Встряхнувшись и сев прямо, помассировав переносицу, Кира попыталась унять поднявшееся внутри раздражение. Всё это не было поводом для уныния. Проведя по аккуратным, тонким губам, испачканным книжной пылью, указательным пальцем с кляксами чернил на нем — жестом, подхваченным у подруги, девушка решила для начала позволить себе чуть-чуть порадоваться за Эрин. Никто не мог сказать наверняка, но, может быть, все действительно обернулось наилучшим образом? С другой стороны, такие размышления казались Кире позорной сдачей перед обстоятельствами. Альтернатива виделась девушке слишком тоскливой. Слишком... в духе их реальности, с магами в клетках, тварями в лесах и бандитами в любом темном уголке. В этом мрачном мире рассчитывать на чудо было глупо, но вдруг?..
Придвинув чернильницу, магесса невольно запнулась — письменный слог никогда не был её сильной стороной.
Интерлюдия 5 «Долг»
Время событий: после главы 14 Резня
Персонаж: Брайс Кусланд
— Ночь — дурное время для размышлений, особенно, когда твоя очередь стоять в дозоре, — произнес шепотом престарелый, но ещё крепкий мужчина, облаченный в чешуйчатые доспехи. Он бодрствовал наедине с тихим потрескиванием костра за спиной, вглядываясь в окружающую темноту. Наедине с собой и прошлым.
Две женщины и ребенок чутко спали под ближайшим деревом. Вся группа петляла по охотничьим тропам уже без малого полтора дня, но расстояние, отделяющее их от кровавых событий в замке Кусландов, было тревожно малым. Ориане и Орену часто требовались передышки, чтобы не сбить ноги и не подорвать выносливость. Конечно, мальчика было проще нести — физически более крепкому мужчине это не составляло труда, но существовала угроза нападения, а промедление было бы страшной ошибкой. Элеанора же нервничала — из-за матери с ребенком посреди дикого леса, из-за дочери, из-за бессилия, из-за него самого. К такому положению дел не привыкли ни могучий тейрн, ни его воинственная супруга. Они слишком закостенели, слишком расслабились, слишком стары. Что здесь говорить о жене Фергюса, ни минуты в жизни не державшей в руке клинка.
Подавив тяжелый вздох, Брайс покачал головой. Это до жути напоминало ему возвращение назад — ко времени бегства после Белой реки. Да, в этот раз компания была приятнее... Стоило властелину окрестных земель всколыхнуть воспоминания, и размышления его невольно перескочили на Рендона Хоу. Молодой парень с кривой ухмылкой, надежное плечо в бою. Буря эмоций отразилась на лице мужчины. Кулаки сжались в попытке удержать слепую ярость! В ночной тишине раздался свистящий шепот:
— Как? КАК он осмелился на такое подлое предательство? Как он посмел посягнуть на то, что принадлежит мне? Мой замок! Моих людей! Моих детей!!! Зачем?! Во имя чего?!
Только спустя пару минут Брайсу удалось восстановить дыхание и медленно, один за другим, разжать побелевшие пальцы. Вытянув перед собой руки, он с грустью посмотрел на мозолистые ладони со следами впившихся в них ногтей. Он медленно пытался осознать — сколько было сделано, оставлено позади. Необходимость начинать сначала казалась мужчине в его возрасте неподъемной. Втянув полные легкие прохладного ночного воздуха, он тихо произнес в темноту:
— С женщинами такими сомнениями не делятся. К утру я снова буду самым целеустремленным и уверенным из нас.
Длительное время он просто смотрел в темноту... Затем по лицу тейрна пробежала тень, мысли вернулись к дочери. В который раз. Он поежиться, пусть ночь и была безветренна. Слова демона пронзали его не хуже тупого ножа, и он едва слышно повторял их за ним:
— Ты не смог спасти свою дочь....
Брайс болезненно пытался найти ответ на вопрос: мог ли он сильнее провалиться как отец? Не знал, не успел. Он перебирал всевозможные отговорки. Не уследил. Не нашлось лекарства.
— И он забрал её у нас, у меня...
Достижения Эрин, тяга к наукам, мастерство воина, поразительный рост абсолютно во всем. Брайс сомневался во всем, на все брошена тень. Легко ли в такой ситуации разобраться запутавшемуся отцу — что было её собственными достижениями и деяниями? Где в этом она? Как много осталось от той, кого тейрн баюкал на руках? Он раздумывал о всех изменениях в характере, в привычках, о резкой перемене в сексуальной ориентации... Михаил обещал ему встречу, но сможет ли он узнать свою дочь к этому сроку — этого ему никто не гарантировал.
Старый, закостенелый в своих привычках повстанец — Брайс — методично избегал любых контактов с магией, с пренебрежением относясь к связям своего старшего сына. Презирал способных только на разрушение магов. И это ему аукнулось — теперь он был одинок посреди разразившейся катастрофы.
— Старое, глупое брюзжание....
Скользнув взглядом по темному лесу, тейрн остановился на контурах дорогих ему людей, едва заметных в отблесках слабых язычков пламени. Они находится под его защитой здесь и сейчас. Эрин и Фергюс были далеко. Однако эти трое рядом.
— Когда они будут в безопасности, тогда я начну искать нужные мне ответы несмотря на предубеждения!
