И начался ад.
Нас таскали из помещения в помещение, словно подопытных крыс: брали кровь, слюну, вкалывали какие-то препараты. В первый раз при виде светящегося шприца захотелось сбежать, но я заставила себя стоять на месте. Во-первых, бежать с космического корабля всё равно некуда, а пиратов с волновыми пушками было много. А во-вторых, я отчаянно боялась лишиться клипсы с выключенным сигналом о помощи. Мне всё равно было: откликнутся эпсилионцы или какая-то другая инопланетная раса поймает невидимый сигнал — сейчас я была согласна даже на помощь черта.
За уколами последовал гроб со стеклянной крышкой. Наверное, по научному это будет звучать «капсула». Но я была не учёным, а беспомощной землянкой, похищенной пришельцами, и для меня это был гроб. Именно в нём я впервые ощутила, как работает переводчик, и услышала разговор шаэрцев.
Капсула по сравнению со светящимися шприцами была не страшной. Нас просто положили туда, словно спящих Белоснежек, и закрыли крышки. По телу скользили световые неощутимые лучи, а над головой появился голографический экран. Пираты бурно стрекотали, обсуждая появившиеся показатели. Я узнала только закрученную спираль ДНК среди незнакомых символов и, кажется, именно она чем-то понравилась моим похитителям. Они тыкали в неё пальцами, увеличивали в размере и крутили, рассматривая со всех сторон. Стрекот нарастал. Я прикрыла глаза, устав бояться. Больше всего я ненавидела боль, но шаэрцы, видимо, беспокоясь о товаре, просто так нас не мучили. Не знаю, каким мутантом меня выпустят с этого корабля, но я справлюсь. Обязана справиться.
— Мы потеряли одну особь, — в голове неожиданно сработал переводчик. Странные ощущения, непривычные. Вроде слышу незнакомую трескучую речь, а значение слов понимаю. Пожалуй, я смогу привыкнуть к симбионту, если выживу.
Резко распахнула ресницы. Над капсулой голографический экран изменился. Теперь на нём отражались не показатели, а кто-то живой в чёрном комбинезоне и с металлической маской на лице. И этому «кому-то» отчитывались мои похитители.
— Причину гибели установить не удалось, — продолжил трескучий голос. — Мы обследовали две оставшиеся особи, отклонений от генетического кода, инфекций и паразитов не обнаружено.
Я даже на локтях приподнялась, чтобы увидеть того, кто во мне паразитов искал. По моему скромному мнению, он ошибся с направлением поисков, достаточно было просто посмотреть в зеркало. К счастью, мои манёвры, сильно отличающиеся от амёбного состояния, никто не заметил, слишком заняты были разговором. Сбоку от голограммы стояли три шаэрца, но лишь у одного на груди была круглая металлическая штуковина, от которой и шло потрескивание.
«Переводчик для негуманоидов, — догадалась я. — Вот как они общаются с остальными».
— Откуда ещё одна? Вы не докладывали, что на корабле был кто-то ещё, — отрывисто спросил, ну, наверное, начальник пиратов.
— Неполадки во время гиперпрыжка. Нас выбросило за тёмной материей, недалеко от синей планеты. Они называют себя Землянами. Их генетический код пластичен, мы можем попробовать...
— Мне нужны эпсилионки. Две. Заказчик оповещён, дата сделки назначена. Либо у меня будет товар, либо не будет вас, — откровенно пригрозив, главный оборвал связь. На голограмме снова отразились наши с Ирисой показатели.
Я обессиленно упала на спину. Новости шокировали. Про тёмную материю я знала, видела однажды новостную статью какого-то учёного. Правда пираты назвали её как-то по-другому, но симбионт быстро подобрал мне привычное значение. На этом хорошее заканчивалось, а плохое... Во-первых, упоминание землян в космосе, похоже, не первое. По крайней мере, помесь кузнечика и богомола правильно назвала нашу расу. Возможно, знают о Земле единицы, иначе бы похищали нас пачками. Но, видимо, даже с... как они сказали? Пластичный генетический код? В общем, даже с ним мы не очень-то интересны инопланетянам. И во-вторых, меня точно ждут опыты, а если повезёт выжить, то участь рабыни. Скорее всего, статус незаконный, но от этого не легче.
Я инстинктивно дёрнулась, поддаваясь ощущению опасности. Чувство самосохранение взвыло, предлагая спасаться бегством, наплевав на невидимый сигнал о помощи. Руки впечатались в стеклянную крышку одновременно с появившейся в капсуле жидкостью. Крышка не открывалась, светящейся воды становилось больше. Стало плевать, огреют меня ещё раз из волновой пушки или нет, я молотила руками по стеклу в надежде спастись. Кажется, даже кричала, чем привлекла внимание шаэрцев. Последнее, что помню — выпущенный из крышки капсулы сладковатый газ.
***
Симбионт подал сигнал мозгу, выдёргивая из розового тумана. Перевод был быстрый и чёткий, а тягучие, певчие интонации и вовсе знакомыми.
— Вы издеваетесь?
Сладость на языке постепенно таяла, и в голове становилось чище.
Такую речь я уже слышала от Юлиты.
Пришельцы, Юлита, эпсилионцы, сигнал о помощи — выстроилась в голове логическая цепочка. Меня спасли!
