Он резко разворачивается, приподнимается на локте и кидает грязь в глаза оппоненту.
— Аргх! – копейщик хватается за лицо и пятится назад, окончательно перекрывая себе зрение.
Этого Лавр и добивался.
Он подскакивает, врезается плечом в живот мужчины и руками дёргает ноги на себя, сваливая оппонента на землю.
“В последний раз!” - замахивается и бьёт в лицо. - “В последний раз!” - и вновь. - “В ПОСЛЕДНИЙ”, - и вновь. - “РАЗ!”
Из пробитой глазницы брызнула кровь. Последние силы отец потратил на гнев – он превратил лицо врага в настоящее месиво.
Тело тут же окутала прохлада, несмотря на разрывающуюся от тяжелого дыхания грудь. Казалось, словно все клеточки тела вот-вот взорвутся от недостатка сил, кислорода и влаги, с каждой секундой покидающей обмякшее тело.
“Боги, прошу…” - Лавр смотрел на луну сквозь возникший из ниоткуда туман. - “Несмотря на ночь, несмотря на тьму…” - он упал набок, пролежал секунду и попытался подняться. - “Боги Света. Бог Мира. Бог Жизни. Прошу вас…”
Небо окрасилось жёлто-алым. Но на сей раз огонь шёл не по их душу.
“Помогите нам”.
Сын больше не вопил. Он потушил пламя самостоятельно. Смешанная с грязью кровь сделала своё дело.
Лавр едва дошёл до тлеющего тела и упал перед ним на колени.
— Сынок! – он приложил ухо ко рту парня. - Жив… - прошептал он. - Ты жив! Вставай, прошу! Мы ещё можем спастись!
Взгляд упал на обугленную часть тела.
Нога и рука сгорела, а корпус покрыт яркими алыми трещинами – он остался без конечностей.
Но отец этого не понимал. Он этого не видел.
Не хотел видеть.
— Мы можем добежать до деревни! Мы можем успеть! Слышишь, сынок?! Вставай, прошу!
Юноша лишь тяжело хрипел с закрытыми глазами.
— Мы можем выжить, слышишь? – голос отца дрожал. - Плевать на старосту, плевать на деревню! П-плевать на Богов! Они не пришли, сынок!
Нервы не выдержали.
Он заплакал.
— Богам Жизни и Мира плевать на нас! – прокричал мужчина. - Мы сделаем всё сами! Мы выживем самостоятельно! Вставай!
В ответ раздался лишь перемешанный с хрипом стон.
“Мы не выживем сами…”
— Заберём маму, твою невесту.
“Мы здесь умрём…”
— Сбежим! Только прошу, вставай!
“Мы не нужны свету. Ни под сиянием луны, ни под светом солнца”.
— Сынок… - он опустил голову на грудь ребёнка и тихо заплакал.
“Это конец. Итог, который мы заслужили”.
— Б… - раздался хрип. - Беги…
Лавр раскрыл глаза.
— Нет… - в сердце зародилась надежда. - Нет-нет-нет! – замотал он головой. - Я защищу тебя! Буду отбиваться из последних сил! Только вставай, слышишь?
Сын вновь прикрыл глаза. Его дыхание замедлялось.
— Я тебя понесу! – сказал отец и попытался поднять немощного юношу.
В глазах темнеет, и он заваливается обратно.
— Чёрт-чёрт-чёрт! – демон заплакал ещё громче и ударил по высохшей земле.
Силы утекали неимоверно быстро. Он готов поклясться, что три минуты назад смог бы поднять ребёнка.
— Сын, прошу, вставай! – воин поднялся на колени и вновь склонился над телом. - Сынок, прошу! Туман нас прикроет. Мы сможем выбраться! Слышишь? Не спи, не спи…
“Интересно, всегда ли Свету было на нас плевать? Стоило ли идти ночью? Может это Тьма виновата? Может из-за неё нас не видят?”
Неподалёку слышатся хлюпающие по крови шаги.
— Я рядом, слышишь? Я здесь. Вставай… вставай… вставай!
— Он не встанет, - раздаётся голос в сознании.
Отказ - 1.5
“Они слева”, - повернулся я.
Все голоса слышатся, словно эхо в пещере, однако, если сконцентрироваться ещё сильнее, можно понять и направление.
— Сын, прошу, вставай! – плакал мужчина. - Сынок, прошу! Туман нас прикроет. Мы сможем выбраться! Слышишь? Не спи, не спи…
Я шёл. Перешагивал через трупы, смотрел на тянущийся за мной шлейф крови и даже не спешил приращивать руку обратно.
“Как же всё это…”
Вновь крик. Слышится плач и звук рвущейся под сталью плоти.
“… знакомо”.
До одури знакомо.
Я видел это в реальной жизни, теперь вижу и в виртуальной.
“Судьба Войны, говорите…”
Везде, где я появляюсь – везде лишь разруха, смерть и страдания.
Судьба – совокупность всех событий и обстоятельств, которые определяют жизнь человека.
А Демиург может вскрыть личность, как волшебную консервную банку с воспоминаниями вместо сомнительного мяса.
“Иронично…” - ухмыльнулся я. - “И ведь действительно: кто, если не Война?”
В конце концов – для этого меня и создавали. С десяти лет я и не знал другой жизни.
И теперь понятно, что система Судьбы называется так далеко не ради пафоса. ЭндГейм вгрызается в память, вскрывает личность и даёт тебе такую жизнь, к которой ты всё равно придёшь и без напутствий искусственного интеллекта.
