Наиболее ценным немецким источником является письмо участника похода некоего ливонского комтура. Плеттенберг выступил 27 августа из Гельмеда с войском в 25 тыс. человек, в том числе 2500 всадников. Магистр с 2500 всадниками, 2500 ландскнехтами и артиллерией приступил к Пскову и в течение 3 дней осаждал его. Были сожжены три псковских предместья. 8 сентября начались переговоры. Ливонцы потребовали, чтобы Псков подчинился магистру, в противном случае город постигнет участь его предместья. Псковичи отвергли это требование.
Двое русских пленных показали, что во Пскове имеется 8 тыс. всадников и много пеших и ожидается прибытие еще 3 тыс. всадников. Узнав об этом, Плеттенберг отошел от Пскова и со своим 5-тысячным отрядом стал ожидать русское войско. 13 сентября произошло сражение. Русское войско насчитывало 18 тыс. человек. Рыцари одержали победу; на поле боя осталось 8 тыс. убитых, но потери Ордена были невелики. После сражения рыцари вернулись в Ливонию. Магистр не распустил свои силы, он ожидал ответного похода русских.[961] Не противореча в основных чертах рассказу Пск. летописи, письмо комтура имеет две важные особенности.
Во-первых, оно сообщает о переговорах, о которых русский источник молчит. В принципе переговоры могли иметь место, причем с русской стороны они могли преследовать цель выиграть время до подхода великокняжеских воевод. Показания русских пленных могли даваться для дезинформации противника относительно действительной численности русских войск — сведения, сообщенные пленными, заставили магистра отойти от Пскова, на что, вероятно, и рассчитывали те, кто заслал к немцам этих «пленных».
Вторая особенность — наличие в общем довольно правдоподобных данных о численности немецких войск. Преувеличенными кажутся, однако, сведения о 8 тыс. всадников в самом Пскове, о численности русских войск в бою и о числе убитых.
По данным немецкой хроники «Schonne hysthorie», магистр и архиепископ выступили в поход, имея 2 тыс. всадников, не считая крестьян и обоза. Войско подошло к Пскову, ожидая прихода литовцев. Между тем двое русских пленных сообщили, что ожидается большое войско из русских и татар, посланных великим князем.
Магистр расположил войско на открытом поле. 13 сентября произошло сражение, которое источник называет «самой большой и трудной, главной битвой господ Ливонии с русскими». У русских было превосходство в силах, рыцари трижды прорывались через ряды русских, ливонцы потеряли обоз, но в конце концов обратили русских в бегство. Преследовать их рыцари были не в состоянии.
По рассказу Хроники Рюссова, в сражении участвовали 90 тыс. русских. Они «окружили всех людей магистра». Магистр велел стрелять из орудий, три раза пробился через толщу войск, нанес русским большие потери и обратил их в бегство. Так как немцы были очень утомлены, они не могли преследовать неприятеля. Простояв два дня на поле сражения, они на третий день ушли. Потерн их составили 400 кнехтов во главе с их начальником и знаменосцем.[962]
Герберштейн в своих «Записках» рассказывает об ожесточенности сражения. Магистр «с пушечной стрельбой храбро напал на русских». При первой атаке ему удалось рассеять их и обратить в бегство, но преследовать их он не мог из-за малочисленности своих войск и из-за тяжелого своего вооружения. Русские привели себя в порядок и атаковали пехоту Плеттенберга, которая в числе 1500 человек построилась в виде фаланги. Пехота понесла большие потери — были убиты начальник ее, его брат и знаменосец, а всего — 400 человек. Остальная часть пехоты отступила в порядке.[963]
Сопоставление русских и немецких источников позволяет оценить событие у оз. Смолина как бой с неопределенным исходом. Немцы с самого начала боя оказались в тяжелом положении (были окружены), но сумели прорвать кольцо русских. Русские разгромили ливонскую пехоту, но сами были вынуждены отступить. Крупную роль в сражении сыграла ливонская артиллерия. Поле сражения оставалось за немцами, но, понеся большие потери, они были вынуждены вернуться в Ливонию.
Поход Плеттенберга можно сравнить с походом фон дер Борха в августе 1480 г. В этих походах есть ряд общих черт. В обоих случаях ливонцы рассчитывали на то, что главные силы Русской земли отвлечены на другие направления. В обоих случаях ливонцы ставили своей целью овладение Псковом, в обоих случаях пытались штурмовать город. Однако в целом события развертывались по-разному.
В 1480 г. в разгар тяжелой войны с Ахматом и в условиях княжеского мятежа великий князь не имел возможности оказать Пскову реальной помощи. Город был предоставлен своим силам и вынужден был обратиться за помощью к мятежным князьям, которые ему этой помощи, однако, не оказали. Решающую роль в спасении города сыграло мужество псковичей, которые не допустили форсирования Великой и отразили штурм города.
