Наружность де Бопрео имела выражение спокойного самодовольства человека, дела которого идут отлично.
- Здравствуйте, любезнейший тесть, - сказал сэр Вильямс, протягивая ему с видом покровительства кончики пальцев, - вы аккуратны.
- А то как же, - отвечал де Бопрео, - я пришел к вам с новостями.
- Посмотрим, хорошие ли они?
- Отличные! Жена моя и дочь уехали.
- Куда?
- В Бретань, к родственнице, которая живет в замке около Финистера. Край этот такой отдаленный, что наш обожатель, разумеется, не поедет туда за ними.
- Для этого необходимо сперва, чтобы его оправдал уголовный суд, - сказал со смехом сэр Вильямс.
- А его, конечно, не оправдают; преступление его очевидно.
- Разве вы не согласны со мной, почтенный тесть, что правосудие неутомимо и всегда отыщет настоящего преступника? - спросил баронет насмешливым тоном.
- Совершенно согласен, - ответил Бопрео с удивительным хладнокровием.
- Так барыни ваши уехали?
- Да. Эрмина хотела сперва умереть, по крайней мере думала, что умрет, а потом решилась охать с матерью, которой, впрочем, я посоветовал съездить туда для рассеяния.
- Средство хорошее, милый тестюшка; нет такой безнадежной любви, которая бы устояла против месячной поездки. Уезжаешь с разбитым сердцем, а возвращаешься с забвением. Единственное противоядие любви называется свежим воздухом, другого лекарства нет.
- Зато Эрмина и воротится излеченная от своей любви, особенно когда узнает о преступлении Фернана.
- Она пока не должна знать об этом: у женщин такая причудливая натура, что очень часто подлость любимого человека, вместо того, чтобы оттолкнуть, еще сильнее привязывает их к нему. Не будем рисковать, а подождем, если возможно, решения уголовного суда.
- Очень хорошо.
- Только, как бы мне съездить в Бретань? Вы бы представили меня в соседний замок….
- Я это обдумал уже; у меня есть один близким знакомый помещик, он очень любит охоту и живет в трех лье от замка, куда уехали мои барыни. Это устроится само собою, вы через месяц будете моим зятем.
- Тогда вам отдадут Вишню.
- Через месяц! - проговорил Бопрео, вспыхнув при этом имени, - ждать целый месяц!..
- Устройте мою свадьбу с Эрминой через неделю, и я через неделю отдам вам Вишню. Услуга за услугу - таково мое правило.
- Но, - заметил Бопрео, - вам ведь известно, что для меня чрезвычайно выгодно женить вас на своей - дочери, так как вы одни знаете…
- Где находятся двенадцать миллионов, не правда ли? Но случайность очень часто бывает изменчива; кто мне поручится, что человек, в руках которого находятся эти деньги, и который разыскивает их наследников, не встретит вас и без моего посредничества?
- Справедливо, - промычал Бопрео, сознавая логичность этого довода.
- А случись это, - продолжал сэр Вильямс с нахальством водевильного лакея,- да отдай я вам Вишню, вы непременно расстроите мою свадьбу, хотя ради того только, чтобы располагать этими миллионами но своему благоусмотрению.
- Вы забываете, что я ваш сообщник?
- Нет, но две гарантии лучше одной. А такой добряк как вы способен пройти сквозь позор, посмеяние и даже острог ради золота, но пожертвует этим золотом своей зверской любви, какую вы теперь испытываете. Вы мне помогали бы с небрежностью соучастника, а я хочу, чтобы вы служили мне с безграничным усердием. Прежде всего я хочу жениться на Эрмине, честное слово баронета, вы получите Вишню в самый день моей свадьбы;
Бопрео поник головой; сердце его кипело лихорадочным нетерпением.
- Эрмина будет вашей женой, хоть бы мне, пришлось для этого самому тащить ее к мэру,- проговорил он.
- Надеюсь. Так значит я могу ехать в Бретань?
- Хоть сейчас, если хотите.
- Нет, у меня есть еще дела в Париже, которые займут несколько дней… Но вы, любезнейший тесть, вы должны взять отпуск и ехать к вашей жене. Оттуда вы будете Каждый день посылать мне бюллетени о моральном состоянии моей невесты и подготовите мне понемножку все пути.
- И прекрасно!
Теперь не хотите ли посмотреть мой отель, мои конюшни? Третьего дня я купил великолепную ирландскую кобылу бурой масти и охотничью карету, настоящую игрушку. Если в ней подавить пружину, запятки превращаются в огромный ящик, куда можно свободно поместить целую дюжину собак.
- Ваше представление в Бретань немало не будет затруднительно, если вы охотник, - сказал Бопрео.
- Да, я охотник, - лаконически ответил Вильямс, спрыгнув с постели и одеваясь. Потом, взяв Бопрео под руку, он сказал ему:
- Пойдем, любезнейший тесть, мне хочется, чтобы вы имели понятие о порядочности и средствах своего будущего зятя.
Сэр Вильямс проводил Бопрео по всем закоулкам отеля, был с ним в конюшне и после этого осмотра проводил своего гостя, сказав ему с простодушием, в котором проглядывало самое формальное приказание:
- Вы должны сейчас же взять отпуск и уехать в Бретань сегодня вечером.
XXVI.
После ухода Бопрео сэр Вильямс тщательно оделся в утренний туалет и отправился в своем тильбюри в английское посольство.
