожидая решения своей участи. Дед Чавдаров прошмыгнул через сени в кладовую. Через пару минут он снова появился с большой корзиной, полной разной снеди. Потом поднял из колодца воды. Надя и Лена пытались помогать. Но куда там! Старик работал так быстро, что им, сонным и усталым от пережитого страха, было за ним не угнаться. София бегала следом с заряженной винтовкой наперевес, приставала к старику с ненужными разговорами, когда он раздавал удручённым, бездомным, утомлённым людям простую пищу: сушеные фрукты, лежалый хлеб и воду.