- Я убежала из дома, чтобы стать сестрой милосердия! - произнесла я. - И сейчас я бы хотела видеть генерала Моравиа.
- А почему тогда ты не записалась в добровольцы? А? - спросил усатый тип, щурясь на меня так, словно его прищур способен вывести меня на чистую воду.
“Повозки к досмотру! Повозки к досмотру!”, слышались уставшие голоса, а повозки останавливались. Ткань,которая накрывала их от дождя, скидывалась и каждую повозку проверяли с особой тщательностью.
“Езжайте! Следующий!”, - слышала я отмашку.
— Я просто не подумала… — прошептала я, улыбаясь извиняющейся улыбкой, стараясь казаться искренней.
— Врет она все! — не унимался усатый и хмурился, хмурился, хмурился. — По глазам вижу, что врет!
Я вздохнула, чувствуя, что надо говорить правду. Быстро и честно.
— Хорошо, — сказала я с дрожью в голосе. — Мое поместье находится в Лисмирии. Там остался мой сын. Ему шесть лет. И я пришла сюда, чтобы его вытащить! — слова срывались, и я чуть не заплакала. — Я не могу остаться в стороне, когда ребенок в опасности! Поймите, я — мать!
Услышав это, усатый солдат усмехнулся с презрением.
— Еще версии будут? — спросил он с усмешкой. — Пока одна нелепей другой.
— Нет, я сказала правду! — закричала я, злясь от того, что мне не верят. — Мой сын остался в Лисмирии! Мне нужно домой!
— Дамочка, — сказал один из солдат, улыбаясь ехидной улыбкой. — Вся Лисмирия кишит врагами. Даже если ты говоришь правду, ты не пройдешь к своему поместью.
— Врет она все! — вновь заявил усатый, и его голос звучал как приговор. — У нас приказ — расстреливать шпионов. Кто знает, что у этой дамочки на уме? У нее с собой нет никакой поклажи — это раз. Кто пойдет на север с пустыми руками? Это два. И, скорее всего, — магичка! И ей нужно попасть в форт. А раз она хочет видеть генерала, значит, затеяла какую-то пакость. Обыскать ее!
Я дернулась, чувствуя, как меня трясут, а из меня высыпаются ножи для резки бумаги и драгоценности. Последней выпала карта.
- Вот, значит, почему ты хотела видеть генерала, - произнес усатый, поднимая нож. - Ты хотела его убить? Тебя подослали исмерийцы? Ты исмерийская шпионка!
Каждое его слово эхом отдавалось в моей голове. Я чувствовала, что всё это — лишь начало очень плохого исхода. Внутри мелькнула мысль: муж был прав…
— Расстрелять, — кивнул усатый, и его голос прозвучал так буднично, словно он выбирал между чаем и кофе.
И его слова повисли в воздухе, тяжелым грузом нависая над мной, словно предвещая неминуемую судьбу.
Глава 17
Только спустя пару секунд до меня дошёл смысл его слов. Слово “расстрелять” прошло холодной каплей пота по спине.
Паника охватила меня словно волна — сердце забилось сильнее, дыхание стало учащенным. Я стала осматриваться по сторонам, в надежде найти какую-то лазейку, способ спастись.
— Нет! Нет! — задергалась я, словно маленький ребёнок. — Прошу вас, я хочу поговорить с генералом! Мне очень нужно увидеть генерала Моравиа!
— Откуда же я знаю, кто ты? У тебя же на лбу не написано! Вдруг ты жахнешь магией — и всё! Половина форта как будто сдуло ветром! Извините, дамочка, некогда разбираться! Война! — кивнул усатый, словно не слушая меня.
Я снова закричала, голос мой дрожал от отчаяния:
— Прошу вас! Мне нужно поговорить с генералом!
Крепость, казалось, смотрела на меня пустыми, холодными глазницами узких окон. И ей было все равно, расстреляют меня или нет. Она выглядела как громадное чудовище, лежащее посреди сурового северного лета, снежных горных шапок и душистого разнотравья. Оно будто бы ждало, когда кто-то осмелится его потревожить. Сейчас, раскрыв зубастую пасть ворот, она, казалось, проглатывала повозки. Одну за другой.
— Туда её, — махнул усатый, возвращаясь к досмотру повозок. — Быстро!
Я запаниковала ещё сильнее. В голове мелькнула мысль: “Заплатить! Сколько скажете — только отпустите!” Но я вспомнила, что у меня и так все изъяли. К тому же меня резко толкнули и поволокли в другую сторону от ворот.
— Вальтерн!!! — крикнула я во всё горло, глядя на окна крепости, словно надеясь, что он услышит. — Вальтерн!!! Вальтерн!!!
Казалось, я осипла. Голос мой изменился, когда я упиралась и умоляла оставить меня в живых. Внутри всё сжалось от страха перед неминуемой смертью.
— Извините, мисс… или миссис, — произнёс совсем молодой солдатик. В его глазах читалась и жалость, и сочувствие, и борьба с самим собой. — Приказ есть приказ.
— Генерал, — прошептала я, впиваясь в солдатика взглядом. — Генерал меня знает! Позови его, прошу! Давайте так: если он меня не узнает — тогда расстреляйте. А если узнает…
Солдаты замешкались. В этот момент я воспользовалась паузой и продолжила:
— Просто позовите Вальтерна Моравиа, — с надеждой произнесла я, заглядывая в глаза.
— Ладно, капрал Фрайдер, — скомандовал солдат постарше тому самому юнцу. — Метнись за генералом. Скажи, что привели… Эй, как тебя зовут?