Баронет был человек неоспоримо ловкий. Найдясь вынужденным оставить Лондон, где полиция преследовала его по пятам, он приехал в Париж, и первою его заботой было представиться английскому посланнику и снискать его доверие фальшивыми бумагами.
К концу недели сэр, Вильямс был уже на самой лучшей ноге в, отеле посольства; он подружился с двумя молодыми секретарями и рассчитывал воспользоваться этой дружбой при первой оказии. Случай представился: сэр Вильямс выходил на дуэль с Бастиеном и ему нужно было двух приличных секундантов.
Он проворно выскочил из экипажа во дворе посольства, горделиво вошел в приемную и передал свою карточку обоим джентльменам.
Сэр Артур Ж.. и сэр Ральф О.. были молодые люди, почти одних лет с баронетом.
Сэр Вильямс обладал чарующею силой, которая распространялась на мужчин столько же, сколько и на женщин; он чрезвычайно нравился обоим секретарям, и они приняли его вполне радушно.
- Друзья мои, - сказал сэр Вильямс, - я пришел просить вас об одной услуге.
- Говорите, - отвечали они в один голос.
- Я выхожу на дуэль.
- Вам нужно секундантов?
- Да, и я рассчитывал на вас.
- Мы готовы, - сказал сэр Ральф.
- Из-за чего же вы деретесь? - спросил Артур.
Баронет рассказал им встречу с Бастиеном и выразил чрезвычайное негодование, что его хоть на минуту могли принять за такого плута, как виконт Андреа.
Оба секретаря посольства были молоды и, следовательно, им недоставало снисходительности и благоразумия, двух необходимых для секунданта качеств; притом же, как англичане, они были слишком щекотливы в делах чести и приличий.
- Тут нечего колебаться, - сказал сэр Артур, - этот господин Бастиен должен удовлетворить вас.
- Меня огорчает только одно, - возразил сэр Ральф, - человек, который ведет себя таким образом, не может быть истинным джентльменом.
- Тем более его нужно наказать, - отвечал сэр Вильямс.
Довод был неопровержимый.
Джентльмены спросили посольскую карету и надели пальто.
- Я жду вас у себя, - сказал сэр Вильямс, - но пожалуйста не уступайте и хорошенько изложите мои условия: завтра, в семь часов утра, в Булонском лесу, оружие - шпага. Я не хочу убивать этого господина, а только проткну ему руку или оцарапаю грудь.
Сэр Вильямс снова сел в тильбюри, говоря про себя:
- Я играю в большую игру, становясь завтра лицом к лицу с Арманом, но смелость эта спасет меня. Мне достанутся двенадцать миллионов… и Жанна! У такого человека, как я, должна быть любовница хорошей породы.
Между тем сэр Артур и сэр Ральф примчались в отель де Кергац. Бастиена не было дома, он ушел на улицу Мелэ, к Жанне, но Арман, два дня ожидавший посещения секундантов сэра Вильямса, предупредил швейцара, и как только секретари посольства приехали и спросили Бастиена, их ввели в гостиную нижнего этажа, где граф принял их с холодной вежливостью.
- Господин… Бастиен? - спросил сэр Артур с оттенком презрения в голосе к этому плебейскому имени.
- Господа, - отвечал Арман, - я Не тот, кого вы желаете видеть, я граф де Кергац.
Джентльмены поклонились.
- В таком случае, - сказал сэр Ральф, - извините, граф, нашу ошибку и потрудитесь указать нам…
- Это бесполезно, господа, господин Бастиен друг мой и моего отца, покойного полковника де Кергац; он живет у меня, и я заменяю его во всех случаях.
- Однако, граф, позвольте нам настаивать…
- Бастиена нет дома, он вернется только поздно вечером.
- Так мы приедем еще раз,
- Опять-таки бесполезно, господа, Я уполномочен Бастиеном.
- Следовательно, вам известно по какому поводу приехали мы?
- Я догадываюсь… Вы приехали по поручению сэра Вильямса?
- Именно, граф.
Арман указал джентльменам на стулья и продолжал:
- Бастиен обманут был необыкновенным сходством, под влиянием глубокого убеждения он явился к сэру Вильямсу…
- Он употребил с ним грубое самоуправство, - сказал сэр Ральф.
- Оскорблял его…- прибавил сэр Артур.
- Но, - возразил холодно граф, - он сейчас же, как только убедился в своей ошибке, просил у него чистосердечно извинение.
- Которое сэр Вильямс не принимает.
- Однако, господа, - продолжал граф де Кергац, - нельзя ли нам приличным образом устроить это дело и помешать дуэли между молодым человеком и стариком?
Презрительная улыбка мелькнула на губах сэра Артура. Улыбка эта оскорбила Армана; как ни желал он расстроить эту дуэль, в нем заговорило чувство гордости.
- Храбрость Бастиена не подлежит ни малейшему сомнению, - сказал он. - Если бы он был здесь, он очень просто спросил бы у вас час и оружие, господа. Но, я секундант его… кажется могу…
- Граф, - перебил дерзко сэр Артур, - мы пришли сюда только затем, чтоб объявить вам свои условия.
- Я вижу, что вы очень упрямы, господа, - отвечал Арман, победив движение оскорбленной гордости, - говорите ваши условия, я слушаю их.