— Желаю поехать с вами в Средец.
— Зачем тебе туда?
— Ну, просто для компании. Наташа волнуется. Она считает, что там может быть опасно. Переживает за твоего папочку.
— Переживает за Спаса? Оригинально!
— Ничего оригинального. Спас — одинокий мужчина. Наташа — одинокая женщина. Ты как к этому относишься?
— Я переживаю за деда. Ему семьдесят девять.
София бросила сумку в багажник автомобиля.
— Итак, я еду! — Лазарь полез на заднее сидение.
— Тогда надо поменять детские штанишки на взрослые, — сказала София. — Мы едем в лес. Там водятся змеи.
— А я не буду вылезать из автомобиля! — Лазарь выпростал свою гламурную бородёнку в окно.
— Быстрее! Ну что ты возишься, — Спас выбежал из дома и плюхнулся на водительское место.
— Спас! — София захлопнула багажник. Лазарь подпрыгнул от неожиданности и ударился головой о стойку.
— Ооо!!!
— Спас!
Но Спас уже завел мотор и переставил рычаг в положение «Драйв».
— Или ты садишься в машину или…
София запрыгнула на пассажирское место рядом с ним в тот момент, когда автомобиль уже тронулся с места.
— Не сиди без дела, — скомандовал Спас. — Набирай деда!
София уже приняла решение во всем повиноваться отцу вплоть до прибытия на хутор. Она нашарила в рюкзаке мобильник. Номер деда помещался в меню быстрого вызова. Но ответом ей стала досадная фраза, произносимая хорошо поставленным голосом: «В настоящее время абонент не может ответить на ваш звонок». Она нажала на отбой и хотела уже бросить телефон обратно.
— Продолжай, продолжай!.. — настаивал Спас.
Губы его побелели, глаз было не разглядеть за стеклами солнцезащитных очков, но София знала и без того — отец сильно волнуется. Это стало ясно и по тому, как они вылетели на плотину, соединявшую Старый город с материком, и по тому, как везде и всюду осмотрительный при иных обстоятельствах Спас проскакивал на желтый свет. Лазаря мотало на заднем сидении от левой двери к правой, но он пока помалкивал и наружу не просился. Неужто на самом деле намерен помогать?
Всю дорогу от Несебра до Средеца Спас проехал со скоростью не ниже сотни.
— Мы собрали все видеокамеры, Спас, — бормотала София. — Теперь ты разоришься на штрафах.
— Имел я всяко их политкорректность вместе с их правилами! — рычал он в ответ. — Ты набираешь деда?
— Да!!!
— И что?!
— Ты знаешь что!
София заставила себя успокоиться и попыталась получать удовольствие от быстрой езды. На прямых участках дороги Спас разгонялся до ста сорока, но всё-таки он держал себя в руках, потому что перед каждым изгибом дороги, в каждой деревеньке неизменно сбрасывал скорость до шестидесяти. А голос из динамика мобильного телефона продолжал извещать Софию о том, что её дедушка не может ответить на звонок.
— У деда разрядился телефон, — Лазарю наскучило молчать, и он решил внести свою лепту в их семейное волнение. — Вот сейчас дед воткнёт вилку в розетку и тогда мы с чистой совестью сможем вернуться в Несебр…
— К мамочке, — злобно добавила София, и Лазарь опять надолго умолк.
Они миновали Средец. Езда по улицам городишки не доставила никакого удовольствия. Все эти светофоры и пешеходные переходы только отнимают время. Едва выехав за город, Спас внезапно остановился.
— Ты пересядешь назад, — скомандовал он.
— Почему, Спас?
— Назад, я тебе говорю!
Он стремительным и ловким движением распахнул пассажирскую дверь и отстегнул её ремень безопасности. Вон она — смекалка таксиста. Теперь лучше действительно пересесть, не то он, пожалуй, силой вытолкает её из машины.
На заднем сидении было слишком тесно, потому что Лазарь, стоило ей оказаться рядом, незамедлительно навалился на плечо всем своим воробьиным весом.
— Я соскучился, — проговорил он, закатывая глаза.
— Сейчас развеселишься, — угрожающе проговорил Спас.
Теперь он останавливал автомобиль у каждой автобусной остановки и заставлял Лазаря осматривать всё вокруг неё.
— И кусты обшарь. И вооон там вон — видишь? — мусор. Всё осмотри.
— А что мы ищем? — недоумевал Лазарь.
София досадовала на тупость родственника Нади, но пока помалкивала. Отец ищет следы беженцев. Это они пасутся на автобусных остановках и пристают к проезжающим. Это они роются в хламе на спонтанных и специально оборудованных помойках. Это они прячутся в кусты, едва заслышав приближающийся автомобиль. Если так, то родич Надюши слегка рискует. София с неприятным чувством вспоминала их последнее приключение на хуторе деда. Белокурый мальчик на руках у молодого отца. Странное зрелище! Но почему из всех виденных беженцев — а она успела перевидать их немало — ей запомнилась именно эта парочка?
— Мы были неправы, — проговорил София, когда они отъехали от очередной остановки.
— В чём, дочка?
— Не надо было выставлять за ров того ребёнка.
— Мы не можем оставлять детей мусульман у себя, — твёрдо проговорил Спас. — Если сами через поколение не хотим стать мусульманами. Хватило нам турецкого ига! Пусть их принимают немцы и британцы. Они этого хотели…
— Довольно, Спас!
