– Рад, сэр!
– И с «Диноры», конечно, уйдете?
– Уйду.
– То-то. И отлично сделаете… Вы слишком порядочный человек, чтобы плавать в такой компании. Да и вообще вы простофиля на редкость, Чайк! Удивительный. И вам трудно будет в Америке, если вы останетесь таким простофилей. Кстати, где спрятаны ваши деньги?
– В сундуке.
– Как сменитесь с вахты, положите их лучше в карман.
– Зачем, сэр?
Капитан рассмеялся.
– А затем, чтобы у вас остались деньги. Завтра ведь берег. Поняли, Чайк?
– Понял.
– Так не забудьте, что и вам нужны деньги, тем более собственные. Можно полюбопытствовать, сколько их?
– Сто долларов.
– Я думаю, у первого матроса на «Диноре» такой капитал! – усмехнулся Блэк. – В монетах?
– Да.
– Так придите утром ко мне в каюту. Я вам обменяю их на ассигнацию. Ее удобнее спрятать… Положим, на груди.
Не так ли, Чайк?
– Благодарю вас, капитан. Я и то думал, что неудобно иметь в кармане так много монет.
– Именно неудобно. Их так легко вытащить оттуда.
Капитан помолчал и спросил:
– А что вы думаете с собой делать, как уйдете с «Диноры»?
– Хотел бы найти береговое место… На земле работать.
– Вы отличный матрос и рулевой… Только надо выбрать получше судно… А если желаете быть фермером, –
поезжайте на Запад. Я вам дам рекомендательное письмо к двоюродному брату. У него ферма около Фриски… Завтра поговорим еще об этом. Я очень хотел бы быть вам полезным, Чайк. Знайте это!
– Благодарю вас, капитан. Вы очень добры ко мне.
– Не благодарите, Чайк! – остановил его капитан. – Мне вас надо благодарить.
– Меня? За что, капитан?
– А за то, Чайк, что вы заставили меня снова поверить в человека еще тогда, когда бросились спасать Чезаре…
Оставайтесь всегда таким простофилей, Чайк! Это, пожалуй, лучший способ прожить, не желая пустить себе пулю в лоб! – прибавил Блэк, и Чайкину показалось, что безнадежная нота прозвучала в словах капитана.
Через несколько минут вернулся Гаук и доложил капитану, что устроил негра.
– Пожалуй, и тюфяк ему дали?
– То-то, дал.
– И, пожалуй, стакан рому дали?
– И рому дал… И рану перевязал… И уж не сердитесь, капитан: я негра перевел из трюма, чтобы крысы его не пугали.
– Куда?
– В шкиперскую каюту. Там нашлось местечко… И…
– Что еще?
– И, с вашего позволения, сказал ему, что вы его простили, капитан.
– А вам, Гаук, идти бы в пасторы! – весело рассмеялся
Блэк.
– Боюсь, капитан, что одним пьяным пастором будет больше в Америке и одним недурным штурманом меньше… Надо играть в карты, имея козырей… А ветер что-то свежеет, капитан! – беспокойно прибавил Гаук.
– Разве?
– Наверное.
– Надеюсь, до шторма будем на месте. Хорошей вахты, Гаук! Разбудите, если увидите огни… А в четыре часа я вас сменю.
И с этими словами Блэк спустился в свою каюту и, заперев ее на ключ, лег на диван.
Тигр устроился около.
ГЛАВА IX
1
К следующему утру ветер засвежел до того, что пришлось взять два рифа у марселей, и то перегруженная
«Динора» с трудом поднималась с волны на волну, и верхушки их часто попадали на бак.
Но Блэк, по-видимому, не беспокоился. До
Нью-Орлеана оставалось всего шестьдесят миль, и он рассчитывал быть в порте до того времени, как разыграется шторм, который мог бы грозить серьезною опасностью
«Диноре».
Успокоился, казалось, и Гаук, стоявший с восьми часов на вахте. Он только особенно внимательно посматривал в бинокль и опытным морским глазом оглядывал рангоуты встречных судов, белевшихся на горизонте. Ни одно из них не возбуждало опасений ни Гаука, ни Блэка.
– Плохо северяне блокируют! – весело усмехнулся он. –
Нас раньше прозевали! Теперь крейсеров бояться нечего.
Они держатся мористее. Ну, пойду напьюсь кофе, а вы, Гаук, все-таки не зевайте… Да пусть часовые на марсах смотрят в подзорные трубы…
Капитан спустился на палубу и, увидав Чайка, кивнул ему головой и сказал:
– Ну, Чайк, несите свои деньги.
– Они со мной, капитан.
– Так идите ко мне!
Молодой матрос вошел вслед за капитаном в его каюту и, удивленный роскошью ее убранства, осматривал красивую мебель, ковер и стены, увешанные ружьями и фотографиями.
Тигр не ворчал на гостя. Напротив, он соблаговолил даже подойти к нему и, вильнув хвостом, лизнул его руку, после чего улегся на полу.
Блэк между тем открыл железный ящик, в котором
Чайк увидел много золота.
– Сколько у вас, Чайк, денег? Сто долларов ровно?
– Сто десять, капитан.
И Чайкин стал вынимать из карманов доллары и разложил их кучками, по десяти долларов в каждой, на круглом большом столе перед диваном.
– Да вы садитесь, Чайк! – пригласил капитан. – Я вас позвал как гостя, а не как матроса!
– Я постою, капитан.
