Юрий Георгиевич АлексеевПоходы русских войск при Иване III
Введение
Военные проблемы истории создания единого Российского государства при Иване III, в частности боевая деятельность войск, почти не подвергались специальному исследованию.
Дореволюционная историография рассматривала эти проблемы в общем контексте истории России, не уделяя им специального внимания (Н. М. Карамзин, С. М. Соловьев и др.). Исключение составляют труды Г. Ф. Карпова[1] и особенно А. Е. Преснякова,[2] в которых рассмотрено стояние на Угре в 1480 г.
В советской историографии К. В. Базилевич в своей монографии, посвященной внешней политике Ивана III, исследовал такие проблемы, как «Стояние на Угре», Свейская война 1495–1497 гг., война с Литвой и Орденом 1500–1503 гг.[3] Н. А. Казакова в исследовании о русско-ливонских и русско-ганзейских отношениях уделила внимание войнам с Орденом в 1481 и 1501–1503 гг.[4] А. А. Зимин рассматривал события войны 1500–1503 гг.[5] Этой же войны коснулся и С. М. Каштанов[6].
Военные историки уделяют эпохе Ивана III гораздо меньше внимания, чем, например, Куликовской битве или эпохе Ивана IV. Н. С. Голицын ограничился общим обзором военных событий при Иване III, не подвергнув их специальному анализу.[7] Л. К. Банов, признавая в принципе важность изучения истории русского военного искусства, подверг специальному изучению только Шелонский поход 1471 г.[8]
В обобщающем труде Б. А. Разина прослежены некоторые вопросы:
— поход на Новгород в 1471 г. и Шелонская битва;[9]
— война с Литвой 1492–1493 гг.;[10]
— война 1500–1503 гг. с Литвой и Ливонией, битва на Ведроше и бой у оз. Смолина. Но такому событию, как победа («Стояние») на Угре, уделено всего несколько строк, а многолетняя война с Казанью и Свейская война 1495–1497 гг. не упомянуты вовсе.
В. В. Каргалов подробно рассмотрел «Стояние на Угре» и сделал ряд интересных наблюдений и выводов, но событий на других стратегических направлениях не затронул.[11]
В. А. Волков последовательно рассмотрел военные действия на всех направлениях, но только после 1480 г.[12]
В новейшем обобщающем труде Института военной истории Министерства обороны РФ времени Ивана III посвящены три страницы, на которых дается общая характеристика стратегии Ивана III и упоминаются некоторые события (Ведроша, Угра), но без их конкретного анализа.[13]
Предлагаемая работа — попытка проследить реальный ход боевых действий, формы руководства войсками, основные стратегические идеи военно-политического руководства страны (т. е. верховного главнокомандования).
Основными источниками для поиска ответа на эти вопросы служат летописи и разрядные записи.
Летописный материал хорошо изучен в отечественной науке с источниковедческой, главным образом текстологической, точки зрения. Для предлагаемой работы наибольший интерес представляет не столько соотношение летописных текстов между собой, сколько их первоисточники. С этой точки зрения я пытался выделить первоисточники документального и нарративного характера, имея при этом в виду, что грань между ними в реальных текстах провести не всегда удается.
Разрядные записи также тщательно изучались и изучаются отечественными источниковедами. В работе использованы разрядные записи, дошедшие в составе опубликованных разрядных книг 1598 и 1605 гг.
На протяжении рассматриваемого хронологического периода круг источников постепенно расширяется, характер их меняется, меняется и соотношение между ними. Можно отметить, что все большую роль играют разрядные записи, которые все сильнее влияют на летописные тексты. Уникальным источником является походный дневник великого князя, частично отразившийся в официозной великокняжеской летописи.
Изменение состава и характера источников само по себе является важным источником, свидетельством определенных исторических процессов, имеющих прямое отношение к рассматриваемым сюжетам. Анализ эволюции источников — основная источниковедческая проблема, стоящая перед автором предлагаемого исследования.