Удар о спинку переднего сидения оказался довольно болезненным, да и Лазарь вцепился в неё, как утопающий в спасательный круг. Наверное, теперь на плече останутся синяки. Тормоза взвизгнули. В салоне запахло палёной резиной. Автомобиль остановился.
— Папа!!! — закричала София.
— Наконец-то! — прорычал Спас.
— Что?!!
— Ты назвала меня папой! Именно этого я и добивался. А вот, кстати, и очередная остановка, последняя. До дома деда полкилометра. Что же ты сидишь, Лазарь? Вперед!
Лазарь, стеная, вылез наружу. Эта автобусная остановка вовсе не пустовала. Под высокой полированной скамьёй лежала клетчатая сумка. В прошлый раз они с Надей проезжали мимо этого места поздним вечером. Тогда этой сумки здесь не было. В противном случае, София непременно бы захватила её, чтобы оставить в ближайшем мусорном контейнере.
— Ты видишь клетчатую сумку? — спросил Спас.
— Да. Вижу мешок с мусором.
— Нет. Это именно сумка.
— Хорошо!
София приняла принципиальное решение с этой минуты не только называть Спаса папой, но и не оспаривать вслух и при посторонних его мнений. А отец тем временем зачем-то достал мобильник. Наверное, будет звонить матери Нади. Они ведь так неожиданно сорвались с места и просто исчезли. Она может разволноваться. Неужели в жизни отца появится когда-нибудь женщина, с которой он будет обсуждать свои планы, делиться заботами? София улыбнулась. Её забавляла и та серьёзность, с которой отец листал меню мобильника, и брезгливая мина Лазаря, ворошившего ногой мусор у автобусной остановки. Но вот где-то совсем неподалеку запиликал фирменный рингтон «Нокиа». Источник звука находился неподалёку от клетчатой сумки. Лазарь пошел на звук. Отец решил последовать за ним. Он так разволновался, что не сразу смог выбраться из автомобиля — забыл отстегнуться.
Придурок блевал в сторонке. Орошал кусты недопереваренной снедью мадам Благи. Женщина лежала тут же, за остановкой. Голова её покоилась в луже начавшей подсыхать крови. Светлые волосы сделались бурыми. Поначалу Спас подумал, будто она погибла от удара по голове. Но, подойдя ближе, увидел поперечную, страшную рану на шее. Голые ноги женщины закрывали зелёные ветви кустарника. Руки были раскинуты в стороны так, словно она распахнула объятия. Лицо, ничуть не обезображенное агонией — вполне узнаваемо. — Елена! — Спас сглотнул густую слюну.
— Елена!!! — крикнул он в полный голос и испугался собственного крика, когда за его спиной хлопнула дверца автомобиля. Сейчас София явится на его крик и тогда…
— Эх, жаль я не вожу с собой дедушкино ружьё, — он услышал голос дочери совсем рядом. Видимо, теперь она тоже видит убитую. — Ружьё? — переспросил Спас. — Да. Оно осталось у деда в кладовке. — В машину! Быстро!
На это раз тонконогий кузен Наташи проявил недюжинную прыть. Обычно парень так торопится только к обеденному столу. Пожалуй, даже до койки какой-нибудь сговорчивой барышни он так быстро не побежит. Эх, зря он позволил Лазарю увязаться за собой! Не натворил бы дурачок беды. Не подставил бы и их, и себя. Ну да теперь-то поздно сетовать.
— Ну что же ты, папа! Заводи мотор! — София уже устроилась на заднем сидении.
Папа! Только увидев опасность воочию, она вспомнила, что он её отец! Нет, раньше. Первый раз назвала папой, когда он затормозил перед этой злосчастной остановкой. Уже какая-то польза от поездки есть.
— Вызывай деда. Вызывай! — проговорил он.
— Надо было организовывать лагеря для беженцев. Как в первую мировую, — ныл Лазарь. — Тогда бы они не шатались голодные по лесам.
— Концентрационные лагеря в Болгарии? — возмутилась София.
— Конечно! А почему нет, собственно? Не отстреливать же их!
— Оставить отчаявшихся в живых — верный способ погибнуть самому, — сказала София.
— Это ты сама придумала такую умность? — спросил Спас.
— Нет! Это из американского! Из Квентина Тарантино! Последний фильм. Очень хороший.
Посматривая на дорогу, Спас листал меню смартфона. Ехал медленно. Сейчас поспешность могла быть смертельно опасна.
— Что ты ищешь, Спас? — спросила София.
Опять она за своё. Сбилась, перестала бояться. Отважная!
— Я — твой отец. Так меня и называй.
— Отец, а может быть… — но она не успела договорить.
— Алло! Тео! Слушай быстро. Тут сеть плохая. Я на дороге за Средецем. Пришлю GPRS координаты. Тут труп женщины. Вызывай полицию и сам шуруй сюда.
Минутная пауза. Бас Теодора в динамике:
— Услышал тебя. Сообщу полиции.
— Теодор не поедет, — лениво произнес Лазарь. — Во-первых, он — это не я. Во-вторых, — это не дело «Группы бдительности». Труп беженца — не сам беженец. Надо установить личность и всё такое…
— Личность установлена…
— Папа! Это Елена. Помнишь? Танцовщица из «Чемпиона». Ты её узнал?
— А ты почему знаешь? — Лазарь снова привалился к ней плечом. — Повадилась ходить в спортбар? Смотришь борьбу сумо?