– Как хотите, но удобнее сидеть, и тем более что вы, Чайк, я полагаю, не прочь будете напиться со мною кофе…
Что вы на это скажете? Хотите?
– Благодарю вас.
– Да вы не благодарите, а отвечайте, хотите или нет.
– Хочу, капитан.
– Ну, вот это ответ… Эй, бой!
В каюту вошел негр лет пятнадцати.
– Дай нам кофе. Вы с коньяком?
– Нет, капитан.
– Вовсе не пьете?
– Совсем не пью.
– Решительно вы удивительный человек, Чайк, и не будь вы таким доверчивым ротозеем, я сказал бы, что вы наживете деньги. Ну, вот вам банковый билет… Советую вам спрятать его на грудь. Оно будет верней.
И с этими словами капитан подал матросу билет и, взяв со стола сто долларов, положил их в железный ящик и, замкнув его, сел на диван.
– А десять долларов спрячьте. Еще вам за месяц жалованья придется получить от Гаука, – у вас и хватит на переезд во Фриски, если вы в самом деле хотите сделаться фермером… Хотите?.
Но Чайкин не отвечал и смущенно повертывал в руке банковый билет.
– Вы, верно, ошиблись, капитан, – проговорил он, кладя билет на стол, – это билет не в сто, а в пятьсот долларов.
– Я не ошибся, Чайк. Я в деньгах не ошибаюсь, Чайк.
Вы можете спокойно взять этот билет и спрятать так, чтобы у вас не вытащили его добрые ребята. Четыреста долларов прошу принять в награду за вашу службу. Вы по совести заслужили их. Лучшего рулевого я не видал.
– Очень вам благодарен, капитан. Дай вам бог всего хорошего! – благодарно и взволнованно проговорил Чайкин.
– Ну, бог едва ли пошлет что-нибудь хорошее такому, как я… А вам, Чайк… наверное, будет в жизни много хорошего. И вот что я вам еще скажу, Чайк. Если вам в
Америке – вы ведь простофиля! – плохо придется, если вам нужны будут деньги, – напишите мне. Я вам дам после адрес. Ну, а теперь возьмите свои деньги и давайте пить кофе. И ни слова больше об этом!..
Чайкин благодарно глядел на этого странного человека, наводившего трепет на всех матросов и на него, Чайкина, и теперь казавшегося далеко не таким страшным. И Чайкин никак не мог понять, что это за человек, но чувствовал более, чем понимал, что он находится в какой-то «отчаянности», и пожалел его.
И эту-то невысказанную жалость, вероятно, и прочел
Блэк в необыкновенно добром взгляде серых глаз, и от нее и сам Блэк словно почувствовал себя смягченнее и добрее.
И он, видимо заинтересованный Чайкиным, подробно расспрашивал об его прошлой жизни, о службе, о том, как он остался в Америке.
– Еще чашку кофе, Чайк?
– Благодарю. Не хочу…
И Чайкин поднялся с места.
Поднялся и капитан, крепко пожал руку Чайкина и проговорил:
– Письма вам дам, как придем в Нью-Орлеан. Вы в день прихода можете уходить. Разгружать будут негры, и, следовательно, вы не нужны. А чем скорее вы уберетесь с
«Диноры», тем лучше… И никому не говорите, что у вас пятьсот долларов.
– Я не скажу.
– А вечером сегодня зайдите ко мне в гостиницу «Юг».
Я туда переберусь с брига… Там я вам дам рекомендательные письма. И знаете, Чайк, что надо вам сделать, когда съедете на берег?
– Что, капитан?
– Купить себе новый костюм, а этот выбросить…
Чайкин вышел из капитанской каюты.
Шутка ли сказать – пятьсот долларов! Таких денег он и не думал иметь когда-нибудь, а между тем банковый билет у него в кармане, и он крепко держит его.
А капитан Блэк в отличном расположении духа допивал вторую чашку кофе, заедая его маленькими галетами и предвкушая получку сегодня же крупной суммы за доставленные ружья, как вдруг над его головой раздался звонок. Это Гаук звал капитана.
В одну минуту он уже был около Гаука, который внимательно смотрел на горизонт в подзорную трубу.
– Что такое? – отрывисто спросил Блэк, взглядывая по тому же направлению, по которому глядел штурман, и не видя ничего невооруженными глазами.
– Подозрительный рангоут, капитан…
– С марсов кричали?
– Нет. Подозрительный, говорю, рангоут… Издали и не отличишь.
– Вы думаете, военное судно?
– А вот посмотрите сами!
И Гаук передал трубу капитану.
Тот так и впился в горизонт. На голубом фоне неба выделялся силуэт трехмачтового судна, одетого во все паруса и шедшего наперерез курса «Диноры».
– Это «Вашингтон»! – дрогнувшим голосом проговорил
Блэк, и тень омрачила его лицо.
– «Вашингтон»? – упавшим голосом повторил и Гаук. –
Лучший крейсер северян! Уверены ли вы в этом, капитан?
Пораженный неожиданной встречей, Блэк, казалось, не слыхал, что говорит штурман.
Так прошла секунда, другая.
– Я им живой не дамся! – проговорил Блэк. – Вызовите всю команду наверх и будьте готовы к повороту. Будем жарить прямо к берегу и выбросимся на мель. Там «Вашингтон» нас не поймает, если это он.
И с этими словами капитан спустился на палубу и полез на грот-марс.
Несколько минут прошло, а капитан все смотрел в трубу.
Наконец он спустился с марса и поднялся на ют.
– Отдавайте рифы! Попробуем удрать сперва, а если нет…