Сегодня, положив телефонную трубку, мама заплакала, но не сказала Мэнди, что ее так расстроило. Сообщила только, что полиция уже гонится за плохим дядей и что шеф Ламар посадит его в тюрьму.
Мэнди маме верила. Шеф Ламар приходил к ним в школу в прошлом году и говорил о том, что такое охрана правопорядка. Рассказывал, как полиция ловит плохих людей, и даже показал наручники. Мэнди тогда понравилось его слушать. Хорошо бы он пришел еще раз, когда она вместе с одноклассниками перейдет в среднюю школу.
Набрав охапку самых красивых маминых цветов, Мэнди выпрямилась – и попятилась в панике, выронив букет. Она заметила тень на земле: кто-то незаметно подошел к ней сзади. Девочка обернулась, уже раскрыв рот, чтобы позвать на помощь Эмбер, но увидела, кто перед ней, и сразу успокоилась.
– Уф, вы меня напугали!
– Прости, Мэнди. Детка, тебе нужно пойти со мной.
Твоя мама попала в аварию.
У девочки из глаз тотчас брызнули слезы.
– Она ранена?!
– Не сильно. Я отведу тебя к ней.
– Хорошо. – Мэнди вытерла слезы и доверчиво схватилась за протянутую руку.
Шеф Ламар предупреждал, что никуда нельзя ходить с незнакомцами. Но ведь с теми, кто работает в полиции, наверняка можно. С теми, кто работает в полиции, она в полной безопасности.
Глава 19
Звонок телефона настойчиво врывался в сон, заглушая голос Касси, звавшей Эвелин играть в прятки. Касси в желтом платье с белыми цветами бежала по заднему двору дома Байерсов. Эвелин барахталась в коконе из одеял, стараясь выпростать руки и заткнуть уши. Наконец ей это удалось. Во сне она тянула ладони к цветам сирени, вглядываясь сквозь ветви раскидистых кустов и размышляя, можно ли за ними спрятаться. Сиреневая пыльца садилась на пальцы, а Эвелин все вглядывалась в сиреневую темноту…
– Эвелин!
Она заморгала, с трудом разлепив веки, и убрала ладони от ушей. Эвелин лежала на кровати, уютно укрытая теплыми одеялами, прильнув к Кайлу. Еще немного поморгав, она поняла, что находится в его номере, но не смогла вспомнить, когда успела перебраться с дивана на кровать. Сколько времени проспала, она тоже не знала.
– Что? – спросила Эвелин хриплым голосом. Горло болело от рыданий.
Кайл подал ей мобильный телефон:
– Ты пропустила звонок.
На то, чтобы выпутаться из кокона и отстраниться от теплого Кайла, ушла целая минута. В комнате уже стояла жара, но так приятно было прижиматься к нему и чувствовать себя в безопасности… Едва Эвелин оторвалась от Кайла, снова нахлынули страх, печаль и злость, отпустившие ее лишь на время сна.
Девушка схватила телефон, посмотрела на часы – десять тридцать. Выходит, проспала она почти шесть часов, и казалось, что это жутко много и вместе с тем обидно мало.
Дрожащим пальцем Эвелин ткнула в значок голосовой почты. Она пропустила звонок от Томаса.
«Эвелин…» – начал он и замолчал, но по его тону девушка поняла, что опять случилось что-то ужасное.
Она села на кровати, обхватив колени одной рукой, и ждала продолжения. Экспертизу уже провели? Он будет говорить о Касси?
«Эвелин, – повторил Томас в записи, – еще одна девочка пропала сегодня утром. Приезжай в участок».
Механический голос почты три раза спросил ее, желает она сохранить это сообщение или стереть, и, не дождавшись ответа, отключился. Эвелин, отложив телефон, посмотрела на Кайла и внезапно обнаружила, что он держит ее за руку.
– Похититель забрал кого-то еще.
Слова с трудом срывались с языка, Эвелин никак не могла поверить тому, что услышала. Дарнел должен был сломя голову мчаться прочь, подальше от Роуз-Бей. И даже если он непричастен к похищениям, Массовик-затейник, встревоженный находками на поле, обязан сейчас сидеть тихо и не высовываться. Но вместо этого он вернулся в город за новой жертвой. А она, Эвелин, в это время мирно спала в отеле и видела Касси во сне…
Девушка нахмурилась, вспоминая сон. Они играли в прятки на заднем дворе, как в тот самый день перед исчезновением подруги. И во сне у нее возникло какое-то странное чувство.
Эвелин откинулась на спинку кровати. Она столько раз восстанавливала в голове события того дня – сначала в полицейском участке, когда Джек Баллок заставлял ее повторять это снова и снова, затем уже по собственной воле, пытаясь вычленить мельчайшие подробности, которые тогда могла упустить. А теперь она убедилась, что упустила самое важное. Восемнадцать лет назад девочка Эвелин почувствовала: что-то не так, за ними наблюдают. Это ощущение присутствовало в ее сне, основанном на воспоминании, оно было вполне реальным. Если бы она тогда предупредила Касси, могло бы все сложиться по-другому?
К горлу опять подкатили рыдания, но Эвелин сдержалась, крепче сжав руку Кайла. Сейчас нельзя казнить себя за ошибки – это помешает действовать. Отбросив одеяла, которыми ночью ее укрыл Кайл, Эвелин вскочила с кровати. Ноги чуть не подкосились – и не только от эмоций. Она вдруг поняла, что не помнит, когда ела в последний раз.
