Когда Абдеррахман II (822–852) узнал о том, он собрал, сильное войско на выручку Севилье. Произошла битва, но победа осталась нерешенной. После сражения норманны ворвались в городок Таблату, поблизости от Севильи, но сарацины метательными орудиями принудили их очистить город и истребили до 400 из них. Несколько дней они опустошали окрестности Севильи, но, узнав, что Абдеррахман вооружил 15 кораблей и новое войско, они отступили к Лиссабону, где примкнули к ним другие викинги и вместе поплыли в обратный путь.
По арабским известиям, подробности этого события следующие: «Норманны пристали к Севилье в 845 году. Жители покинули город и искали убежища в Кармоне и соседних городах Сарацины сначала не смели остановить успехи норманнов, но, получив значительное подкрепление, решились и стали в засаде по дороге в Севилью. Норманны по обыкновению вышли из города утром для грабежа в окрестных землях; сарацины напали на них, обратили в бегство и овладели Севильей. Другие норманнские отряды при Аликанте и Кордове, узнав об этом несчастии, присоединились к разбитым соотечественникам. Напрасно Абдеррахман старался заградить им отступление. С ними много было добычи и пленных. Сарацины напали на них в то мгновение, когда они садились на суда, и сожгли четыре их корабля. Абдеррахман подозревал астурийского короля, Рамиро, что он навел на него норманнов, за что и хотел было воевать с ним. Ничего нет невероятного, что аегурийский король пользовался всеми средствами сбыть с рук этих тяжелых гостей, подобно французским королям, откупился от них деньгами и уговорил их обратиться на его неприятелей, сарацин».
После этих жестоких набегов, повторявшихся многие годы в различных местах Испании, эта страна, кажется, несколько времени наслаждалась миром; по крайней мере испанские летописи замечают только, что в 850 году показались норманнские суда близ Балобриги, в Астурии. Мондонедский архиепископ, св. Гундисальв, удалил их своими молитвами. Не совсем невероятно также, что в 848 году, когда норманны по всем направлениям грабили Францию, Каталония приведена была в оборонительное положение. Но спустя 10 лет после того, в царствование Ордония I в Астурии и Леоне, а Мухаммеда I — в Кордове, норманны пристали с сотней судов к берегам. Галисии. Начальник этой области, дон Педро, пошел на них, истребил большую часть их, сжег несколько судов, а остальные заставил удалиться. Это случилось в то время, когда многочисленное норманнское войско, под начальством свирепого Гастинга и его воспитанника, Бьерна Иернсиды, воевало во Франции и распространяло опустошения до самых берегов Средиземного моря. По приближении к нему норманны разделились по двум направлениям. Одни вошли на судах в Рону, грабили по обоим берегам реки, укрепились на острове Камарне (в устьях Роны) и оттуда часто делали набеги; между прочим ограбили монастыри и города в Руссильоне и местечко Ампуриас в Каталонии. Другие викинги с флотом из 60 судов обратились в Испанию и ограбили города Алджезиру, Альгамбру в Португальской Эстремадугре, также Мескителлу в Беире, но сели опять на суда, когда подоспела сарацинская конница.
Викинги пристали в Мавритании, напали на город Накхор, перебили много жителей и ограбили Майорку, Форментерру и Менорку. Потом продолжали грабежи на острове Сицилия, даже, кажется, и в Греции; но в начале зимы вернулись в Испанию, грабили там и перезимовали, потом отплыли в Атлантический океан (860 год). На следующий год эт 60 судов опять вошли в Сену и присоединились к другому отряду, замышлявшему осадить какой-то французский город; в 862 году они примкнули к главному флоту, который, по договору с Карлом Лысым, покидал его землю и отправлялся в Бретань. Так отдельный отряд с какой-то уверенностью гоняется за своим предприятием целых три года.
Целое столетие не встречаем никаких известий о нападениях викингов на Испанию, хотя Альфонс Великий, король Астурийасий и Леонский (с 866 года), построил крепость близ Овьедо, на случай нечаянных набегов северных неприятелей, или сарацин; перенес св. мощи из Толедо и других городов в церковь Спасителя в Леоне, как в безопаснейшее убежище.
