От досады я едва не расплакалась. Солнце клонилось к западу, а я окончательно заблудилась. Неужели мне так и придется в скалах заночевать? Уходить от ручья казалось опасным: другого источника воды здесь могло не быть на многие километры.
Но и оставаться на месте тоже было бессмысленно. Едва ли меня здесь кто-то найдет кроме местных хищников. Наверняка кроме Барсика здесь были и другие зубастые твари, для которых я стану настоящим лакомством.
Вспомнив кота, я мысленно пообещала оторвать ему при встрече уши!
И, о чудо, рыжий наглец вывернул из-за скалы.
– Пушистый вредитель! – крикнула я ему. – Как мне теперь выбираться отсюда?
Котяра глянул на меня, принюхался. Он неторопливо пошел в мою сторону, не сводя с меня внимательного взгляда. Когда он облизнулся, я поняла, что это совсем не Барсик, а какой-то другой кот, который планирует мной поужинать.
– Мамочки, – пискнула я, прикидывая, сколько мне осталось жить.
Внезапно вслед за котом вывернул и человек. Мужчина был одет в простую домотканую рубаху и серые штаны. В руках у него была увесистая гладкая палка, а за пояс воткнут кривой нож.
Проследив за взглядом кота, мужчина увидел меня и плотоядно улыбнулся.
Незнакомец был неприятным. Он рассматривал меня так, будто мысленно не то раздевал, не то разделывал.
Я непроизвольно поежилась. А тут еще кот его утробно заурчал. Этот-то точно моей персоной в гастрономических целях интересовался.
Пересидеть на скале точно не получилось бы, но добровольно спускаться я не планировала. Оставалась малюсенькая надежда на то, что они на меня посмотрят-посмотрят, да и мимо пройдут.
Мужчина воткнул палку в каменистую почву, достал нож и провел пальцем по острию, а потом указал на меня.
– Ты! Спускайся! – коротко приказал он.
Он откинул немытые волосы назад и сузил глаза, показывая, что наблюдает за каждым моим шагом.
Я отрицательно помотала головой. Не столько из вредности, сколько из страха и чувства здорового самосохранения. Ди и едва ли я смогла бы совладать с подгибающимися от страха коленями.
Дрожащие пальцы нащупали камни. Интересно, если как следует прицелиться, смогу ли я отбиться хотя бы от одного из этих двоих.
– Не советую, только поранишься зря, – покачал мужчина головой и кивнул на увесистый булыжник, что я уже приготовила к броску.
Я свела брови к переносице, как бы говоря, что не планирую сдаваться без боя. Жаль, туфли внизу оставила, а то каблуки бы тоже в ход пошли.
Тенью огромная кошка запрыгнула на скалу на пару метров выше меня. Я даже ахнуть не успела. Расположившись на уступе сверху, зверюга опустила ко мне морду и шумно втянула воздух. А потом зарычала.
Внутри меня все заледенело, пружина напряжения была взведена до конца, а потом со звоном разжалась. Сама не понимаю как, но я пулей слетела вниз. Почему-то в данный момент мне немытый незнакомец казался менее опасным, чем его хищная кошка.
Хотя обычно наоборот: зверь хоть и кровожадный, но честный. Голоден — сожрет, а если сыт, то пройдет мимо. И только человек может убивать ради собственного удовольствия.
Мужчина тем временем убрал нож за пазуху, взял в руки свою палку и ткнул ею в сторону.
– Иди туда, – коротко скомандовал он.
Я схватила свои драгоценные туфли и покорно пошла в указанном направлении.
Каждый шаг отзывался болью, ступни горели, но я не могла даже замедлиться. Мой конвоир задал высокий темп, а стоило мне сбавить скорость, как я тотчас же получала тычок палкой промеж лопаток.
Солнце тем временем завалилось за вершины каменных валунов. Сразу стало зябко, а ведь до заката еще не менее получаса. Если здесь по ночам так холодно, то едва ли у меня был бы шанс пережить эту ночь в тонком платье, у которого со всех сторон все вызывающе открыто.
Пару раз мужчина сзади приказывал сменить направление. Мог бы и вперед пойти. Осознав свое положение я смирилась с тем, что мне придется идти с ним. В какой-то мере я даже начала испытывать к мужчине благодарность за то, что не дал мне умереть на холодных скалах.
Каменные валуны в сумеречном свете казались застывшими исполинами, которые вот-вот оживут. Пару раз мне даже почудилось движение. От этих видений мне становилось не по себе, а вот мужчина позади уже казался родным и безопасным по сравнению с окружающим миром. Я даже на тычки палкой не обижалась.
Уже в сумерках мы вышли из каменного лабиринта и уперлись в густой лес, который казался не более безопасным, чем то место, откуда мы выбрались.
Но мой конвоир снова ткнул меня палкой.
– Слева тропинка, или по ней, – приказал он.
Я повиновалась.
Идти в кромешной тьме было неудобно, ноги запнулись за коряги, а ветви деревьев цеплялись за волосы. Несколько раз я едва не упала. Но даже это не было причиной для остановки или хотя бы замедления.
Через некоторое время я различила свет от огня далеко впереди. Ноги сами собой ускорились. Мне хотелось скорее отогреть свои озябшие плечи и сведенные от холода руки.
