— …
— Хах, нет. Нет-нет-нет. Я не терпел, и никогда не буду. Не для того я сюда поступил, чтобы позволять мешать себя с грязью, — я указал пальцем на аристократа, — Отвечай за свои слова. На дуэли.
— Н-нет. Отказыва…
— Ой, правда? Только вот я член дисциплинарного комитета, и я имею право вызвать нарушителя на дуэль, если доказательств нет, а обвиняемый утверждает свою невиновность, — я оскалился, — Но ты же не опустишься до такого, чтобы забирать слова обратно, верно?
Лицо аристократа побагровело.
Попался, мамонт. Пришло время тебя забивать.
Дуэль назначили после заключительного урока.
Я переодевался в раздевалке, уже натянул штаны и снял рубашку, как кто-то зашёл.
— Ты можешь не драться хоть один день?! — послышался женский голос.
Я был полуголый. И готов поклясться, как-то это аукнулось в глазах чуть удивлённой Кати, хотя виду она не подала.
Её взгляд прошёлся с торса на моё лицо и окончательно там зафиксировался.
— Это моя работа, — пожал я плечами, — Он ведь правда нарушил. А что, переживаешь?
— Ты в моём комитете! И ты уже поднял шум! В первый день работы! Знаешь, что о тебе говорят?!
— О, и что же?
— Тебя монстром называют! Тебя половина боится! Ты всегда появляешься из ниоткуда, и всегда со всеми дерёшься!
— Я рад, — улыбаюсь.
— Таким темпом ты долго не протянешь. Ты не представляешь, как злопамятны аристократы.
— Ты права, милая Катя, только вот…, - я подошёл к девушке и посмотрел ей в глаза, — Ты не представляешь, как сильна моя гордыня. Я не позволю себя оскорблять. И если аристократы хотят моей смерти. Что-ж…, - пожимаю плечами, словно ничего и не происходит, — Значит они умрут первее. Любой мой враг — будет уничтожен. Это аксиома.
Катя раскрыла глаза и отшагнула назад. Она… словно что-то увидела в моём лице. То, чего боялась.
И я ждал любого ответа, но не того, что последовало.
— Твои глаза всегда были такими тёмными? — с осторожностью спросила она, поджимая руку к груди, — Особенно левый. Раньше… они ярче были.
— Тебе кажется, — улыбаюсь, — Ладно, скоро вернусь.
Я прошёл мимо, как вдруг…
— Будь осторожен, — неуверенно пробормотала она в спину.
— Как и всегда, красота моя, — махнул я не глядя.
Катя так и осталась стоять в раздевалке. Задумалась, видать.
Перед выходом на арену у меня ещё раз проверили воротник, — а артефакты проносить можно, если они выполняют вспомогательную функцию, — и выпустили.
Людей было на удивление немного. Видимо, половина боялась меня, а половина — самой злополучной арены, на которой какое только дерьмо не происходило.
Но те что были — вовсю шептались. Обсуждали. Некоторые уже сидели с телефонами наготове. Забавно. На турнире будет раз в сто больше, да и ещё телевидение.
Мой противник нервничал. Он знал слухи обо мне, знал мою репутацию. Знал, что просто не будет. Взгляды, шёпот, запах песка и новенького костюма для дуэлей давал понять, что он влип.
Похоже, он попал.
— Всем всё понятно? — спросил секундант, объяснявший правила.
Я кивнул. Противник тоже, но медленней, со сжатыми кулаками. Он вообще их не разжимал. И взгляд с меня не сводил, будто боялся, что я кинусь раньше времени.
— Разойтись, — приказал секундант из студсовета.
Мы разошлись. Я улыбнулся сосредоточенному противнику, и… моя улыбка вызвала в нём ещё больший ужас.
То есть у меня настолько ужасная репутация? Про монстра это не шутка была, что ли?..
— Бой по гонгу! — крикнул судья и спрятался за каменной дверью
Враг приготовился. Принял какую-то стойку, достал волшебную палочку. Сосредоточился ещё сильнее. Его лицо застыло в одном выражении: сведённые брови, прищуренные глаза и опущенные губы. Страх и ненависть — всё в куче.
Прелестные эмоции…
— Бой! — крикнул человек через колонки.
Раздался гонг.
Оппонент моментально взмахивает палочкой, формирует вокруг себя ледяные спицы и…
— В стену.
Его срывает в каменную стену. Заклинание искрит и исчезает, а на всю арену слышится вскрик.
— Вниз.
Невидимая сила хватает его за грудь и впечатывает в твёрдый песок.
— Ко мне.
Всё вокруг него срывается в мою сторону. Парень летел будто неподконтрольная марионетка, словно тушка, цепляющаяся каждой конечностью за песок. И ничто его не останавливало — он вертелся, бился головой, но продолжал лететь.
Нас разделяло метров пятьдесят, и преодолел он это за несколько секунд.
— Поднимись.
Песок вокруг взбило, и наши силуэты скрылись за облаком пыли.
Я отхожу в сторону и пропускаю летящую тушку, позволяя упасть в метре от ноги. Подхожу. Смотрю.
Жив. В сознании. Хорошо держится.
Прелестно.
Враг приходит в себя, разворачивается, скрещивает руки и…
— Боль.
— КХА! — его вывернуло.
— Боль.
— А-а! — он дёрнулся, — С-стой! Стой! Хватит! Я сда…
— Боль.
