В его голосе раздражение смешалось с глухим отчаянием – черный лельдис сжал кулаки так, что костяшки посинели и непроизвольно опустил уголки губ. И снова я была на его стороне. Так терпеливо, деликатно, ни на чем не настаивая сможет ублажать женщину не всякий мужчина. Особенно если та капризничает, как дите малое. И ведь не скажешь, что отмотала не одно столетье. Бабушка, чья внучка давно отпраздновала пару веков.
Близость Вела грела душу и тело. Каменный бок лельдиса чуть касался моего, а большая ладонь накрыла мою руку на столешнице. Бабушка заметила, громко фыркнула. Но Вел выпятил упрямый подбородок, метнул в Зарю взгляд и посмотрел на меня: ласково и одновременно с просьбой. Пока Лея не потребует, руку не уберу, – так и читалось на лице белого лельдиса. Внутри потеплело, некстати защекотало в животе. Вел чуть дернулся, словно почувствовал, поменял позу и пальцы его на моей ладони нагрелись сильнее. Заря фыркнула еще раз, отмахнулась, мазнула по Лейну взглядом «все вы лельдисы, гады» и демонстративно отвернулась к сцене.
Кузнечик оценил диспозицию за столиком и вспыхнул эмоцией: «как дети малые! А еще агенты и химеры! Вам бы в своей песочнице для начала разобраться!»
Вел и Лейн заметили сразу, полоснули по Аттари такими взглядами, словно пытались расчленить его и нарезать помельче. Кузнечик сглотнул, втянул голову в плечи и скрестил руки на груди в защитном жесте.
Заря усмехнулась пантомиме за столиком, хотела что-то сказать, но наши молчаливые диспуты прервали.
– Добро пожаловать на игру! – раздался со стороны рулетки противный мужской голос. Нет, скорее всего, многие сочли бы этот звонкий тенор очень даже приятным для слуха. Только не я. Уж слишком напоминал он о шоуменах, которые разводят публику на деньги, а то и на нечто похуже. Так и подзадоривал каждой ноткой, взвинчивал, будоражил и подталкивал. Ударение, произношение, акценты: все в словах незнакомца давило на самые низменные инстинкты.
Взгляды сошлись на маге, что появился рядом с рулеткой. Не только его голос – сам незнакомец напоминал ведущего развлекательного шоу. Белая рубашка, синий фрак и брюки из дорогой ткани дополняли лакированные ботинки на платформе. На голове мужчины красовалась высокая шляпа с чуть загнутыми вверх полями, а на лице застыла улыбка. Настолько ненатуральная, что казалась результатом фотошопа.
Внешностью незнакомец обладал поистине незаурядной и привлекательной, без сомнения. Красивые аристократические черты, не лишенные благородства. Идеально подстриженные волосы цвета гречичного меда, чуть ниже плеч, серо-зеленые кошачьи глаза, больше подобающие сфинксам и фигура атлета. Он прекрасно гармонировал с интерьером: богатым, немного вычурным, но не слишком помпезным.
Судя по ярко-зеленой с желтыми пятнами ауре, мощный маг, скорее всего – стихийник, как выражались фэнтезисты. Настоящие колдуны не имели «специализации», но по их энергетике всегда чувствовалось, какие заклятья удаются владельцу лучше всего. Этому определенно проще давалось все, связанное с природными катаклизмами.
– Рад приветствовать вас, дамы и господа в очередной игровой день. Пристегнитесь! Мы приготовили вам немало сюрпризов.
Ауры зрителей вспыхнули такими эмоциями, что пришлось пошире открыть глаза – даже с чуть прикрытыми веками я лишь каким-то чудом не ослепла. Пока в поле зрения мелькали пестрые шарики и приплясывали задорные искорки, я мысленно оценивала увиденное – как мгновенный кадр, запечатленный в памяти.
Так, здесь много восторга – отчаянного, на грани ужаса, много азарта – бешеного, на грани прыжка в пропасть и куча других интересных эмоций. Ощущение, что шоу предстоит то еще. Опасное и непредсказуемое настолько, что кровь закипает в венах и сердце набирает ритм марафонца.
Я не ошиблась в своих предположениях.
– Ставки? – радостно предложил ведущий.
Из зала посыпались названия цветов. Столики по очереди выбирали секторы рулетки. Голоса звучали соответственно: с предвкушением, азартом и паническим ужасом. Мда. Впечатляет несказанно.
До нас очередь дошла тоже. И прежде чем кузнечик успел рот приоткрыть, Лейн очень спокойно произнес:
– Пас потому что фас!
Заря нервно хихикнула, я тоже. Что за бред? Или не бред? Шифр сработал самым сильным образом. Ведущий выпрямился по струнке, почти отдал честь и улыбнулся во все зубы:
– Ясно! Друзья владельцев заведения в первое посещение имеют право только смотреть! Но только в первое!
Притихшая было публика понимающе загудела. Никто не возмущался, не сыпал возражениями, хотя взгляды полные зависти, сошлись на нашем столике как прожекторы на фигуристах во время выступления.
Многие хотели бы очутиться на нашем месте. Наблюдать игру, но не участвовать. Ага. Все интересней и интересней. В заведениях Эли и им подобных частенько встречались зеваки – те, кто приходил лишь посмотреть на действо. Немного выпить под звон монет, вздохи разоренных и восторги выигравших, поесть втридорога под мерный стук рулетки, шелест карт, окутанный плотной аурой азарта. Эти завсегдатаи всегда напоминали мне любителей подсматривать в раздевалках. Но посещали клубы вполне легально. Никто их не выпроваживал: оставляют деньги – и ладушки. Здесь же, видимо, случайным зрителям места нет. Участвуй – или уходи.
