— А он правда русский шпион? — робко спросил женский голос.
— О! Он такой крутой, что может быть чьим угодно шпионом, не только русским, но и своим собственным! — радостный голос заржал. — Представляешь, шпионить не для какой-то страны, а для себя лично!
— Это Айсман, — улыбнулся Штирлиц. — Болтун. Старая халява! А ведь я, действительно, занимался разведкой для себя лично, а не для кого-то там! Просто мне это нравилось!
— Эй, папаша! — остановил Айсмана подросток на подоконнике. — Закурить не найдется?
— Ты кого папашей назвал, засранец? — доброжелательно отозвался Айсман. — Давно в гестапо не попадал? Смотри у меня!
Айсман с двумя накрашенными красотками подошел к двери Штирлица и нажал на кнопку звонка. Не получив ответа, Айсман посверкал единственным глазом и, достав связку отмычек, открыл дверь.
— Прошу! — повел он рукой. — Чувствуйте себя, как дома, но не забывайте, что вы в гостях!
И, снова заржав, Айсман закрыл за собой дверь.
— Это ваш друг? — поинтересовался Купер.
Штирлиц задумался.
— Ну, можно сказать, что и друг, — наконец молвил он. — Мы с ним не один пуд соли съели. И не один литр пива выпили. Последний раз я его видел на Канарских островах, где он, разбогатев, купил трехэтажную виллу.
Снова стукнула дверь. В подъезд вошел настоящий Штирлиц с рюкзаком, полным бутылками пива. Приклеив окурок «Беломора» к облупленной стене, русский разведчик начал неторопливо подниматься по лестнице.
— Папаша! Закурить не найдется! — привычно потребовал подросток из «Гитлерюгенда».
Штирлиц остановился и протянул юному фашисту папиросу.
— А теперь спичку! — скомандовал юнец, обрадованный, что на этот раз его не послали.
Штирлиц терпеливо протянул коробок.
Обнаглевший юнец прикурил и, выпендриваясь перед девчонкой, снова спросил:
— А что у тебя в рюкзаке?
— Пиво.
— Снимай рюкзак!
— Слушайте, Штирлиц, — спросил агент Купер у Штирлица. — Как вы терпите, они же нарываются?
— Ты думаешь, я терплю? — улыбнулся Штирлиц и глянул сверху на самого себя. — Сейчас…
— Долго еще ждать? — наглел парнишка, пока Штирлиц из прошлого все так же неторопливо снимал рюкзак.
Русский разведчик отвесил нахалу звонкую оплеуху и сшиб с подоконника. Затем подхватил за шкирку и мощным пинком отправил вниз по ступенькам. Двое других испуганно бросились вверх по лестнице, но Штирлиц успел их схватить за одежду. Стукнув подростков лбами, Штирлиц повторил ту же процедуру, что и с первым негодяем. Подростки скатились по ступенькам и, открыв дверь головой, вылетели на улицу.
— Сколько лет? — поинтересовался русский разведчик у девушки.
— Семнадцать…
— Пиво будешь? Пошли.
И настоящий Штирлиц вместе с девушкой скрылся в своей квартире, откуда слышался женский смех и голос Айсмана, рассказывающий анекдоты.
— Что ж, — сказал Штирлиц из будущего, — на сегодня дело сделано. Пойдем пить пиво в «Три поросенка».
— А Штирлиц с Айсманом туда не заявятся?
— Нет! Мы с Айсманом сейчас поедем на футбол, там произойдет небольшая драка, меня заберут в полицию, а потом отправят в психиатрическую лечебницу.
— Вас в лечебницу? Вы что, с ума сойдете?
— По ошибке, — пояснил Штирлиц. — Глупые полицейские не поверят, что я — Штирлиц, решат, что у меня мания величия. Ну, и отправят в дурдом. А в дурдоме было классно! Там я пообщался с такой симпатичненькой медсестрой…
— А на футболе с вами ничего не произойдет? Вдруг Кальтенбруннер туда пошлет своих людей?
— Да нет, мы же на футбол поедем стихийно, никто об этом и знать-то не будет.
— А во время матча? Пока команды будут играть, агенты Кальтенбруннера могут ему доложить о вас, он пошлет своих людей.
— Не успеют доложить, — Штирлиц махнул рукой. — Не так уж долго будут играть команды. Я забью гол, а потом нас быстро скрутят и отправят в полицию.
— А в этом дурдоме не может случиться покушения?
— В дурдоме? — задумался Штирлиц. — Знаешь, Купер, помнится, там был один Кальтенбруннер…
— Так надо его посетить!
— Посетим, — согласился русский разведчик. — Но время у нас есть, давай, пообедаем в «Трех поросятах»!
И агенты из будущего направились в кабачок «Три поросенка».
ГЛАВА 11. НЕСКОЛЬКО РАЗМЫШЛЕНИЙ О ПРИРОДЕ ВРЕМЕНИ
— Знаешь, Купер, — задумчиво сказал Штирлиц, когда они на очередной машине, украденной Штирлицем, ехали к психиатрической лечебнице имени Второго съезда НСДАП. — Очень странно, но я не помню, чтобы профессор Плейшнер подходил ко мне в сорок третьем году и рассказывал о заговоре Кальтенбруннера. Ведь ты сказал, что если бы мы сюда не прилетели, то настоящий Штирлиц узнал бы об этом. А настоящим Штирлицем был в свое время я. Получается, что и в мое время уже прилетали Штирлиц с Купером, которые спасали меня от козней Кальтенбруннера?
