Всё это было, как я уже говорил, очень интересным исследованием, но снова возникал вопрос, нафига оно мне? Больше Похоти, без перегибов и Безумия, это, конечно, хорошо, но в целом мало применимо. Надежда на усиление в конечном итоге душ постояльцев в Содоме, сродни Дарку, только в мягкой форме, и их большую выработку мне? Ну, да, подозрения на это есть. Больше красоты и фетишей в мире? Как бы тоже неплохо. Дальше что? Напрямую выгоды мне нет, Эрин тоже, даже использовать никак, только развлекаться и «чтоб было!» Безусловно, я творил дичь и на меньшем основании, но там хоть теоретически можно было придумать дальнейшую выгоду. Фантомы, артефакты, Содом и прочее — все имело под собой основы, а здесь? Только в очень далекой перспективе, из разряда «подчиню весь мир, мву-ха-ха-ха!». Я бы и забил на это до лучших времен, держа в голове на всякий случай, но вот здесь мы и подходим к теме вызова Астарты.
В своих изысканиях она не забывала как о работе, так и о списке смертных, которых я желал найти, и некая эльфийка-анальщица № 1 занимала в нем не последнюю строчку. Вот и шерстила периодически Астарта по эльфинажам и всему эльфячьему, попутно приглянувшихся втягивая в эксперименты. В какой-то момент она обнаружила странную аномалию: сон эльфийского Архитектора, наполненный Похотью, но в то же время пылающий Яростью, Ненавистью и прочим букетом отрицательных чувств. Заинтересовавшись и шуганув прочь парочку мелких демонов, слетевшихся на запах души, она вошла в него и увидела хаотичный калейдоскоп беспокойного сна. Картины менялись каждую минуту, но Архитектор был ясен, мелькая в каждом из них.
Молодая темноволосая эльфийка сражалась, плакала, трахалась, проклинала... И всё по кругу. Такое Астарта встречала впервые, а любопытство, как я недавно выяснил, ей присуще. Попытавшись выдернуть душу как обычно, демонесса добилась лишь разрушения сна и ускользания эльфийки в реальность с попутной энергетической оплеухой. Душа смертной оказалась в разы сильнее всех ранее встреченных. Вопреки ожиданиям, это нисколько не разозлило Астарту, лишь распалило любопытство до предела. На следующую ночь, зная нужный образ, демонесса нашла эльфийку вновь, но уже не стала торопиться. Наблюдая и анализируя, Астарта вытащила из хаоса образы наставников, либо кого-то, кого Архитектор сна уважала. Затем Воплотила псевдосон и, слив воедино два пространства, потихоньку, подстраиваясь под ежеминутное изменение, перетянула беспокойную душу на свою территорию. Потом следовала череда воздействий Волей и МИЯДами, успокаивая мечущуюся душу. Пороки и эмоции Астарта взяла под максимально возможный жесткий контроль, манипулируя сонной пеленой эльфийки. Демонесса не пыталась одеть на неё фантома-симбионта, как делают многие обычные демоны, втягивая в сценарий сна, Астарта работала тоньше. В какой-то момент это дало плоды и смертная немного успокоилась, с приглушенными внутренними страстями, ранее терзавшими её душу. Тогда-то Астарта и решила перейти к следующему этапу, а именно — допросить эльфийку.
Приняв облик подсмотренного наставника/родителя/уважаемого, она вошла в контакт с девушкой, манипулируя окружающей обстановкой. Это оказалась ещё сложнее, так как эльфийка и так была на грани если и не безумия, то истерики, даже в предельно спокойном состоянии. Малейший сбой, просочившаяся ассоциация, и котел вскипал вновь, бурля эмоциями и пороками во все стороны. Это было неестественно, Астарта уже встречала безумцев, и происходящее хоть и походило на это, но отличалось. Все время работы над душой, Астарту не покидало некое ощущение искусственности. Допрос должен был дать ответы.
На это потребовалось ещё две ночи, но картина стала складываться в представлении демонессы. Эльфийка оказалась в реальности заключена в тюрьму, где её мучили, пытали, насиловали, но самое главное — чем-то поили. Наркотики, галлюциногены — не ясно, но такой раздрай в эмоциях был их заслугой. Как и Похоть, запах которой и привлек Астарту, являлась следствием ещё какой-то химическо-магической гадости, ранее ни ей, ни мне не встречавшейся.
Как бы, на этом можно было и заканчивать, так как ещё до начала работы Содома я поставил запрет на прямые вмешательства в реальность, предвидя похожие ситуации. Точнее, не совсем так. Найти человека присмерти или на грани, испытывающего Похоть, по которой и осуществляется поиск душ — это что-то очень маловероятное. Однако не невозможное, а помочь всем... Я не бог, в подтверждение этого на ум приходит бедняжка Илайя, ставшая болезненным уроком. Этот запрет на прямое вмешательство был компромиссом с совестью, душой и здравым смыслом. Мне не нравилось такое решение, но иного выхода не было. К счастью, найденный Астартой случай был первым в практике Содома. Шанс на Похоть присмерти или угрожающих обстоятельствах был действительно очень мал. Мысль о лицемерии посетила меня уже второй раз за короткий срок... тьфу, ты.
