Похищенный (Kidnapped) — страница 92 из 92

Thereupon he took his farewell, and set out with Torrance for the Ferry, while Alan and I turned our faces for the city of Edinburgh.Засим он распрощался с нами и в сопровождении Торренса направился к паромной переправе, а мы с Аланом, в свой черед, обратили стопы свои к городу Эдинбургу.As we went by the footpath and beside the gateposts and the unfinished lodge, we kept looking back at the house of my fathers.Мы шли заросшей тропинкой мимо каменных столбов и недостроенной сторожки и все оглядывались "а мое родовое гнездо.It stood there, bare and great and smokeless, like a place not lived in; only in one of the top windows, there was the peak of a nightcap bobbing up and down and back and forward, like the head of a rabbit from a burrow.Замок стоял пустынный, огромный, холодный и словно нежилой; лишь в одномединственном окошке наверху подпрыгивал туда-сюда, вверх-вниз, как заячьи уши в норе, кончик ночного колпака.I had little welcome when I came, and less kindness while I stayed; but at least I was watched as I went away.Неласково встречали меня здесь, недобро принимали; но хоть по крайней мере мне глядели вслед, когда я уходил отсюда.Alan and I went slowly forward upon our way, having little heart either to walk or speak.Неторопливо шли мы с Аланом своим путем, на разговор, на быструю ходьбу что-то не тянуло.The same thought was uppermost in both, that we were near the time of our parting; and remembrance of all the bygone days sate upon us sorely.Одна и та же мысль владела обоими: недалека минута разлуки; и память о минувших днях томила и преследовала нас.We talked indeed of what should be done; and it was resolved that Alan should keep to the county, biding now here, now there, but coming once in the day to a particular place where I might be able to communicate with him, either in my own person or by messenger.Нет, мы, конечно, говорили о том, что предстояло сделать, и было решено, что Алан будет держаться неподалеку, прячась то тут, то там, но непременно раз в день являясь на условленное место, где я бы мог снестись с ним либо самолично, либо через третье лицо.

In the meanwhile, I was to seek out a lawyer, who was an Appin Stewart, and a man therefore to be wholly trusted; and it should be his part to find a ship and to arrange for Alan's safe embarkation.	Мне же тем временем надлежало связаться с каким-либо стряпчим из эпинских Стюартов, чтобы можно было на него всецело положиться; обязанностью его будет сыскать подходящий корабль и устроить так, чтобы Алан благополучно погрузился.
No sooner was this business done, than the words seemed to leave us; and though I would seek to jest with Alan under the name of Mr. Thomson, and he with me on my new clothes and my estate, you could feel very well that we were nearer tears than laughter.	Едва мы все это обсудили, как обнаружилось, что слова более нейдут нам на язык, и, хоть я тщился поддразнивать Алана мистером Томсоном, а он меня - моим новым платьем и земельными владениями, нетрудно было догадаться, что нам вовсе не до смеха, а скорей хоть плачь.
We came the by-way over the hill of Corstorphine; and when we got near to the place called Rest-and-be-Thankful, and looked down on Corstorphine bogs and over to the city and the castle on the hill, we both stopped, for we both knew without a word said that we had come to where our ways parted.	Мы двинулись коротким путем по Корсторфинскому холму, и когда подошли к тому месту, что называется Переведи-Дыхание, и посмотрели вниз на Корсторфинские болота и далее, на город и увенчанную замком вершину, мы разом остановились, ибо знали без всяких слов, что тут пути наши расходятся.
Here he repeated to me once again what had been agreed upon between us: the address of the lawyer, the daily hour at which Alan might be found, and the signals that were to be made by any that came seeking him.	Мой друг мне снова повторил все, о чем мы уговорились: где сыскать стряпчего, в какой час его, Алана, можно будет застать в назначенном месте, какой условный знак должен подать тот, кто придет с ним свидеться.
Then I gave what money I had (a guinea or two of Rankeillor's) so that he should not starve in the meanwhile; and then we stood a space, and looked over at Edinburgh in silence.	Потом я отдал ему все свои наличные деньги (всего-то-навсего две гиней, полученные от Ранкилера), чтобы ему пока не голодать, потом мы постояли в молчании, глядя на Эдинбург.
"Well, good-bye," said Alan, and held out his left hand.	- Ну что ж, прощай, - сказал Алан и протянул мне левую руку.
"Good-bye," said I, and gave the hand a little grasp, and went off down hill.	- Прощайте, - сказал я, порывисто стиснул ее и зашагал под гору.
Neither one of us looked the other in the face, nor so long as he was in my view did I take one back glance at the friend I was leaving.	Мы не подняли друг на друга глаза, и, покуда он был на виду, я ни разу не обернулся поглядеть на него.
But as I went on my way to the city, I felt so lost and lonesome, that I could have found it in my heart to sit down by the dyke, and cry and weep like any baby.	Но по дороге в город я чувствовал себя до того покинутым и одиноким, что впору сесть на обочину и разреветься, точно малое дитя.
It was coming near noon when I passed in by the West Kirk and the Grassmarket into the streets of the capital.	Близился полдень, когда, минуя Уэсткирк и Грассмаркет, я вышел на столичные улицы.

The huge height of the buildings, running up to ten and fifteen storeys, the narrow arched entries that continually vomited passengers, the wares of the merchants in their windows, the hubbub and endless stir, the foul smells and the fine clothes, and a hundred other particulars too small to mention, struck me into a kind of stupor of surprise, so that I let the crowd carry me to and fro; and yet all the time what I was thinking of was Alan at Rest-and-be-Thankful; and all the time (although you would think I would not choose but be delighted with these braws and novelties) there was a cold gnawing in my inside like a remorse for something wrong.

Высоченные дома по десять - пятнадцать ярусов; узкие, сводчатые ворота, изрыгающие бесконечную вереницу пешеходов; товары, разложенные в окнах лавок; гомон и суета, зловоние и роскошные наряды, множество поразительных, хоть и ничтожных мелочей ошеломили меня, и я в каком-то оцепенении отдался на волю текущей по улицам толпы и повлекся с нею неведомо куда и все то время ни о чем другом не мог думать, кроме как об Алане там, у Переведи-Дыхание, и (хоть скорее можно бы ожидать, что меня приведут в восхищение весь этот блеск и новизна) холодная тоска точила меня изнутри и словно сожаление, что что-то сделано не так.

The hand of Providence brought me in my drifting to the very doors of the British Linen Company's bank.

Волею судьбы уличный поток прибил меня к самым дверям Британского Льнопрядильного кредитного общества.