Я видела, как генерал вздохнул.
- Хорошо, - произнес он. - Но сразу после этого ты отправишься в Столицу. Драгоценности тебе вернут.
- Да! Да! - обрадовалась я.
- За мной, - холодным голосом приказал генерал, а я поспешила за ним, бросив взгляд на доктора, который раскладывал бинты.
Пожилой доктор с выгоревшей, морщинистой кожей, свидетельствующей о десятилетиях тяжелой службы и жизненных испытаний, казался таким уставшим. Его лицо с глубокими морщинами было напряжено.
Одет он был в длинный, потертый китель из грубой шерсти, с многочисленными пуговицами и ремнями, служащими для хранения инструментов. На поясе — кожаный ремень с карманами и ножами, а его руки — загрубевшие, с крупными мозолистыми пальцами, привыкшими к работе, сейчас скатывали белоснежный бинт. Бинт казался белоснежной юной невестой в окружении сморщенных стариков.
- Спасибо вам, - кивнула я, глядя на доктора.
- Не за что, - вздохнул он, даже не глянув на меня.
Я вздохнула, осмотрев еще раз госпиталь и вдохнув запах каких-то горьких настоек, и вышла.
Крепость была внушительной как снаружи, так и внутри. Узкие лестницы спускались вниз и вели наверх. А я с любопытством гадала, сколько же здесь этажей. Зато коридоры были широкими, поэтому гулкие шаги эхом отдавались от стен. Это каменный мешок без окон вызывал довольно двоякое чувство. В мирное время отсюда хотелось выбраться побыстрее. Но когда вокруг были враги, он казался единственным безопасным местом во всем мире.
- Сюда, - послышался голос, а меня вежливо пропустили в скромный кабинет.
- Найдите ей женские туфли вот такого размера! - произнес генерал, когда я подала ему свою туфельку.
- Неважно какие! - кивнула я, видя, как солдатик, словно принц смотрит на туфельку, пытаясь понять, что это было.
Через четверть часа мне принесли стоптанную пару туфель. Они были далеко не новыми и выглядели довольно страшненько, но я была им ужасно рада. Мою туфельку с каблучком мне вернули, а я высыпала в свою туфельку драгоценности. Карту я снова засунула себе в корсет, а нож прижала к ноге резинкой от порванного чулка.
- Готова? - спросил генерал.
Глава 22
— Да, — кивнула я, чувствуя, как внутри всё сжимается от волнения. Мои ноги словно окутывала невидимая сила, заставляя двигаться вперёд, несмотря на тревогу и беспокойные мысли.
Мы вышли из кабинета, а я снова оказалась в каменном мешке.
Я следовала за ним по пятам, чувствуя, как от волнения в груди задыхается сердце, словно пытаясь вырваться наружу, чтобы закричать о помощи.
«Скоро я обниму своего сына!» — шептала я себе снова и снова, словно за это обещание можно было купить хоть немного спокойствия. «Всё будет хорошо!» — уверяла я себя, чувствуя, как внутри разгорается огонь надежды. «Скоро мой Кириан будет в безопасности» — и это единственное, что сейчас имело значение.
Мы поднялись по узкой каменной лестнице, к выходу на стену— туда, где, казалось, можно было коснуться неба рукой. Высота была головокружительной: с этого места открывался захватывающий вид на долину внизу и далёкий горный хребет, словно корона венчающий землю. Каждая вершина, каждая скала казались ожившими стражами этого сурового древнего края.
Здесь царила суровая тишина, разрываемая лишь шумом ветра, своим натиском проверяющего на прочность высокие скалы. Мрачные тени падали на каменистые склоны. Дикая природа казалась жестокой и неприступной. В этом месте время словно замерло. И что-то мне подсказывало, что то же самое со стены видели и сто лет назад, и даже тысячу.
Холодный ветер вырывал из земли последние остатки жизни и тепла, словно пытаясь уничтожить всё живое, оставляя лишь жестокий и беспощадный пейзаж. Этот суровый край не терпел слабостей, он проверял на прочность каждого, кто осмеливался сюда забраться. Лишь те, кто был готов встретить испытания лицом к лицу, могли здесь остаться.
Я взглянула вниз, и внутри вдруг закрутилась голова — ощущение, что земля уходит из-под ног, и в груди зашевелилась тревога.
«Прекрати ныть!» — вдруг одернула я себя мысленно, пытаясь согреть себя надеждой и мыслями о сыне.
«Готова?» — снова спросил генерал, его голос звучал твердо и спокойно, как будто он сам был частью этого сурового мира.
Честно сказать, вот теперь мне было действительно страшно. Внутри что-то скреблось, словно умоляя меня не делать глупостей. А полет на драконе как раз был похож на глупость!
Но я собрала всю смелость и, сглотнув, ответила: «Готова».
Расправила плечи, стараясь сделать вид, что все в порядке, хотя внутри все дрожало от страха.
На том месте, где стоял генерал в красном мундире, появился огромный черный дракон. У меня дух захватило от такого преображения. Его величие и мощь захватили дыхание. Я застыла, словно затаив дыхание, словно перед лицом древней легенды. Его огромные крылья медленно расправлялись.
Дракон открыл пасть.
- Я просто еще никогда не летала на драконе, - созналась я.
- Ты полетишь не “на”, а “в” драконе!
- А я думала, что… - начала я, глядя на ряд острых огромных зубов.
