— Мне тут кофе безумно нравится, — миролюбиво ответила я. Портить отношения с Таисией не хотелось, тем более, мы даже не приступили к разговору.
Правда, ее жалоб я уже не боялась. Оскар сообщил, что вообще-то Таисия Голубко работает переводчицей в небольшой переводческой фирме, к мэру особого отношения не имеет. Хотя, допущена к телу все же бывала — несколько раз в год ее приглашали как синхронного переводчика с английского и немецкого, когда иностранные делегации прибывали на наш передовой заводик для переработки мусора. Вероятно, переводила Таисия хорошо, но заменить ее будет совсем нетрудно.
— Это потому, что вы настоящего кофе не пробовали! — все тем же капризным тоном заявила Таисия. — Вот и готовы любую бурду хлебать.
Сегодня брюнетка была в очаровательном черном костюме из тонкой кожи, с высокими тонкими черными сапогами. Багрово-красная помада довершала облик фемме фатале. Да, девушка в активном поиске, ей дорогу лучше не переходить. Как хорошо, что я уже вышла из конкурентной гонки. Буду спокойно воспитывать дочку. Все равно уже никто не вызовет у меня те чувства, которые когда-то вызывал Саша…
— Таисия, вы же наверняка не раз видели дочку мэра, — я не планировала сразу перейти к интересующему меня вопросу, но пора было немного сбить с брюнетки спесь. — Так чем же она все-таки болеет?
— А вам зачем? — надменно спросила Таисия.
— Я частный сыщик, вы не забыли? — я повернулась к подошедшей официантке и заказала два кофе. — Мне надо узнать все, а там уж погляжу, что для дела пригодится.
— А с чего вы взяли, что я буду вам помогать? — она грациозно откинулась на спинку прозрачного пластикового стула.
— Ну, мэру не очень понравится, что вы обсуждали с волонтерами проблемы его дочери, — кротко ответила я. — Свидетельниц у меня полно, и диктофонная запись имеется.
— Так вы… вы… шантажистка!
— Разве? — еще нежнее пропела я. — Нет, что вы! Я просто ответила, что уверена в вашей гражданской позиции. Давайте все же по делу поговорим. Так печень или почки?
— Не знаю я, — огрызнулась она. — Виктор просто говорил, что больна чем-то. Не уточняла, зачем это мне?
— А саму девочку вы ни разу не видели? — разочарованно переспросила я. Надо же, снова зеро!
— За каким фигом мне на нее смотреть?
Я лишь пожала плечами. Да, на экскурсии по мусорному заводу и вечерние приемы вряд ли мэр брал маленькую дочку.
— А с вице-мэром у вас какие отношения? — на всякий случай спросила я.
— С Игорем? Да он вообще сухарь, — фыркнула брюнетка. — Овдовел черт знает когда, и с тех пор в трауре, на женщин даже глядеть не хочет. Ему и глазки строить незачем, не заметит.
— Таисия, а почему вы к Вите так официально обращаетесь? — по делу, похоже, я новой инфы не получу, так хоть за жизнь поболтаем. Как я и ожидала, на Витю Таисия среагировала болезненно.
— Какой он тебе Витя? — окрысилась она. — Для тебя уж точно Виктор Иванович!
— А для тебя почему не Витя? — я легко перешла на ты. Дурная брюнетка начала мне надоедать. А ведь мы даже кофе еще не выпили.
— А он за мою репутацию опасается!
Видимо, моя отвалившаяся челюсть была красноречивее любых речей, поскольку Таисия снизошла до объяснений:
— Ну, я его однажды Витенькой назвала, а она сказал, что про нас сплетни пойдут. Моя репутация может пострадать, да и ему мужики зря завидовать будут. Не по чину ему такая красавица, он же не мэр и даже не вице-мэр. Поэтому лучше нам как бы официально общаться. Я для него всегда буду Ташенькой, солнышком, а вот мне лучше построже с ним держаться.
Я восхищенно присвистнула. Элегантно же Виктор ее отшил! Не каждый так сумеет. Ладно, вот про него и поболтаем.
— А ты с ним давно знакома?
— С Витей? — она задумалась. — Ну да, года два, наверное. Только видимся мы редко, а так — давно!
— А его жену видела? — не унималась я.
— Да, пару раз, — неохотно ответила брюнетка. — Она его ровесница, наверное. Вообще, тетка обыкновенная, одна штука. Я ее и запомнить-то не могу. А не сказал бы, что жена, думала бы, просто какая-то фигня рядом стоит.
— Ты говорила, что брак гражданский…
— Ну, я у Вити спросила, кто это с ним рядом возле фургончика стоял. Он ответил, что жена. Я напрямик и поинтересовалась, где ж колечко, у него пальчики все свободные. Он и уточнил, что брак не оформляли, но это ничего не меняет.
Я лишь задумчиво покивала в ответ. Никакой полезной информации от брюнетки получить не удалось, настала пора прощаться. Хотя…
— Таисия, дайте телефон Виктора Ивановича, — как можно официальнее попросила я, но та лишь рассерженно прошипела что-то в ответ, поднялась и гордо удалилась. Что же, придется просить телефон у Оскара, вздохнула я. Назвалась груздем, так давай, полезай в лукошко.
