— Да. Спасибо что подвез.
— Всегда пожалуйста. — Эйдан сексуально улыбнулся мне и достал свой телефон из держателя на центральной панели. — Номер. Пожалуйста.
Хорошо, что он добавил «пожалуйста», и мое выражение на лице сказало ему об этом, заставив рассмеяться. Я ввела свой номер в телефон, и когда передала его обратно, Эйдан сразу же позвонил мне.
— Теперь у тебя есть мой. Я напишу тебе, — сказал он, многозначительно взглянув на меня.
Я кивнула, чувствуя покалывание в моих «никчемных» местечках при мысли о встрече с ним позже.
Повернувшись к Сильвии, я обнаружила, что она с любопытством наблюдает за нами, как будто чувствуя, что что-то происходит, но была слишком мала, чтобы понимать.
— Скоро увидимся, — сказала я, протягивая руку.
Когда она ухватилась за нее, я сжала ладонь, и затем неохотно отпустила. Пока я шла по дороге к своему дому, прощальные выкрики Сильви и энергичное размахивание руками вызвали у меня улыбку. Но ее убил жгучий взгляд Эйдана, который он на меня бросил прежде чем уехать. Ожидание охватило меня.
Вскоре я получила от него сообщение с адресом и временем, и я написала простой ответ:
«Я буду».
И вот я здесь.
С потными ладонями.
Я нажала на звонок домофона, а через несколько секунд услышала его приятный голос:
— Да?
— Это я.
Дверь запищала и открылась, и я улыбнулась входя внутрь думая, что иногда он бывает немногословным мужчиной.
Эйдан жил на предпоследнем этаже, и когда лифт раскрылся, я увидела его перед дверью квартиры — он стоял возле нее скрестив руки на груди, и прислоняясь к косяку.
Я сделала глубокий вдох. Он выглядел безупречно совершенным, подлинным мужчиной. Каждый раз когда я его видела, он становился все более привлекательным. Его пронзительные глаза были сосредоточены на мне, а я успела заметить, что он одел другую футболку и потертые джинсы. Волосы были влажными, поэтому я подумала, что он только что принял душ.
Дрожь прошлась по позвоночнику, и Эйдан был тому причиной. Наконец я вышла из лифта, еле успев до закрытия дверей, и медленно подошла к нему, не отрывая взгляда, не веря, что этот добрый, смешной, умный и невероятно сексуальный мужчина смотрит на меня так, будто думает то же самое обо мне. Его глаза медленно скользнули вниз по моему телу, а затем поднялись, задерживаясь на каждой детали, пока не вернулись к моему лицу.
— Мне нравится это платье, — сказал он.
Я мягко улыбнулась.
— Тебе легко угодить.
Эйдан взял меня за руку и провел в свою квартиру, но у меня не было возможности осмотреться, потому что он снова заговорил, отвлекая меня:
— Я не всегда был таким. — Он закрыл дверь, заперев ее за нами. — Раньше я был засранцем. — Его выражение стало задумчивым, когда он посмотрел на меня сверху вниз. — Придирчивым распутным засранцем.
Я напряглась, не особо наслаждаясь возникшими картинками его с другими женщинами. И — «придирчивый»? Я помню, как Сильвия говорила мне, что ее дядя встречался с самыми красивыми женщинами, которых она когда-либо видела.
Иисус.
Я дернула кардиган, недоумевая, зачем вообще его надела.
— Не надо.
Казалось, Эйдан почувствовал мою внезапную неуверенность и, скользнув рукой вокруг моей талии, притянул к себе. Мои руки задрожали на его твердой теплой груди, и я откинула голову назад, чтобы удержать зрительный контакт.
— Ты идеальная.
— Мои волосы слишком короткие, — я коснулась прядей на затылке. — Раньше они были длинные.
— Я помню.
— Я отрезала их из-за Джима, — грустно пояснила я. — Он любил мои волосы, и просил никогда не стричь их, но когда умер… я была так зла на все и отрезала их. Все просто — я наказала его за то что он умер. Я знаю, это так чертовски глупо.
Эйдан сжал руки на моей талии, утешая.
— Но я тоже любила свои волосы, — продолжила я, чувствуя себя глупо рассказывая обо всем этом. — Это всего лишь волосы… но я словно сошла с ума, и отрезала их.
Эйдан так долго меня рассматривал, что я хотела спросить, о чем же он думает, но потом решила не спрашивать. Эйдан убрал руку с талии, чтобы заправить мою выбившуюся прядь. Его пальцы прошлись по контуру моего уха, большой палец погладил скулу, и я поймала его взгляд, из-за которого затрепетало сердце.
— Ты могла бы сбрить их все, Пикси, и все равно осталась бы чертовски красивой. Я не могу сосредоточиться ни на чем другом, когда ты в помещении.
Вау.
Я медленно выдохнула его имя:
— Эйдан.
Его глаза закрылись, словно он испытал боль, и прислонил свой лоб к моему. Запах его одеколона окутал меня, а от жара его тела мою кожу начало покалывать, как будто я вышла из комнаты с кондиционером на жаркое солнце.
— Я хочу услышать, как ты произносишь мое имя, когда я внутри тебя, — пробормотал он мне в губы.
Я была рада оказать такую услугу, и мои пальцы вцепились в его футболку, говоря ему об этом.
