Вторя и частично подтверждая его судорожные мысли и догадки, это перестало сдерживаться. Поток голубых молний прошёлся по нападающим демонам, испепелив их псевдотела, раскалив камень дороги и разрушив небольшую ограду на обочине, брызнувшую осколками по сторонам. Краем глаза Матиас заметил, как скривился Ульдред, схватившись за грудь, и к нему мгновенно подскочила командор. На поле же боя впереди произошли изменения. Поднялась решётка замка, выпуская из его недр нежить и хорошо заметных в наступающей толпе ревенантов — на голову превосходящих обычных трупов, заключая в своих материальных телах могущественных демонов. Так же Астарта применила новую грань своих возможностей, проткнув низших вокруг частоколом из костей, выскочивших из полотна дороги.
Королева Клинков же, по всей видимости, почувствовала скорый приход нежити и ранее просто расчистила площадку для чего-то. Подняв руки и расправив крылья, она будто взывала к небесам, и фиолетовая фигура утонула в сиянии энергии, окружившей её кипящей сферой света. Нечто похожее на волосы развевалось как от сильного ветра, а руки скрылись в сверкании ярко синих молний, пока над её головой не начала проявляться, будто мазками художника, некая груда шевелящейся плоти размером с одноэтажный дом. Пару секунд это нечто заканчивало обретать форму и цвета, приобретая всё большую реальность, а затем это нечто стремительным росчерком пронеслось вперёд, врезавшись в брусчатку, подняв тучу пыли и каменной крошки.
В какофонии боя, ранее содержавшей в себя ярость различных демонов, звуки ударов и взрывы магии, раздались новые нотки. Громкий шипящий звук, не похожий ни на что ранее слышанное, заставил Матиаса похолодеть от недоброго предчувствия. Из ямы в месте приземления неведомой штуки выскочили стремительные тени, от вида которых застыла кровь в жилах того, кто меньше минуты назад видел их в видениях смерти. Две дюжины химер размерами немногим более взрослого мабари, похожих одновременно и на животных и насекомых, на четырёх ногах, с прозрачными, стрекозиными крыльями и массивными жвалами атаковали выступившую из замка нежить, разрывая их на куски и пожирая. Им помогал десяток более массивных тварей, больше похожих на мутировавших змей с помесью неизвестно кого. Хитиновые пластины укрывали их тела и головы, которые на полкорпуса приподнималась над землёй. Две конечности, похожие на таковые у богомола, и напоминая крылья самой Королевы Клинков, заменяли руки, а пасть была способна выстреливать чем-то похожим на шипы. По крайней мере, так показалось Матиасу.
— Вперёд! — приказ командора заставил стряхнуть с себя всё наносное, а безмолвная распальцовка командира Раделлы направила деятельность звезды. Весь сборный отряд медленно двинулся на штурм, преодолевая границы территории ослабления Завесы, входя в место повышенной опасности. То тут, то там стали появляться новые демоны, что пробовали на зуб уже людей. Маги перестали успевать вовремя плести заклинания, и храмовники вместе с воинами столкнулись с демонами в жёстком клинче.
Настоящий штурм только начинался.
Интерлюдия 1 - 14
Сие есть сборник интерлюдий написанных в соавторстве с Sawan (он же Константин Минаков) и под редактурой неизменной беты всея произведениЯ — Золотой Канет. В данном виде, цельным куском, выкладывается специально для ознакомления желающим. Позже будет продублирован и разбросан согласно таймлайну между главами.
Интерлюдия 1 «Страх»
Время событий: После главы 7 Зов
Персонаж — Кира Драун
Убедить Олдрича собраться и отбыть не позднее требуемого срока для Киры было несложно. На самом деле проще, чем она ожидала. Он давно пребывал в нетерпении, лишь по доброте потакая попыткам помочь Эрин. Поэтому, стоило ей заговорить о дороге, и вот оба мага уже в повозке посреди полей и лесов, на пути в Цитадель Кинлох.
Оглядываясь назад... Кира справедливо предполагала — убедительности ей придало эмоциональное состояние. Растрепанная, нервная, на грани истерики. Со стороны это выглядело впечатляюще. Что могло прийти на ум Олдричу? Бедная девочка, совсем загнала себя в попытках помочь больной, такое сопереживание достойно уважения, и сколь болезненный — столь же и полезный урок в ограничениях возможностей магии. Поэтому он не протестовал и взял на себя объяснения с четой Кусланд, вероятно, извиняясь за невозможность исцеления их дочери. Или ещё что-то в этом же духе, Кире было все равно.
Задумываясь о произошедшем, Кира злилась. Она не могла только понять, на что злится: на непрошенную благосклонность Олдрича, на его покровительство, словно умаляющее её способности? Ведь девушка смогла найти решение там, где почтенный мужчина признал поражение. Или на то, как Олдрич отстранился, давая ей свободу все обдумать и погоревать в одиночестве, хотя она остро нуждалась в собеседнике, друге, наставнике... Может, на ситуацию в целом: Кира вынуждена была молчать ради Эрин и ради себя, но хотела кричать о произошедшем. Но скорее злость была на саму себя. Кире было страшно, настолько, что тряслись поджилки. Она сделала... нечто. Каждое действие в отдельности можно обдумать, осознать риск и последствия. Но все вместе... словно... Нечто необратимое. Девушка столкнула камень и всматривалась в пропасть, в отчаянии надеясь — он ничего и никого не заденет, не породит лавину. Она не думала, что это сработает! Это была крайняя мера, вопль безысходности и безумного вдохновения!
