Он снова откинулся на спинку кресла, раскинув руки и позволяя Честити в полной мере изучить его тело. Добродетель во плоти тут же поймала себя на том, что заворожена очарованием мужчины-феи, и, не в силах сопротивляться, она направилась к нему. Честити остановилась, лишь когда ее платье коснулось обтянутых шелковыми бриджами коленей Тейна и она ощутила аромат, исходивший от кожи его обнаженной груди. Он источал запах ее духов и ночного леса. Он заставлял ее уступить… он околдовывал ее…
— Вы заставили меня возжелать вас, — укорила Честити. — Вы прибегли к магии фей, чтобы заставить меня почувствовать к вам страсть.
— Нет, я не прибегал к волшебным заклинаниям и чарам, чтобы обворожить вас. Вы приходили ко мне по своей собственной воле. И каждый раз после этого именно ваше желание приводило меня к вам.
— Вы обманули меня, — прошептала Честити, не в силах ни моргнуть, ни оторвать от него взгляда. Она страдала. Не хотела, чтобы объявшие ее чувства, это только-только открытое для себя страстное желание, ощущение свободы и раскрепощенности, признание скрытых в глубинах души потребностей оказалось лишь сном, навеянным колдовством. Она хотела большего. Чего-то настоящего, реального.
— Нет, не обманывал.
— Значит, я сама обманулась, поверив, что вы — тот, кем на самом деле не являетесь.
— Вы считали меня смертным мужчиной. И я выгляжу точно так же, как смертный мужчина, Честити. Убедитесь сами.
Услышав звук застежки бриджей, Честити потупила взор. Тейн медленно расстегнул брюки, и она зажмурилась, чтобы не видеть непристойного зрелища.
— Пожалуйста, не надо.
— Какое, однако, стыдливое целомудрие… — прошептал он. — Удивляюсь вашей реакции, ведь я видел вас обнаженной. Ощущал мягкость ваших грудей и сладость вашего лона…
— Нет!
— Да.
Тейн наклонился вперед и скользнул пальцем вниз по тонким, как паутинка, юбкам ее наряда.
— Вы просто боитесь признаться самой себе. Конечно, вам гораздо легче отрицать собственные желания, ведь я — мужчина-фея. Вы прячетесь за этой правдой, потому что вам не хочется признавать: вас соблазнило то, что вы не можете постичь. Кто-то разрушил вашу броню, вашу добродетель, чтобы взглянуть на женщину, скрывавшуюся под этим покровом невинности. И этот кто-то оказался феей.
Она покачала головой, отказываясь ему верить.
— Но как же ваши сны? — Его шепот пробежал по коже Честити, вызвав волнительное покалывание. Оказывается, этому мужчине-фее все известно! — Как же этот голос внутри вас? Тот самый голос, который говорит с вами, которому я отвечаю, на зов которого иду? Что смертный мужчина мог знать об этом? Нет, лишь мужчине-фее оказалось по силам наконец-то пробудить вас, заставить вас ответить на страсть. Нет, смертный мужчина никогда не смог бы сделать этого с вами!
— Это были лишь глупые сны! — возразила Честити, по-прежнему не желая признавать его правоту.
— В самом деле? Закройте глаза, — приказал неблагой принц.
Стоило Честити подчиниться, как воспоминания о мгновениях в саду внезапно нахлынули на нее. Там был Тейн, со своим большим псом. Перед мысленным взором предстала картина: Тейн между ее ногами, касается ее… О боже, его губы порхали над ее телом, и Честити чувствовала жар и влажность его языка, который смаковал и кружил, пронзая тело волной острого, утонченного удовольствия.
— Теперь вспомнили? — спросил Тейн. — Неужели и это был лишь сон?
— Почему это произошло только теперь? — вскричала Честити, и ее голос сорвался на рыдания. Почему же эти воспоминания вернулись к ней только сейчас?
— Потому что я вернул вам их, — невозмутимо ответствовал мужчина-фея, и Честити увидела, как он снова развалился на стуле, бесстыдно изучая ее. — Тогда было слишком рано показывать вам свою истинную сущность. Вы боялись того, что говорило внутри вас. Вы боялись меня. А я никогда не хотел вызвать в вас страх. Только страсть.
— Вы украли мои воспоминания!
Глаза Тейна потемнели, и он опустил ресницы, поспешив скрыть от Честити свои чувства.
— Вы еще не были готовы к правде.
— Как не готова и теперь, — прошипела она. — Я не понимаю ничего из того, что вы говорите.
— Здесь нечего понимать. Все просто. Вы принадлежите мне.
— Нет, не принадлежу!
— Вы принадлежите феям.
— Возможно, — резко парировала Честити, собираясь ранить Тейна побольнее, заставить его страдать точно так же, как она в эту самую минуту. — Но не темным феям.
Честити повернулась, чтобы уйти, но Тейн бросился к ней, сверкая потемневшими глазами, и схватил за запястье, притягивая к себе, так близко, что ее тело оказалось зажатым между его бедрами.
— Вы утверждаете, что слишком хорошо знаете меня, но как это возможно, если вы не знаете даже саму себя, ту, какой являетесь на самом деле? — вкрадчиво прошептал он ей на ухо.
— Конечно знаю. Я — Честити Леннокс, — с вызовом бросила она, пытаясь освободиться от его мертвой хватки.