А это может означать лишь одно: присутствующих связывают круговой порукой. Пожелай они пожаловаться властям – сами окажутся вне закона за участие в подобных развлечениях. Следовательно, нам предстоит увидеть нечто запретное, смертельно опасное и безумное.
Я нервно покосилась на Вела.
– Ничего не бойся. Я уже тут бывал, – одними губами произнес лельдис. – Пока мы не играем, страшиться нечего.
Последняя фраза укрепила мои подозрения. А ведущий, тем временем, собрал остаток ставок, сделал картинный жест в воздухе – так клоун зазывает публику на представление – и запустил рулетку.
Один взмах руки – и публика застыла, словно мгновенный кадр из фильма, поставленного на паузу. Кажется, большинство даже дышать перестали.
Вначале все шло вполне ожидаемо. Рулетка завертелась, пестрые секторы слились в калейдоскоп образов и красок, мерное постукивание усыпило бдительность.
Но в следующую минуту раскрашенный круг остановился. Стрелка замерла на секторе цвета спелой вишни, дернулась и в воздух взвилось заклятье. Я прикрыла глаза и вцепилась в руку Вела. Чудище напоминало то, что запустил в меня кузнечик – самое последнее и самое опасное.
Тысячи аурных лезвий, что крошат плоть и энергетику в винегрет, закрутились в воздухе с невиданной скоростью. Столик, чья ставка сработала опустел моментально. Ведущий не шелохнулся – значит игроки имеют право сражаться за жизнь. Еще бы не имели! Вот только победят ли?
Три сфинкса и два сильных колдуна против такой штуковины – не маловато ли будет? А тут еще вся обстановка кричит: расслабься и получай удовольствие. Собраться получится только у тех, кто долго тренировался – и то не факт.
Шары из техногеля ожили моментально, собрались в диковинную розу, с гигантскими лепестками: внутри светло-розовую, по краям насыщенно-бордовую. Цветок распустился, вывернулся наизнанку и выстрелил пестрой россыпью бабочек. Они словно живые закружили по залу, превращаясь в птиц и сбиваясь в стаю.
Организаторы расстарались, чтобы приговоренные не ушли от расплаты. Отвлекали как цыгане на вокзале, что обирают простодушного путника и пропадают в неведомом направлении.
По стенам поползли кляксы света всех оттенков палитры, мигая и сплетаясь ручейками, пол вспыхнул радужными разводами, кристаллики заискрили так, что глаза заболели. Столики разом замерцали – почти с одинаковой частотой, будто передавали секретные сообщения: точка-тире-точка.
Вел и Лейн переглянулись, помотали головами с одинаковым выражением лиц: дескать, попали проигравшие, так уж попали.
Да уж! Тут и матерым воякам пришлось бы не просто. Буддийские монахи с их сверхконцентрацией – и те могли растеряться.
Оборотни суматошно заметались по залу, швыряясь в заклятье замороженным аурным пламенем и прикрываясь энергощитами – тоже из арсенала оружейников-магов. Готовились! Никто не ходит по игорным заведениям с таким боекомплектом в запасе. Колдуны приняли боевые стойки и бросили наперерез заклятью несколько энергозверей попроще. Заклятье паралича, призванное остановить все, что движется, словно замораживая в воздухе, нерешительно двинулось в атаку. Будто понимало, что силы не равны. «Холодное пламя», что подобно лазеру прицельно выжигает ауру и органы, напоминало пса, что бросается на джип. Слабенькие штуковины по сравнению с монстром из рулетки.
Голубая звезда холодного пламени ощерилась сотнями игл как диковинный еж. Мгновенный паралич выпустил из общего алого центра морковного цвета нити, все больше напоминая ядовитую медузу и пошел фиолетовыми пятнами.
Нет, ребята, вам не выжить. И вот стоило мне только так подумать, как чудище из рулетки искромсало заклятья на мелкие ошметки. Те осели на землю, напоминая прозрачное цветное желе, что слишком долго пролежало на солнце. Что интересно – никто из присутствующих даже не дернулся с места. Публика наблюдала схватку спокойно, с азартом любителей боев без правил, и без малейших признаков страха. А ведь еще недавно боялись все! До дрожи, до того невероятного пика, который испытывает любитель экстрима, ныряя из знойного летнего полдня в бурный поток ледяной горной речки.
Ну ясно! Заклятье натравливают на конкретных игроков. Рулетка программирует его на владельцев роковой ставки. Остальных чудище «пальцем не тронет», даже если несется совсем рядом. Лихо устроено! С размахом! И даже красиво!
Все низменные инстинкты существ вытаскивают наружу, подогревают эффектной театральностью – она придает действу оттенок мнимой безопасности. Нагнетают напряжение рулеткой, актерской игрой, голосом ведущего – и высвобождают сыгранной ставкой.
Нет ничего прекрасней и упоительней, чем прошедшая мимо гильотина смерти. Мгновения чистого восторга, когда забываются трудности, на время уходят куда-то проблемы. И ты понимаешь, что важнее всего на свете. Выжить! Остаться целым и невредимым! Каждый глоток воздуха становится на вес золота, каждое мгновение – кажется даром судьбы.