Я думала, что понимаю план Лэтама. Ему нужно было убить Заклинателей и Заклинательниц Костей трех поколений с разными порядками Ясновидения и забрать их кости. Он заполучил кости моей бабули. Кости матушки. Теперь ему достаточно получить мои, и он обретет неслыханную силу, невообразимое могущество.
Тогда зачем ему все это? Что у него на уме?
И зачем ему тайком добывать мою кровь вместо того, чтобы просто убить меня? Чего он ждет?
– Он что, гадает на тебя? – спрашивает Тесса.
Я касаюсь защитного амулета, висящего на моей шее, радуясь тому, что продолжаю носить его.
– Наверняка.
Тэйлон переминается с ноги на ногу.
– Что мы должны делать?
Но слова нейдут у меня с языка. Мой взгляд как магнит притягивает кости моей бабули – их тут десятки – сломанные и помещенные в питательный раствор. Я вспоминаю, какой ужас отразился на лице матушки, когда сломалась даже одна-единственная бабушкина кость, как она отчаянно старалась найти способ срастить ее до того, как исчезнут оба моих пути, обе мои жизни. Не это ли пытается сделать Лэтам? Не добивается ли он, чтобы исчез кто-то из людей? Но кто?
И зачем?
– Саския? – слышу я голос Брэма. – Что тебе нужно?
– Мне нужен воздух. – Я протискиваюсь мимо него и торопливо выхожу из магазина. И, прислонившись спиной к стене, опускаюсь на землю. В горле у меня стоит ком, но я не плачу. Не могу. Вид этой потайной комнаты словно выжжен в моей голове, и то, что я сейчас чувствую, не может быть выражено слезами. Я являю собой сухую оболочку, охваченную гневом и готовую мстить.
Тесса выходит из здания и садится рядом со мной.
– Тебе необязательно делать это сейчас.
Я тру виски:
– Нет, это надо сделать именно сейчас. Время на исходе.
Она массирует мою спину основанием ладони.
– Тогда давай вернемся в ту комнату и решим, куда двигаться дальше.
Мне ясно – по ее мнению, я имею в виду, что нам нужно вернуться в Замок Слоновой Кости до того, как проснутся остальные ученики – и это действительно необходимо, – но я говорила о другом.
– Мне нужно взяться за это сейчас. Скоро Лэтам придет за мной. И убьет меня.
На ее лице отображается удивление, затем его сменяет гнев:
– Нет, не убьет.
Она ошибается, но я не успеваю ей возразить, потому что из магазина выходят Тэйлон и Брэм. Джейси и Никлас видят их и бегут к нам.
– Вас не было так долго, – говорит Тэйлон. – И мы подумали, что надо проверить, как вы.
– Все в порядке? – спрашивает Брэм.
От этого вопроса мой позвоночник словно обращается в сталь.
– Нет, сейчас не в порядке, но будет в порядке. Так или иначе, Лэтам заплатит мне за все.
Я собираюсь с духом и встаю. Мне нужно погадать на этих костях, посмотреть, какие они показывают пути. Может, удастся понять, что задумал Лэтам.
Меня снедает острая потребность вернуться в потайную комнату Лэтама – она как голодный зверь, который нападет, если его не накормить.
Я делаю глубокий вдох:
– Я вернусь в магазин, но вам надо идти обратно в Замок Слоновой Кости. Я не хочу, чтобы у вас были проблемы.
– Ни за что, – говорит Джейси. – Мы остаемся.
Я делаю попытку возразить, но они не желают меня слушать. Тэйлон соглашается покараулить снаружи, а остальные следуют за мной в магазин.
Хотя на сей раз я уже внутренне готова, при виде потайной комнаты на меня снова накатывает тошнота.
Вошедшая вслед за мной Джейси резко втягивает в себя воздух.
– Это похоже на мастерскую, посвященную злу.
Я перевожу глаза на Никласа. Его лицо побледнело и напряжено, взгляд прикован к столу, стоящему у стены и сплошь заваленному предметами, изготовленными Косторезами – огромными флейтами, затейливыми резными ларцами, оружием. Мой взор останавливается на мече, и у меня стынет кровь. Этот клинок я узнала бы везде, ведь я столько раз видела его в своих кошмарах.
Это тот самый меч, который убивает меня.
У меня сжимается горло.
Брэм касается моего плеча.
– Скажи нам, что тебе нужно.
Мне нужно, чтобы Лэтам сдох. Я едва не произношу это вслух, но сдерживаю свой порыв.
– Я сейчас попытаюсь погадать на одной из этих костей.
– Тебе нужна кровь? – Тесса протягивает мне руку. – Ты можешь использовать мою.
– Нет. – В моем горле встает ком.
– Но как же ты…
– Эти кости – усилители.
Тесса вскидывает брови. В ее глазах можно прочитать немой вопрос.
– Это запретная магия, – поясняю я. – Поскольку Лэтам жестоко убил мою бабушку, ее кости особенно сильны.
По лицу Тессы пробегает тень. Она не спрашивает, откуда я знаю про такие гнусные вещи, не уточняет, пользовалась ли я ими прежде, но не думает ли она о том, чтобы спросить?