— Время — это загадочная субстанция, — покачал головой агент Купер. — Вполне возможно, из-за нашего прилета изменилось будущее, а значит и вы. И в результате, вы просто не помните, что профессор Плейшнер вас предупреждал.
— Значит, по-твоему, я бы об этом должен был помнить, когда вы только-только оживили меня?
— Вероятно, да. А, прилетев сюда, вы сами будущее изменили и больше таких воспоминаний у вас нет.
— Но я же точно помню, что я ничего подобного не помнил. Иначе бы я сюда не полетел, дабы не подвергать себя в прошлом опасности.
— Все это весьма запутанно, Штирлиц, — агент Купер зачем-то покрутил пальцем у виска. — Я вас предупреждал об опасностях путешествия во времени. Недаром, первый указ, который издал Великий Император после изобретения машины времени, был указ о запрещении путешествий в прошлое.
— Нет, — упрямо заявил русский разведчик. — Я бы такого предупреждения не забыл. Значит, было предопределено, что мы из будущего прибудем в прошлое.
— Вы хотите сказать, что все предопределено? — спросил Купер.
— Ну да. По-моему, все изменения, которые могут произвести люди из будущего, уже и так были. То есть Штирлиц и Купер уже прилетали и спасали Штирлица из прошлого, поэтому Штирлиц из прошлого, то есть я, оживленный вами в будущем, и не помнил никаких предупреждений, из-за чего и полетел без особых раздумий в прошлое.
— Быть этого не может, — воскликнул Купер.
— Все может быть, — возразил Штирлиц, — кроме того, чего уж совсем не может быть…
ГЛАВА 12. В ДУРДОМЕ ВСЕ СПОКОЙНО!
Они подъехали ко входу в дурдом. Психиатрическая лечебница была окружена высоким забором, по верху забора красивым орнаментом вилась колючая проволока. Вход в лечебницу представлял из себя железные ворота, около которых в стеклянной будке сидели три охранника.
— Охрана, — сказал Штирлиц. — Так просто нас не пропустят. Придется дать им по голове, связать и сунуть в рот кляп.
— Зачем? — возразил агент Купер. — Не проще ли перелезть через забор?
— Колючая проволока! — указал Штирлиц рукой в сторону забора.
— Разве это проблема?
Штирлиц вспомнил, что они агенты из будущего.
— Ах, да, действительно! А тогда зачем перелезать через забор, если можно распылить в нем дырку?
— Тоже верно, — согласился Купер.
Они вылезли из машины, прошли вдоль забора и выбрали место, где вплотную к забору росли кусты. Купер аккуратно проделал дырку, и приятели проникли на территорию психиатрической лечебницы. Кусты за ними сомкнулись, скрыв дыру от нескромных взглядов снаружи.
— Как вы думаете, изначального Штирлица уже привезли?
— Наверняка, — ответил Штирлиц. — Насколько я помню, меня привезли в больницу еще засветло. А сейчас уже стемнело. В это время мы уже играли с Фюрерами в преферанс. Знатную расписали пулю. Я их обул на двадцать три марки! — похвастался он.
— Что ж, — вздохнул агент Купер, — надо стараться не наткнуться на господина штандартенфюрера.
— По-моему, в дурдоме нам этого можно не опасаться. Ну, примут еще за одного сумасшедшего Штирлица! У них Наполеонов и Бонапартов было штук двадцать, так почему бы не быть двум Штирлицам?
— И одному агенту Куперу, — добавил Купер.
Они проникли в здание лечебницы. В коридорах было сумрачно и тихо. Пахло лекарствами.
— Интересно, где у них лежит Кальтенбруннер? — шепотом спросил агент Купер.
— Сейчас поймаем кого-нибудь и спросим, — сказал Штирлиц и постучал в первую попавшуюся комнату. Из комнаты выглянул небритый мужик невысокого роста с длинными волосами, завязанными сзади в косичку.
— Ты кто? — строго спросил Штирлиц.
— Наполеон Бонапарт, император Франции, — заявил мужик и надел треуголку.
— Штирлиц, — представился русский разведчик. — Будем знакомы.
— Наслышан, — Бонапарт уважительно наклонил голову. — Я бы вас сделал в своей армии генералом! Немцы вас не ценят.
— Слушай, Бонапарт, не подскажешь, в какой палате лежит Кальтенбруннер?
— Кальтенбруннер? — Наполеон задумчиво поковырял в носу, а потом заложил руку за отворот пижамы. — В четырнадцатой!
— Спасибо, Бонапарт, — Штирлиц и Купер пошли по коридору, рассматривая номерочки на дверях. Император Франции долго смотрел им вслед, затем вернулся в свою палату, где на кроватях храпели еще три Бонапарта, и сел к круглому зеркалу, стоящему на столе.
— Черт побери, — сказал он своему отражению. — Кто я такой? Какой-то Наполеон! Хочу быть Штирлицем!
Император взял ножницы, отрезал свою косичку и показал зеркалу язык. Затем начал будить своих соседей по палате и кричать:
— Я — Штирлиц!
Один за другим Бонапарты просыпались и с завистью смотрели на своего коллегу, который выбился в Штирлицы.
— А нам можно? — робко спросил один.
— Почему нет? — удивился новоявленный Штирлиц. — Чем больше Штирлицев, тем лучше. Надо и другим Бонапартам сказать, пусть Штирлицами становятся! В футбол будем играть!
Наконец, Штирлиц и агент Купер остановились около четырнадцатой палаты.
— Здесь, — сказал Штирлиц.