Я бросаю сумку Тессы на один из матрасов, а свою – на скатку.
Джейси бросает на меня благодарный взгляд:
– Спасибо.
– Не за что.
Я в долгу перед ними обеими – перед Тессой за то, что она помогает мне искать Эвелину, а перед Джейси потому, что ввожу ее в заблуждение относительно моих отношений с Брэмом. Узнай она, что Тессе я рассказала свои секреты, а ее оставила в неведении, это бы причинило ей боль. Отдав ей матрас, я хоть немного смягчу свою вину.
– Всем привет, – говорит Тэйлон, просунув в комнату голову и одновременно постучав по косяку. И показывает большим пальцем на Брэма, стоящего за его спиной. – Мы тут подумали пойти перекусить на первом этаже. Хотите с нами? – Он оглядывает комнату. – А где Тесса?
Джейси закатывает глаза:
– Ты только сейчас заметил, что ее нет?
– Нас же много, – оправдывается он. – И в последние несколько часов все мои мысли были заняты моим урчащим животом.
– Она надеялась, что сможет отыскать домашнего учителя, который учил ее в детстве и который переехал сюда несколько лет назад, – объясняю я, радуясь тому, что я могу говорить об этом прямо. – Она задержалась, чтобы выяснить, где он живет.
– Должно быть, она ускользнула втихаря, – говорит Тэйлон. – Я ничего не заметил.
Мы с Брэмом понимающе переглядываемся. Если Тэйлон – который совсем не наблюдателен – находит исчезновение Тессы подозрительным, что же об этом должен думать Расмус?
Брэм хлопает Тэйлона по плечу:
– Я тоже голоден. Давай поедим.
Я не ем, а только ковыряю еду. Отламываю кусок от булки, но минуту спустя осознаю, что я скатала из его мякиша шарик, так и не поднеся его ко рту.
Тессы все нет. Ее нет слишком долго. Мне не следовало принимать ее план. Если с ней что-то произойдет, я никогда себе не прощу.
Я то и дело поглядываю на дверь, надеясь увидеть там ее. Расмус стоит в противоположном конце зала, молчаливый, настороженный. Он мог бы помочь мне найти ее. Это бы означало, что мне придется отказаться от надежды встретиться с Эвелиной, но дело того стоит, ведь я буду знать, что с Тессой все в порядке. Наконец напряжение становится невыносимым, и я начинаю вставать, но Брэм кладет ладонь на мое плечо и переводит взгляд на дверь.
Тесса.
Ее щеки и нос порозовели от холода. Когда она видит нас, ее лицо расплывается в широкой улыбке. Значит, у нее хорошие вести.
Я облегченно вздыхаю.
Тэйлон вскакивает с места, хватает стул, стоящий у соседнего стола, и подчеркнуто учтиво пододвигает его к Тессе.
– А, вот и ты. Мы по тебе скучали.
Джейси насмешливо фыркает:
– Ему просто неудобно оттого, что он не заметил твоего чересчур долгого отсутствия.
Тэйлон сердито смотрит на нее:
– Тебе было вовсе необязательно об этом объявлять.
Тесса смеется и плюхается на стул:
– Кто хочет понаблюдать, как делают стекло?
Это так отличается от того, что я от нее ожидала, что я изумленно смотрю на нее.
Она берет с моей тарелки кусочек мяса и кладет его себе в рот.
– В самом деле? – вопрошает Никлас. – Каким образом мы сможем это сделать?
Тесса перестает жевать:
– Сын моего учителя стал недавно учеником стеклодува, и он пригласил нас в свою мастерскую, чтобы мы могли понаблюдать за его работой. – Она пожимает плечами. – Но только если вам всем это интересно.
– Мне это интересно, – отвечает Тэйлон.
– Мне тоже, – добавляет Никлас.
Джейси отодвигает свою пустую тарелку в середину стола. – Я с вами. Когда?
– Сегодня вечером, – говорит Тесса, слизнув крошку с пальца. – Сейчас.
Я не могу понять, как это вписывается в план Тессы, но по тому, как она изображает беззаботность, мне ясно, что ее предложение – это его часть.
Мы выходим из постоялого двора и, пройдя по городской площади, где нас со всех сторон окружает цветное стекло, похожее на ярко окрашенные леденцы, оказываемся в дальней части Лейдена, где здания еще дальше друг от друга и окна сделаны из более простого стекла.
Я с непринужденным видом прохожу вперед и оказываюсь рядом с Тессой. Она не поворачивается ко мне, но несколько минут спустя начинает говорить так тихо, что мне приходится напрячь слух. Я тоже заставляю себя не поворачиваться к ней.
– Эвелина живет к югу от постоялого двора через две улицы от нас. Ее домик выстроен из розового кирпича, и у него белые ставни. А перед ним растет большой дуб. Иди туда вместе с Брэмом, но только после того, как я подам знак.
– Ясно, – отвечаю я, чувствуя, как Брэм берет меня за руку. Я делаю глубокий вдох. Я могу это сделать. Я должна.
Стеклодувная мастерская находится на окраине города в здании, примечательном только одним – большим конусом, торчащим на крыше.
Когда мы приближаемся к нему, Расмус вытягивает руку, преграждая мне путь:
– Подожди.
Он скрывается внутри здания и не возвращается уже несколько минут.
Наконец он выходит и делает нам знак войти.
