Чародей спал крепко и с удовольствием, хорошо хоть, не похрапывал. Ему явно наша поза вложенных одна в другую ложек ничуточки не мешала. Мне даже подумалось, что, возможно, он уже привык так лежать во сне… с кем-то другим. Рассказывали мне немного про нравы в Валезии. Написанные в этой стране романы даже на никарийский язык официально не переводились, поскольку слыли крайне неприличными.
Не имея возможности освободиться, я начала размышлять надо всем тем, что со мной вчера приключилось. Неужели только вчера? Один день, а столько событий разом! И открытий… мягко говоря, неприятных. Неужели родители в самом деле расплатились мною за долги?..
Понятия не имею, как бы я поступила на их месте, но уж точно не так. Продавать единственную дочь, чтобы избежать разорения… Должно быть, такое в порядке вещей, просто я не знала. Полагала, что они согласилась на эту помолвку, потому что желали мне лучшей доли. Хотели, чтобы я стала женой уважаемого человека с высоким положением, поселилась в столице, вращалась при дворе… Так я считала раньше. А сейчас не знала, что и думать.
Как и о Дамиане Колдуэлле. Был ли он искренним со мной? В самом ли деле собирался защитить меня от моего бывшего жениха? Или… преследовал какие-то свои цели? В том, что он винит Джеремайю Стрикленда в смерти своей сестры, я почти не сомневалась, сделала вывод из его слов и их краткого разговора. Но что с ней произошло? И как её браслет мог оказаться в моей дорожной сумке?
Сплошные вопросы и ни одного ответа.
Я вспомнила наш ужин вечером, почти ночью. Его приготовление, будучи привычным делом, немного меня успокоило. Чародей даже похвалил мой омлет! И не стал ворчать, что леди не пристало торчать у плиты, как простолюдинке. Многие мои знакомые так считали, а Дамиан, казалось, был искренне восхищён тем, что я не растерялась, оказавшись на кухне одна, без толпы слуг. И это он ещё мои пироги не пробовал… С яблоками и корицей мне лучше всего удавался, но и вариант посытнее, с рыбой и рисом, тоже неплохо.
Ох! О чём я думаю вообще? Мне не пирогами надо его кормить, а держать подальше от собственного тела. Потому что в противном случае мы этот брак никогда не аннулируем. Для этой лазейки имеется только одна возможность, и об этом – да, да! – тоже было сказано в медицинской брошюре. С отсылкой в юридическую литературу, с которой меня, увы, некому было познакомить. Но сей факт я почему-то очень хорошо запомнила, как знала, что однажды пригодится.
Но как держать супруга подальше от тела, если он до него уже, можно сказать, добрался и накрепко ухватился?..
Дамиан Колдуэлл
Чародею снилось что-то хорошее. Может быть, далёкое прошлое, ещё не омрачённое смертью сестры и отца. Прошлое, в котором у него ещё оставалась надежда, что всё в его жизни сложится иначе. А главное – в жизни Ринэлис. Сам особо не стремясь к женитьбе и обзаведению потомством, Дамиан рассчитывал стать любящим дядюшкой её будущим детям, а из неё самой вышла бы замечательная мама, никаких сомнений.
Просыпаться тоже оказалось приятно. Ещё не разомкнув глаза, Колдуэлл почувствовал, что спит не один. Сперва совершенно не понял, кто это может быть. Одна из его валезских любовниц? Обычно он не оставался с ними на всю ночь, но из каждого правила бывают исключения.
Поплотнее прижав к себе податливое женское тело, он провёл рукой выше и накрыл ладонью волнующее полушарие груди. Незнакомка протестующе пискнула и заёрзала, похоже, стараясь отодвинуться от мужчины. Что это с ней? Не в настроении для любовных игр? И почему они оба спят в одежде? Неудобно ведь. Поленились раздеться, когда ложились?..
Открыв глаза, чародей увидел ту, что находилась в его объятиях, и мгновенно всё вспомнил. Первое – он уже не в Валезии. Второе – девушка, что рядом с ним, вовсе не любовница ему, а законная жена. Навязанная королём супруга, в противном случае ставшая бы женой его сводного брата. Того, кто погубил уже трёх женщин, включая Ринэлис, которую якобы любил с детства.
Как так вышло, что они спали вместе, Дамиан тоже сумел припомнить. После ужина утомлённая всем случившимся Селестина заснула прямо за столом. Он отнёс и уложил её в постель и, поскольку другой кровати в домике для новобрачных ожидаемо не нашлось, прилёг с ней рядом, да и сам не заметил, как провалился в крепкий сон. Не заметил и того, как они оказались так близко. Будто супруги, которые уже не первое утро вот так просыпались вместе, не выпуская друг друга из объятий.
– Выпустите меня… – услышал сдавленный голос девушки Колдуэлл. – Пожалуйста… Я хочу встать…
Он запоздало убрал руку, и его молодая жена рывком поднялась с постели. Лицо её пылало краской стыда. Чародей хотел сказать, что этой ночью между ними ничего не произошло, но не сразу подобрал слова, невольно залюбовавшись ею.
