Восемнадцать лет назад тяжелая болезнь Эрла могла удержать Фрэнка от новых похищений. Тогда Норин была слишком мала, чтобы понимать, что происходит. Но сейчас, тем более с опытом службы в полиции, она вполне способна обо всем догадаться. Возможно, Норин слишком поздно поняла, кем на самом деле является ее родной дядя, и не успела спасти Бриттани, но она закутала мертвую девочку в теплое одеяло, перед тем как Фрэнк закопал труп…
Эвелин завела двигатель, однако не спешила отъезжать от дома Баллоков. Уже стемнело, а Джек так и не появился. Информации для выводов о нем пока не хватало, так что пришлось полностью сосредоточиться на Фрэнке и Норин. Итак, отец и сестра умерли, мать неизвестно где, вся жизнь девушки вращается вокруг службы в полиции и дяди Фрэнка. Джек и Томас независимо друг от друга сказали, что Норин очень умна. Но выдаст ли она Фрэнка, если уже догадалась, кто он такой?
Скорее всего, Норин питает к дяде смешанные чувства: с одной стороны, обиду из-за того, что он бросил ее на произвол судьбы, когда ей исполнилось восемнадцать; с другой – благодарность за то, что он так долго о ней заботился. А еще любовь и преданность, потому что они одна семья и других родственников у Норин нет.
Эвелин знала, как трудно приходится тем, у кого в жизни мало близких людей – друзей и родных. И знала, как важно удержать тех, кто еще остался. В этом они с Норин были похожи. Эвелин вполне могла себе представить, как глубоки ее преданность и любовь к дяде. Этой девушке всего двадцать четыре года, она застенчива и социально неадаптирована, у нее нет жизни за пределами полицейского участка и нет компании, кроме Фрэнка. Если она предаст своего дядю, для нее весь мир рухнет.
Наконец Эвелин отъехала от дома Баллоков. По дороге она пыталась представить себя на месте Норин. Что, если бы ее единственным родственником был серийный убийца? Работая в полиции, Норин не могла не знать, что за его преступления полагается смертная казнь. Что подумают ее сослуживцы, когда Фрэнк будет арестован? Захотят ли они, чтобы с ними в одном участке и дальше работала племянница самого отвратительного преступника в Роуз-Бей? Вероятно, нет.
А значит, если Фрэнк – Массовик-затейник и Норин его выдаст, у нее не останется ровным счетом ничего.
Эвелин прибавила скорости, направляясь к Норин Эббот. Девушка упоминала, что живет в многоквартирном доме без лифта в нескольких кварталах от участка. Этот дом Эвелин узнает, а номер квартиры спросит в офисе управляющего.
С Норин необходимо было поговорить. Каковы бы ни были ее причины хранить секрет Фрэнка, она работает в полиции и верит в правосудие – Эвелин в этом не сомневалась. Она помнила, с какой самоотдачей Норин руководила поисковыми отрядами, брала домой списки добровольцев, которых не успевала проверить в рабочее время, и с какой искренней уверенностью отстаивала невиновность дяди, когда Эвелин впервые поделилась с ней подозрениями на его счет. А это означает, что, если Фрэнк действительно виновен, Норин раскрыла его ужасную тайну совсем недавно. Наверное, после смерти Бриттани.
Можно было себе представить весь ужас девушки, узнавшей, чем занимается ее близкий человек. Она его застала на месте преступления, видела, как он убивает Бриттани, и пыталась ее спасти? Или же ей было известно о подземном убежище и она нашла Бриттани уже мертвой? Так или иначе, если это Норин укутала девочку в одеяло, значит, она испытывает чувство вины – из-за того, что слишком поздно догадалась, из-за того, что связана кровным родством с убийцей, из-за того, что любит его, и еще из-за того, что не может выдать дядю полиции, поскольку это разрушит ее собственную жизнь в Роуз-Бей.
Но помимо этого чувство вины означает, что, если правильно построить разговор с Норин, может быть, удастся убедить ее дать показания против Фрэнка.
При учете, конечно, что сама версия верна. Беда в том, что относительно Эбботов слишком много предположений и слишком мало фактов. Профайлинг – далеко не точная наука. С одной стороны, в этом его ценность: профайлеры вступают в дело, когда криминалисты бессильны, потому что нет вещественных доказательств. С другой – при составлении психологического портрета убийцы часто приходится руководствоваться догадками и строить гипотезы. Если гипотезы точны, это помогает заполнять пробелы в расследовании и выстраивать рабочие версии. Неправильные гипотезы заставят впустую потратить время и ресурсы, а в конечном счете всех заведут в тупик.
И как раз сейчас Эвелин сомневалась в своем профайле больше, чем когда-либо.
Кто похититель – Джек? Фрэнк? Уолтер Уиггинс? Или житель Роуз-Бей, который никогда не попадал в поле зрения полиции?
Единственный выход – это развить свои гипотезы и посмотреть, куда они приведут.
Эвелин, стиснув зубы, припарковалась у многоквартирного дома – единственного в квартале и расположенного всего в нескольких минутах ходьбы от полицейского участка. В офисе управляющего выяснилось, что Норин Эббот действительно живет здесь, но час назад она ушла и пока не возвращалась.
Одолжив у управляющего телефон, Эвелин позвонила в участок. Трубку снял Грэг.
– Нашлось что-нибудь в архиве?