Мы заходим и оказываемся в тускло освещенном помещении, где так жарко и душно, что я сбрасываю плащ. Остальные тут же делают то же самое, и даже Расмус дергает себя за ворот, словно подумывает тоже снять свой черный плащ.
Здесь работает несколько стеклодувов. Одна девушка стоит перед огромной печью, держа в руках длинный металлический стержень, на конце которого красуется фиолетовый шар из расплавленного стекла. Она погружает шар в огонь, словно кормя огнедышащего дракона.
В противоположной стороне мастерской мужчина дует в металлическую трубку, и на другом ее конце появляется стеклянный пузырь. Это зрелище так завораживает меня, что на какое-то время забываю, зачем я здесь. Затем вздрагиваю, осознав, что в этом-то и суть. Тесса придумала идеальный отвлекающий маневр.
Расмус стоит у стены, такой же зачарованный, как и мы все. Я осторожно вешаю свой плащ на спинку стула, находящегося на краю его поля зрения. Он уже осмотрел эту мастерскую на предмет потенциальных угроз, так что, возможно, теперь его бдительность немного притуплена. Быть может, если краешком глаза он будет видеть красное пятно, ему не захочется отрывать глаза от зрелища выдувания стекла. Я медленно отступаю назад. Брэм, не дожидаясь разъяснений, оказывается рядом со мной и сплетает свои пальцы с моими. Девушка-стеклодув, стоящая перед печью, вытаскивает металлический стержень из огня и начинает его вращать. Расмус подается вперед, глядя, как стекло принимает новую форму. Тесса бросает на меня многозначительный взгляд. «Иди».
Мы с Брэмом, пятясь, выходим из мастерской, открываем входную дверь, выскальзываем наружу.
И пускаемся бежать.
Холодный воздух обжигает меня, холод щиплет мои уши, нос. Я оглядываюсь и с облегчением вижу, что за нами никто не гонится. Во всяком случае, пока. Мы бежим, пока ноги у меня не начинают болеть, а легкие гореть.
Мы мчимся, петляя по переулкам, пробегая между зданий. Если Расмус нас не найдет, он не сможет нас остановить.
Наконец мы останавливаемся. Я упираюсь ладонями в колени и набираю в легкие стылый воздух.
– Ты в порядке? – спрашивает Брэм.
Мне не сразу удается вдохнуть достаточно воздуха, чтобы ответить:
– Да. А ты?
– Со мной все нормально.
– После всего этого ей лучше быть сейчас дома.
Я откуда-то знаю, что Брэм сейчас рассмеется, и через мгновение в самом деле слышу его смех.
– Надеюсь, что так оно и есть.
Меня охватывает сладкая тоска.
– Готова? – спрашивает Брэм.
– Не очень. Но сейчас уже поздно идти на попятный.
Глава четырнадцатая
Мы находим домик Эвелины в месте, о котором мне сказала Тесса. Мы обходим громадный дуб, разделяющий участок и улицу, и видим симпатичный фасад – белые ставни, розовый кирпич; перед домиком видна небольшая клумба, полная увядших цветов. На минуту меня вдруг охватывает желание уйти, вернуться в стеклодувную мастерскую и сказать Тессе, что Эвелины не было дома. Словно прочитав мои мысли, Брэм опять берет меня за руку и ободряюще сжимает ее.
И это придает мне достаточно храбрости, чтобы поднять руку и постучать.
Меня раздирают противоречивые чувства – я одновременно желаю, чтобы она отворила дверь, и надеюсь, что ее нет дома. Но ждать нам приходится недолго.
Дверь отворяется, и перед нами предстает женщина в свободном синем платье, с черными волосами, доходящими до талии. У нее яркие голубые глаза и доброжелательная улыбка:
– Здравствуйте. Чем я могу вам помочь?
– Мы ищем женщину по имени Эвелина, – отвечаю я, уверенная в том, что это не она. Не мог же Лэтам любить женщину, которая выглядит так… обыкновенно.
– Вам повезло, – говорит она. – Вы ее нашли.
Не знаю, чего именно я ожидала. Не могла же она открыть нам дверь, облачившись в доспехи и держа в руке меч. Но что-то в приветливом, не замутненном заботами выражении ее лица все равно выбивает меня из колеи. Она так отличается от того, что навоображала себе я.
– Мы ученики из Замка Слоновой Кости, – объясняет Брэм. – Мы хотели бы задать вам несколько вопросов.
Она сдвигает брови:
– Далеко же вы оказались от столицы.
Меня пробирает дрожь, и я тру руки, пытаясь согреться.
– О, да вы замерзли, – говорит Эвелина. – Входите, входите.
Мы заходим, и она закрывает за нами дверь. Я оглядываюсь. С одной стороны, видна маленькая кухня с грубо отесанным дощатым столом. На нем стоит ваза с фруктами, а с потолка свисают пучки засушенных трав.
Эвелина ведет нас в другую сторону домика, и мы оказываемся перед камином, где потрескивает огонь и перед которым стоит несколько разномастных кресел.
– Присаживайтесь, – приглашает она.
Мы с Брэмом садимся и оба подаемся к пламени, потирая наши замерзшие руки.
– Так о чем же вы хотели спросить?
Я перевожу взгляд на Брэма, но он явно хочет, чтобы расспросы начала я.
– О Лэтаме, – говорю я.
Эвелина резко и шумно втягивает в себя воздух, как будто я ударила ее. Она вскакивает с места, чуть не опрокинув свой стул.