Тэсс встала и нетвердой походкой направилась к выходу. У нее кружилась голова.
– А где мое платье? – Она постучала себя ладонью по обнаженной груди, не в силах вспомнить, как по-ленапски будет «платье».
– Ках-кон? Ках-кон? – закудахтали индианки.
Тэсс вспомнила, что именно этим словом Ворон называл свои штаны. Это не совсем то, что нужно, но, как видно, женщины ее поняли.
Ха-Ки рассмеялась и покачала головой.
– Си-дэ! – Она снова указала на дверь.
Тэсс растерялась. Неужели они хотят, чтобы она вышла на улицу вот так, совсем голой?
Индианки встали, но выходить из парной не торопились. Они явно ждали, что первой выйдет Тэсс.
«Эх, где наша не пропадала!» Она смогла убить человека, защищая свою честь. Так что выйти на белый свет голышом – ерунда по сравнению с этим.
Тэсс подошла к двери, откинула полог и, зажмурившись, шагнула наружу. Легкий вечерний бриз показался ей холодным ветром после парной.
Индианки вывалились вслед за ней из вигвама и, схватив ее за руки, увлекли за собой. На бегу они заливисто смеялись и переговаривались о чем-то. «Куда они тащат меня?» Это было странное ощущение: бежать по лесу голой. Тэсс чувствовала себя дикой ланью. Чистая кожа дышала всеми порами, Тэсс охватил необыкновенный прилив сил. Баня затуманила ей голову, она не могла поверить, что это она голой бежит по лесу. Тэсс видела себя как бы со стороны, слышала свой собственный смех. Она не владела собой, она просто подчинялась, и это было приятно. Две женщины все еще держали ее за руки, и выбора у нее не было. Она просто бежала куда-то, влекомая индианками, не думая ни о чем.
Не разжимая рук, женщины нырнули в ручей, и у Тэсс перехватило дыхание. Ледяная вода обожгла, как огнем. Под водой голова сразу стала ясной. Ноги коснулись дна, Тэсс с силой оттолкнулась и вынырнула на поверхность.
Все смеялись, кто-то хлопал ее по плечу, кто-то махал рукой.
В этом месте ручей был очень глубоким. «Наверное, они всегда здесь ныряют». Кто-то обрызгал Тэсс сзади, она обернулась и ответила тем же.
«Они совсем как дети». Индианки плескались и резвились в воде. Они что-то громко кричали. Тэсс не понимала слов, но это не имело никакого значения. Было удивительно приятно быть среди них, быть одной из них.
Ха-Ки принесла прозрачное жидкое мыло для волос и жестом показала, что Тэсс должна лечь у берега в мелкую воду. Когда она сделала это, Ха-Ки стала нежными медленными движениями массировать ей голову, втирая душистое мыло. Ощущение было непривычным. Тэсс чувствовала себя неловко. Никто с раннего детства никогда не мыл ей голову. Но вскоре она расслабилась и даже прикрыла глаза от удовольствия.
На берегу появилась одна из старейших женщин племени. Она принесла большой кусок мягкой оленьей замши. Все выбрались на берег, и Ха-Ки завернула Тэсс в это полотенце. Другая индианка замотала ее голову меньшим куском белой замши наподобие высокого тюрбана. Остальные женщины, выйдя из воды, не вытирались, а просто растирали тело сильными движениями, согреваясь и обсыхая. Когда все были готовы, направились обратно в деревню.
В деревне было так тихо, что это даже показалось Тэсс странным. У большого костра колдовал какой-то старичок. Он не обратил никакого внимания на обнаженных женщин.
Ха-Ки и еще две женщины проводили Тэсс обратно в вигвам Женщины Грез. Остальные индианки весело помахали ей на прощание рукой. Одна даже чмокнула ее в щеку. Все они разошлись по своим вигвамам.
Мать Ворона уже ждала ее. На ней была белая кожаная юбка и яркая красная безрукавка, расшитая на груди причудливым цветочным узором. Блестящие черные волосы были завязаны в хвост замшевой красной тесемочкой. Перламутровые серьги, сделанные из морских раковин, очень шли к этому наряду.
– Ой, какая вы красивая! – пробормотала Тэсс.
Раньше она всегда мечтала родиться белокурой, как Абби. А сейчас ей вдруг ужасно захотелось иметь такие же блестящие, иссиня-черные, густые и прямые волосы, как у Женщины Грез, ее сына и других ленапе.
Женщина Грез рассмеялась.
– Спасибо тебе за добрые слова! Но сегодня самой красивой будешь ты, невеста!
Она обернулась к двум индианкам, вошедшим вслед за Тэсс.
– Паай-паай! Идите и готовьтесь к празднику. Я позабочусь о Тэсс, я буду ее нгсаксас.
Тэсс знала, что значит это слово. «Мать». Она была очень благодарна этой женщине за теплое отношение и доброту.
Ха-Ки и вторая индианка закивали на прощание.
– Спасибо! – сказала Тэсс. – Скажите им, что я благодарю их.
Женщина Грез заговорила по-ленапски. Индианки снова закивали и заулыбались. Потом, помахав рукой, вышли из вигвама.
Тэсс пересекла вигвам и села на матрас.
– А вы не предупредили меня, что они собираются меня сварить! – сказала она.
Мать Ворона рассмеялась.
– Это наш обычай. Надо очистить душу и тело перед свадьбой. Как ты себя теперь чувствуешь?
– Прекрасно! Никогда не чувствовала себя так хорошо! Но все-таки было бы лучше, если бы вы меня предупредили.
