Похоже, у меня начинается экзистенциальный кризис.
Не знаю, кто именно ушёл в сторону от «изначальной» версии, но могу сказать точно, что мы теперь два разных человека.
— Хотя…, - тиски, плотно сжимающие голову едва не до боли, наконец ослабли, - Я ведь и сам устроил резню на аукционе! Я ведь тоже кровожадная скотина, ха-ха!
Мне, почему-то, от этого факта полегчало. Возможно, в плане метода решений проблем никто из нас и впрямь не изменился.
— Да… да, ведь точно! Аукцион! Столько всего тогда произошло! – начинало отпускать.
Может мы и привыкли устраивать бойню, но я могу с уверенностью сказать, что мой случай точно уходит в "хорошую" сторону изменений.
Ведь я спас детишек!
Да, по факту, я сделал ровно то же, что и делает сейчас Валир повсюду, но я ещё и совершил очень хороший поступок! И ещё совершу! Я не только убил плохих людей, но и спас будущих рабов из детского дома, возможно, тем самым защитив их от немыслимых и ужасающих вещей!
Да чёрт возьми, в тот момент я стал по-настоящему счастливым! Впервые за долгое время!
Давно я не чувствовал, как спадает столь тяжёлая ноша, существующая уже несколько десятилетий. С каждым годом она всё больше сковывала душу и тело, порочила сознание и сгущала следующую по пятам тьму, а в последние три дня достигла своего апогея.
Но теперь всё иначе – воспоминания уже не тянут назад и взор стал чётче, ибо сейчас я знаю как минимум полсотни детей, считающих меня хорошим человеком.
Вы это понимаете?! Я всю жизнь считал себя ублюдком, а оказывается, кто-то думает иначе!
Я – не говно!
И именно из-за этого мы с Валиром – разные. Да, у нас одно прошлое, но нынешняя жизнь – иная.
Интересно, пережил ли он похожий опыт? Или наоборот? Стал ли он счастливее или злее? Может мы действительно разные, но только лишь в том плане, что Валир куда счастливее меня? Блин, было бы здорово. Даже представить не могу, как будет круто, если бы ОБА постепенно отпускали бы своё прошлое, учились действительно наслаждаться жизнью и принимали собственное счастье не как временное послабление перед ещё большими проблемами, а как просто… счастье.
Да, это было бы здорово.
На самом деле я мечтаю, чтобы так оно и было. Чтобы мы оба прощали собственные грехи и уже наконец перестали оглядываться на прошлое.
Было бы очень здорово, если бы после слияния мы смогли начать новую, полноценную жизнь.
— Да-а-а, было бы круто, - с мечтающим беззаботным лицом я отпиваю шоколад, вижу, как Валир отрывает кому-то голову, и вновь от неожиданности выплёвываю шоколад обратно, - Ну, в принципе, в плане метода убийств мы не сильно-то и поменялись. И я ведь ещё его осуждал. Я! Человек, который в первый же час от разделения побежал взрывать людям головы.
С этой забавной мыслью я наконец спокойно хлебнул шоколада и махнул рукой на всю ситуацию, отпуская Валира в собственное плавание.
Ведь какая разница, что я о нём думаю и как сильно переживаю, если всё равно увижу его путь после слияния? Не важно кем мы станем по отдельности, если Авенир в конечном счёте проживёт то, что и должен был прожить без разделения на две сущности в форме гномика. По факту ничего и не поменяется. Это словно прожить в два раза больше, но при этом делать дела и в реальности, и в ЭндГейме.
Всё что сейчас от нас требуется – выполнять свою часть плана. Каждому отведена роль, и главное, чтобы каждый исправно довёл её до конца.
Но, признаюсь честно, лично я установил себе ещё одну цель – стать как можно счастливее. Пять минут назад, когда нахлынула волна философских размышлений про "оригинальность Валира", я вновь поразмыслил над словами «доктора»: “Не станет ли он твоей злой копией?”.
Теперь я не знаю. Может и станет. Разрушать оба мира он, конечно, не будет, но вот подгадить наш общий характер после слияния – запросто. Поэтому я хочу подстраховаться и стать настолько счастливым, что даже весь ужасный опыт Валира утонет в радуге и розовых единорогах моей улыбки.
Конечно, вряд ли всё дойдёт до такого – как минимум, этому ничего не предшествует. Я делаю это просто на всякий случай. В конце концов, быть счастливым – это же не плохо, верно?
Итого получается, что всё, к чему привели мои очередные размышления и головная боль – закрой глаза и забудь.
Мде. Получается, я два раза себе чуть мозг не сломал, чтобы в итоге просто себя успокоить? Ну, получается, что так.
Если бы про меня писали книгу, то это была бы целая глава размышлений, которые ни к чему не привели, лол. И когда читатели бы это осознали, у них бы возникло желание что-то сломать. Например, лицо автора.
Хотя какому идиоту придёт в голову вообще писать нечто подобное? Красивому, разве что.
— Так-с, ладно, - допиваю шоколад и с трудом ковыляю в душ.
Ну, на самом деле, все размышления к чему-то да привели. Как минимум, я теперь спокоен и действительно могу отдаться выполнению своего долга и хоть какой-то полноценной жизни.
Например…
— Ало.
— А? – отвечает человек с той стороны.
— Ну как там?
— С деньгами?
— Да.
— Манда, - отвечает фиалка, - Ты кто? Что тебе надо? Зачем звОнишь? Что тебе от меня надо?! Время почти ночь, я тут развлекаюсь вовсю.
