Как ему, черт возьми, это удалось?!
Томас потер воспаленные глаза. В участке было шумно: полицейские и агенты из КБРПД обсуждали стратегию поимки преступника, который всегда был на шаг впереди последние восемнадцать лет. Новый профайлер Грэг – Томас забыл фамилию – в кабинете для инструктажа давал федералам советы по опросу подозреваемых. Агенты из КБРПД будут снимать предварительные показания, а найти улики и доставить подозреваемых сюда – задача полиции.
Эмбер Элерт, няню Мэнди, уже отпустили, полицейские стали покидать участок, отправляясь на поиски Дарнела Конвея. Пока они заняты этим мерзавцем, нужно сосредоточиться на других версиях.
Маловероятно, что Дарнел случайно набрел на старый погреб, в котором кто-то другой запер Лорен. Маловероятно, но возможно. Или Эвелин ошибается, и у Дарнела есть соучастник. А еще весьма подозрительно, что у Уолтера Уиггинса была фотография Мэнди. Но поскольку Эвелин нашла фотографию незаконным путем, взять Уолтера под стражу и допросить на этом основании нельзя.
Томас, тяжело вздохнув, вышел в общее помещение участка.
– Где Джек?
Сейчас там осталось всего несколько человек, да и те уже спешили к выходу. Один новобранец сообщил:
– Он сказал, ему надо проверить одну версию, и уехал еще до того, как поступил сигнал насчет Мэнди Толанд.
– Что за версия? – спросил Томас. – Это связано с Уолтером Уиггинсом?
Парень пожал плечами:
– Джек сказал только, что дело важное, но он скоро вернется.
Чертов Джек! Он собирался унаследовать в полиции должность своего отца, а когда этого не случилось, жутко разозлился. В хорошем настроении этот коп был для Томаса занозой в заднице, в плохом – заклятым врагом и действовал так, будто он сам тут начальник и может себе выдавать задания, никого не ставя в известность.
Только этого сегодня Томасу и не хватало.
– Где Эвелин? – спросил он Грэга.
– Здесь, – прозвучал ее голос за спиной.
Томас обернулся. Эвелин вошла в участок с федералом из другого подразделения, крепким парнем, похожим на бывшего спецназовца, который теперь назначил себя ее телохранителем.
Томас кивнул парню – у него не было ни желания, ни причин выставлять его за дверь – и обратился к Эвелин:
– Я послал двух офицеров к Уиггинсу. Грэг сейчас работает с агентами из КБРПД над стратегией расследования, я хочу, чтобы ты к ним присоединилась.
– Привезите сюда Фрэнка Эббота.
– Кого?..
– Сестра Норин погибла девятнадцать лет назад.
Томас помрачнел, переваривая новость. Норин изредка упоминала в разговорах о своей сестре, но так, будто сестра жива и здорова. И Эрл тоже так о ней говорил. Зачем им понадобилось держать смерть девочки в секрете?
– Фрэнк в моем списке не главный подозреваемый, – добавила Эвелин, – но он живет по соседству с тем полем.
– Нет, – возразил Томас, – между его участком и полем старого Баллока есть пустой дом.
– Я имею в виду, что Фрэнк живет ближе других подозреваемых.
– Я вообще в первый раз слышу, что Фрэнк у нас подозреваемый, – проворчал Томас.
– Его биографией занимаются агенты из КБРПД. Вероятность, что он причастен к похищениям, мала, но ее нужно учесть.
Она даже не сделала вид, что ей стыдно! Не доложить шефу полиции о новой версии – надо же! Впрочем, Томаса сейчас заботило другое: главное, чтобы Мэнди поскорее нашлась и все федералы убрались к чертовой матери из Роуз-Бей.
– Ти-Джей! – позвал он. – Привези сюда Фрэнка Эббота.
– Под каким предлогом? – удивился Ти-Джей, но в этот момент из коридора вышла Норин.
– Лучше я его привезу, – тихо сказала она, заметно побледнев.
– Нет, – покачал головой шеф полиции. – Если хочешь, можешь поехать с Ти-Джеем и попробовать уговорить Фрэнка явиться в участок добровольно. Но одну я тебя не отпущу.
– Он ничего плохого не сделал, Томас…
Норин выглядела ужасно напуганной, маленькой и беззащитной. Томасу сразу вспомнился тот день, когда его только назначили шефом полиции Роуз-Бей. Норин тогда пришла к нему в кабинет, представилась и спросила, когда он собирается ее уволить. И Томас сразу понял, почему отец Джека взял на работу в полицию девочку без образования и опыта: просто пожалел. А вскоре стало ясно и то, почему ее оставили на этой работе и почему поручали все больше обязанностей. Норин была трудягой. И еще она была очень умна и беззаветно предана полицейским, которым помогала изо всех сил, и городу Роуз-Бей. Насколько знал Томас, личной жизни у девушки не было, все свое время она посвящала работе.
– Почему вы не рассказали мне о сестре, Норин? – ласково спросил шеф полиции.
Она уставилась на свои туфли.
– Отец не хотел, чтобы люди об этом знали. А когда он умер… – Девушка подняла на Томаса виноватый взгляд. – Я не знала, как сказать о том, что скрывала долгое время.
– Я понимаю, Норин, Фрэнк – твой родной дядя, но постарайся взглянуть на ситуацию непредвзято. Есть хоть малейшая вероятность, что Фрэнк – похититель, решивший таким образом отомстить за Маргарет?