В общем, будь Астарта той, кем я её считал, она бы оставила душу, уйдя в дальнейшие поиски. Ответ на хаос во сне был дан, задерживаться смысла не было и запрет был... Только Астарта была личностью, и ей такое положение дел не понравилось, к тому же такой лакомый кусочек, такая сильная душа, а столько всего ещё не проверено, не исследовано, а идеи и наметки есть. Поразмыслив и посмотрев, что я занят подготовкой к битве в реальности с Порождениями Тьмы при деревне Ежи, она пришла к консенсусу сама с собой. Запрет был на прямое вмешательство? Да. Вот она и не будет вмешиваться напрямую. М-да, демон, как есть.
Временно были прекращены все другие эксперименты, а свободное время Астарта посвятили эльфийке. ПсевдоСодом был Воплощен для единственной души, МИЯДы перенастраивались, демонесса пылала энтузиазмом. Все навязанные эмоции пошли в топку для розжига «дойки», но доминировали и усиливались Ярость и Похоть. Сначала попеременно, потом одновременно. Вместе с тем, Астарта пыталась направить поток изменений в первую очередь на скрытое излечение, так как состояние тела у эльфийки было совсем не ахти. Физическая слабость, наркотики, многочисленные ушибы, переломы рук... Хорошо, что её кормили нормально, явно продлевая мучения. В то же время, Астарта работала на грани своих навыков и знаний с сознанием и сонной пеленой. Ясность сознания, контроль эмоций, выжидание удобного момента — это была тематика снов, остававшихся после исчерпания энергии души.
В какой-то миг, это дало неожиданные для Астарты, но не для меня, результаты. Эльфийка полноценно очнулась от сонной пелены во сне, осознавая обстановку и нереальность происходящего.
— Кто ты и где я? — вопрос был задан тогда. Однако, несмотря на всё Астарта оставалась Астартой, поэтому безбашенное решение показаться во всей красе — чуть ли не единственное для неё верное решение. Во всполохах крови из земли вырос огромный бутон из костей, раскрывшийся чуть позже, и внутри него стояла она. Укутанная в скудное одеяние из костей, с двумя парами рогов на голове и черными спутанными волосами, с тремя золотыми глазами и знакомой улыбкой радостного хищника. Только вопреки ожиданиям, эльфийка лишь кивнула на её появление, будто этого и ожидала. — Демон. Что же, если ты сможешь убить их... Забирай все, что у меня есть. Я готова, — и закрыла глаза, расслабляясь и раскидывая руки в стороны.
— Интересно, но не-е-ет... Мне нет хода в твою реальность. Создатель запретил мне.
— Жаль.
Одно единственное слово. Ни вопросов что за Создатель, тот ли самый, почему запрет, почему именно «твою» реальность... Она просто приняла все это и будто умерла внутри. Чем очень сильно напоминала мне Эрин в начале нашего знакомства. Черт, да предоставь мне Астарта этот образ ранее, я не то что не наказал бы её, как она втайне боялась, а сам ломанулся бы в реальность! Ну ладно, может не сам, и не ломанулся... Проехали.
— Смертная, если я не могу выполнить твое желание, это не значит, что ты сама не сможешь.
— Я в плену, на грани гибели. Люди... постарались меня сломить.
— Всё зависит от тебя...
С этими словами первая встреча была окончена, а главный эксперимент Астарты вступил в новую фазу. Каждая «дойка» (заметка на будущее: нужно назвать процесс по-иному, а то это уже не отражает смысла действа, спасибо Астарте) теперь проходила на грани осмысленного для девушки. Демонесса напрямую говорила, что это меняет её, усиливает, и концентрировала образы снов. Любой срыв волевого контроля над эмоциями, впадение в истерику, и Астарта просто уходила из сна, оставляя её одну, наедине с мучителями и сырой, темной камерой. Какая жесткая дрессировка... но, должен признать, эффективная. Зачем же ей был нужен именно контроль над эмоциями у девушки? Погрузившись в мыслеобраз ещё глубже, я нашел ответ. Она просто брала пример с Эрин. Хм, разумно.
Прошло две недели. Каждую ночь душа эльфийки мариновалась в Ярости и Похоти, меняя тело в угоду собственным желаниям, соблюдая баланс между двумя пороками и ясностью сознания. Уже неделю Астарта наполняла пространство псевдоСодома максимально чистой собственной внутренней маной, порой, скрипя зубами от боли. Она ведь обычный в этом плане демон, не то что я, ей больно использовать внутренние запасы больше, чем на треть. Однако, видя результат и ускорение процесса, Астарта не прекращала, хотя и не заходила за пределы разумного. Эльфийка же... в ней появилась надежда. Не на жизнь, а на месть и смерть. Нужно было для Похоти примерить на себя образ шлюхи? Не вопрос. Ради Ярости вспомнить мучения так, будто заново пережила, а потом максимально кроваво разорвать обидчиков? С удовольствием! Все одновременно? С этим возникали сложности, но и в это девушка погружалась по самые ноздри, стараясь удержать клочок сознания в ясности. Безусловно, до Эрин эльфийке очень далеко, но и самоконтроль простых смертных она переплюнула уже на голову. С каждой ночью, с каждым проявленным изменением тела её решимость крепла, а душа вырабатывала все больше энергии. Если бы Астарта привела её в Содом, Кукла немедленно сообщила бы мне о таком уникуме. Я пока не видел собственными глазами, поэтому не буду загадывать, насколько она сильна, однако Каталина — одна из сильнейших душ бывших в Содоме — уже оставалась далеко позади.