Потребовалось несколько дней пути, прежде чем нервозность и странные сны покинули молодую магессу. Злость и страх притупились. У Киры даже осталась некоторая благодарность Олдричу за молчание. Если бы они оба разговорились в первые дни — Кира была уверена, она бы разревелась и все бы выложила как есть. Пытаясь осмыслить решения на холодную голову, она вынуждена была признать — все произошло в точности, как это описано в книгах, предостерегающих магов от заигрывания с Тенью и её обитателями. «Самая страшная угроза приходит в час наибольшей нужды, когда маг отчаивается в поиске достаточной силы и знаний в самом себе. И тогда, ради самых высоких побуждений, он соглашается на помощь извне. Поначалу кажется — любая цена стоит того. Но позднее оказывается — ничто не может стоить так дорого». Только в этот раз плата будет взята не с Киры Драун, а Эрин Кусланд. Всё, что ей остается — поиск знаний для уменьшения ущерба, если это вообще возможно.
Магесса твёрдо решила оставить путь целителя позади. Не полностью, но в своих изысканиях сосредоточиться на ином. Она понимала — это решение не найдет понимания у своих наставников: Винн и Олдрича. Тем не менее, Кира готова была посвятить все свое время поискам разгадок секретов о созданиях Тени и связанных с ними ритуалов и заклинаний. Михаил наглядно показал, насколько смешны её навыки, её знания, её... воля. Демон Тени отчитал Киру, как нерадивого ученика! Это не укладывалось в голове, противоречило всему, чему её учили и здравому смыслу в целом, акцент на который и делал демон! Так не бывает! И, в конце концов, она допустила добровольную одержимость, самое страшное и опасное из всего возможного. Кира не знала, сможет ли исправить содеянное и понадобится ли это, но могла попытаться быть готовой ко всему. А тем временем она решила писать Эрин так часто, как возможно. И вглядываться в её ответы, силясь прозреть, кто отвечает.
Интерлюдия 2 «Зачем?»
Время событий: после главы 8 Лечение
Персонаж: Глава отряда храмовников, прибывших в замок Кусландов.
— Господин Мадотт, простите меня за неуважение. Вы всегда советовали задавать вопросы и искать ответы в непрерывном служении идеалам церкви. Но я не могу понять, зачем потребовалось наше присутствие в замке Кусландов. Тем более, без предупреждения, в форме, граничащей с оскорблением со стороны Ордена. — Юный, но уже переставший ломаться голос раздался на почти пустой дороге довольно ожидаемо для главы вооруженного до зубов отряда пеших воинов.
Молодость, горячность и наивность — черты с одной стороны непозволительные в их деле, с другой — манящие своей ностальгией по былому для таких, как Мадотт. И тем ещё более удивительно и дико было в этом искреннем и прямом вопросе младшего из отряда слышать отражение собственных мыслей и размышлений. Глава отряда Храмовников, надзиратель, судья и цепной мабари церкви Песни Света в Ферелдене, окинул молодого Джонса хмурым взглядом, которого тот не заслуживал. Подающий большие надежды в их тяжелом и опасном деле парень стушевался под столь тяжелым вниманием того, кого он безмерно уважал и боялся подвести.
— В свете случившегося — вопрос уместен, — начал Мадотт своим хорошо поставленным, слегка хрипловатым голосом, которым так легко командовать в пылу магической битвы. — Но здесь, нежданно как для меня, так и для вас, вам предстоит усвоить ещё один урок относительно вопросов: на некоторые из них не стоит искать ответа, а в упорстве своем вы можете заплатить за это больше, чем собственную жизнь. Здесь и сейчас я старший Храмовник, а значит, обязанность беспокоиться о вашем благополучии лежит на моих плечах. У меня нет всех ответов, но мой опыт позволяет оценить их стоимость для всех нас. Я скажу вам, что нужно сделать — выкиньте из головы все лишнее. Так вы сохраните то, что имеете, и получите шанс обрести когда-нибудь нечто большее.
К счастью, никто из подчиненных не страдал слабоумием или недостатком лояльности — новых вопросов не последовало. Бросив последний взгляд на оставшийся позади Хайевер, Мадотт молча повел свой отряд обратно в Денерим, не забывая смотреть по сторонам. Он бы не удивился внезапно выскочившему отряду «разбойников». Хорошо экипированных воинов с отличными и едиными по форме доспехами, лишь с сорванными эмблемами, дисциплинированными, да под прикрытием лучников. Опасны ныне дороги, особенно, когда сильно насолишь владельцу этих дорог.
В чем же вопрос Джонса так совпадал с его собственными тревогами? В ключевом слове — зачем. Чем дольше опытный воин и командир пытался подойти к этому вопросу с разных точек зрения, тем сильнее портилось его настроение. Официально миссия и правда состояла в том, что он озвучил в присутс