Но в тот же миг странный торжествующий звук слетел с уст Тейна. Это было отчасти рычание, отчасти — сладкое мурлыканье, и Честити замерла на месте, невольно встретившись с взглядом мужчины-феи.
— Вам не следовало говорить этого мне, моя ненаглядная, ведь теперь я уже не смогу управлять своей истинной сущностью.
Что-то неизмеримо важное произошло между ними. Честити чувствовала это. Тело обмякло, став податливым, мысли беспорядочно заметались и покинули ее. Она больше не контролировала себя.
— Я тоже… я тоже не в силах управлять собой…
Тейн привлек Честити к себе еще ближе и, касаясь губами ее подбородка, прошептал:
— Мной управляет моя неблагая кровь, власть, которую вы только что вручили мне. Мой гре… — Он запнулся, учащенно дыша рядом с ней, и выразился иначе: — Темная потребность, заключенная во мне.
— Эти сны… все происходило наяву… — прошептала Честити, открыто признавая свои страхи и пытаясь понять смысл всего, что с ней происходит. — Так все это было на самом деле! Вы воспользовались своими чарами, чтобы явиться ко мне, войти в мои сны!
— Да. Но не без вашей помощи. Без того тихого голоса внутри вас, выдававшего все ваши тайные желания, я не смог бы этого сделать.
— Вы заставили меня!
— Нет, никогда. — Его губы снова плавно пробежали по ее подбородку, потом скользнули по ее уху. — Это вы впустили меня. Приняли меня. Вы услышали голос, шепчущий у вас внутри. Он сказал вам, что вы хотите меня. Мечтаете избавиться от своей добродетели. Даже сейчас этот голос говорит с вами.
— Это все ваше колдовство, оно заставляет меня верить голосу!
— Нет, не колдовство. Этот голос и есть истинная вы.
— Пожалуйста, — отчаянно зашептала она, — отпустите меня.
— Не могу. Мое тело горит, желая вкусить вас. Моя кровь… она так и кипит во мне, не давая забыть о том, чего я так жажду.
Извиваясь в его руках из последних сил, Честити тщетно пыталась вырваться. Но Тейн был слишком силен и горел решимостью удержать ее рядом.
— Вы боитесь меня, но я — тот же самый, такой же, каким был всегда. Раньше вы не знали, кто я на самом деле, и нисколько меня не боялись. Ну же, — снова предложил темный принц и, взяв Честити за руку, привлек к себе, положив ее ладонь себе на грудь, — убедитесь, что во мне нет абсолютно ничего ужасного.
— Все в вас — потустороннее, сверхъестественное. Как вы можете думать, что я способна смотреть на вас, прикасаться к вам, думая о вас как о смертном мужчине?
Глаза Тейна закрылись, и Честити ощутила медленное и ровное биение его сердца под своей ладонью.
— Что ж, если вы не способны думать обо мне как об обычном мужчине, изучите меня в качестве мужчины-феи.
Сквозь полуприкрытые глаза Тейн наблюдал, как пристальный взгляд Честити блуждает по его телу. Отдавшись на милость своему неземному очарованию, принц опять откинулся на спинку кресла, сжимая бедрами ноги Честити. Его тело горело. Его грех готов был в любое мгновение вырваться наружу и заявить свои права на нее.
Это был ключевой момент. Тейн знал это. В этот миг решалось, сможет ли Честити принять его таким, какой он есть, или воплощенная добродетель убежит от него прочь. Как бы то ни было, она все равно будет принадлежать ему. Мужчина-фея уже заполучил власть над ней. Она сама сказала ему свое полное имя. Уже одно это могло вынудить Честити исполнять любые его, даже самые безумные, капризы.
Но Тейн не хотел прибегать к заклинаниям и чарам. Он мечтал, чтобы страсть исходила от самой Честити, чтобы она желала его по доброй воле. Тейн понимал, что по-прежнему скрывает от нее нечто важное. Но он обязательно сказал бы ей всю правду позже. После того как занялся бы с ней любовью. После того как заставил бы Честити поверить: его страсть была самой настоящей, а под завесой чувственного желания начинала просыпаться истинная любовь.
Он никогда не думал, что способен на такое чувство. И все-таки оно уже жило в душе Тейна, скрываясь в самых ее глубинах. Странно, но это произошло. Он полюбил Честити всем сердцем.
Ее ладонь медленно скользила по его груди, и аромат ее кожи, сладостное благоухание лона, исходившее от ее пальцев, укутало Тейна. Он явился к ней в обличье духов из флакона, но темного принца гораздо больше привлекал ее собственный аромат, покрывавший его теперь.
Тейн хранил молчание, откинув голову назад и позволив руке Честити исследовать его тело. Боже, каким же приятным было прикосновение ее ладоней! Сердце учащенно забилось, а тело с новой силой вспыхнуло огнем. Эта ночь была так важна — для них двоих. И Тейн не мог позволить своему греху — или чему-либо еще — испортить эти восхитительные мгновения.
— Ты такой теплый… — прошептала она. — Твоя плоть намного горячее нашей, людской.
Да. Кровь фей была теплее крови смертных. Особенно кровь неблагих.
— Твое сердце. Оно бьется так медленно…
Сердце Тейна забилось намного быстрее, чем обычно, когда пальцы Честити подкрались к его шее. Боже, ее аромат! Он едва удержался от желания потянуться к ней и облизать ее пальцы. Ощутить ее вкус.