— Но, — выпрямился он, — я пообещал себе, что не накинусь на тебя как сексуально голодный подросток, как только ты войдешь в квартиру. Мне нужно чтобы ты знала, для меня это больше, чем секс, Нора.
Это было похоже на слова, что Джим сказал мне в первые дни нашего знакомства. В то время я думала, что это мило, особенно когда мальчики в школе ясно давали понять, что будут встречаться со мной лишь для секса. Однако странно, что два мужчины сказали мне одно и то же, а я отреагировала совершенно по-разному.
С Эйданом слышать эти слова было не просто «мило».
Мне казалось, что сердце радостно застучало от такого обещания. Я никогда не думала что ощущение счастья, нужды и возбуждения, может быть настолько болезненным, словно я стою на краю пропасти.
— И для меня, — пообещала я.
Эйдан взял меня за руку.
— Позволь показать тебе квартиру. Здесь прекрасный вид.
Левая дверь от прихожей вывела нас в гостиную совмещенную с кухней, а за кухней пролегал коридор, ведущий вглубь квартиры. Гостиная была не только обеденной зоной, но, и по-видимому, небольшой музыкальной студией, и располагалась в большом пространстве с двумя стеклянными дверьми от пола до потолка, ведущими на балкон, откуда открывался вид на причал и город за его пределами.
— Как красиво, — искренне сказала я. На одном из балконов стоял стол со стульями. — Должно быть, приятно в солнечное утро сидеть тут и завтракать.
Он нежно улыбнулся.
— На самом деле, так любит делать Сильви.
— Мне нравится, как ты любишь ее, — сказала я, не задумываясь.
— Больше всего на свете.
Я подумала про себя, что его любовь к племяннице была одной из самых сексуальных вещей в нем. Улыбаясь, я обратила внимание на пианино, гитары — электрическую и акустическую, синтезатор и большой стол с тремя мониторами у дальней стены. Эта стена была из голого кирпича без штукатурки, которая наряду с деревянными полами давала квартире ощущение чердака.
— Моя студия, — печально сказал Эйдан. — Раньше здесь располагалась столовая, а студия находилась в другой комнате. Там была звукоизоляция на стенах, но мне пришлось заменить все и переоборудовать в спальню для Сильвии. Пока еще не поступало жалоб со стороны соседей, да и чаще я работаю в студии в Новом Городе, но мы, скорее всего рано или поздно двинемся дальше. Найдем лучшее место для нас.
Я окинула глазами компьютер и инструменты, поражаясь, что Эйдан мог сидеть здесь, создавать и писать музыку.
— Ты такой умный.
— Чтоб ты знала, меня тошнит от этого.
Я фыркнула, повернулась к нему, и увидела как он усмехается мне. Боже, его мальчишеская улыбка такая сексуальная.
— Я как-то сомневаюсь в этом.
Эйдан пожал плечами, а я засмеялась, считая, что сейчас он чертовски горячий, и прошла мимо него к кухне в другой части комнаты.
Безупречно белая, блестящая, и совсем не моего типа кухня. Но мне понравился островок с табуретами.
Эйдан махнул рукой.
— Кухня. Ну, очевидно, — и провел меня мимо.
В коридоре за кухней, справа была дверь. Эйдан открыл ее, чтобы показать большую спальню. Синего цвета стены, а посередине кровать, достойная принцессы. Над ней возвышался балдахин из легкой ткани фиолетового цвета. Постельное белье также было фиолетовым. На кровати лежали подушки из бархата и индийского шелка в цвете натурального камня. Это была такая кровать, в которую ребенок мог запросто нырнуть и потеряться. Книжные полки на стенах загромождали книги, мягкие игрушки, куклы, фотографии в рамках и безделушки. Напротив кровати находилась тумба с телевизором, DVD-плеером и компьютерной консолью. Рядом стоял маленький стол с ноутбуком iMac. Большой гардеробный шкаф предполагал, что у Сильвии было много одежды и обуви. В углу расположились фиолетовое кресло-мешок и стул, на котором лежала раскрытая книга.
Сильвия Леннокс потеряла самого важного человека в мире — маму, и хотя Эйдан не мог ее заменить, он постарался дать ей все, в чем она может нуждаться и хотеть.
Слезы набежали на глаза, когда я представила себе этого мужчину, распотрошившего свою музыкальную студию — что-то невероятно важное для него — и создавшего такую комнату для Сильвии.
— Это прекрасно, — прошептала я.
— Да, она заслуживает.
Я кивнула и вышла из комнаты, потому что дальнейшее пребывание там делало меня более эмоциональной.
Эйдан закрыл дверь за нами дверь, а затем указал дальше в коридор.
— Хозяйская спальня.
— О.
Я посмотрела в ту сторону, желая пойти туда с ним. Мой пульс участился. До этого момента я не нервничала из-за того что буду заниматься сексом с Эйданом; и во время нашей маленькой прелюдии в больнице, я не думала об этом. Мы были так увлечены друг другом. Но теперь я почувствовала, как маленькие нервные бабочки смешались с предвкушением. Насколько я могла предполагать, Эйдан Леннокс в этом плане был в порядке. Даже если не считать, что у него на двенадцать лет больше сексуального опыта, чем у меня. Он и без этого факта был намного сексуальней меня. Моим единственным мужчиной был Джим, и у меня никогда не складывалось впечатления, что он недоволен нашим сексом. Но тогда все было иначе, потому что Джим любил меня. Что, если меня не хватит для такого парня как Эйдан? Что, если я не достаточно опытна?