Женщина Грез хитро улыбнулась, достала из сумки гребень и подошла к Тэсс.
– А если бы эта женщина рассказала тебе, как это будет, ты согласилась бы париться?
– Нет, не думаю. – улыбнулась Тэсс.
– Вот потому-то я и не сказала. – Женщина Грез похлопала по матрасу рядом с собой. – Сядь сюда. Я причешу твои волшебные волосы. Сердце моего сына наполнится гордостью, когда он увидит сегодня вечером свою невесту.
Тэсс села рядом и позволила Женщине Грез расчесать ее непослушные кудри.
«Неужели все это происходит наяву? – подумала она. – Я согласилась выйти замуж за дикаря! Я согласилась. Сегодня я стану его женой».
Вдруг кто-то постучал в вигвам.
– Войдите! – ответила Женщина Грез.
Это была Зов Голубки. Она что-то держала в руках.
– Извини, – сказала она Тэсс. – Я не могла пойти в парную. Дедушка плохо себя чувствует.
– Мне очень жаль, – ответила Тэсс. – Нет. Сейчас ему уже лучше. Просто ему необходимо мое внимание.
Она нерешительно огляделась.
– Эта женщина… Я… – сказала она по-английски, – принесла тебе свадебный подарок. Подарок. – Для верности она повторила слово. – Надень его на свадьбу.
Тэсс встала. Зов Голубки вынула из свертка…
– Ой! Это самое красивое платье, какое я когда-либо видела! – восхитилась Тэсс. Она невольно протянула руку, чтобы потрогать необычную вещь. – Но… я не могу… Не могу принять в подарок такое…
Белое платье было без рукавов и простого прямого покроя, но сшито оно было из тончайшей и нежнейшей оленьей замши. Оно доходило до колен, низ был искусно разрезан на мелкие полоски. Платье было очень простым, но именно в этой простоте и была его необычайная красота.
– Ну пожалуйста! – взмолилась Зов Голубки. – Его сшила мама для моей свадьбы. Оно недостаточно хорошо для белой женщины?
– Нет, что ты! – Тэсс почувствовала, что Зов Голубки обиделась.
Это было особенное, свадебное платье. Оно должно быть у каждого свое. Как она может взять чужое? Но, наверное, у ленапе это принято?
– О, Зов Голубки, если ты действительно хочешь, чтобы я его надела… – сомневалась Тэсс, – тогда… спасибо, я благодарю тебя. – Она слегка поклонилась, как это делали ленапе.
На лице кузины Ворона засияла улыбка. Она передала платье Тэсс.
– Надевай, не сомневайся. Мы с тобой одинаковые! – бросила девушка уже по пути к двери.
– Спасибо тебе! – крикнула ей вслед Тэсс.
Когда Зов Голубки ушла, Тэсс повернулась к Женщине Грез.
– А ты молодец. Ты уже усвоила обычаи ленапе, – улыбаясь, сказала мать Ворона. – Это очень хорошо. Я же говорила сыну, что ты – одна из нас. Так должно быть. А цвет твоей кожи и волос не имеет никакого значения.
– Но это ее свадебное платье! – все еще сопротивлялась Тэсс. – Я не хотела его брать у нее, но не знала, что сказать. Я не хотела обижать ее.
– Эта вещь – ее подарок тебе. А у нас так принято, если человек тебе добровольно отдает что-то, то отказываться нельзя.
Тэсс прижала край платья к щеке и потерлась о него. Оно было такой тонкой выделки, что замша была нежнее шелка.
– Мне можно его надевать? Пора? – спросила она.
Ответ ей был уже не нужен: в этот миг она услышала, как забили барабаны.
– Да. Пора. Давай я помогу тебе, а потом мы закончим твою прическу.
С помощью Женщины Грез Тэсс осторожно надела платье. Оно сидело так, будто было сшито специально для нее. Пока Женщина Грез завязывала многочисленные тесемочки на груди, Тэсс с нежностью поглаживала платье.
Женщина Грез отступила назад и всплеснула руками.
– Какая ты красивая! Совсем как моя дочь на свадьбе.
– У вас есть дочь? А я и не знала.
Тэсс повернулась спиной и присела на корточки, чтобы матери Ворона было удобно причесывать ее.
– Ее зовут Кехела, Белая Черепаха. Она живет далеко отсюда, на севере, со своим мужем. Скоро она подарит этой женщине первого внука.
Тэсс обернулась. Женщина Грез, заканчивая прическу, вплетала в ее волосы несколько нитей бус.
– Внука? Но вы ведь совсем не бабушка! Я хочу сказать, вы не старая.
– Это тебе так кажется. А поговори с моим сыном, так можно подумать, мне уже и помирать пора.
– А, я понимаю. Вы имеете в виду Таандэ?
– Не знаю, что известно моему сыну о моих отношениях с Таандэ, но мне ясно, что он их не одобряет.
– Он считает, что таким образом оберегает вас, вот и все.
– Я не хочу, чтобы сын стыдился меня, но я очень люблю Таандэ. Думаю, что и он меня любит. Он говорит, что все равно, сколько лет нас разделяет.
Тэсс положила ладонь на руку Женщины Грез.
– Тогда вы не должны упускать свое счастье. Тут Ворон не прав. Ему придется принять ваш выбор, хотя это и его лучший друг.
Женщина Грез достала что-то из своей сумочки и привязала к волосам Тэсс.
– Это на счастье.
Тэсс нащупала рукой полоску кожи, украшенную маленькими ракушками.
– Ну-ка! Дай я еще раз посмотрю на тебя! Нам пора. Барабаны зовут всех на праздник.