Туфли валялись под диваном. Она обулась, припоминая, удалось ли ей вчера хотя бы пообедать, и пришла к выводу, что нет. Отражение в зеркале посоветовало срочно бежать к себе в номер, принять душ и переодеться: одежда была измята и испачкана в земле, волосы растрепались.
Она бросилась к двери, но Кайл ее опередил, удержав за руку, и озабоченно заглянул в глаза. И только в этот момент до Эвелин дошло, что его не должно быть в городе.
– Ты пропустил рейс?
– Нет, Эвелин. Моя команда улетела несколько часов назад, а я получил разрешение остаться здесь с тобой. Я уже говорил: у меня есть несколько отгулов, босс все оформит официально.
Взять отгул в ФБР не так уж просто, и предупреждать об этом надо заранее, если случай не экстренный. Значит, Кайл только что заслужил неприятную запись в личном деле, и пошел он на это ради нее… Простого «спасибо» тут было мало, но у Эвелин не хватило бы энергии на искренние слова благодарности.
– Ты пока прими душ и переоденься, Эвелин, а я принесу что-нибудь поесть к тебе в номер минут через двадцать. Потом вместе поедем в участок. О'кей? – сказал Кайл.
Она кивнула и вышла в коридор на слабых ногах. А спустя полчаса, шагая по парковке к арендованной машине и дожевывая на ходу сэндвич, который Кайл купил в кофейне отеля, она чувствовала себя уже более или менее дееспособной.
Кайл, севший за руль, выглядел бодрым и отдохнувшим, несмотря на позапрошлую бессонную ночь, проведенную на задании, весь день на ногах, погоню за Дарнелом и всего несколько часов сна после этого.
Эвелин запила сэндвич крепким сладким чаем. Желудок, за сутки отвыкший от пищи, бурно возмущался, зато в голове прояснилось, и, когда Кайл выруливал на шоссе, она позвонила напарнику.
– Грэг, есть какие-нибудь новости?
В участке было шумно, ему пришлось повысить голос:
– Надеюсь, вы с Кайлом уже в пути. Ты лучше, чем я, знаешь подозреваемых, а нам нужно заново пересмотреть все данные.
– Мы скоро будем, Грэг. Кто новая жертва?
– Девочка по имени Мэнди Толанд. Двенадцать лет, как и остальным. Ее похитили, когда она гуляла во дворе перед домом, полтора часа назад. Няня сказала, что смотрела из окна, как Мэнди собирает цветы, затем отошла за бумажными платками, высморкалась, вернулась – а девочки нет. Няня выскочила во двор и нашла стишок.
Эвелин невольно сжала стаканчик, смяв его и пролив остатки горячего чая на колени. Не обратив на лужу внимания, она сказала:
– Это самое рискованное похищение из всех, если он воспользовался промежутком времени, когда няня отошла от окна. Сколько это заняло? Три минуты? Меньше?
– И еще нужно учесть, что на улицах полно копов с фотографией Дарнела Конвея.
– А почему имя жертвы кажется мне знакомым? – спохватилась Эвелин.
Грэг вздохнул:
– Потому что Мэнди Толанд – одна из девочек, которых ты узнала по снимкам, найденным в ванной Уолтера Уиггинса. Именно поэтому тебе и нужно срочно приехать в участок.
– О, черт…
– И еще кое-что. Коронер закончил вскрытие Бриттани. Признаков изнасилования нет.
– Что? – вырвалось у Эвелин. До сих пор она считала Дарнела Конвея педофилом. Неужели ошиблась?
– Да, это странно, но факт. Не задерживайтесь, пожалуйста. Мы вас ждем.
– Уже подъезжаем.
Кайл покосился на нее и прибавил скорости.
– Что говорит Лорен? – спросила Эвелин. – Она опознала Дарнела?
– Лорен не произнесла ни слова с тех пор, как ты вывела ее из ямы. У девочки тяжелый психологический шок. Извини, меня зовут, потом продолжим.
Грэг дал «отбой», и Эвелин молча уставилась в лобовое стекло.
Как Дарнел – или кто-то другой – осмелился на похищение сейчас? И зачем Дарнел похищает девочек, если не ради сексуального насилия? Может, это Уолтер Уиггинс? У него была фотография Мэнди. Но у Уолтера должен быть тот же мотив, что и у Дарнела. Тогда Фрэнк Эббот? Поле недалеко от его дома. Но как Дарнел узнал, где находится подземная тюрьма, если он не Массовик-затейник?
Что она упустила?
Бриттани погибла. Удастся ли вернуть Мэнди живой?
«Где она?! Где моя дочь?!»
Мать Мэнди Толанд привозили в участок час назад, чтобы взять показания, но ее голос до сих пор звучал в ушах Томаса. И звучал он точно так же, как голоса матерей Бриттани и Лорен.
Прошлой ночью именно Томас взял на себя скорбный труд сообщить Марку и Хитер Дуглас о том, что их девочка никогда не вернется домой. Джек был рядом – он пытался удержать Хитер, набросившуюся на Томаса с кулаками. Она так кричала…
Томас не защищался. Она колотила его ослабевшими руками, пока окончательно не выбилась из сил, и тогда кто-то из ветеранов участка повез ее и Марка в офис коронера на опознание.
Томас считал, что заслужил худшей кары. Он виноват перед Дугласами. Виноват перед всеми.
Похоже, Эвелин была права с самого начала. Теперь шеф полиции ясно видел собственные ошибки: он не верил в обоснованность ее подозрений по поводу Дарнела, потому что Дарнел не соответствовал профайлу, потом он невовремя снял наблюдение у дома в Трейтоне, поэтому ублюдок все еще на свободе и даже ухитрился украсть третью девочку.