— Я из него вытягиваю? — тут же возмутилась я. — Да ваш мальчик сам работает, словно пылесос.
— Я давно вас выслеживаю! — не слушала меня женщина, охваченная яростным негодованием.
Она меня выслеживает! Ну не смешно ли?
— Вы меня с кем-то путаете, — возразила я убежденно и сделала резкий отрицательный жест рукой. Мол, все, разговор окончен.
Однако от мента мне отмахнуться не удалось. Он не спускал с меня глаз и, когда женщина выговорилась, будничным тоном заявил:
— Что ж, пройдемте в отделение, будем разбираться.
— За что?! — возмутились мы с Гариком хором — Парень — за употребление, а вы — за хранение и распространение наркотических средств.
Я от души рассмеялась. Поскольку мы находились неподалеку и от моего дома тоже, отделение должно было быть тем самым, куда я дважды сообщала о трупах. Если этот мужик действительно милиционер и доставит меня туда, думаю, будет весело. Главное, чтобы мой капитан оказался на месте.
Итак, плоскую коробку, под завязку набитую сигаретами с недозволенным содержимым, при досмотре нашли у меня в сумочке.
— Что вы можете сказать на это? — спросил меня дежурный.
— То, что у Гарика ловкие руки, вот что, — не на шутку рассердилась я. У меня своих тараканов полно, не хватало мне еще чужих на себя навешать.
— То есть вы не признаете, что принесли с собой и продавали молодому человеку наркотические вещества?
— Нет, не признаю, — сказала я самым сварливым голосом.
Гарик сидел тут же, свесив голову так низко, словно вина сидела у него на горбу и гнула его к земле. Подсунув мне сигареты, он стал активно изображать наивную жертву, попавшую в лапы к опытной торговке наркотиками. Благо в коробке был не гашиш или что-нибудь в этом роде. Некоторые считают, что выкурить сигаретку, какими баловался Гарик, — все равно что выпить таблетку анальгина.
Мой любимый капитан, ни имени, ни фамилии которого я до сих пор не узнала, вышел из уборной, подтягивая ремень на штанах. Увидев меня, он замер на месте, несколько секунд молчал, потом как закричит:
— Кто ее сюда пустил?! Мне надоело ходить за ней и искать трупы!
Мать Гарика зажала рот двумя руками. Глаза ее поверх пальцев, окольцованных ювелирными изделиями, в ужасе глядели на меня. Сам Гарик тоже проявил повышенный интерес к моей особе и выпрямился на стуле.
— А! Это вы, капитан! — светским тоном сказала я. — Что, нервишки шалят?
— Нет, вы только подумайте! — не желал успокаиваться капитан. — Сначала профессор с двумя дырками от пуль, потом почтальон на лестнице с похожими телесными повреждениями. А виной всему, оказывается, дурь!
— Это вы несете какую-то дурь! — рассердилась я. — Да я даже дым от сигарет, которые курит королева, не смогу вдохнуть, чтобы не раскашляться!
— Королева не курит, — сказал кто-то из милиционеров, столпившихся вокруг.
— Какая королева? — опешил капитан. — Что вы мне голову морочите?
— Английская, — пояснили ему. — Ну, та, которая правит Англией.
— Он не знает, где это, — подала я голос. — Когда другие дети учили географию, наш капитан зубрил уголовный кодекс.
— Ты тут мне не выеживайся, мать твою так! — рассвирепел тот. — Сейчас составлю протокол, этапируем тебя в «Бутырку», а там — поминай как звали!
— Это что, угроза?! Человеку, которому не предъявлено обвинения? У меня есть право на телефонный звонок!
— Да? А это ты видела? — Капитан показал мне две фиги, чем привел Гарика и его маму в замешательство, а подчиненных в неописуемый восторг.
— Налили бы вы ему валерьяночки, — сказала я, заметив, что цвет лица капитана снова стал с катастрофической скоростью меняться с серого на бордо.
— Видишь, с кем ты связался, — зашипела мать обалдевшему Гарику. — С убийцей! Она оставляет позади себя трупы!
Воспользовавшись тем, что внимание присутствующих сосредоточилось на капитане, я вполголоса сказала:
— И оставлю еще один, если ваш сынуля немедленно не признается, кто подложил записку в книгу.
— В какую такую книгу? — удивилась женщина-лисица.
— Ваш сын за деньги согласился передать мне записку. Я хочу знать, от кого она.
— Скажи ей, — приказала мать, дергая свое чадо за рукав.
Гарик неохотно подчинился. Хлюпнув носом, словно двоечник на ковре у директора, он пробормотал:
— Это была женщина. В возрасте.
Я подозревала, что «в возрасте» в понимании Гарика — это старше двадцати. Поэтому уточнила:
— Что значит — в возрасте? Как твоя мама?
Женщина-лисица чуть не задохнулась от возмущения:
— Мне сорок лет! Всего лишь! Он, наверное, имеет в виду пенсионный возраст.
Я тут же подхватила подачу:
— Ей было сорок лет?
— Может, чуть меньше, — пробормотал Гарик смущенно. — Лет тридцать.
Мамаша недовольно выдохнула, поправив мизинцем помаду на губах.
— Как она выглядела, эта женщина?
— Как будто только что из деревни.
— От нее что, за версту несло навозом?
Гарик на мое подшучивание среагировал, как маленький.
— Я к ней не принюхивался! Я только записку взял! — обиженно воскликнул он.