— Анна — Шарлотта Легард! — выпалила я, замирая на месте. — Мы с ним знакомы!
Паренек бросился в ворота, придерживая оружие. Бежал он довольно неуклюже, и мне показалось, что сапоги ему велики. Он явно спешил, спотыкаясь и делая неуверенные шаги.
Я стояла и ждала, когда он вернётся. Босую ногу я поставила на обутую, прислонившись спиной к холодной стене. Всё это время меня держали на прицеле магической винтовки, по которой то и дело пробегала лёгкая дымка магии, словно живое дыхание смерти.
Наконец, я увидела гонца. Он стремительно и неуклюже приближался к нам.
Наконец, он, запинаясь, произнёс:
— Генерала нет на месте.
Я чуть не заплакала. Сердце сжалось от отчаяния и страха.
— Если бы я хотела вас убить… — начала я, голос дрожал, а я понимала, что рука у них не дрогнет. — То я бы уже это сделала, наверное? Не так ли?
— А кто тебя знает? — спросили у меня со скепсисом.
Вдруг я увидела, как небо потемнело. А нас накрыло огромной тенью. Огромный черный дракон летел в крепость. Размах его крыльев впечатлял. А я опустила глаза, слыша, как радостные крики прибывающих солдат эхом раскатились по долине.
Мои губы дрожали, сердце бешено колотилось в груди.
— Теперь генерал на месте, — прошептала я дрожащим голосом. — Я прошу вас! Скажите ему, что приехала Анна — Шарлотта Легард!
- Все! Хватит разговоров! - крикнул усатый, подходя к нам. - Что-то вы долго церемонитесь! Расстреливайте. А я доложу генералу, что поймали исмерийскую плодожорку!
Я увидела перед собой черные дула магических ружей и попятилась к стене.
Глава 18. Дракон
Я сидел, погружённый в отчеты по продовольствию.
Что ж, припасов должно хватить на долгую военную кампанию. Или даже на осаду. В голове крутились цифры и списки, а в кабинете звучало тихое шуршание бумаги. Холодный ветер шевелил листы бумаги.
В голове все еще звучал кашель и хриплый голос: «Мы пришли за драконом!»
- Это наверняка ловушка. Они пытаются заманить меня в Лисмирию, - выдохнул я, понимая, что время и опыт научили меня настороженности.
Может, кто-то донес, что я неравнодушен к Анне — Шарлотте, и, воспользовавшись моментом королевского бала, взяли в осаду ее поместье и окрестности. Звучало, как бред сивой кобылы. Разве они не знают, что если со мной что-то случится, и я погибну, то вместо меня сюда придёт мой отец — Аллендар Моравиа, дед, прадед и даже прапрадед? В этом глупом замысле чувствовалась какая-то сумасшедшая самоуверенность. Или ребенок Анны - Шарлоты - действительно дракон? Мой сын? Нет, отец был прав! Не сходится. Ему шесть.
Так что исмерийцы просчитались.
Меня смущает другое.
Если они пришли за сыном Шарли, то почему еще здесь?
Почему они не забрали мальчика, и не вернулись в Исмерию?
Что-то не складывалось.
Может, боевой маг солгал. Хотя, после того, что я с ним сделал, сомневаюсь, что у него хватило сил на ложь.
Я смотрел на карту, которая висела во всю стену, и пытался понять, почему враги не продвинулись дальше.
Если дело не в драконе, то в чем тогда?
Почему они оккупировали Лисмирию и её окрестности? Либо ждут подкрепления — но от кого? Союзников у Исмерии нет. Разве что только от своих.
Холод этих стен отдавался холодом в сердце. В кабинете стоял роскошный стол, за которым я сидел, кресло и книжный шкаф. Огромный камин, занявший почти половину стены, должен был согревать — но пока что он только слабым пламенем боролся с мраком вокруг. В узкое застеклённое окно, украшенное тройными магическими стеклами, виднелся внутренний двор — длинный, просторный, во всю ширину крепости. А в приоткрытую щель врывался свежий ветер.
В дверь снова послышался стук. Твердый, решительный.
- Войдите! - сухо произнес я.
— Господин генерал, — тут же открылась дверь и на пороге появился начальник караульной службы, — Мы поймали плодожорку!
Я замер на месте. Кого поймали?
— Кого? — спросил я, посмотрев на него с подозрением.
Плодожорки я ещё не видел. Только плодожорок мне как раз не хватало!
— Исмерийскую плодожорку! — донёсся голос начальника караульной службы — Мы несем потери! Она сожрала половину мешка яблок и нанесла непоправимый урон нашей армии. А ещё при себе у неё обнаружены вот эти вещи. Она хотела лично встретиться с вами, чтобы совершить на вас покушение!
Он высыпал на стол украшения, а потом положил два ножа для вскрытия конвертов. Поверх всего легла мятая карта.
Я бы прошел мимо, если бы в глаза не бросились редкие камни. Я недоверчиво посмотрел на кучку золота, а потом достал сережку.
Рядом лежала вторая.
Быть такого не может!
Это те самые серьги, что я подарил Шарли на помолвку. Я недоверчиво посмотрел на серьги, вспоминая, как вручал их любимой перед самой помолвкой. И как ее глаза загорелись от восторга. “Других таких нет!”, - заверял меня ювелир. - “Поверьте, такие камни попадаются очень редко! Раз в сто, а то и в двести лет! Ваша невеста будет в восторге!”.