Я – исключение. Я взломал игру.
Наверное, мне изначально и должна была выпасть Война.
“Что ж, теперь нет смысла бежать”.
— Я рядом, слышишь? Я здесь… - тихо плакал мужчина. - Вставай… вставай… вставай!
Медленным шагом я преодолел туманный барьер и теперь мог отчётливо видеть источник голосов.
Взрослый, судя по чертам лица, мужчина склонился над телом тяжело дышащего паренька. Оба в серебряных доспехах.
У лежащего воина отрублены все конечности, а половина тела медленно дотлевает. Склонившемуся над ним мужчине повезло куда больше – всего-то одноглазый.
Однако не думаю, что паренёк вот-вот умрёт – ведь древодемоны не кровоточат.
Я подошёл ближе. Ноль реакции.
Мужчина в доспехах лишь продолжал тихо плакать над немощным сыном с отрубленными конечностями.
Плакать и умолять скорее встать.
— Он не встанет, - говорю я и соединяю оторванную руку с местом пореза.
“Очевидно, у него истерика. Он не видит, что сыну отрубили ноги. Не хочет этого принимать. Он шёл спасать народ, а не смотреть, как умирает его собственный ребёнок”.
Мужчина резко вскинул голову.
— К-кто ты?! – он схватил меч.
— Где центр вражеского отряда? Где командир?
— Не подходи! – воин подскочил.
— У них должно быть командование. Где? – ещё шаг навстречу.
— Не тронь моего сына! - неуклюжим рывком он пронзает мой несчастный живот.
Лезвие входит на пару сантиметров, сильно замедляется, затем преодолевает ещё столько же и окончательно останавливается, даже несмотря на огромные усилия владельца клинка.
“Так вот каково обладать огромным телосложением…”
Ещё пару секунд он пытался протолкнуть меч, однако быстро понял бесполезность затеи и молча попятился назад к сыну.
“Жаль, что это временно. Не каждый день вокруг столько плоти и гнева”.
Вторая рука тем временем полностью приросла – тянущийся за ногами шлейф крови исправно выполняет свою работу.
— Где командир? У них же должно быть командование? – берусь за режущую сторону, вытаскиваю меч и бросаю к ногам мужчины.
Дрожащими руками он поднял оружие, встал перед ребёнком и вновь направил остриё.
— Это бесполезно.
Шагаю.
С криком, похожим больше на плачущий вопль, он вновь за рывок сократил дистанцию и уколом попытался пронзить голову.
“Медленный. Даже чересчур. Из-за тяжелого доспеха я с каждой секундой поглощаю его характеристики. Да и кроме того, даже без этой способности я сильнее”.
Хватаю лезвие, крепко сжимаю и пинком отправляю демона в метровый полёт.
— Кха-кха-кха, - он встал на колени и начал откашливаться.
Мужчина с трудом поднялся и вновь поплёлся к лежащему сыну.
— Не пытайся. Ты слаб, - кидаю оружие ему под ноги. - Твои потуги спасти сына бесполезны.
Он нагибается, поднимает клинок и уже было встаёт, как последствия тяжёлого боя дают о себе знать, и он падает на колено.
Не без помощи клинка в виде опоры, воин всё же поднимается и вновь принимает подобие боевой стойки.
— Зачем? Почему не бежишь? У тебя есть шанс спастись. Сына ты в любом случае не защити…
— А-А-А-А! – взревел он.
Тяжёлый шаг, тяжёлый замах. Лезвие входит на полсантиметра в шею и останавливается.
Я знал, что он не отрубит голову. Он даже вытащить меч обратно не может.
— Бесполезно, - очень слабо и без размаха бью кулаком в живот мечника, заставляя того схватиться за место удара и попятиться назад.
Как и в прошлый раз, он не устоял и упал на колени.
— Даю последний шанс, - вынимаю меч и кидаю обратно. - Беги.
Звон. Оружие падает в метре от ног демона.
Мужчина заваливается на четвереньки, с огромным трудом преодолевает тот жалкий метр и дрожащими руками хватается за рукоять.
— Беги. С этим ты хоть отбиться смо…
На сей раз всё прошло тихо.
Без крика, без рёва, без подготовки. Он даже не пытался целиться – просто выставил остриё вперёд.
Наверное, у него уже не было сил целиться.
— Ясно… - ловлю клинок.
Хруст. Звон.
Сталь трескается. Я ломаю меч надвое.
Демон падает на колени и окончательно бросает обрубок. На сей раз он плачет беззвучно.
“Апатия. Он понял, что пытаться бесполезно. Он лишь ждёт, когда его добь…”
Словно потерявший последние нити сознания, он хватает несчастный обрубок, из последних сил разворачивается и ползёт обратно к сыну.
Я пошёл следом.
Нога наступает на блеснувшую сталь, от чего глаза невольно устремляются вниз – прямиком на рукоять и гарду.
Задрав брови, на сей раз я вгляделся в руку демона. Как и ожидалось, вместо нормального обломка он схватился за первый попавшийся стальной предмет – острую часть, которую я бросил последней.
“Наверное, он слепнет от бессилия”.
— Прости… - прошептал мужчина. - Прости…
Он дополз до сына, прикрыл его своим тело и выставил обрубок меча вперёд.
— Не… - дрожащая рука опускается наземь. - Не смейте!
“Кому он?” - поднимаю глаза.
В нашу сторону медленно шёл воин в золотых доспехах.
— Ещё трое! – кричит он и направляет оружие на родню в серебряном обмундировании.