В силу специфики материалов и задач исследования первоочередное внимание уделяется самому ходу боевых действий, т. е. конечному результату деятельности всей военной системы в целом. Анализ хода боевых действий может дать возможность проследить в какой-то мере нити управления, движущие пружины боевой деятельности, т. е. перейти от видимых следствий к невидимым причинам, от результатов — к порождающим их условиям. По мере развития корпуса источников эти возможности будут расширяться, но в любом случае наши построения и заключения будут с необходимостью носить в значительной мере характер более или менее правдоподобных гипотез, а не незыблемых истин в последней инстанции.
Тесная связь стратегии с политикой — общепринятая аксиома. Следствие этой неразрывной связи — сосредоточение политического и стратегического руководства в одних руках, что в той или иной форме наблюдается во всех больших войнах и фактически приводит к появлению института верховного командования.
В малых войнах Средневековья этот институт воплощается в лице князя, который является и политическим, и стратегическим, а как правило, и тактическим руководителем на поле боя.
По мере развития политической системы средневекового государства, роста государственной территории и масштабов военных действий неизбежно наступает момент, когда тактическое и стратегическое руководство разделяется. Тут-то и появляется институт главного командования, несущего функции стратегического руководства вне поля сражения. При наличии нескольких стратегических направлений главное командование превращается в верховное командование, а соединяя в своем лице все функции политического и военного руководства — в верховное главнокомандование (ВГК). Как правило, эти функции осуществляет глава государства, при котором с необходимостью создается соответствующий аппарат управления.[14]
Представляется важным проследить, когда в процессе складывания Российского государства, идущего на смену великому княжеству Московскому, возникает это новое явление, означающее важный рубеж в развитии политической и военной системы нашей страны. Одна из главных задач предлагаемой работы — поиск ответа на этот вопрос.
Вопросы, не имеющие непосредственного отношения к походам русских войск, не являются предметом исследования в предлагаемой книге и затрагиваются только по мере необходимости.
Вне рамок исследования остаются такие важные сюжеты, как развитие социально-экономической и социально-политической инфраструктуры, эволюция военной техники, сравнительный анализ русского и западноевропейского военного искусства и т. п.
Благодарю всех, кто принимал участие в создании этой книги.
Игорь Яковлевич Фроянов открыл мне двери исторического факультета, в стенах которого книга родилась. Мои друзья, товарищи, ученики, члены моей семьи помогали добрым отношением и советами.
Константин Васильевич Петров помог ознакомиться с новой литературой. Андрей Владимирович Калинин оформил географический материал. Сергей Витальевич Стрельников помог составить географический указатель.
Вся многотрудная работа по технической подготовке текста легла на плечи неизменной труженицы и помощницы Светланы Юрьевны Завельской. Книга не могла бы появиться без дружеской поддержки Андрея Юрьевича Дворниченко.
Всем им — низкий поклон.
Глава I.Походы 1460-х годов
Поход 1462 г.
Поход 1462 г. на Черемису и Пермь был известен еще со времени опубликования Архангелогородского летописца,[15] но внимания историков не привлекал.[16] На фоне позднейших крупных внешнеполитических и военных предприятий Ивана III он казался незначительным эпизодом, не вызывающим интереса. Однако в истории нет мелочей, которыми можно было бы пренебречь и которые не вписывались бы как необходимые элементы в общую канву исторического процесса.
Уст. летопись под 1462 (6970) годом после рассказа о кончине и погребении великого князя Василия Васильевича[17] сообщает: «Того же лета посылал князь великий Иван Васильевич рать на Черемису: воевод своих Бориса Кожанова да Бориса Слепаго. А с ними устюжане, да вологжане, да галичане. А шли воеводы мимо Устюга к Вятке, по Вятке вниз, а по Каме вверх в Великую Пермь. Того же лета рать черемисская с татары казаньскими приходили на Устюжъский уезд, на верх Югу реки, на волость на Лоху, повоивали, в полон повели много руских голов. А устюжане ходили за ними в погоню; сугнав их, побили всех, а полон назад отполонили весь».[18]
Это — первое известие о военных событиях времени великокняжения Ивана III, и уже в этом смысле оно заслуживает внимания.
Прежде всего необходимо установить степень достоверности рассказа Уст. летописи. Рассказ уникален — никаких упоминаний об этих событиях в других летописях нет. Однако Тип. летопись под тем же годом отмечает: «Того же лета Иова, епископ Пермский, крести Великую Пермь и князи их, и церкви постави, и игумены, и попы».