— А-А! — он начинал извиваться, — П-пожалуйста, стой! Хватит!
— И вот плата за оскорбления, — пожал я плечами, — Нравится?
— С-стой! Не надо больше! Я извинюсь! Я публично извинюсь! При всех! — кричал он дрожищим голосом, — Только не надо больше…
— Боль.
— А-А-А!
С его рта текли слюни, на глазах выступали слёзы, а сам парень выгибался и извивался.
Я подошёл, взял его за шею и вбил в землю.
— П-прости… п-пожалуйста…
— Я оказался сильнее. Простолюдин, которого ты считал за говно. И теперь я втаптываю тебя в грязь, а ты лишь и делаешь, что молишь о пощаде. Как же ты жалок, — процедил я, — Ты — мусор в сравнении со мной. Жалкий и ничтожный.
Он смотрел со страхом.
— Но ты можешь это исправить. Всегда можешь, — я встаю и нависаю над беспомощной тушей, — Бойся меня. Уважай меня. И…, - поднимаю руку, — Подчиняйся.
Из его груди вырывается цепь и соединяется с моей короной, а я в какой раз почувствовал лёгкое покалывание и онемение на лице. Особенно на левой части.
— Стоп! Остановить бой! — в этот момент на арену выбежал секундант.
Вхух, едва успел.
— Скажешь, что в рукопашной дрались, — я склонился над рабом и рассёк ему губу одним ударом, — И сдашься.
Он замычал от боли.
Секундант взмахивает рукой, и поднявшийся из ниоткуда ветер разгоняет песчаное облако.
— Э-э-э… ну ладно, — пожал я плечами и, сделав вид, что прекращаю бить парня, отхожу в сторону.
Секундант подошёл, внимательно нас осмотрел и, сосредоточив внимание на аристократе, услышал заветное:
— Я… сдаюсь.
— Бой окончен! Добровольное признание поражения! — заорал он.
Я же лишь хмыкнул.
Очередная победа, и я успешно выполнил половину плана.
Легчайшая.
А ещё я убедился, как же крут подарок отца. Воротник лишь под конец стал горячим, да и то полностью терпимо.
Тотальное уничтожение врага стоило мне лишь пота на шее и небольшого дискомфорта.
«Боже, во что я превращаюсь», — покачал я головой и зашёл в раздевалку.
Кати здесь не было, к сожалению. Я переоделся, сложил воротник в карман и поплёлся домой, благо уроков больше не было, и с дноклами видеться не пришлось.
— Костя! Ты можешь не драться в школе хоть один день?! — сказал гоблин на Вике.
Да, дома, естественно, докопалась сестра и мама, которой всё растрепли по девичьим обычаям. Я же лишь покачал головой и рассказал всё как есть.
Ну кроме пыток и подчинения, естественно.
Номерком с парнем мы обменяться не успели, так что главную часть плана обсудим завтра. Заодно и узнаем, что мы знаем.
Но иметь в подчинении аристократа — дорого стоит. Это выход на многие ресурсы.
— И ведь это только начало, сечёшь, бро? — спросил я Джорджи, который махал зубочисткой и представлял что это посох, — Эх, да кого ты там…
Дело было вечером. Новостей никаких, сестра и мамуля отстали, и теперь смотрели какое-то шоу по телевизору, — они вообще любили ничего не делать по вечерам, — а я валялся на кровати и уже планировал засыпать, но…
Меня ждал сюрприз.
Завибрировал телефон. Уведомление. Смс.
От Софии.
Смс от Софии.
Что?..
София: «Ты можешь не драться хотя бы один день? Мне стыдно, что я в твоей команде, боже»
— Э? — я перепроверил, точно ли это София, — Э?
Да, София написала мне смс! Вот… простую смс! Просто поболтать!
Э?
А что отвечать-то? Что ей надо? Я с девчонками никогда и не переписывался-то, вообще без понятия, как им отвечать в тексте. Я только с Катей общался, да и то по звонку, и то по делам.
Э? У меня ступор.
Ну…
Костя: «Что тебе надо? Отстань, быдл…»
— Нет, — помотал я головой и стёр.
Костя: «Скинь сись…»
Стираю
Костя: «Что надо? Лови фотку чле…»
Стираю.
Костя: «Могу, если попросишь и будешь хорошей девочкой».
— Во.
Ответ пришёл быстро, и весьма ожидаемый.
София: «Ага. В твоих мечтах»
Костя: «Скинь си…»
Стираю.
Ладно, хрен с ней. Но сам эпизод забавный — зачем ей понадобилось мне писать посреди вечера? Делать нечего, что ли?
Забавно… забавно.
Но знаете, что ещё забавно?
Завтрашнее НаСиЛиЕ.
Большая перемена. Столовка. Я взял поднос, и сел в самую жопу мира, чтобы ко мне точно никто не подсел, и я всё увидел. Мне НУЖНО было сесть одному, но…
— Ненавижу математику, — прогундел Ли, вышедший откуда-то из стены.
Он сел, поставил поднос и начал портить мне весь план!
— Ли, отсядь. Я кое-что задумал, и ты мне всё портишь.
— Э-э? Но я сюда десять минут пёрся!
— Уйди, от тебя гавной ваняит. Отсядь вон к девчонкам.
— Не-е. Я устал. Ты отсядь. Тем более у тебя одна тарелка с… что это вообще? Рыба-пенис?