Сладко выспавшись, Селестина Грей выглядела юной и свежей, красивой даже в смятом платье и с растрёпанными волосами, а смущение делало её раскрасневшееся личико ещё милее. Вспомнилось, что она выросла в провинции. Не в столице, где вечные сырые туманы и фабричный смог становились причиной бледности и больного вида даже в молодом возрасте, а в маленьком городке, со всех сторон окружённом густыми лесами. Здесь тоже имелся лес, примыкающий к парку вокруг замка, и они сейчас как раз находились в нём, но это редкое исключение, сохранённое на окраине никарийской столицы для его величества и придворных. Остальным сюда вход заказан, в особенности простым горожанам, у тех для прогулок в наличии только городской парк с чахлыми деревцами и несколькими клумбами, с которых вечно обрывают и без того редко цветущие растения.
– Не смотрите на меня так! – потребовала его супруга.
– Как же я на вас смотрю? – хмыкнул Дамиан. Суровость в её голосе его даже позабавила. Ему снова пришло на ум сравнение с маленьким зверьком, который дичится, но и далеко не убегает.
– Так, как будто хотите меня съесть… на завтрак! – выпалила она и, сверкая глазами, попятилась к выходу. Он услышал шаги, оборвавшиеся хлопком двери, и понял, что Селестина закрылась в ванной комнате. Что ж, пусть придёт в себя и немного успокоится, а потом они поговорят и обсудят свою дальнейшую тактику.
В том, что и Орен Десятый, и Джеремайя Стрикленд будут за ним приглядывать, Колдуэлл не сомневался. Не первый день на свете живёт. Хоть королевский замок и может показаться прекраснейшим местом, полным роскоши и созданным исключительно для всевозможных развлечений, на деле же это самая настоящая банка с пауками. Женщины там борются за место фаворитки, и то, что его величество женат, их ничуточки не смущает. Каждая надеется стать той самой, что подарит ему долгожданного ребёнка, которого, воспользовавшись поправкой в законе, он может признать и даже посадить на трон. А если даже нет, всё равно быть матерью королевского бастарда не самая худшая участь. Уж обеспечить обоих по гроб жизни Орен точно сумеет, не поскупится на родную кровь.
Хорошо, что хотя бы это леди Грей не грозит. Тут чародей не покривил душой, сказав, что брак с ним подарит ей какую-никакую защиту. Вот только если бывший жених действительно в ней заинтересован, то спокойной жизни ей не даст, как, впрочем, и самому Дамиану. Он даже ждал, когда тот начнёт действовать. Отомстить Стрикленду за Ринэлис – вот его цель, и даже лучше, если враг будет разозлён, тем больше вероятность, что наделает ошибок.
Глава 12
Богиня, какой стыд! Я едва ли не бегом, хотя за мной, надо заметить, никто не гнался, ворвалась в замкнутое пространство ванной комнаты и захлопнула дверь. Прижалась к ней спиной, тяжело дыша, будто и в самом деле бежала.
Я не понимала, что со мной происходит. Что происходит с нами обоими… Неужели на какой-то момент меня в самом деле потянуло к этому чужому, едва знакомому мужчине, а его потянуло ко мне?.. Да, я это почувствовала, несмотря на всю свою неопытность. Заметила, как на долгое мгновение поплыл его взгляд, когда чародей смотрел на меня, как он сбился с мысли, явно собираясь мне что-то сказать.
От подруг я слышала, а ещё в книгах читала о том, что для того, чтобы влюбиться, иногда достаточно и нескольких секунд. Ты видишь кого-то и понимаешь, что это не просто случайный человек, каких множество проходит мимо, а особенный. Для тебя. Для остальных же людей – самый обычный. И ты сама тоже можешь стать для кого-то такой же особенной. Если повезёт, то для того же самого человека, и тогда ваша любовь будет взаимной, настоящей…
Вот только я вовсе не собиралась влюбляться, тем более в Дамиана Колдуэлла. Хоть нас и поженили, я ему совсем не нужна, это очевидно. Всё, чего он желает, это насолить Джеремайе Стрикленду, а я просто-напросто попала между молотом и наковальней. Да, пожалуй, я должна быть благодарна чародею за то, что избавил меня от брака с женихом, который оказался тем ещё негодяем, но благодарность – это не любовь. И я по-прежнему была полна решимости однажды обрести свободу, что стало бы невозможным, позволь я мужчине воспользоваться правами супруга, так что никаких больше утренних объятий на постели! Как я там вообще очутилась, кстати говоря? Ведь не могла же сама по своей воле разделить ложе с человеком, вынужденно ставшим моим законным мужем.
А что, если это всё чары? Если Дамиан наложил их на меня, чтобы сделать более покладистой, согласной на всё? Умеет ли он вообще такое делать? Увы, я слишком мало знала о чародеях, чтобы с уверенностью рассуждать о его способностях. Главное – быть начеку и не дать ему собою воспользоваться.
Я выглянула из ванной, Колдуэлла рядом не обнаружила и сделала вылазку за своей сумкой с вещами. Снова закрывшись, привела себя в порядок и переоделась в чистое. Натянула браслет, который сняла с запястья во время водных процедур, отёрла ладонью запотевшее стекло зеркала и… отшатнулась в ужасе. Из зеркальной глади на меня смотрело чужое лицо. Лицо неизвестной девушки, холодное, застывшее, будто находившееся под толщей льда.
С моих губ сорвался невольный крик, который становился всё громче, потому что незнакомка вдруг моргнула и уставилась прямо на меня. Я всё кричала, погружаясь в панику, а после вдруг затрещала, ломаясь, дверь, и в ванную комнату ворвался Колдуэлл. Огляделся, встряхнул меня за плечи, и я бессильно привалилась к его груди, указывая пальцем на зеркало в узорчатой деревянной раме.