Может быть, некоторые отдельные походы викингов и избежали внимания летописцев; можно также полагать, что норманны заняты были покорением Нормандии или представились им случаи к более выгодным предприятиям подобного рода при слабых французских королях, тем более что они мало думали об Испании, где ожидал их сильный отпор. Только в 951 году берега Галисии посещены были норманнским флотом. Викинги высадились, привели в страх жителей, разоряли и грабили города, избили множество людей и увели много пленных. По этому случаю король Леонский, Санчо, позволил Компостельскому епископу, Сизенанду, обнести стенами город Компостеллу и церковь св. Иакова. Но при этих работах епископ поступал так жестоко, что часто доходили до короля жалобы на него; король позвал его к суду, но епископ отказался повиноваться. Санчо должен был идти на него с войском, взял в плен, отнял у него епископство. Преемник Сизенанда, Розенанд, вскоре получил случай показать свою храбрость и счастье против северных неприятелей. В 963 году король Харальд Синезубый послал герцогу нормандскому, Ричарду, вспомогательное войско против короля французского, но когда воюющие помирились, некоторых из викингов Ричард убедил принять св. крещение, а другим указал на Испанию и дал проводников. В следующем году они явились туда, оставались там долго и взяли 18 городов. Испанцы, в числе их и поселяне, пошли на неприятеля, но были жестоко разбиты. Три дня осматривали норманны поле битвы, чтобы ограбить убитых, и нашли между ними черных людей (Bloemoend). По случаю, эти викинги были те самые, которые в этом же году (964) высадились на берегах Галисии и совершили много жестокостей, Однако ж епископ Комггостельский сразился с ними; потерпев великий урон, они вернулись на суда.
Последний набег викингов на Испанию был в 969 году при Рамиро III. Они прибыли на ста судах, под начальством короля Гудреда, и дошли до Компостеллы, с намерением разграбить этот город, где жители Галисии собрали все свои богатства Епископ Сизенанд, оставивший тюрьму и снова вступивший в управление епархией, напал на них при Торнеллосе, но был убит стрелой. Войско его разбежалось, и потом норманны посетили другие города Галисии, дававшие им все, чего они ни требовали, для избежания грабежа. Граф Галисии, Гонсалес Санчес, успел однако ж разбить викингов; многие, в том числе и их вождь, пали; оставшиеся в живых отступили; флот их был сожжен (970 год).
Всеми этими известиями о подвигах викингов на полуострове мы обязаны испанским писателям. Единственное северное сказание о походе в Испанию, которое с некоторой верностью можно отнести к периоду морских набегов, по крайней мере к исходу его, встречается в Knytlinga саге. В Дании был ярл, по имени Ульф, достойный воин, ездивший в морские набеги на запад; он завоевал и опустошил Галисию и за свои военные подвиги получил имя Галисийского Ульфа. Саксон называет его Ulvo Gllicianus; он родился около 1000 года, потому и нельзя думать, чтобы он участвовал в набегах на полуостров, упоминаемых в испанских источниках.
Казалось бы, следствием норманнских набегов в Испанию должны были стать их прочные поселения в этой стране. Почему же этого не произошло? Это легко объяснить из образа их действий. Расстояние, отделявшее Скандинавию от Испании, было гораздо значительнее, нежели от какой другой страны, посещаемой викингами. Многие войска, пристававшие к полуострову, были уже обессилены на пути нападениями на ближайшие берега, более приманчивые для высадки. Франция и Англия в IX и X столетиях имели слабых государей. Внутренние смятения происходили там постоянно, Противные стороны, нередко с королевскими сыновьями во главе, искали одна против другой союза и помощи у северных морских разбойников. Франки не соображали, что, покупая услуги этого упорного врага, они тем более доставляют ему возможность к войне с их братьями и единоверцами.
Напротив, положение дел на Пиренейском полуострове было гораздо невыгоднее для успехов норманнов, если бы они посылали туда более, нежели дозволяли обстоятельства. Северные берега полуострова, по их неплодородной почве, может быть, были так же непривлекательны, как и страшны храбрыми жителями. Южная, или сарацинская, часть Испании в исходе X столетия, несмотря на частые споры за наследство престола и внутренние неустройства, а также непрерывные войны с христианами, франками и норманнами, находилась в цветущем состоянии благодаря торговле, мореплаванию и замечательным государям. Для омейядских халифов в Испании необходимо было сохранять постоянно оборонительное положение от нападений их аббасидских единоверцев, также для безопасности торговли от многочисленных африканских морских разбойников; для того, с исхода VIII столетия, эти халифы содержали сильный флот, более века господствовавший на Средиземном море. Естественно, это было надежной защитой от северного врага; да и кроме того, принимались другие предосторожности: устроены особенные береговые суда, учреждена береговая стража в местах, удобных для высадки; на больших дорогах поставлены гонцы, обязанные извещать правительство о всяком неприятельском вторжении.
По мере того как северные государства получали более прочное устройство, распространялось и христианство, делала успехи образованность и реже становились морские набеги викингов. Благодаря однако ж врожденной воинственности скандинавов эти набеги прекратились не вдруг — изменились только их побуждения. Датчане и шведы получили тогда право к войне с «восточными островами», которых жители были язычниками и, кроме того, морскими разбойниками. Над некоторыми областями Шотландии «западными островами» исстари присваивали власть норвежцы; шотландские государи иногда оспаривали ее у них — отсюда частые набеги в эти края. С Испанским полуостровом случилось то же, что и с восточными островами; в это время более половины его принадлежало арабам; это подало повод северным христианам к походам на полуостров, особливо по дороге в святую Землю. Но и с христианской Испанией, мимо которой лежал их путь, необходимость добывать продовольствие