Почувствовав своими старыми костями неудобство от столь долгого нахождения в одной позе, Брайс с едва слышимым кряхтением поднялся на ноги. Глаза поневоле сосредоточились на правой ноге, той самой, что была не совсем его родной. Она иногда постреливала болью, чесалась, изредка без причины немела, но это намного лучше бытия инвалидом. Ещё один подарок демона... Её тоже нужно будет показать кому-то разбирающемуся. Нога была как родной, но, кроме упомянутых недостатков, казалась моложе, немного сильнее, не уставала, колено не спешило трещать. И ещё Брайсу мерещилось, что кожа бедра выше места приживления так же разгладилась. Нога, будто чувствуя внимание, яростно зачесалась.
— Ах ты ж... — удовлетворить зуд, находясь в доспехе, было почти невозможно. Радовала лишь краткосрочность таких приступов. — Зато не усну на посту.
На лице Брайса появилась натянутая и слабая улыбка. Он должен был искать положительные стороны. Должен был настроиться на долгий и выматывающий путь, подбадривать остальных, искать возможности, быть настороже. Он должен был защитить их. Должен найти информацию и союзников. Должен переступить через себя. Должен ... ради них всех.
И он это сделает, несмотря ни на что.
Интерлюдия 6 «Помощь»
Время событий: перед Главой 16 Неравенство
Персонаж — Кира Драун
Кира медленно вошла в круглый кабинет через широкие, массивные деревянные двери, осознавая тяжесть предстоящей дискуссии. Это помещение было значимым для всех: учеников, усмирённых, прошедших Истязание чародеев и умудренных опытом преподавателей. Кабинет Первого чародея. Отсюда выходили с путевкой в мир, получив разрешение покинуть башню, здесь присваивали новый ранг магу, в этих стенах, заставленных стеллажами с книгами, приговаривали к усмирению или тюрьме. Нет, конечно, эти решения могли быть вынесены и не здесь, но уведомляли и приводили в исполнение их, по большей части, в этом кабинете, после вызова нужного мага. Кира пыталась выглядеть уверенной и убедительной, но во взгляде не чувствовалось ни уверенности, ни убеждённости в победе.
— Первый чародей, — девушка с уважением поклонилась и продолжила говорить, стараясь смотреть только Ирвингу в лицо. — Понимаю, просьба звучит странно. Возможно, даже... дико. Хм... Я объективно оцениваю угрозы. Но! Хочу указать — не было и нет ни одной причины усомниться ни в моей лояльности, ни в здравомыслии. Прошу предоставить доступ к закрытой части библиотеки, несмотря на мой текущий статус в Круге и отсутствие необходимого объема общепризнанных заслуг перед ним и Церковью...
Ирвинг взмахнул рукой, прерывая девушку на полуслове, и той же рукой устало прикрыл глаза. Его хриплый голос отражал вечную усталость этого весьма немолодого человека:
— Сперва уточним, в достаточной ли степени я посвящен в твои изыскания, Кира Драун. Тень, порождения Тени, четкая классификация всех известных видов манифестаций, ритуалы безопасного взаимодействия с Тенью, вхождение в Тень... Полон ли этот перечень? — Тон Первого чародея был нейтрален, но способ, которым он охарактеризовал деятельность Киры, говорил сам за себя. Ничто не могло подчеркнуть его слова красноречивее, чем скрип доспехов двух Храмовников, стоящих по обе стороны от входа в комнату с так и не запертой дверью.
— Да, Первый чародей. Возможно... Выбранные формулировки не точно отражают мои цели, но суть исследований отражают верно.
— Да. Ты, полагаю, достаточно умна, чтобы разобраться в этих сферах. Но если ты так умна, то должна также понять, сколько внимания привлекают такие изыскания. Сколько подозрений вызывает такой целеустремленный поиск ответов на весьма специфические вопросы. Даже будь ты духовным целителем — было бы затруднительно оправдать многое из того, что было запрошено в библиотеке за последнее время. Но ты публично сошла с этого благородного пути. Буду говорить прямо — есть мнение, что ты занимаешься демонологией. И речь не о каком-то академическом предмете исследования. Речь о самой опасной для мага вещи!
— Я... Полагаю, наставница Винн говорила с Вами?
Вздохнув и переведя взгляд с Киры на заваленный бумагами стол, Ирвинг выдержал небольшую паузу.
— Это было не её инициативой, а моей. Возможно, тебе стоило больше слушать Винн. Размолвка не добавила тебе очков, уж поверь старику.
Кира, не отдавая себе отчета, с силой сжала кулаки и зарумянилась от кипящего гнева, но когда она заговорила вновь, голос её звучал тихо и ровно.
— Я никогда не хотела прекращать отношения с наставницей. Я пришла к ней с тем, что было на душе, с тревогами, с целями и амбициями. Наш диалог не сложился изначально. Она не хотела менять позиций ни по одному из болезненных вопросов, вставших между нами. Она сочла недопустимым в дальнейшем делиться со мной знаниями. И только потому... Лишь... Я... не знаю, можно ли было выйти из этой ситуации с большим достоинством и меньшим личным ущербом. Решение прекратить общение исходило от Винн, не от меня. И я уважаю его, независимо от того, что по этому поводу думаю.