Бесконечное обучение, не всегда приятные знакомства с фальшивыми улыбками, безуспешные попытки научиться чувствовать энергию — всё это могло доконать кого угодно, а уж беременную землянку с бушующими гормонами и подавно. Я чувствовала себя струной, звенящей от напряжения, и оставалось только гадать, когда же она лопнет. Можно было бы попросить передышку, но я не знала, согласятся ли из-за меня изменить многовековой семейный закон о принудительном переселении старшей ветви за пределы Эпсилиона, когда у них появляется первый внук или нет. Потому что если нет, то у меня оставалось чуть меньше восьми месяцев, чтобы перенять чужой опыт.
На фоне всех этих событий близкое знакомство со всеми родственниками уже не казалось страшным. Я довольно легко сошлась со свёкрами — даже император не вызывал первичного отторжения, подружилась со свекровью и, каюсь, несколько раз засмотрелась на кое-кого из дальней родни. С учётом того, что реагировала я не на всех и не все соответствовали моим представлениям о том, каким должен быть настоящий мужчина, влечение казалось странным, навязанным.
Ну, правда, что я могла рассмотреть в двоюродном племяннике императора, который едва переступил порог совершеннолетия?
Высокий, худощавый паренёк, смущающийся от каждой улыбки, никогда не был пределом моих желаний, и тем удивительнее, что залипла я именно на него, когда рядом стояли более «весомые объекты». Это и навело меня на нерадостные мысли. Пришлось пойти на небольшой эксперимент — зажала Лорена в углу, чтобы даже Андр с охраной не видел, чем мы занимаемся, и, стянув с руки перчатку, шёпотом попросила проверить нас на совместимость энергий.
В общем, я в своих предположениях не ошиблась — каким-то загадочным образом я чувствую тех, кто мне подходит. То ли шаэрцы с опытами перемудрили, то ли земное происхождение повлияло, но радости это мне не прибавило — мечты об Андре-Леандре стали настойчивее. Хорошо хоть с Лореном совместимость была частичная и очень слабая. Немного поговорив, мы расстались друзьями. Конечно, пришлось пообещать ему помощь, если будут проблемы с энергией, но я понадеялась, что этого не случится. Всё же, чем слабее Лу, тем легче с поиском спутницы жизни.
Впрочем, все проблемы отходили на второй план, когда взгляд останавливался на «синтетике». Меня даже попытки претенденток привлечь внимание принцев не волновали так сильно, как пепельный блондин. Он был странным. Всё чаще замирал, словно проваливаясь вглубь себя, пугая безучастным взглядом. Пару раз я видела, как у всегда невозмутимого Андра бешено пульсирует жилка на шее и покрывается мелкими бисеринками пота лоб. Один раз пошла кровь носом. В общем, кем-кем, а нормальным роботом или эпсилионцем, мой подарок точно не был.
По-хорошему давно пора согласиться на уговоры ИскИн и признаться мужьям, но я всё тянула. К сожалению, улучшений у Ирисы не наблюдалось, и мне всё труднее становилось придумывать отмазки, почему я не хочу обратиться за помощью к Леандру. К тому же Итан точно уже подозревал неладное. Сложно хранить в секрете состояние «синтетика», когда за тобой неотрывно наблюдают две пары глаз. Приставленные охранники — Кас и Мишель, — проблем мне не создавали, но неустанно докладывали мужу о каждом лишнем вздохе.
Вот и сегодня, когда Андр завис за столом, позабыв про завтрак, Кас с Мишелем отложили столовые приборы и потянулись к пушкам на поясах. Поранить ими Андра они не могли, но «выключить синтетика» и доставить ему несколько неприятных часов после пробуждения запросто. Последние три дня охранники с этими пушками не расставались. А вообще, удивительно было уже то, что мужья насильно не отняли у меня блондина и не задавали никаких вопросов. Даже не удивительно, а странно и очень тревожно. Было ощущение, что всё давно раскрыли и сейчас мужья к чему-то усиленно готовятся, не ставя меня в известность.
Перехватив поудобнее вилку левой рукой (этикет, чтоб его! Даже в покоях приходится тренироваться), я невозмутимо отрезала ножом кусочек запеканки и словно невзначай бросила:
— Андр, всё в порядке?
Обычно помогало: мужчина вздрагивал, взгляд прояснялся, и я слышала: «Да, госпожа», — сказанное спокойным тоном. Но сегодня явно что-то пошло не так.
Эпсилионец побледнел сильнее, по его телу пробежала сильная дрожь и я скорее по губам прочитала, чем услышала, так тихо это было:
— Слишком близко... подобрались. Он... заметил.
Куда подобрались? Кто заметил? Вопросы остались без ответа.
Моя охрана насторожилась ещё сильнее. Кас что-то застучал в коммуникатор, но я не стала ничего спрашивать. Куда важнее был сейчас Андр, который резко встал из-за стола. Из носа и ушей потекла кровь, его взгляд окончательно остекленел, и мы услышали сухой безжизненный голос:
— Активировать последний протокол.
В ту же секунду моя охрана воспользовалась своими пушками. Андр рухнул на пол безжизненной куклой. Но, кажется, слишком поздно.
Перед глазами появилась виртуальная надпись:«Последний протокол активирован».
