– Чего мы еще хотим увидеть? – Заря вскинула бровь, взяла голубой коктейль в бокале-конусе, выловила алую вишенку на зубочистке и откусила кусочек. Напиток даже не пригубила. Кузнечик, напротив, схватил рюмку чего-то забористого – то ли коньяка, то ли техномагического чуда покрепче и одним глотком «опрокинул». Ему хватило впечатлений на всю оставшуюся жизнь.
– Слабый агент пошел, – хмыкнула Заря. – Я бы такого в отряд медиков без границ не взяла. Кишка тонка.
Аттари промолчал, стиснул челюсти, выпил еще и закусил какими-то морепродуктами – просто схватил ближайшего гада из вазочки и отправил в рот, без разбора.
– Вот мы как раз и хотели увидеть то, что увидели, – туманно ответил Лейн. Но, как ни удивительно – поняли все. Заклятье. Вот что собирался отследить Лейн. Удостовериться, что мы нашли «те самые» экспериментальные магические конструкции.
– Еще откопать бы месторождение такого неприродного богатства, – добавил маньяк и ободренный тем, что Заря сменила гнев на милость, подмигнул.
– А-а-а! – вклинился Вел. – Будем искать источник необычных аурных ископаемых.
И снова мы, как ни странно догадались – на что намекают агенты. Заклятье подобной силы всегда оставляет аурный след, как путник – следы на песке. Чудище мы видели, некоторые даже щупали, стало быть и след найдем, при большом желании.
– Останемся или еще чем-то развлечемся? – спросила Заря, намекая, что аурные остатки вообще-то имеют свойство рассеиваться и делают это достаточно быстро.
– Допьем, отдохнем и отправимся на поиски других развлечений. Сущность игры мы уловили. Решим позже, – кажется, Лейн намекал, что слишком поспешный уход вызовет подозрения. Теперь оставалось выбраться и расспросить маньяка основательно.
Почему нам разрешили не вступать в игру? Если у нас такой блат, то зачем делать вид, что мы простые зеваки? Кто может нас преследовать? Как местные вызывают свободных медиков? Я не заметила, чтобы кто-то звонил, связывался по рации, создавал энергетические программы-послания.
Вопросы громоздились один на другой, теснились в голове, беспокоили. Тем временем, Заря показывала мне пример. Небрежно развалилась на стуле, закинула ногу на ногу и неспешно исследовала содержимое бокалов. Изображала скучающую леди, что жаждет новых опасных приключений. Бабушка пригубила какой-то коктейль и кивнула – мол, можешь пить, безалкогольный.
Зеленая бурдамага с полупрозрачными шариками желе разлилась во рту приятным мятным привкусом. Прозрачный стакан без украшений искрился магическими цветными искорками, время от времени испуская тонкие лучики света. Я немного расслабилась. Горячая рука Вела на ладони тоже делала свое дело. На нас обращали немного больше внимания, чем прежде, до игры в «рулетку смерти». Но осторожничали и не слишком любопытствовали. Я понимала – здесь не принято слишком уж лезть в чужие дела. Мы с Зарей произвели впечатление, меня узнали – что ж, ничего страшного. Может, придут в заведение Эли, чтобы еще раз полюбоваться на мою игру, «подкормят» казино щедрыми ставками. Какой-никакой, а все-таки плюс.
Кузнечик налегал на напитки с высоким градусом, но совершенно не пьянел, а лельдисы пили газированную воду.
После нескольких минут тишины, позволившей зрителям пообщаться, выплеснуть эмоции, по залу поплыла неторопливая, приятная мелодия. Ненавязчивая, как нечто фоновое.
Сильные эмоции зевак понемногу затухали, как костры, которым не подбрасывают хвороста. Меня тоже перестало потряхивать и лихорадить. Сама не поняла – когда так вышла из себя, только некоторое время все внутри подрагивало и обдавало жаром волнения.
Но жизнь преподносит сюрпризы, когда совсем не ждешь. Вроде бы все наладилось, идет как положено, и – бац! – испытание, новая преграда. Так, наверное, госпоже фортуне интересней играть с нами, смертными в свои чудны́е шахматы жизни.
На сцене, возле рулетки, появились два стриптизера. Мужчина и женщина. Василиск и драконица. Теперь я поняла – откуда они приходили. Я заметила люк неподалеку от рулетки. Скорее всего, очередной магический недопортал. Никто ведь не видел, чтобы ведущий или танцоры поднимались. Они просто выскакивали в зал, как чертики из табакерки.
Стриптизеров подобрали что надо. Мужчина, весь из литых мышц, с благородным лицом рыцаря 13 века и золотыми кудрями до плеч, подвигал бедрами в узких кожаных брюках, чтобы все обратили внимание – он везде, ну просто везде очень даже хорош.
Женщина выгнулась, демонстрируя пышные, округлые ягодицы и тяжелые груди, что повисли в узком голубом топике. Мини-бикини танцовщицы почти ничего не скрывало. Девушка выпрямилась, небрежным жестом, просчитанным до миллиметра, откинула за плечи густые каштановые локоны и повела бедром, вытянув ножку в другую сторону. Мужчина двигался пластично, немного резковато, частенько имитировал движения секса. Женщина, напротив, застывала в какой-нибудь соблазнительно-двусмысленной позе, очень подходящей для страстного акта, и неспешно перетекала в другую, подобную.
И надо же было им зацепиться взглядами за наш столик. Всем известно – стриптизеры время от времени спускаются в зал, провоцируя разогретую инстинктами и гормонами публику.