— Так поясни, что значит: только что из деревни?
— Ну… Лицо круглое, в веснушках, нос тоже круглый, из-под шапки коса торчала. В общем, не городской вид, не столичный.
— Не стильный, — подсказала женщина-лисица.
— Какого цвета у нее коса? — не отставала я.
— Светло-желтая, как солома.
— А роста женщина какого была?
— Маленькая, ниже меня. Примерно вот такая, — Гарик показал рукой, какая.
— Как она на тебя вышла?
— Ну… Подошла к машине еще возле магазина, когда я только собирался развозить первую партию заказов.
Сказала, что купила книгу для подруги и хочет вложить в нее записку.
— Сколько же ты у нее выцыганил денег?
— А вам какое дело! — огрызнулся Гарик.
— Не спорь с ней, — задушенным голосом предупредила мать, которая, судя по всему, видела во мне матерую убийцу, по непонятной причине разгуливающую на свободе.
— Полтинник, — выдавил из себя Гарик. — Зеленью, естественно.
— Да уж естественно, — не удержалась и передразнила я. — А что-нибудь еще можешь про нее сказать? Как говорила, во что была одета, на чем приехала?
— Одета была в дутое серое пальто и черные полусапоги. На голове шапка круглая. Откуда эта тетка взялась, не знаю. И куда после пошла, тоже.
Описанная женщина была мне незнакома. Никого с такими приметами я не знала, это точно. То есть, как это ни прискорбно, с места я снова не сдвинулась.
— Ладно, — сказала я. — Живи покуда.
Милиционеры, оставив нас в покое, тусовались неподалеку. Прибыла машина с двумя задержанными, которые буянили на улице, и все внимание переключилось на них. Капитан тем временем позвонил ко мне домой и вызвал Туманова. Как раз когда я закончила допрос Гарика, тот вырос на пороге и начал искать меня глазами. На нем была легкая не по сезону куртка, а вокруг шеи обмотан красный шарф.
— Что на сей раз? — спросил лже-Туманов у капитана, наткнувшись на меня глазами.
— Курила вот с юношей наркоту в беседке. Спрятались на детской площадке и занимались там противоправными делами. Дрянь эту нашли у нее в сумочке.
— Это Гарик подсунул, — возмутилась я. — Гарик, скажи!
— Гарик, скажи! — эхом отозвалась его мамаша.
— Ну, говорю, — потупился Гарик. — Моя дурь. Она тут ни при чем — Вот и ладненько, — сказал капитан и повернулся к самозванцу:
— Забирайте ее Надеюсь, хотя бы на ночь вы ее изолируете от общества.
Только Туманов номер два открыл рот, чтобы пообещать, как капитан внезапно стукнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
— Подождите! До меня только сейчас дошло! Телефон совпадает!
— Какой телефон? — с неудовольствием спросила я.
— Вот этот! — покопавшись в куче бумаг у себя на столе, капитан выхватил откуда-то вырезку из газеты. Бросив на нее всего один только взгляд, я сразу же узнала собственное объявление по поводу психологической поддержки тем, кто попал на этот свет из параллельного мира.
— И что это значит? — спросил Туманов номер два, который до сих пребывал в абсолютном неведении относительно моего недавнего почина.
— Помнишь, я думала, что попала в параллельный мир и мы с твоей женой поменялись местами? — хмуро спросила я, ужасно жалея, что это злосчастное объявление вновь портит мне жизнь. — Я подумала, что мне будет легче, если я объединюсь с другими такими же несчастными. Которых тоже выбросило из привычной действительности в непривычную. Которые страдали.
— Ну и как? — с неподдельным интересом спросил лже-Туманов. — Эти несчастные тебе звонили?
— Много раз! — с оптимизмом ответила я.
— И что, теперь все они счастливы?
— Не надо иронизировать, — тихо попросила я. — У всех в жизни случаются ошибки и просчеты.
Псевдомуж не нашелся, что ответить, поэтому снова повернулся к капитану.
— Так что там у вас совпало? — спросил он безо всякого любопытства.
— А вот товарища мы поймали с этим самым объявлением. Пытался прорвать подпространство в том месте, где предприниматели только что смонтировали новый павильон. Неподалеку от вашего дома. Думается, он по телефону узнал адрес гражданки Сердинской и приехал за обещанной психологической поддержкой.
— Выходит, он не донес до меня свою боль? — хмуро спросила я. Туманов номер два поперхнулся и закашлялся.
— Вероятно, не донес. Разрушил две опоры павильона и попытался поджечь рядом стоящее дерево. Благо оно не занялось, не лето все-таки.
— Вы что, хотите, чтобы мы оплатили разрушенную часть павильона?! — возмутился «муженек».
— Да нет, не хочу. Просто иллюстрирую опасность, которую ваша жена представляет для общества. Когда вы, наконец, примите меры?
Тут уж я не на шутку испугалась. Вдруг Туманов номер два и в самом деле решит засунуть меня за высокий каменный забор с колючей проволокой наверху. И я буду всю оставшуюся жизнь делиться с психами догадками по поводу того, что же все-таки случилось? Нет, этого типа надо как-то задобрить. Может, предложить ему себя? За свою жизнь я прочла множество книг. Не было случая, чтобы литературная героиня в критической ситуации не использовала в борьбе с мужчинами свои природные преимущества. Надо учиться у классиков. Решено. Попробую прямо по возвращении подарить ем