Я на радостях распахнула ресницы и чуть не зарычала от отчаяния. Я находилась там же, где меня вырубили — в капсуле, а вокруг до сих пор были похитители. Правда в слегка изменённом составе: трое шатэрцев, один «главный» в маске, который быстро втолковывал сейчас второму типу тоже в маске.
— Вам совершенно не о чем волноваться. Мы гарантируем, что эта особь пройдёт любые проверки. Настройка заказанной программы практически завершилась. Будет выполнено в лучшем виде. А то, что немного отличается внешне... Это можно считать изюминкой. Изменим в документах расу матери или отца. К тому же... — разливался соловьём «главный», — я готов скинуть двести кредитов за это маленькое отличие.
Вот же маркетолог инопланетный! Если бы не капсула, давно бы внесла изменения в его будущее отцовство — коленом и от всей русской души, — терять-то уже нечего!
«Подключение к симбионту завершено успешно. Синхронизация данных выполнена на девяносто три процента, девяносто четыре, девяв...», — раздался механический голос в голове.
Я даже не удивилась. Видимо, та самая обещанная заказчику программа. Должна же я беспрекословно чужие приказы выполнять. Эмоций не было: выгорели или блокируются чем-то — какая разница? Я жива, а это главное. Прикрыла глаза, слушая механический голос. На девяносто восьми процентах программа забуксовала.
«Ошибка!» — выскочила красная надпись прямо перед глазами. Закрытыми, вообще-то. Ну и кто я? Киборг? Робот? Или этот... как его... Синтетик? Кажется, так их называла Юлита.
«Ошибка! Ошибка!», — продолжала истерить программа перед глазами.
Шаэрцы застрекотали, главный, судя по издевательскому русскому переводу от симбионта, матерился. Покупатель-эпсилионец певуче, ну, пусть будет, отказывался от покупки — а то даже стыдно такое про себя озвучивать. Не ценят они землян, совсем не ценят.
Что-то громко взревело, будто сигнализацию включили, потом загрохотало. Я даже новой надеждой разжиться не успела на какую-нибудь космическую полицию, раз эпсилионцы тоже засранцами оказались, как похитители сделали очередную подлянку — в капсуле снова пустили газ.
***
Галактика Сактур. 489 млрд световых лет от Земли. Звёздный крейсер первого класса «Птичка».
Глава внешней разведки Эпсилиона адмирал Итан Оллфорд.
С тихим щелчком распахнулись двери на смотровую площадку. О запросе дока ИскИн проинформировала десять минут назад. Не стал оборачиваться, только напрягся в ожидании новостей. Док не торопился меня найти, так что хорошими они не будут. Поморщился — ещё и настойку свою успокаивающую выпил.
— Так и знал, что найду тебя здесь! — наигранно весело возвестил друг.
Вспышку раздражения привычно подавил. Это же Келвин, за пятнадцать лет полётов на одном корабле можно было и привыкнуть.
— Как наследник, док? Шанс дотянуть до Элипсиона есть?
Мой голос звучал ровно, в стеклянном отражении не дрогнул ни один мускул, но внутри... Лу разрывало от отчаяния и бессилия. Не помогала ни тишина, ни вид бескрайнего космоса за ультрапрочным стеклом.
— Итан, послушай... Понимаю, что переживаешь. Это тяжело, но мы не святые Ситару, чтобы знать на...
— Старший лейтенант Бранз, о самочувствии Его Высочества Нэйтана немедленно доложить по всей форме.
За спиной раздался тяжёлый вздох. Хрустнули костяшки пальцев, царапнули сапоги друг об друга.
— Есть, адмирал Оллфорд. Докладываю: состояние пациента стабильно тяжёлое. Новая форма Лу зафиксирована ИскИном сорок восемь минут назад. Экстренно выпущенный в каюте искусственный резонанс результата не дал. Непроизвольная смена формы Лу длится...
— Что? — я резко повернулся, едва не оттолкнув от себя дока. Друг собирался положить мне руку на плечо, но теперь только испуганно застыл.
— Искусственный резонанс... Кто-то испортил все баллоны. Я проверил: ни в одной каюте нет настоящего, одни обманки.
Лу не удержал. Оно вылетело из тела, принимая облик горного кота, оскалилось, вздыбило шерсть и зарычало. Келвин покосился на Лу, сглотнул и всё же сделал это — вынул из нагрудного кармана медпистолет и всадил убойную дозу успокоительного мне в шею. Подействовало практически сразу, по крайней мере, энергетическое тело послушно слилось с физическим.
— Жениться тебе надо, — буркнул друг.
— Как только так сразу. Сколько протянет наследник? Мы успеем добраться хотя бы до ближайшей нашей колонии?
— Я запросил звёздную карту у ИскИна. Ближайшая колония скрыта в туманности Сиг2ма. Даже если получится, не снижая скорости обогнуть все препятствия, то шанс на благоприятный исход меньше двух процентов. Я уже переправил данные капитану, он выправляет курс.
— Своевольничаете, старший лейтенант?
— Прости, Итан. Но ты с предстоящими испытаниями сам не свой. Не хотел тебя волновать раньше времени, пока всё не перепроверил. Да и твоя команда... Знаешь же, сколько мы вместе летаем.
— В одном ты прав: это моя команда и мой крейсер, — выдохнул раздражённо.