Людвиг Элерс смотрел на меня с таким видом, будто я его внучку прямо здесь приходую. Будто его детище порочу.
А я порочу. Я так вам здесь насру, мало не покажется.
«Та-а-ак, как ещё можно поклоуничать»
Стояла гробовая тишина. Прям до жути гробовая. Все просто молча, даже не дыша, слушали мою речь и не могли открыть рты.
— Хочу поблагодарить своего друга Антона Громова за веселье на вступительных! Дружище, можем повторить! Также спасибо моей любимой сестрёнке за то, что она есть. Ну и мамуле, куда же без неё. Естественно, не забуду про Момотаро Ли, за такой… удивительный подарок. Я тронут. Конечно, не там где хотелось бы, но тронут.
Он улыбнулся краем губы и махнул рукой, типа «Не стоит».
— Ну и по сложившейся сегодня традиции, не могу не поблагодарить Константина Росса за его красоту, феноменальный ум, мужскую силу и ломание закоренелых устоев. Спасибо, без тебя меня бы не было! На этом всё, всем спасибо.
Всё ещё висело молчание. Тишина. Видимо все даже говорить разучились, не знаю.
Хотя не, что-то я слышал. Звуки задыхающейся собаки под героиновым угаром. А, это Момотаро пытается смех сдержать. Аж покраснел весь, придурок.
— Ты всегда был шутнярой, Ли, — я встал рядом.
— Да ладно, для чего ещё в школу ходят? — прошептал он в ответ, — Главное — веселиться.
— Смешно тебе, свиня?
— Ха-ха, да. Не переживай, рано или поздно тебя бы всё равно все ненавидеть начали. Как и меня. Ускорим процесс.
Вика стояла через человека, но это не мешало ей пожирать меня глазами. Письмо от Эстера? Благодарность Громову? Мужская сила? Какого вообще чёрта? Наверняка у неё много вопросов, и надеюсь я умру раньше, чем придётся на них отвечать.
К трибуне вновь подошла заместитель директора.
— На этом, дамы и господа… сюрпризы закончились, — неуверенно произнесла она, — Теперь приступим к последнему этапу церемонии поступления — вручение значков лучшим поступившим! — она открыла конверт и достала оттуда длинный список, — Вызванные ранее ученики остаются на сцене, и к ним присоединяются:…
Женщина начала называть имена, и на сцену потянулись люди со второго-третьего ряда.
«Стоп…», — что-то свербело не то в голове, не то в попе, — «Что-то… меня смущает…», — я медленно, словно в фильме ужасов, поднял глаза на только что-то вынесенную коробку с чем-то бренчащим, — «Погоди… значки?»
— Ай мля-я-я-я-я-я-я-я, — я схватился за голову и чуть не присел.
Все вышли на сцену. Так получилось, что я, Ли и Вика стояли последними. Всего было тридцать человек.
Заместитель директора начала вешать каждому из лучших учеников по золотому значку, поздравляя с хорошими результатам и желая успехов. Очередь дошла до Момотаро — ему так же повесили золотой.
И вот, подошли к Вике, а в ящичке осталось всего две эмблемы. Женщина посмотрела такая на них, скривила лицо, посмотрела на меня, затем, будто не веря, снова посмотрела в ящик.
— Ох, твою мать…, - прошептала она едва слышимо и наконец достала наши заслуженные значки.
Платиновый.
— Это… что? — не поняла Вика.
— Ха-ха-а-а…, - нервно спародировал я смех, — Сюрпри-и-и-из.
Тридцать человек. Двадцать восемь золотых знаков отличия, и всего два платиновых.
Я и сестра — лучшие среди лучших.
В итоге женщина лет сорока повесила эмблему Школы и мне, пожелав счастья, хорошей учёбы, свершений и всего прочего. А ещё покачала головой, когда уходила.
— А чё тем двоим серебряный повесили?.. Он, конечно, им идёт, но…
— Не бывает серебряных, Жень.
— Твою мать…
— Да не, бред какой-то уже.
— Ну точно не платиновый. Мне ведь кажется, да? Да?
— Нет… у Россов платиновый жетон. С самого начала.
— Э-э-э, а почему так? — задрал брови Момотаро, вглядываясь в мой значок.
— Потому что я — лучший.
— Ме, всё равно на серебряный похож.
— Ну для людей с дальтонизмом — да.
Заместитель подошла к трибуне и дождалась, пока возмущения, зависть и злость стихнут.
— На этом я объявляю церемонию вступления закрытой! Передаю ответственность в руки ваших классных руководителей. Первыми нас покинут ученики класса А.
С первого ряда встало два человека. Первой подошла женщина.
— Класс ноль-А, прошу за мной, — сказала она.
Сестра сразу же встрепенулась.
— Ну вот и всё, Вик. Учёба. Как ты и хотела, — я улыбнулся и поправил ей воротник, — Будь осторожна. К тебе будет… много внимания.
— Ч-что? Кость, я не понимаю. К-как ты… почему… как… платиновый? И что теперь…
— Всё, тебя зовут. Удачи. Главное — наслаждайся днём и помни, что я тебе сегодня сказал, — я развернул и хлопнул её по спине, слегка толкая вперёд.
Она на меня повернулась, сжала кулачки, поднесла их к груди и всё же побежала к своему классу.
Думаю, она справится. А вот я…
Ну…
Если бы взгляд одноклассников нагревал на один градус, от меня бы давно и угля не осталось.