- Что ты думала? - послышался рев. - Что поедешь на спине?
Ну, если не придется передавать за проезд руками и ногами, то я согласна. Я опасливо шагнула внутрь, не зная, за что хвататься. За язык, вроде бы не стоит. За зубы - страшно. Внутри все сжалось, словно я оказалась на грани бездны.
В этот момент что-то дернуло меня вниз, а руки сами вцепились в огромный клык. Я обняла его, как обнимают березку, после долгой разлуки с родиной. Скажу так. Это не место в самолете возле окна, поэтому рассмотреть что-то не получалось. Я почти физически чувствовала взмах огромных крыльев, и первые несколько минут, у меня захватывало дух. Чувство было такое, словно все внутренние органы то поднимались дружненько, то дружно опускались, как на качелях. Сердце мое то поднималось в волнении и надежде, то опускалось в страхе.
Внезапно я почувствовала, как мы идем на снижение. Зажмурившись, я вжала голову в плечи, пытаясь заранее представить, какая нас ждет посадка.
То, что пасть открылась, я поняла по свежему ветру, который обдул мое лицо. Нетвердой походкой я вышла и увидела знакомые очертания поместья. Оно не сгорело! Оно было целым!
От радости и облегчения я бросилась туда, забыв о страхе и осторожности, но тут же сильная рука схватила меня за плечо и остановила.
- Там может быть засада, - хрипловато произнес Вальтерн.
- Да, да, - кивнула я, выдыхая. Побороть волнение было почти невозможно. Вот я и дома.
“Потерпи еще чуть-чуть! Еще немного!”, - взмолилась я, пытаясь унять единственное желание броситься туда и распахнуть дверь. Я уговаривала себя не бросаться вперед, не торопить судьбу.
- Оставайся здесь. Я сейчас вернусь, - произнес генерал, направляясь к поместью.
И сердце мое билось в предвкушении, ведь впереди — встреча с сыном, и ничто уже не могло остановить это мгновение.
Глава 23
Я увидела, что дверь в поместье была приоткрыта. Только сейчас, приглядевшись внимательнее, я заметила, что стекла на первом этаже разбиты — осколки сверкают в солнечном свете, словно кристаллы, разбросанные по траве. Я заволновалась. В мыслях мелькало нехорошее предчувствие, словно что-то страшное и неизбежное уже произошло.
- А ты? — прошептала я, встревоженно глядя на Вальтерна, который медленно достает меч, его лицо стало жестким, сосредоточенным. — Ты не пострадаешь?
- Пострадают те, кто попадется мне на пути, — произнес он, и на его лице вдруг пробежал узор чешуи, словно его кожа покрылась защитным слоем змеи. В этот момент у меня возникло ощущение, что он стал чем-то иным, более опасным и непредсказуемым.
Я спряталась за деревом, затаив дыхание, и стала ждать. Воспоминания нахлынули сильнее, чем я ожидала. Мы здесь с Кирианом играли в прятки — я пряталась за деревом, а мой сын искал меня. Казалось, что я снова оказалась в том самом солнечном, беззаботном дне, когда всё было хорошо, когда я могла просто быть счастливой рядом с ним.
- В поместье никого нет, — внезапно раздался голос, и я, словно только этого и ждала, бросилась внутрь. — Ловушек тоже нет!
Я поднялась по ступенькам, видя разграбленный холл. Семейные портреты были свалены кучей, некоторые были сломаны. Да, Валентайн очень расстроился бы, узнав, что с его предками так непочтительно обошлись!
Я пробежала по холлу и закричала:
- Кириан! Это мама! Ты где?
Мой голос эхом отдавался от пустых стен, отзываясь в каждой трещине и каждом заброшенном углу. Я поднялась по лестнице, касаясь рукой перил — знакомое движение, привычное и успокаивающее, словно надежда, что всё еще не потеряно.
— Сынок! Это я! — кричала я, осматривая комнаты, в каждом углу надеясь найти хоть какую-то зацепку.
Но по состоянию комнат было ясно: кто-то уже здесь был до меня. Вещи раскиданы, мебель сдвинута, — словно гость спешил уйти, прихватив с собой все ценное и нужное.
Я снова позвала:
— Кириан!
И направилась к тайной комнате, надеясь, что там он. Фальшпанель, которая скрывала вход, легко отодвинулась от стены. Внутри было пусто, ни души.
— Кириан! Всё в порядке! Мама пришла! — закричала я, бегая по комнатам, проверяя каждое укромное место. Но всё тщетно. Я открывала тайники, спускалась в подвал, осматривала кухню, проверяла каждую щель, и с каждым разом понимала: здесь моего сына здесь нет.
- Милый, — сглотнула я, слезы подступали к глазам, — ты где?! Отзовись!
Я прислушалась к тишине, которая казалась слишком глухой, слишком зловещей. Губы задрожали, сердце билось всё сильнее, все истеричней.
- Кириан!!! - пронзительно закричала я, не в силах совладать с собой. Магическое зеркало было разбито, а осколки валялись на полу.
Я прижала руку ко лбу, словно пытаясь прийти в себя. Надежда сменилась отчаянием. Я звала, металась по комнатам, снова и снова открывая тайные двери. Я обошла библиотеку, которую разграбили так, что не осталось почти ни одной книги. Я открывала кладовки, металась по коридорам.