Ни пошевелиться, ни сказать хоть что-то... Я так и застыла с вилкой и ножом в руках.
«Сбор данных произведён... Анализ возможных ситуаций завершён.... До самоуничтожения объекта 60 секунд. 59, 58, 57...»
Между настороженно оглядывающимися охранниками появилась возмущённо вопящая проекция Машки:
— Что происходит? Почему мои перемещения заблокированы? Ты решила сорвать мне свидание? — негодующе ткнула в меня пальцем.
Моё тело, без моего на то желания, наклонило голову набок, а с языка слетело совершенно спокойное:
— А что происходит?
«38, 37, 36...»— продолжился отчёт, похоже, до моей смерти.
И даже не закричишь. Тело чужое, словно я сторонний наблюдатель.
Я всеми силами пыталась пошевелиться, подать какой-нибудь знак. При каждой попытке хоть что-то сделать появлялось ощущение, словно в голову раскалённые спицы втыкают.
— Дворцовый ИскИн отключён, — хмуро проговорил Кас. — Коммуникатор тоже что-то глушит.
Дворец задрожал. Татуировки не отреагировали. Значит, не обычное землетрясение, к которым я уже привыкла.
Охрана подошла вплотную, окружив с двух сторон. Моё тело невозмутимо положило на стол вилку и перехватило нож в правую руку.
Где-то вдалеке сильно громыхнуло.
— Проверьте, что происходит, — приказ слетает с моих губ. — Немедленно. Здесь мне ничего не угрожает.
«21, 20, 19...»— продолжил мигать ненавистный отсчёт перед глазами.
Я мысленно кричу, прошу остаться, но... на лице невозмутимая маска и меня, естественно, никто не слышит. Даже Машка не понимает, что со мной что-то не так.
Рука с зажатым ножом чуть дрогнула, но это всё, что я смогла.
Охрана отходит на два шага, поворачивается ко мне спиной и начинает шептаться.
Накатывает неизбежность происходящего. Моё сознание мечется раненой птицей в клетке. Я со всей обречённостью понимаю, что сейчас сделает моя рука. Как оборвёт одним ударом пять жизней.
В покои влетает остальная охрана, окончательно отвлекая на себя Каса с Мишелем. Они докладывают о нападении, о том, что мои родственники почему-то сражаются друг с другом. Предателей много, но общими силами их уже теснят. Охрана решает, что делать. Я слышу в разговоре имена своих мужей. Дворец трясёт не переставая.
«6, 5, 4...»
С ресниц упала одна слезинка. Всего одна, больше чужая воля не пропустила.
Я даже попрощаться мысленно не могу с теми, кого искренне полюбила. Не могу попросить прощения, что забираю их с собой. Все мысли и силы уходят на то, чтобы хоть немного перехватить контроль.
Проклятый отсчёт закончен. Перед глазами мелькает красная цифра "ноль". Охране нет до меня сейчас дела, они усиленно обсуждают план спасения моей драгоценной персоны из дворца.
Поздно...
Мысленно я захлёбываюсь слезами и криком.
Рука с ножом взлетает со стола. Делает замах, чтобы ударить прямо в сердце.
Я слышу, как не своим голосом кричит Маша, первая понявшая, что происходит.
Красный ноль мигает в последний раз и перед глазами выскакивает новая надпись:«Ошибка. Перезагрузка программы». В последний момент, совсем как тогда в капсуле шаэрцев.
Только вот момент на самом деле последний и контроль над собственным телом частичный. Остановить собственную руку я не успеваю, лишь немного изменить угол удара.
Грудь обжигает болью. В глазах темнеет.
Глава 30
Пробуждение вышло не из лёгких. Я снова лежала в стеклянном гробу без малейшего понимания происходящего. Тело затекло, во рту пересохло, а в голове не единой мысли. С оглушающим щелчком крышка капсулы приподнялась, а затем в поле зрения попал Нэйтан. Бледный, осунувшийся, с чёрными кругами под глазами. И это при эпсилионской регенерации? Что происходит?
— Снежа, — с болью в голове выдохнул муж, нависая надо мной и не решаясь прикоснуться. — Живые!
Поморщилась, пытаясь хоть что-то вспомнить. Почему меня вообще в капсулу засунули, а принц так часто моргает, будто пытается не расплакаться? Голову прострелило болью, перед глазами смазалось, а затем появилось ощущение, что мне в лоб отвёртку засунули и стали прокручивать.
— Я же просил не волновать! — рядом кто-то воскликнул, но было уже поздно.
Разрозненные фрагменты воспоминаний, будто рассерженный пчелиный рой, впились в мозг, восстанавливая память.
Кажется, я орала, просила прекратить это. Выжечь мозг, если это поможет унять боль. Не знаю, сколько это продолжалось, но мне показалось целую вечность. Да и после не сразу поверила, что боли больше нет, а меня крепко прижимает к себе и укачивает Нэйтан. Мой любимый сильный принц с мокрыми от слёз щеками.
Это больно — быть виновницей чужих слёз.
— Прости, — просипела, отводя из-за стыда взгляд. — Я должна была...
— Помолчать, — резко перебил незнакомый док. — Ни слова, пока я не обследую вас снова. Никаких волнений. Я только работу сердца наладил, а теперь горло лечить и голову проверять!