Все на меня смотрели. Вообще. И девушки, и парни. Конечно, они пытались это скрыть, но слежке и незаметности их явно не тренировали.
Ва-а-а, неудобно-то как.
Впрочем, насрать.
В это время уже во всю стоял шум — теперь разговаривать не запрещали. Правда и отличить я ничего не смог. Настоящий балаган.
— И так, класс один-А, — на сцену поднялся пухловатый мужчина.
Учитель в чёрном костюме представился и повёл нас в класс. Пунктом назначения оказалось основное учебное здание, где мы сдавали экзамен.
— Рассаживайтесь, — сказал мужчина и встал возле учительского стола.
Мы с Момотаро осмотрелись и заняли ровно те же места, где и впервые друг друга увидели — я на последней парте возле окна, а он справа от меня.
Все уселись и уставились на учителя. Он вновь представился. Фамилия у него была, к слову, Преображенский — такая же, как и у Венцеслава, одноклассника Вики.
— А теперь давайте и вы. Предлагаю выйти к доске и представиться. Имени и фамилии будет достаточно, но можете добавить что-то ещё, естественно.
Все сначала неуверенно переглянулись, но под взглядом учителя первый ученик поднялся с места, подошёл к доске и неуверенно представился.
— Молодец, молодец. Следующий.
Дальше пошло полегче. В целом, представление на имени и перечислении титулов заканчивалось. Все четырнадцать человек были с золотыми жетонами. Однако, части всех «золотых» здесь не было. Например, Августа Романова, хотя эмблему ему тоже вешали.
Вскоре очередь дошла до Момотаро.
Он представился и уточнил, что титулов не имеет. Простолюдин, то бишь.
— Лучший поступивший? — спросил Виктор.
— Так точно.
Одноклассники начали переглядываться.
— Удивительно, — покачал он головой, — Следующий.
Ли сел, и я пошёл следом.
— Константин Росс. Простолюдин. Смею предположить, что вы меня знаете.
— Да… успел послушать о ваших деяниях, — выдержано сказал учитель с небольшим животом и залысинами, — А это у вас платиновый жетон, полагаю?
— Именно он.
— Ясно…, - он продолжал смерять меня взглядом, — И у вашей сестры тоже, полагаю?
— Думаю, Венцеслав вам сможет рассказать больше, учитель, — улыбнулся я, — Всем спасибо. Надеюсь, подружимся.
Я сел обратно, внимательно наблюдая за реакцией одноклассников. Что-ж… она разнилась. Но у всех было одно — подозрение и сомнение. Рекомендация от Эстера? Платиновый жетон? Люди просто не верили, что такое может быть сразу у одного человека.
Учитель тоже был не рад моему присутствию. Особенно его лицо окаменело после упоминания Венца.
— Что-ж, надеюсь вы все подружитесь, — сказал он, — И прежде чем приступить к первому, хоть и сокращённому уроку, я должен проговорить основные правила академии и магии в целом.
О, а это уже интересно. Правила магии.
— Хоть вы и наверняка их знаете, но я не устану напоминать: соблюдайте три закона Рейвилей.
Все сразу зашептались. Видимо, действительно знали.
— Не смейте нарушить ни один, ибо все они равны по значимости и тем более наказанию. Первый закон — не создавать и не использовать оружие прошлого столетия. Пистолеты, автоматы, бомбы, ракеты — под запретом всё, чем воевали до появления магии. Применив ныне не существующую магию судьбы, Кайрус Рейвиль издал указ, при котором вы умрёте при серьёзном желании использовать или создать подобное оружие. Конечно, Американский Конгломерат пытается его обойти, развивая артефакторику, но даже они полностью не преуспели. Вы и подавно не сможете. Просто умрёте от остановки сердца.
А, так вот почему ни у кого оружия нет. Зато теперь понятно, почему я то и дело вижу людей с мечами, жезлами и прочим.
— Второй закон — не являться источником войн, терроризма и прочих массовых смертей. Даже с законным основанием, так называемым «казус белли», войну начать нельзя.
— Как тогда решать военные конфликты? — я поднял руку.
— Так же, как и любые другие при участии магов, Константин. Дуэли. Теперь казус белли — не повод для войны. Это повод для дуэли. Во времена, когда любой человек может быть оружием массового поражения, полноценные сражения стали ещё разрушительней. Потому — официальные дуэли. Даже между странами. Один на один, пять на пять, сто на сто. Все они — заранее обговорены и наблюдаются. В случае войны или крупных сражений — Маркусом Рейвилем. В случаях поменьше — государством, корпорациями, кланами и так далее. И если вы нарушите этот закон…, - притих Преображенский, — Маркус будет наказывать. Очень жестоко.
А какого хрена я убил уже двух людей, спрашивается?
Ну и… мир без войн и жертв гражданских? Серьёзно? Это… как так?
Я стал тем, кем стал, именно из-за войны. Я потерял родителей, потерял детство и вскоре самолично расстался с нормальной жизнью, чтобы предотвратить как можно больше бессмысленных смертей. И вот теперь… какой-то Маркус Рейвиль делает то же, но успешно и для всего мира?
Что это за крутой человек? Если это правда, то я не могу им не восхищаться.
— Ну и третий закон — не изучать «стёртые» направления магии. Магия времени, ментальная, магия судьбы и тому подобное. Хоть все упоминания и знания о них были стёрты Маркусом, но, скорее всего, начать их изучение с нуля — вполне возможно. Наказание такое же, как и у первого закона — естественная смерть.