Вопреки опасениям, Оскар обрадовался моему звонку:
— Поля, ты-то мне и нужна. К сожалению, про исчезновение Леночки написала вся местная пресса. И теперь, кроме толпы экстрасенсов, наш отдел какая-то психическая атакует, по имени Маргарита Львовна. Она уверяет, что у нее сверхважная информация, и никак уходить не хочет. Давай-ка, займись, отрабатывай ценные сведения, которые из меня выжимаешь. Кстати, ты просила видео с остальных супермаркетов, я тебе на почту послал. Твоя очередь помогать.
— Лады, займусь, — грустно ответила я. — Только скинь мне телефон Виктора, и еще скажи — детские отпечатки на фигурке кошки нашли?
— Да, были там отпечатки… — неохотно процедил он. — Но поверхность неровная, фрагменты маленькие. Не знаю даже, пригодятся ли при сопоставлении. Но в любом случае, их пока не с чем сверять.
Ладно, иди в агентство, пришлю сейчас тебе свихнутую дамочку, и только потом позвонишь своему Виктору. Потом, ты меня услышала?
— Да, я не подведу, — кротко ответила я, заплатила за свое и Таисино кофе и поехала в офис.
“Психическая” дама, похоже, оказалась на реактивной тяге. Я была возле здания, где располагалась агентство “Шерлок”, через минут десять, но она уже ожидала меня возле входа. Я сразу догадалась, что меня ждем эта пожилая дама с короткими слегка подсиненными волосами — и по длинному дождевику, и по широкополой шляпе, залихватски сдвинутой набок, и по воинственному виду.
— Полина? — она бросилась мне на перерез. — Оскар Белов сказал, что вы лучший частный сыщик в нашем городе. Это правда?
— Ну, если так говорит глава СК, то конечно же правда, — важно согласилась я, открывая перед ней дверь подъезда.
— Нет, мы не пойдем сидеть в офисе, — она рывком оторвала мою руку от двери. — Мы поедем на место преступления, и там я все покажу.
Я покорно позволила взять себя под руку и увлечь к автобусной остановке. Что же поделаешь, придется принять удар на себя. Оскар не может допустить, чтобы на местных форумах, а то и в газетах, появились бы статьи о том, что следствие игнорирует важные свидетельские показания. Знали бы журналисты, сколько таких показаний, как сорвавшаяся с горы лавина, обрушивается на полицию после каждого громкого дела!
Лишь когда мы подошли к парковке возле универсама “Осень”, дама в шляпе соизволила заговорить снова:
— Короче, этого типа я заметила еще издали. Он стоял вооон там — рукой она показала на дальний правый угол парковки. — И держал в руках белый чемоданчик. Знаете, такой, туристический, из толстого дермантина, только без колес. И у него явно в том чемоданчике был микрофон!
— Почему вы так решили, Маргарита Львовна? — чисто для поддержания светской беседы спросила я.
— А зачем бы иначе он нагибался к чемодану и спрашивал: “Объект видишь? Прием!”
— Алекс — Юстасу! — себе под нос пробормотала я, но моя собеседница услышала:
— Девушка, что вы себе позволяете! — вскипела она. — Вы мне в дочери годитесь! Думаете, что я ненормальная, шпионских боевиков пересмотрелась?
— Нет-нет, забеспокоилась я. — Просто фильм вспомнила.
— Я этот фильм смотрела, когда вы еще на горшок в садике ходили! — продолжала возмущаться она. Я решила больше не возражать. Выдохнется же она когда-нибудь!
Минут через пять она и правда выдохлась и, как ни в чем не бывало, продолжила рассказ:
— Словом, он постоянно наклонялся к чемодану и что-то говорил. Велел повернуть направо, потом зайти в туалет, потом поменяться платьями…
Я насторожилась. Если до сих пор все сказанное больше походило на бред, то… откуда странная тетка могла узнать про обмен нарядов? Да и про туалет, где произошел обмен, в прессе тоже точно ничего не писали.
— Маргарита Львовна, милая, повторите все еще раз и под запись! — взмолилась я, достала из сумочки диктофон и сунула ей под нос.
Странная дама порозовела от удовольствия и, теперь отчеканивая слова, вновь завела рассказ о мужчине с белым туристическим чемоданчиком. После слов о туалете и обмене нарядами, он велел сообщнику идти налево, к небольшому скверу сбоку от универсама. И сам бодро зашагал туда же.
Я задумчиво смотрела то на даму, то в тот угол, куда она показывала, и прикидывала — с какого расстояния она могла услышать разговор?
— Простите, а где вы стояли? — с трудом дождавшись окончания рассказа, уточнила я.
— Сразу бы спросили! — снова завелась дама. — Пойдемте, я встану там, где в прошлый раз.
Мы дошли до предпоследнего ряда парковки, и вот тут я почти поверила моей странной собеседнице. С того места, где она стояла, действительно можно было услышать, что говорят через десять метров. Только… для этого ей надо было спрятаться за одну из машин, чтобы говоривший ее на заметил. Сейчас проверим:
— Давайте я встану на место мужчины с чемоданом, а вы встаньте там, где тогда находились. — Предложила я и решительно двинулась вперед. Дойдя до места, оглянулась, но собеседницу не увидела: — Маргарита Львовна, где вы?
— А тут я! — радостно откликнулась она, выглядывая из-за легковушки. — Что, думали, прятаться не умею? Я завучем по воспитательной работе в школе сорок лет проработала, если б меня можно было легко засечь, как бы порядок в школе поддерживала?