– Пока ничего, – удрученно вздохнул он. – В молодости, когда только пришел в полицию, Джек занимался несколькими неприятными делами о домашнем насилии, но ни одно не было связано с двенадцатилетней девочкой. А у тебя что нового?
– Я съездила к Джеку. Его дома не было, а миссис Баллок мне не слишком обрадовалась. Ти-Джей рассказал ей про значок.
– Черт…
– А Норин в участке?
– Нет, зато Карли здесь.
– Хорошо.
– Когда тебя ждать?
– Скоро. Спасибо, Грэг. – Эвелин вернула мобильный управляющему и пошла к своей машине.
Участок находился на той же улице. Пора было возвращаться. Но, сев за руль, Эвелин поехала в другом направлении – к земляной дороге, которая их с Кайлом привела вслед за Дарнелом Конвеем к владениям старого Баллока. В тех краях жил Фрэнк Эббот.
Фрэнк уже в курсе, что он на подозрении у полиции, поэтому не удивится ее очередному визиту.
Но главное – Норин может быть там. Если удастся поговорить с ней наедине и выведать все, что она знает о дяде, возможно, дело будет наконец раскрыто.
В темноте здесь все выглядело по-другому: земляная дорога казалась зловещей, гнетущее впечатление усиливали отдаленные раскаты грома, но, скорее всего, Эвелин было не по себе оттого, что теперь она знала, куда ведет этот путь.
Копы, работавшие на поле, вероятно, уже разъехались по домам из-за приближавшейся грозы. В небе, удаляясь в сторону города, стрекотал вертолет.
Эвелин свернула на боковую дорогу, ведущую к владениям Фрэнка. В конце дороги был припаркован старый потрепанный автомобиль, которого она раньше не видела. Машина Норин?
Выйдя из своей машины, Эвелин осмотрелась. Огромное заросшее поле вокруг ветхого дома. Буйная трава по пояс, такая же как на участке с подземной камерой. Такие поля с разбросанными по ним редкими купами деревьев тянутся здесь на многие мили. Из-за дома выглядывает амбар, который агенты из КБРПД уже обыскали с разрешения хозяина и ничего не нашли. В доме тоже не было ничего подозрительного, но оно и понятно, раз уж Фрэнк сам позволил провести осмотр. Если он убийца, наверняка позаботился о том, чтобы не оставить на своей территории никаких улик.
Говорить с Фрэнком Эбботом она не собиралась. Этот человек знает, что полиция считает его подозреваемым, и ничего ей не скажет. По крайней мере, сейчас. Роуз-Бей – маленький городок, новости здесь распространяются быстро, и скоро все проведают, чей значок был в кармане Мэнди Толанд, когда она сбежала от похитителя. Фрэнку Эбботу тоже станет известно, что полиция ищет Джека Баллока, и тогда, если Фрэнк убийца, он захочет намекнуть Эвелин, что она не права. Непременно посмеется над ней из-за того, что копы гонялись за ним, за Дарнелом, за Уолтером, Джек все это время принимал участие в расследовании, а настоящего преступника они так и не вычислили.
В надежде, что Норин здесь и пока не придется говорить с Фрэнком, Эвелин шла по дорожке, ведущей к дому. Она хотела попросить Норин вернуться в участок – якобы для того, чтобы поподробнее рассказать о Джеке, раз уж они давно дружат, – а когда девушка сядет к ней в машину и они останутся наедине, можно будет задать те самые вопросы, которые ее сюда привели.
Но чем ближе она подходила к дому, тем больше убеждалась, что там никого нет, несмотря на старенький автомобиль, брошенный на подъездной дороге. В окнах и на открытой веранде свет был погашен, а ставни, стоявшие нараспашку в прошлый раз, плотно закрыты. Но Эвелин все же поднялась на крыльцо и позвонила в дверь.
Внутри было тихо. Она позвонила еще раз, внимательно глядя на окна – не наблюдает ли оттуда кто-нибудь за ней. Но ничего не происходило. Вздохнув, Эвелин подумала, что придется уйти ни с чем. В этот момент сверкнула молния и тотчас хлынул ливень – такие бурные грозы часто случаются летом в Южной Каролине, они налетают мгновенно и так же быстро заканчиваются.
Эвелин в одну секунду промокла до нитки. Навеса над верандой не было, пережидать дождь не имело смысла, и она повернулась спиной к двери, решив бежать к машине. Небо снова распорола молния, и, прежде чем ударил раскат грома, позади раздался глухой стук. Резко обернувшись, Эвелин схватилась за кобуру, однако «ЗИГ Зауэр» достать не успела.
Дверь дома Фрэнка была распахнута, а в лоб Эвелин упиралось холодное дуло пистолета.
В вытянутой руке пистолет держала Норин Эббот.
Глава 24
– Норин… – выдавила Эвелин, скосив глаза на пистолет.
Это был «глок» – солидная пушка, состоящая на вооружении у сил охраны правопорядка. В такой модели нет курка, предохранитель автоматический. Для того чтобы сделать выстрел, достаточно с силой надавить на спусковой крючок.
Эвелин знала, во что может превратить голову человека пуля, выпущенная с такого расстояния, – видела это на местах преступлений. В кашу. Ей снесет пол-черепа. Брызги крови, осколки костей и ошметки мозгов упадут на землю у нее за спиной, а на лбу вокруг пулевого отверстия будет черный пороховой след, который поведает экспертам, насколько близко она подпустила к себе убийцу.