Норин покачала головой, но лишь спустя пару секунд – было ясно, что она не уверена.
– Поезжай с Ти-Джеем. Попроси дядю добровольно последовать за вами в участок и ответить на несколько вопросов, хорошо? И получи у него разрешение еще раз осмотреть дом.
Норин, судорожно кивнув, пошла за Ти-Джеем к выходу.
– По-вашему, это хорошая идея – отправить ее к Фрэнку? – спросила Эвелин.
– Она уговорит его приехать сюда. – Томас указал на дверь кабинета для инструктажа, где совещались Грэг и агенты из КБРПД. – Ты должна быть там. Поделись своими соображениями с агентами, расскажи все, что знаешь о преступнике, чтобы они могли задавать правильные вопросы подозреваемым. Уиггинса уже везут сюда. Да, вот еще что… Грэг сказал тебе о результатах вскрытия Бриттани?
Эвелин кивнула.
– Лорен осмотрели врачи в больнице, – продолжил Томас. – Никаких признаков изнасилования тоже не обнаружено. Ты уверена, что мы взяли верное направление?
Эвелин переступила с ноги на ногу, как будто устала стоять, и отхлебнула чаю. Выглядела она ужасно, еще хуже, чем прошлой ночью, хотя ей вроде бы удалось немного поспать. Томас мысленно взмолился, чтобы она не грохнулась в обморок прямо к его ногам, потому что полиции очень нужна была ее помощь. До назначения начальником участка в Роуз-Бей он много лет работал с уголовными делами, но то, что творилось в городе сейчас, выходило за рамки его понимания.
– У Уиггинса особая модель поведения. Он приманивал детей постепенно, пытался завоевать их доверие, в Вашингтоне потратил на это несколько месяцев.
– Я читал досье, – нетерпеливо взмахнул рукой Томас.
– Так вот, даже если бы девочки полностью оказались в его власти, он, вероятно, действовал бы так же – старался добиться их симпатии.
– Симпатии?! – воззрился на нее Томас. – Он держал их взаперти под землей!
– Да, тут нет логики, но в глубине собственной больной души Уолтер нуждается в оправдании за то, что делает. Он убеждает себя в том, что девочки сами этого хотят.
Томас выругался.
– Это…
– Отвратительно, да. Но раньше он вел себя именно так, и, если Уолтер Уиггинс – наш похититель, сейчас он придерживается той же линии поведения. Разница в том, что теперь он держит своих жертв в плену, но по-прежнему пытается добиться их доверия.
– А Бриттани?
– Все свидетельствует о том, что это был несчастный случай. Возможно, Уолтер поторопился, решив, что уже завоевал ее сердце.
Томас на мгновение прикрыл глаза.
– А что насчет Дарнела Конвея?
Эвелин снова переступила с ноги на ногу.
– Я с самого начала подозревала его в похищениях, поскольку была уверена, что это он изнасиловал и убил Шарлотту Новак, дочь своей любовницы, двадцать лет назад. Но если я права и Дарнел действительно насильник и убийца, это означает, что он, в отличие от Уолтера, не стал бы ждать и получил свое сразу, оказавшись с жертвой наедине. Поскольку признаков изнасилования не обнаружено, возможны две версии.
Девушка замолчала, и Томас ее поторопил:
– Какие?
– Первая: я ошиблась, и Дарнел непричастен к похищениям.
– Но он сам приехал на поле!
– Да, и это не может быть простым совпадением. Поэтому вторая версия: Дарнел невиновен только в убийстве Шарлотты.
Томас с недоумением покачал головой:
– Но если он не убивал Шарлотту, почему тогда…
– Возможно, Шарлотта Новак не была жертвой Дарнела, но ее смерть послужила импульсом к реализации его собственных больных фантазий. Найдя дочь подруги и увидев, что с ней сотворили, он и сам решил перейти к действиям. А в таком случае у него может быть такая же модель поведения, как у Уолтера, что объясняет отсутствие следов сексуального насилия.
– Проклятье, – выдохнул Томас. – И сколько же в мире таких уродов?
– Очень много, – сказал Кайл, до этого молча слушавший их диалог.
Томас бросил на него быстрый взгляд, задумавшись на секунду, чем занимается на работе этот человек, и снова обратился к Эвелин:
– Мы разослали по всему округу ориентировку на Дарнела Конвея. Большинство моих людей сейчас его ищут.
– Кажется, я знаю, где он прячется.
Томас оглядел участок. Здесь остались только несколько агентов из КБРПД, они разговаривали с родителями Мэнди и ждали, когда привезут подозреваемых, чтобы их допросить. Послать за Дарнелом было некого.
– Я поеду, – сказала Эвелин, будто прочитав его мысли.
– Вы шутите? – хмыкнул Томас, но он знал, что других вариантов нет.
– Возьму с собой Кайла.
Шеф полиции нахмурился, однако подумал, что так и правда будет быстрее, чем отзывать из патруля кого-то из полицейских.
– Ладно. Езжайте. Но не вздумайте делать ничего незаконного, иначе мы не сможем представить улики в суде и предъявить ему обвинение. Если этот ублюдок виновен, я хочу, чтобы он сидел за решеткой.
– Поверьте, я тоже.
Эвелин резко повернулась к двери, но Томас успел увидеть, как в ее глазах мелькнуло странное выражение – это были ненависть и острое желание отомстить.