Я беру с этажерки одну из стеклянных банок и откручиваю ее крышку. Лэтам поместил половинки кости так далеко друг от друга, что они еще не начали срастаться. Должно быть, он не хочет, чтобы они срослись быстро. От этой мысли в моем сознании начинают тесниться вопросы. Но я должна отмести их прочь, иначе я не смогу сосредоточиться на гадании. Я осторожно вынимаю из раствора обе половинки кости и кладу их на кусок бархата, расстеленный передо мной. И чувствую стеснение в груди, когда замечаю, что края кости обуглены. Лэтам уже использовал ее при гадании с применением огня.
Я накрываю кость ладонью и закрываю глаза.
Картина, встающая передо мной, так ярка, будто эта кость только и ждала меня. Теперь я понимаю, почему усилители так манили меня на другом моем пути. Я недооценивала упоение, которое приносит их применение – все выглядит так отчетливо, так живо. Это гадание не похоже ни на какое из тех, которые я проводила прежде.
Я, словно птица, парю над множеством дорог, расходящихся подо мной, будто ветви гигантского дерева. Среди них нет ни более, ни менее ярких. Похоже, эта кость рассказывает о выборе не больших, а малых решений. Но что же Лэтам искал?
Я выбираю первый попавшийся путь и начинаю исследовать его.
Передо мной вдруг предстает Лэтам – здесь он маленький мальчик лет семи или восьми. Не знаю, как я поняла, что это он, но я уверена в этом так же, как уверена в своем собственном имени. Мальчик сидит на подоконнике и ждет, прижав ручки к оконному стеклу. Его тело напряжено от предвкушения. Когда он видит, что по дорожке, ведущей к дому, идет его отец, его охватывает бесхитростная радость. Он подбегает к парадной двери, распахивает ее и бросается в объятия своего отца.
– Папа!
Отец Лэтама коротко смеется и поднимает его в воздух.
– Как тут мой маленький мышонок?
– Я не маленький, – говорит Лэтам, пытаясь надуться, но не может сдержать улыбку.
– Тогда как же мне тебя называть? «Большой мышонок» звучит как-то не так? Может, «моя крыска»?
– У-у, нет!
Отец Лэтама ставит его на пол и ерошит его волосы.
– Думаю, в таком случае тебе придется остаться мышонком, маленьким мышонком.
Он снимает свой плащ и вешает его возле двери. Лэтам следует за ним на кухню, где он запечатлевает поцелуй на лбу своей жены. Лэтам закрывает глаза руками, и оба его родителя смеются.
– А чем ты сегодня занимался, пап?
– Делами Совета. Мы приняли множество важных решений.
– Каких?
– Ну, к примеру, мы голосовали о принятии в Совет нового члена.
– И за кого проголосовал ты?
– За Костореза по имени Джонас.
– И он победил?
– Да, победил. С перевесом в один голос.
Отец Лэтама опускает ложку в кастрюлю, кипящую на плите, подносит ее ко рту, дует на нее и пробует еду.
– Когда я вырасту, я стану членом Верховного Совета, чтобы иметь возможность принимать множество важных решений.
– Отлично, – говорит его отец.
Я не могу определить, относится ли это к соусу или к тому, что сейчас сказал его сын. И прежде чем я успеваю это узнать, путь, который я вижу, вдруг подходит к концу.
Я сразу же выбираю другой. Он начинается так же – Лэтам сидит на окне и с нетерпением ждет возвращения своего отца. Но на сей раз его отец приходит домой в дурном расположении духа. Он не называет своего сынишку «маленьким мышонком» и отмахивается от его вопросов.
– Ты сердишься на меня, папа?
Отец Лэтама вздыхает:
– Нет, конечно же, нет. Просто у меня был тяжелый день в Замке Слоновой Кости, только и всего.
Лэтам садится на спинку стула.
– А что в нем было тяжелого?
Его отец ерошит его волосы.
– Одно голосование прошло не так, как хотел я.
По моим рукам пробегают мурашки. Я изучаю еще один путь, затем еще один. И все они заканчиваются одним и тем же – отец Лэтама рассказывает, кого приняли в Верховный Совет.
Моя рука дрожит, когда я убираю ее с кости. Мороз пробегает у меня по спине, ибо я поняла, чего добивается Лэтам.
Он пытается повторить то, что произошло, когда я разломила ту кость надвое. Когда срастется вот эта бабушкина кость, реальным станет только один из показываемых ею потенциальных путей. Но в отличие от того, что произошло на моем доведывании, это не будущие пути – нет, эти решения были приняты много лет назад. Бабушка часто повторяла, что прошлое окончательно и неизменно. Но я мысленно слышу, как перед своей гибелью матушка спорит с Лэтамом и говорит: «Есть вещи, которые нельзя изменить».
А когда в моей памяти звучит ответ Лэтама, мою душу затопляет леденящий страх: «Если имеешь достаточно магической силы, можно изменить все». Лэтам не пытается изменить будущее.
Он пытается изменить прошлое.
Глава двадцать вторая
По дороге обратно в Замок Слоновой Кости я немного отстаю от остальных, уйдя в свои мысли. Тесса или Брэм то и дело оглядываются, бросая на меня встревоженные взгляды, и я вижу, что им не терпится закидать меня градом вопросов, но они сдерживают свое любопытство. И я благодарна за то, что они дают мне передышку.
Мне тошно, что я оставила кости бабули там, где мы их нашли, но у меня не было выбора. Если бы я забрала их, Лэтам бы узнал, что я побывала в потайной комнате его магазина, и мы бы потеряли ту единственную ниточку, которая может привести нас к нему. И тогда я никогда не найду останки матушки. И не смогу его остановить.