В 1502 г. немцам благодаря превосходству в артиллерии и пехоте с огнестрельным оружием удалось форсировать реку и подойти непосредственно к стенам города. Несмотря на упорную оборону, положение крепости, охваченной дымом пожаров горящих посадов, было критическим. Но русское ВГК сумело своевременно выдвинуть к Пскову крупные силы. Эти силы были наготове и составляли оперативный резерв ВГК. Гонец с известием о нападении магистра мог прискакать от Пскова до Москвы за 5 дней, следовательно, появиться там примерно 8–9 сентября (если он был послан сразу после атаки на Изборск). Столько же дней понадобилось бы для передачи распоряжения о движении на Псков войскам, стоявшим, например, в Новгороде. Двигаясь форсированным маршем, они могли подойти к Пскову через 5–6 дней и появиться у стен города около 20 сентября.
На самом же деле псковичи ждали воевод всего три дня, т. е. они начали свое движение не позднее 5–6 сентября, при первом известии о нападении на Изборск. Отсюда вытекает, что войска эти были заранее сосредоточены в трех-четырех переходах от города в ожидании нападения магистра, а воеводы имели уже на руках соответствующие директивы. Следовательно, известие Уст. о том, что великий князь «наперед знал» о нападении немцев и послал воевод, соответствует реальному ходу событий.
Справедливыми оказываются и сведения немцев от середины июля о концентрации русских войск в районе Новгорода и Луги.
Прибытие великокняжеских воевод сыграло решающую роль. Немцы были вынуждены быстро отступить от города. Если отход фон дер Борха после пятидневных боев проходил вполне спокойно, то на этот раз русские войска шли за ливонцами по пятам и дали сражение, заставившее магистра вернуться в Ливонию.
Основное отличие событий 1502 г. от событий 1480 г. — возросшая роль стратегического руководства русскими войсками, что было возможно только в условиях сильного централизованного государства. Это и сыграло решающую роль в поражении магистра Плеттенберга.
Поход Плеттенберга — последний акт войны на северо-западном направлении. Военные действия больше не возобновлялись, вскоре начались переговоры о перемирии, которое и было заключено весной 1503 г.[964]
Если целью магистра было добиться перелома в ходе военных действий, то эта цель отнюдь не была достигнута. Попытка овладения Псковом окончилась полной неудачей.
В стратегическом отношении августо-сентябрьские события на псковском направлении были для России благоприятны. Русское командование сумело быстро сосредоточить крупные силы под Псковом и сорвать план овладения этой крепостью. Плеттенберг начал свой поход, по-видимому, в расчете на соединение с литовскими войсками. Но наступление русских войск на западном направлении сделало это соединение невозможным. После боя у Смолина немцы, понеся большие потери и опасаясь нового вторжения русских войск, вынуждены были вернуться в свою землю, признав тем самым свое поражение.
При всей важности событий на северо-западном направлении основное внимание русского ВГК, как и прежде, привлекал литовский фронт.
«Декабря в 3 [7010 = 1501 г.] день велел князь великий из Новагорода наместникам своим князю Данилу Васильевичю да князю Василью Васильевичю Шуйскому и иным воеводам итить воевать в Литовскую землю. А наказ им послал с Третьяком Долматовым, как им быть по полком.
В Большом полку князь Данило Васильевич да князь Василей Васильевич Шуйский.
В Передовом полку князь Петр Лобан Ряполовский.
В Правой — Петр Житов.
В Левой — князь Федор Прозоровский.
В Сторожевом полку Михайло Ондреевич Колычев да князь Семен Рамодановский».[965]
Никаких дальнейших сведений об этом зимнем походе нет.
Следующая запись в разрядной книге говорит об отправке «воевать Литовскую землю воевод изо Ржевы».
«В Большом полку князь Михайло княж Иванов сын Васильевича да князь Ондрей Голенин.
В Передовом — князь Иван князь Федоров сын Ушатых.
Во Правой Руке — князь Василей Ших Оболенской.
В Левой Руке — князь Михайло… сын Засекин.
В Сторожевом полку — князь Федор Палецкой да Семен Жюлебин».
В марте 1502 г. великий князь в грамоте к Менгли писал: «… наш недруг литовской, снявся с Немци, станет против нас, и мы осенесь и на сей зиме посылали воевод своих со многими людьми на Литовскую землю и на Немецкую воевати; и нашим воеводам в Литовской земле и в Немецкой земле многие бои были, и милосердьем Божьим наши воеводы везде побивали и землю Литовскую, и землю Немецкую воевали и много городов поймали. А и ныне паши люди из Литовские земли и из Немецкие не выходя воюют. А уповая на Бога, хотим воевод своих со многими людми на Литовскую землю и на Немецкую послать часа того, да и детей своих хотим, ож дай Бог, отпустит», и сами, ож дай Бог, с всеми своими землями хотим с своими и с твоими недруги свои дела делати, сколько нам Бог пособит».[966]