Наконец, мы выбрались на открытую поляну, где горело несколько больших костров. В неровном свете огня я увидела убогие хижины, которые служили жилищами для местных. Их я тоже заметила.
Здесь были и люди всех возрастов, в такой же простой одежде, как и мой похититель, или уже спаситель — с этим еще предстояло разобраться.
Мужчина подвел меня к ближайшему костру и, как обычно, указал своей палкой, куда мне следует идти.
– Здесь сядь, – скомандовал он, – дайте ей отвар.
Последние слова были адресованы уже к кому-то из соплеменников.
Я опустилась на бревно недалеко от огня, блаженно вытянула усталые ноги и протянула озябшие от ночного холода руки к огню.
Глаза слезились от дыма, но я не хотела отодвигаться дальше. Мне нужно было больше тепла.
Мне в руку ткнули чашку, неумело выдолбленную из дерева. Я осторожно отхлебнула горячего отвара и прикрыла глаза от удовольствия. Тихий гул голосов успокаивал.
Я была такой уставшей, что даже если бы на меня сейчас накинулся разъяренный лев, то не двинулась бы с места.
Пряный отвар разлился по моему телу теплом и негой, я прикрыла глаза и была готова уснуть прямо так, сидя.
Но внезапно услышала высокий женский голос, который воскликнул:
– Ведьма, виновная во всех бедах, здесь! Так покараем же ее!
Голос показался мне смутно знакомым и совершенно неуместным. Я обернулась и увидела, что мой конвоир стоит на коленях перед рыжеволосой девицей, которой никак не должно было быть в этом мире.
Я даже глаза протерла, потому что разум мой верить им отказывался. На какой-то момент подумала, что сплю.
Но нет, передо мной Лара собственной персоной говорила что-то ласковое мужчине, что привел меня. В отличие от местных, девица выглядела точно так, как во время визита дядюшки — в чудесном рыжем платье, даже прическа не растрепалась, все такие же идеальные локоны, аж противно.
Она говорила что-то еще, но я не могла разобрать ее слов. Зато могла видеть реакцию, которую они вызвали у слушателей.
Сидевшие у костров люди поднимались и подходили ближе к невесте моего мужа, а та продолжала агитацию. Еще б на камень залезла, чтоб вещать как со сцены. Все взоры были обращены к Ларе, а ее слова тонули в одобрительном гуле толпы.
В какой-то момент я осознала, что осталась совсем одна. Меня никто не охранял.
Воровато оглянувшись, я убедилась, что никто за мной даже не смотрит. Не задумываясь о том, что холодной ночью вдалеке от огня меня ждет смерть, я бросилась к зарослям. Позади гомонила толпа. В том, что ничего хорошего для меня они не готовили, я уже не сомневалась.
И я рискнула.
Подобрав юбки, бросилась к зарослям.
Но до кустов я не добежала. Дорогу с утробным рычанием перекрыла та самая кошка, что порывалась сожрать меня ранее.
– Тихо-тихо, – я отгородилась от зверюги единственным, что у меня оставалось в руках — туфлями.
Но это не сильно помогло. Огромный зверь теснил меня назад к людям.
Побег не удался.
– Куда-то собралась, курочка? – меня под локоть схватил полный неприятный мужчина.
Я попыталась вырваться, но меня подхватили под вторую руку и так и потащили к Ларе и галдящей толпе.
– Сжечь ее! Ведьму на костер! – скандировала толпа.
Я оглянулась в поисках той, кого собирались казнить, но никого не увидела. К тому же взгляды всех местных жителей были устремлены на меня.
Это они меня жечь собрались?
Я хотела закричать, что никакая я не ведьма, но от страха горло сжало спазмом, и я не смогла и слова вымолвить, а только лишь захрипела. Я вырывалась и отбивалась ногами, но все было тщетно.
Меня втащили в центр круга и бросили на землю, к ногам моей соперницы.
– Эта женщина повинна в том, что вас вырвали из своих домов и перенесли в этот пустынный безжизненный мир! – от крика Лары у меня в ушах зазвенело.
– Это надо же! Выдернула прямо из постели! – ко мне подскочила какая-то женщина и больно дернула за волосы.
– Даже времени собраться не дала! – кто-то больно ущипнул за руку.
– Бросили в этот мир почти без вещей и инструментов! У кого что рядом было, то и перенеслось!
Со всех сторон слышались упреки и сыпались тычки. И над всем этим с самодовольным видом возвышалась Лара. А я не понимала, за что мне это.
– Ведьма! Это все ведьма! – подбадривала разъяренную толпу рыжая.
Я понимала, что спорить с толпой бессмысленно. Одно слово — и они бросятся на меня, разорвут на части как дикие звери.
Мне даже показалось, что я услышала рык позади. А потом поняла, что не показалось.
Ну вот, сейчас меня скормят хищнику. А Рикар только порадуется тому, что так быстро освободился от навязанного брака.
Огромная кошка приближалась. Я видела ее боковым зрением. Возмущенные люди отошли назад, видимо, чтобы не мешать зверюге привести приговор в действие.
Что ж, смерть от зубов гигантской кошки не так уж хуже костра. Так какая разница?