— Ты всё ещё желаешь завтра провести незабываемый день с ослепительным красавцем?
— Конечно. А причём тут ты?
— Так, Фиал…
— Да ладно-ладно, не бузи, - я буквально почувствовал, как она с самодовольным видом замахала ладошкой, - Всё в силе. Рассчитываю на утро, и буду очень расстроена, если мы вместе проведём времени меньше, чем я ожидаю. А ты же не хочешь обижать молодую и крайне симпатичную девушку?
— Да, не хочу. А причём тут ты?
— Так, Арту…
— Да ладно-ладно, не бузи, - я замахал ладошкой с самодовольным видом, - Утром так утром. Я и сам не против.
— Ну-у смотри…, - сказала она крайне подозрительным, но от этого не менее милым голосом, - Тогда до завтра…
Если бы она стояла сейчас рядом, она бы наверняка косилась.
— Ага, до завтра. Целую во все мягкие места. Не опаздывай.
— Ага, постара… стоп, куда ты целу…
Я сбрасываю звонок, с трудом принимаю душ и, с лёгкой улыбкой на лице, ложусь спать.
Чувствую, день завтра выдастся тяжёлый.
Артур - 5
— И в какой уже раз я убеждаюсь, что Вайолет и в самом деле очень красива. Несколько прядей золотистых длинных волос сегодня были заплетены в две косы, соединяющиеся на затылке, а заправленная в бока чёлка открывала её маленький белоснежный лоб, отчего лишь одна причёска делала из неё прекрасную принцессу в грязном киберпанковском мире.
— Э-э-э…
— И если только причёска так дополняет её образ, то представьте, что она создаёт вместе с большими голубыми глазами; зрелым, и очень манящим лицом, и тонкими губками, как всегда окрашенными в алый цвет.
— Ну-у…
— Клянусь, одной лишь головы достаточно, чтобы не отрывать от неё взгляд. Но всякий мужчина будет глупцом, если при каждом удобном случае не будет поглядывать и на её тело, подчёркиваемое так удачно подобранным летним платьицем. Талия, грудь, бёдра, которые выделяются даже через мягкую и свободную ткань – всё это делает Фиалку очень красивой девушкой, - я нахмурился и кивнул, - Да, Вайолет определённо очень красивая. И, почему-то, с каждым днём всё больше и больше.
— Спасибо…, - кажется, из неё сейчас пар пойдёт.
— Я это вслух сказал? – подставляю ладошку ко рту, - Боже-боже, совсем уже шизофрения доконала.
Фиалка нервно сжимала сумочку в обеих ладошках и смотрела то в пол, то на людей, то ещё хоть куда, но только не на меня. Оно, впрочем, и понятно – засмущал бедняжку.
Наверняка она получала кучу комплиментов в свой адрес, но чтобы прямо на свидании, - а мы ведь все понимаем, что это свидание, - думаю впервые.
— Так значит шизофрения тебя заставила это сказать… да?
— Она виновата только в недержании слов. Всё сказанное – чистейшая правда из уст младенца, дорогая. По крайней мере для меня.
— Ясно…, - кажется, из неё всё же пошёл пар, - Ну… тогда спасибо.
— Не за что. Будешь должна.
— Угу…, - кивнула Фиалка, чем вновь привлекла внимание к своему лицу.
— Ох, моё сердце…, - я притворно схватился за грудь.
— Ч-что такое? - девушка сразу же нашла в себе силы и подбежала, - Что-то болит? Может в больницу?
— Душа болит, Вайолет, душа! А-а-аргх, я умираю…, - я положил голову на её руки, высунул язык и притворился мёртвым.
— Не пугай меня! – повысила голос девушка, - Ты правда умер?!
— Да…
— Но мёртвые не разговаривают!
— Прости… больше не буду…
— Да нет… ладно. Разговаривай! И что ты делаешь?
— Лежу на твоей груди.
— З-зачем?
— Она мягкая, тёплая и большая. Плюс мне стоять прямо трудно.
— Ну раз трудно… тогда ладно. Тогда разре…
— Нет! – я выпрямляюсь и едва не ломаю хребет, едва скрывая стоны и слёзы боли, - Это блядство и разврат! На нас все смотрят.
— Ну нет, так нет… ну значит не лежи...
— Не на людях же.
— Ну значит не на людях…, - всё ещё бубнила Фиалка, - Хорошо…
Я покосился на девушку. Что-то с ней не так. Мне это не нравится.
— Эй, что с тобой? Где весь запал?
— Не знаю…, - вздыхает Вайолет, - Просто… ну… когда я тебя сегодня увидела, мне стало не по себе. Хотелось подбежать и помочь, что-то сделать, чтобы тебе стало полегче, но…, - она поджала губы, - Но ты просто начал говорить комплименты, будто ничего и не произошло!
— Так ничего и не произошло.
— Не ври! Я вижу, как трудно тебе двигаться. Вижу, твоё перекошенное от боли лицо. Слышу, как ты говоришь только на выдохе. Не пытайся меня убедить, что всё нормально! Я знаю тебя не первый год! Я наблюдаю за тобой не первый год! И сейчас я вижу, что ты пытаешься скрыть своё состояние! – тон её голоса повышался.
Куда-то это не туда идёт.
— Ты опираешься на костыль, ты не можешь выпрямить спину, у тебя совершенно пустой и стеклянный взгляд! Артур, я вижу, как тебе плохо! И у меня просто в голове не вяжется это с твоими попытками играть в «здорового».