Вот и в нашем случае, они потанцевали и спрыгнули. Одновременно, легко и ловко, как по накатанной.
И… подошли к нашему столику. Как нарочно девушка выбрала Лейна – кажется, он ей очень понравился. Судя по тому, как драконица изгалялась, извивалась в танце возле черного лельдиса, льнула к нему и демонстрировала прелести. Так стараться можно только если мужчина и, в самом деле, вызывает определенные желания.
Василиск вначале танцевал возле Зари. Бабушка почти не обращала внимания – вся сосредоточилась на Лейне и его стриптизерше. Но затем танцор переключился на меня.
Подошел, сделал излюбленный жест бедрами, закинул ногу, чтобы полуприсесть на мои колени и… оказался поваленным на пол. Вел, не помня себя, принялся дубасить парня. Тот не растерялся – начал защищаться и, между прочим, весьма неплохо. Ну еще бы! Работая в таком заведении, нужно готовиться к самому худшему. В том числе, и к неадекватной реакции разогретой близостью смерти публики, чьи нервы взвинчены до предела и почти не подчиняются голосу разума.
Я оцепенела, похолодела изнутри и как в замедленной сьемке наблюдала за переплетенными на полу телами. Остальные в зале радовались новому развлечению, обсуждали, спорили, даже ставками обменивались. Вел двигался ловко, стремительно, непредсказуемо и удары наносил наотмашь такие, что не всякий здоровяк выжил бы. Василиск отвечал – вначале бодренько, но затем начал заметно сдавать позиции. Лельдис перевернул его на спину, саданул кулаком в плечо, оскалился и выпалил в лицо поверженного соперника:
– Больше никогда, слышишь, никогда не смей прикасаться к моей женщине!
В эту минуту Заря вскочила и двинулась к выходу. Лейн побежал за ней, не слишком деликатно отодвинув стриптизершу – девушка, как ни в чем ни бывало, продолжала выкаблучиваться рядом с лельдисом.
Я смотрела на бабушку, на Вела – и с места не могла сдвинуться. Кузнечик выпрямился, замер соляным столбом и ждал окончания драматической сцены. Зрители наблюдали, обсуждали, гудели. Им снова нравилось. Еще бы! Разве не для этого они сюда прибыли? Чтобы пощекотать нервы зрелищем чужих страстей, переживаний и порывов. Ужасом перед страшной гибелью от «руки» заклятья или ревностью, что лишила рассудка соседа по столику. Неважно! Главное сильные эмоции, адреналин, тестостерон!
В голове с убийственной ясностью прокручивался недавний разговор с бабушкой. То, как она описывала лельдисов, моя собственная реакция, надежда, что Вел не такой… Я вдруг четко представила себя на месте Зари, в тот, злополучный день, когда она отправилась к начальнику Лейна. Воображение дорисовало и остальные события, поставив меня на место бабушки, а Вела – на место маньяка.
Все мгновенно смешалось и перепуталось. Я смотрела на Вела, а видела Лейна и наоборот, я уже не разбирала. Страх и разочарование бились в груди с каждым ударом сердца, пока свободные медики уносили окровавленное тело стриптизера. Лицо василиска выглядело одним сплошным синяком, из рассеченных ударом скулы и брови обильно сочились кровь и сукровица. Руки и торс парня пострадали не меньше. Желто-бордовые градины на голубом полу выглядели россыпью драгоценных камней на серебряном поле. В воздух взвивались радужные эмоции зрителей, слишком пестрые и яркие для такой сцены.
Черный костюм лельдиса скрывал результаты драки, и только на белоснежных волосах поблескивала алая роса.
Вел приближался неспешно, осторожно, понимая мои эмоции, читая их по лицу, старался не прерывать зрительный контакт. В его глазах отчаяние смешалось с раскаянием, ярость схлынула, ревность отпустила, и лельдис совершенно преобразился. Брови сошлись домиком, губы поджались. Он походил на ребенка, что признал провинности и ждет гильотину сурового наказания.
Но это не утешало, вот ни капельки. Не сказать, чтобы я сильно переживала за танцовщика. Уверена, он и не такое тут повидал. Не зря же так быстро сориентировался, и дрался поначалу весьма неплохо. Я вдруг поняла, что любой, кто слишком приблизится: друг, товарищ, да тот же Эргий, с которым мы всегда общались накоротке – может стать жертвой ревности Вела. И лельдис не остановится, не очнется, пока не превратит бедолагу в кровавое месиво.
Бабушка не преувеличивала – лельдисы маньяки, настоящие звери, ужасные и прекрасные, но слишком опасные и непредсказуемые.
Вел почти достиг моего кресла. Но я инстинктивно вскочила, отшатнулась, выставила руку в сторону лельдиса, не давая приблизиться окончательно и бросилась вон из помещения. Заря и Лейн уже скрылись за дверью. Я пулей вылетела следом. Увидела бабушку, что несется, не глядя на Лейна. Тот что-то бубнит, негромко оправдывается, пытается объясниться по поводу стриптизерши… Дальше все происходит как в замедленной съемке…
…Заря подходит к лифту, садится и торопливо манит меня за собой. Я заскакиваю. Сама не понимаю, как преодолела такое расстояние за считанные мгновения. Лейн и Вел кидаются следом. Но Заря торопливо жмет на кнопку. Лельдисы застревают в дверях, тужатся. Мы дружно выталкиваем их что есть силы и уезжаем, не думая – куда и зачем. На внутренней стороне серебристой кабинки остались кровавые отпечатки пальцев – напоминанием о том, от чего мы сбежали. Несколько капель оглушительно падают с них на пол…